Любимый сэнсэй

       Не думала, что из спальника можно встать не с той ноги, но это же Ино — ей всё всегда удается. Как оказалось, она просыпалась посреди ночи в абсолютно пустой палатке и безоговорочно решила, что я, снюхавшись с Сакурой, убежала вместе с ней развлекаться. Развлекаться в ночном лесу, да. И что самое досадное, я понятия не имела, как на эти глупые претензии реагировать: сказать правду я не могла, а достойного объяснения, почему нас с Харуно единовременно не оказалось в палатке, найти тоже не получалось.        — Ну? — нетерпеливо поморщила нос Яманака. — Так и будешь молчать? — Бесплатный аттракцион «почувствуй себя парнем Ино» объявляется открытым! Нужно было срочно придумать какое-то оправдание, но в тяжёлую не выспавшуюся голову ничего дельного не приходило, и я просто растерянно хлопала глазами, выглядывая из мешка, натянутого до самого подбородка. Губы моей блондинки обиженно сжались в тонкую линию. — Я думала, мы подруги, а ты меня вот так запросто на Лобастую променяла.        — Ой, да не было меня с ней, ясно? — О, господи! У меня голос, как у прокуренного вусмерть уголовника! Её слова сыграли на моём чувстве несправедливости, подтолкнув к действиям, и я, раздраженно фырча, начала остервенело расстегивать молнию спальника. Вернее, пытаться. Хлопковую ткань подкладки безбожно зажевало чуть ли не по всей длине, и замок заело намертво. Вконец плюнув на свою затею выбраться по-человечески, я просто вылезла из мешка через верх. — И тебя, кстати, я тоже ни на кого не меняла.        От озадаченного взгляда, с которым Ино теперь разглядывала мою неуклюжую персону, мучительно захотелось спрятаться. Ну да, простыла чутка, но это ведь не повод пялиться на меня, как на инопланетянина? Её лицо вдруг озарилось подозрительно счастливой улыбкой, а через мгновение Яманака уже взвизгнула и весело запрыгала на месте.        — Ты чего? — ошарашенно спросила я, наблюдая за непонятно чему радующейся подругой. То, что я не была с Сакурой, безусловно, хорошая новость, но ведь не настолько, чтобы настроение Ино переменилось, как светофор.        — И ты молчала! Всё-то из тебя клещами вытягивать нужно! — Ч-чего?! Яманака так резко подскочила, сжав в своих руках мои ладони, что я даже сообразить ничего не успела. Её реакция и горящие глаза порядком сбивали с толку. — Ну, колись! Кто он? — Далеко не с первой секунды в мозгу начало зреть понимание, о чём моя блондинка спрашивает. — Это Дейдара? — шёпотом спросила она, заглядывая мне в глаза.        Ах вот оно что! Ино решила, что раз я не таскалась с Харуно, то непременно ошивалась с кем-то из парней! Ну вот почему если не первое, так сразу это? В конце-то концов, меня могло сразить банальное несварение желудка, после чего я полночи просидела бы в чаще с рулоном туалетной бумаги. Хотя если бы она предположила сразу такой расклад, это было бы очень обидно.        — Нет, ты не поняла, — только и успела возразить я. Хрип в голосе, кажется, начал смягчаться. — Я не…        — Не он? И ладно. Никогда мне этот мудила особо не нравился, — поспешно отмахнулась Ино. Вот тебе и раз. Между прочим, она мне этого «мудилу» больше всех впихивала. От возмущения я даже не сразу сообразила, что нужно ответить.        Уперев руки в боки, Яманака продолжала внимательно меня разглядывать, словно что-то прикидывая в уме, и только проследив за её взглядом, я поняла, что со мной не так. Я не отдала Итачи толстовку. Да ещё и спать завалилась прямо в ней. Браво, Нами-конспиратор! Премию тебе! Браво! А прикидывала она, видимо, комплекцию моей предполагаемой пассии.        — А кто тогда? — Только я собралась раскрыть рот, чтобы поумерить её пыл, как она прижала палец к моим губам. — Тш! Стой! Не говори! Я сама угадаю! — Моя блондинка совсем не обращала внимание на мой возмущённый до глубины души взгляд. — Это Шикамару, да? То-то к нему пересела в автобусе! — Вот тебе и раз. Десять из десяти по шкале неловкости.        — Да нет же, нет! Дай ска…        — Снова ошиблась? — Яманака, похоже, только разогрелась и вошла в азарт. — Может, Киба? — Вот и кто этот, мать его за ногу, Киба?! Какой-то чувак из паралелли, с которым я даже заочно не знакома? — И не он? — Видимо, на этот раз моё лицо исказилось недоумением намного красноречивей. — Ну и хорошо, а то от него всё время несёт мокрой псиной.        — Ино!        Я уже была готова разразиться праведным психом, но положение спас заглянувший в нашу приоткрытую палатку Кисаме. Он напомнил о завтраке, который ждать нас не будет. Яманака, впрочем, это не угомонило, и она продолжила свои попытки угадать моего суженого сразу же, как голова сэнсэя скрылась из виду. И тут мне пришла в голову сумасшедшая, на первый взгляд, идея, как закончить эту беседу. Простая истина: когда не знаешь, какую ложь придумать, просто скажи правду.        — Хватит так орать. Это толстовка Итачи, — тихо проговорила я, попутно стягивая её с себя, чтобы потом ещё и какому-нибудь Дейдаре с его приступами собственничества не пришлось ничего объяснять. — Я сидела у костра, мне стало холодно, и он мне её одолжил.        Разочарование, отразившееся на лице Ино, нужно было видеть. Улыбка сползла с губ, взгляд потух… Кажется, в одно мгновение она потеряла к моей истории всякий интерес.        — А… Итачи. Всего-то. — Я виновато развела руками. «Всего-то».        План сработал на ура. Ей и в голову не пришло, что это может быть что-то за пределами учительской заботы. Тот же Кисаме-сэнсэй поступил бы точно так же, и никто бы не стал удивляться. Своё дальнейшее отсутствие списала на бессонницу: якобы я просто сидела у костра, чтобы не считать овец, втыкая в темноту палатки, и Ино приняла всё за чистую монету. Двоякие чувства. Вроде бы и хорошо, что она не видит в наших взаимодействиях с Итачи ничего дурного, а вроде и плохо. Потому что что-то дурное между нами, похоже, всё-таки происходит.        С самого утра в нашем лагере завелась новая мода — игра «Правда или ложь». Смысл довольно прост: подходишь ко всем интересующим людям и задаешь свой вопрос в утвердительной форме, начиная с вышеупомянутых слов. Отвечать нужно честно одно из двух. Не знаю, кто это всё начал, но к одиннадцати часам игра приобрела пугающие масштабы. Правда, меня она коснулась далеко не сразу.        Мы уже начали потихоньку собираться по командам из трёх человек возле палаток сэнсэев. Вот-вот Хошигаки, сидевший по-турецки в проходе своего временного жилища, должен был начать выдавать нам необходимый для соревнований инвентарь, но отчего-то медлил. Шикамару чуть до инфаркта меня не довёл, резко подойдя со спины и положив руку на плечо, да ещё и посмеялся, сказав, что это был почти что прыжок испугавшейся огурца кошки. Впрочем, я оказалась не из обидчивых, и потому ему быстро наскучило подтрунивать над моими нервами, и он перешёл к делу:        — Правда или ложь.        — И ты туда же? — я вопросительно приподняла бровь. По правде говоря, мне было приятно, что и меня включили во всеобщее веселье, ведь пока с вопросами ко мне никто не подходил. Пожалуй, только поэтому я сделала вид, что мне это и не интересно. Типа «ну нет, так и не надо».        — Туда же, да. Пользуюсь возможностью, пока есть. — Шика криво усмехнулся. — Правда или ложь: когда ты обещала, что покажешь мне толстушку Нами, ты соврала, чтобы меня тактично послать.        Не знаю, что за нездоровый интерес у Нары к моему нелестному прошлому, но он уже не раз пытался выяснить, насколько всё плохо было с моей фигурой. Хотя кое-какие предположения у меня всё-таки есть: думаю, это как-то связано с Чоуджи. Может, он пытается проводить параллель между мной и своим… полноватым другом. Решив, наконец, раз и навсегда покончить с этой недосказанностью, я достала из кармана телефон и принялась щёлкать по кнопкам, загадочно поглядывая на Шикамару.        — Ложь, никто тебя слать не собирался. Вот, держи, — с показной небрежностью я протянула ему мобильный, на экране которого красовалось фото годовалой давности. По правде говоря, в мои планы действительно не входило показывать его Наре. Да и вообще кому бы там ни было. — Познакомься. Хигураши Изанами, пятнадцать лет.        На фото я в кедах, джинсах и майке стою на фоне токийской светящейся карусели и искренне улыбаюсь от уха до уха. Отлично помню тот день. Мы с мамой с утра до вечера были только вдвоём, и она показывала мне город, который с этими командировками едва ли не стал для неё вторым домом. Метро, небоскрёбы, сияющие вывески… Я то и дело дышать переставала от восторга и волнения. За день мы сильно вымотались и конец вечера решили провести в номере за просмотром мелодрамы с вишнёвым попкорном. Джек и Роза даже не успели взойти на борт «Титаника», а мама уже посапывала, прикорнув у меня на плече. Зато я посмотрела всё от начала до конца и даже немного всплакнула… Ладно, каюсь, я наревела целый Байкал.        Нара вглядывался в изображение на мобильном молча и слишком внимательно, отчего я изрядно перенервничала и начала жалеть о своём поступке. Он первый из нового окружения, кому я осмелилась приоткрыть дверь в свой шкаф со скелетами, и я понятия не имела, чего можно от этого ожидать. Однако все мои опасения и нервные переминания с ноги на ногу оказались совершенно напрасными.        — Ого, какие милые щёки! И куда ты их дела? — буднично усмехнулся Шика, возвращая мне телефон. — Я разочарован. Пятнадцатилетняя Нами какая-то обычная, а должна быть пухлой, как Тоторо.        — Мне бы всё равно не удалось быть такой же очаровахой, — я с улыбкой развела руками, ощущая, как беспокойство меня отпускает, а затем совершенно серьёзно добавила: — Спасибо тебе.        Шикамару вопросительно изогнул бровь. Как будто даже не понял, за что я его благодарю. А благодарить действительно было за что. Не знаю, смогла бы я отреагировать лучше, сказать нужные слова, если бы кто-то мне так впервые открылся. Нара неопределенно вздохнул и устало размял шею, бросая на меня прищуренный взгляд.        — Балда ты, Хигураши. — Балда? — За что «спасибо»-то? Мы же друзья. Можешь хоть сейчас становиться размером с дирижабль, и ты всё равно останешься для меня прежней прикольной крошкой Нами. — Я пару раз моргнула в растерянности. На душе стало так легко и радостно, будто гора с плеч свалилась, и я даже не сразу поняла, что засветилась как начищенный пятак. Улыбнувшись, Шика совершенно бесцеремонно взъерошил мне волосы: — Толстей обратно, женщина. Тебе пойдёт.        В ответ я лишь картинно закатила глаза, но мне было приятно. К уверениям, что всё с моей комплекцией было хорошо, я по-прежнему отношусь с недоверием, но всё-таки уже по-другому. Раньше я принимала их в штыки, как бессовестное враньё, теперь начинаю думать, что это своего рода дань такту и вежливости, что само по себе неплохо. Пожалуй, хорошо, что эта странная игра поползла в массы. Без тайн, даже мелких, гораздо легче дышится. Да и узнать, что Шикамару считает меня другом, тоже дорогого стоит.        Вскоре все команды были в сборе и поляна наполнилась многообещающими воплями, кто кого обгонит. Дейдара громче всех кричал, споря с Наруто, что будет первым, а мы с Шино лишь тускло переглядывались, усиленно делая вид, что никакого отношения к этим выкрикам не имеем. Тсукури стих, только когда на горизонте показался Итачи. Что бы он там ни говорил, а при Учихе с тех пор, как нас рассадили по разным партам, он ведёт себя заметно приличней. Думаю, опасается навлечь на себя дополнительные «решительные меры».        — Ну что, все в сборе? — с ходу спросил сэнсэй, подоспев к Кисаме, и тот в ответ потряс какой-то желтоватой бумагой.        — Все, кроме Харуно.        Если подумать, Сакура частенько где-то пропадает в одиночку. Она ещё в средней школе не любила проводить время в чьей-либо компании и всегда была одна: и на уроках, и на переменах… В старшей я тоже чаще вижу её в одиночестве. Как будто ей совсем никто не нужен. Взгляд невольно нашёл в толпе Саске. Тот стоял, прислонившись спиной к дереву и скрестив на груди руки, и такому непробиваемому лицу, как у него, я могла лишь позавидовать. Вот уж кто действительно свои чувства скрывать умеет.        — Она сейчас подойдёт, я её видела, — откуда-то из-за палатки вынырнула Конан и подошла чуть ли не впритирку к Итачи.        Ну конечно, мало ей места на огромной поляне. Нужно толпиться, как в забитом донельзя автобусе в час пик. Внутри всё закипало от раздражения, и мне захотелось уйти подальше, чтобы не видеть, как она что-то шепчет ему на ухо, а Учиха что-то отвечает и едва заметно улыбается, но я даже не отвернулась. Похоже, я тот ещё мазохист. Перед глазами раз за разом мелькали моменты прошедшей ночи. Вот Итачи держит меня за руку, вот тепло улыбается и говорит, что у меня красивые волосы, а вот я смущенно отвожу взгляд, не в силах подолгу смотреть ему в глаза… Щёки моментально стали пунцовыми, а в животе снова защекотало. И всё это действительно было со мной. А не с этой… Конан. Чёртовы бабочки. Уймитесь.        Сакура действительно подоспела через минуту, и Саске, среагировав на её появление, очень театрально фыркнул. Не знаю, что между ними происходит, но то, что это непростые отношения, за расспросы о которых младший Учиха пошлёт меня нахрен, понять несложно. Это не моё дело, и я не лезу. Как там говорят? Любопытство сгубило кошку. Вот и я не буду идти по стопам несчастного животного.        Через еще четверть часа нас начали вызывать по командам, и с каждой наши сэнсэи беседовали минимум пять минут. Я стояла в стороне вместе с парнями и шёпотом на пару с Дейдарой гадала, о чём там можно так долго говорить, причём всем индивидуально. Иногда Тсукури включал режим недониндзя и пытался читать по губам. Это было неэффективно, но весьма забавно. У него аж вену на лбу раздуло от напряжения. Наконец, пятая команда в составе Ино, Шики и Хинаты выслушала свои инструкции, и Кисаме громко позвал шестую команду — нашу.        — Так-так-так, — Хошигаки прям-таки просиял, осматривая нас с ног до головы. Сейчас снова начнёт свои неуместные шуточки. — Ну что, дорогие. Довольны ли вы своим командным составом?        — Не поздновато ли спрашивать, м, — мрачно отозвался Дейдара.        — А всё-таки? — невозмутимо переспросил Кисаме, что-то отмечая у себя в блокноте.        — Да, вполне, — хмыкнул Тсукури. — У нас прям дрим-тим, как в каком-нибудь американском штамповом фильме. — Физрук, похоже, заинтересовался и вопросительно на него уставился. Дей просто обожает, когда кто-то так на него смотрит. Его начинает нести так, что не остановишь. — Ну, а что? Полный комплект, — он принялся загибать пальцы. — Во-первых, обаятельный, яркий и умный главный герой.        — И скромный, что самое главное, — со смешком добавила Конан, и наш «обаятельный», распушив хвост ещё больше, щёлкнул пальцами. Мол, «точно».        — Во-вторых, туповатая смазливая барышня, которая будет очень эффектно визжать в случае опасности.        Не глядя, я незамедлительно схватилась рукой за блондинистую прядь и дёрнула. Дейдара зашипел и тут же ответил мне тем же, потянув за волосы так сильно, что у меня голова накренилась к земле, и я жалобно ойкнула. Это оказалось действительно больно.        — Ладно, вычёркиваете слово «туповатая», — благодушно разрешил Тсукури, как будто кто-то за ним записывал. — К тому же, у нас ведь есть третий персонаж. — Выдержав театральную паузу, он кивнул головой в сторону Абураме: — Чувак, который умрёт первым, м. — Шино даже ухом не повёл, будто и не о нём шла речь.        Учителя молчали, обмениваясь какими-то лишь им понятными многозначительными взглядами, а я шёпотом подытожила:        — Ты придурок.        Дей лукаво заулыбался, опёрся локтем на моё плечо, заглядывая прямо в глаза, и ответил так же шёпотом:        — Да брось, Хигураши, не будь такой букой. Уж я найду, чем нас занять, когда Шино где-то «случайно» затеряется. — Эти кавычки возле «случайно» я слышала довольно отчётливо, и от замечания Тсукури захотелось в смущении провалиться сквозь землю. Оскорблённо фыркнув, я сбросила с себя его руку, но отвечать ничего не стала. Ещё не хватало мне при Итачи вестись на его неуместные провокации.        — Кстати, разделяться вам троим категорически запрещено. — Услышав отстранённый холод в голосе Учихи, я едва не поёжилась и даже не осмелилась на него взглянуть, сосредоточенно рассматривая чуть запачканные носки своих счастливых кед. Ну и слух у этого парня! Очевидно, что это «кстати» относилось к реплике Дея. — Каждый, кто нарушит это правило, через пару дней заберёт свои документы из кабинета Мадары-самы, и это я, как классный руководитель, вам могу гарантировать. — Всё настолько серьёзно?        — Ах, не судьба тебе, Нами, остаться со мной наедине. Какая досада, м, — громко и показушно вздохнул Дей, на что я бросила на него раздраженный взгляд и одними губами произнесла: «Уймись». Тсукури состроил смешную кислую мину, передразнивая меня, но продолжать дальше не стал.        Далее всё прошло без неловких ситуаций. Кисаме выдал нам инвентарь: компас, карту, несколько красных лент и три свистка, чтобы мы могли оповещать друг друга и, если потребуется, учителей о своём местонахождении. Конан в свою очередь у каждого измерила давление тонометром, крепившимся на запястье. У меня оказалось пониженное, и Хошигаки даже хотел оставить меня в лагере, но я лишь отмахнулась и заверила, что это моё обычное состояние. В принципе, тут я не врала. Благо, не пришлось пускаться в объяснения, что это последствия нервного голодания, которое до сих пор периодически мне аукается и передаёт пламенные приветы.        С остальными командами учителя провозились ещё полчаса, и всё это время мы изнывали от скуки. Да ещё и Шино всё время жёг какую-то зелёную хрень, за которой вился жутко вонючий дым. От этого запаха в конце концов разболелась голова и начало подташнивать, но на мою скромную просьбу потушить эту штуку, Абураме пояснил, что у него страшная аллергия на укусы пчёл и прочую дрянь, а она их отпугивает. Людей, по-моему, отпугивает ничуть не хуже.        Наконец команды разошлись по стартам — точкам на карте, удаленным от лагеря метров на тридцать. Нам было велено дождаться сигнала и только после него бросаться в лесную пучину: в объятья неизвестности, опасности и кровососов. Прошло минут десять, и к нам под треск веток подоспел Кисаме, чтобы дать, как ответственный организатор курсов, последние напутствия. Он проследил, чтобы каждый надел по свистку на шею, затем похвалил Шино за вонючку в руках, а после попросил меня «приглядывать за этими оболтусами». Я насилу улыбнулась и пообещала, что буду стараться. Мрачно взглянув на Тсукури, Хошигаки кивнул, на что Дей ответил тем же. Мне показалось, что у этих кивков есть какая-то особая предыстория, которой я не знаю. Как будто они о чём-то договорились накануне, и теперь сэнсэй об этом напомнил. «Встретимся на финише» было последним, что мы от него услышали, а затем он поспешно двинулся в сторону следующей команды.        И вот долгожданный гудок.        К соревнованиям парни отнеслись со всей серьёзностью. Поиски предметов, отмеченных на карте, превратились в настоящую охоту за сокровищами, в которой я была, скорее, зрителем, чем участником, и потому старалась просто не лезть под руку. Впрочем, долго оставаться в стороне не получилось. В одной из контрольных точек Дей подсадил меня на плечи, чтобы достать с высокой ветки ещё молодого клёна белую кепку — очередной найденный предмет. Несчастное дерево пополам бы сложилось, если бы кто-то попытался на него взобраться. Кепку так высоко явно разместил Кисаме. Только он мог со своим ростом так хорошо её закрепить. Неловкости от рук, придерживающих меня за голые ноги, я, как ни странно, не испытывала. Наверное, слишком Дейдара успел стать для меня… своим. Смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к кому-либо на столько же?        — А на кой-чёрт ты везде таскаешь с собой эту банку, м?        Кажется, мы немного заплутали и вышли к озеру не там, где нужно, но Дейдара предложил пойти вдоль берега. Очередное сокровище должно было быть спрятано где-то неподалёку.        — Коллекционирую насекомых я. Увижу вид редкий вдруг здесь, а нет сосуда.        Тсукури насмешливо хмыкнул и, взглянув на меня, кивнул в сторону Абураме:        — Видала, м? Ты бы дала парню, у которого по всей комнате сушенные насекомые на стенах висят?        Мой вопросительный взгляд «ты идиот?» говорил сам за себя. Поддерживать эти издёвки в адрес Шино у меня не было ни малейшего желания. Тем более, что Дей извратил всё так, что камень полетел ещё и в мой огород.        — Живые они. В аквариумах, — резонно поправил одноклассник, на что Дейдара иронично усмехнулся:        — Ого, это ж всё меняет! Как тебе, Нами?        — А навозные жуки у тебя есть в коллекции? — невинно поинтересовалась я, подчёркнуто игнорируя насмешливый взгляд Тсукури. Абураме, на секунду задумавшись, кивнул и добавил, что целых три. — Тогда не зови в гости Дея, а то они непременно укатят его к себе в нору. — Ну как тут было удержаться?        Тсукури плотоядно прищурился и зашипел:        — Ах ты ж мелкая…        После нелестного прозвища, которым он меня назвал, я уже была готова броситься спасать свою неугомонную задницу и девичью честь в чащу леса, но напряжение заметно сбило характерное покашливание Шино. Он бы явно не оценил, если бы мы умчались с визгами и руганью, как дети малые. Наша парочка всё так же продолжала буравить друг друга взглядом. Кто первый отвернется — тот и проиграл.        — Ложь или правда. Встречаетесь вы.        Дей криво усмехнулся, я же и бровью не повела. По-моему, мы больше походим на двух полудурков, которые давно уже определились, что им нравится больше всего — доводить друг друга до белого каления.        — Ложь, м, — хмыкнул Тсукури. — Но раньше было дело, если тебе это так интересно.        Я даже не разозлилась на то, что Дейдара начал болтать о вещах, о которых его не спрашивали, не говоря уже о том, что он нарушил наш с ним уговор. Вселенная будто прислала мне напоминание: «Смотри, Нами, из песни слов не выкинешь». Пожалуй, в этот момент я, наконец, поняла, отчего мне до сих пор не удалось отпустить наше с Деем совместное прошлое. Оно всё ещё шастало за нами везде и всюду вместе с этой тайной. Тайной, которая так и звучала: всё то, чего от нас ожидают сейчас, пророча будущее парочки, уже с нами было. Было и прошло. А в одну реку, как говорится, дважды не войти. Отвернулась первая. Сегодня его взяла.        — Идём, — бросила я, чуть убегая вперёд. — Мне кажется, мы уже близко.        Дей поравнялся со мной секунд через пять.        — И всё? Ничего не скажешь, м? — недоумевающе поинтересовался он, пытаясь на ходу заглянуть в лицо, но ему явно мешали это сделать мои несобранные в хвост волосы. — Где истерики, недовольства, претензии?        — Вышлю почтой. — Голос снова начал хрипеть, отчего горло неприятно защекотало. Не хватало ещё проболеть потом все каникулы. — Хватит уже. Тошнит от твоей клоунады.        Тсукури потянулся, заломив руки за голову так, что позвонки противно хрустнули, и выдохнул:        — Кажется, у меня дежавю.        Именно это я ему сказала перед тем, как мы расстались, слово в слово. «Тошнит от твоей клоунады». Тогда он взбесился. Кричал, бил в стену кулаком, просил сказать ему правду, а не эту нелепую отговорку, но я молчала, опустив голову. Было страшно. Мне даже казалось, что следующий удар прилетит мне в лицо, но нет. Дейдара оказался не из таких. Вспоминая этот эпизод, я неумолимо начинаю оправдывать поступки Тсукури. Даже этот спор, будь он не ладен. Меня гложет противная мысль, что он имел на него полное право. Нехорошо это… бросать парня без объяснений через пару дней после его первого серьёзного «люблю». За это может и расплата последовать. Во всём, что происходит, виновата я сама…        — Ты чего там бубнишь? — я перевела растерянный взгляд на Дея. Теперь ещё и вслух начала болтать? Прекрасно. Благо, вопрос был риторическим. — Это место очень похоже на то, что указано на карте. Не думаете, м? — он остановился и указал подбородком на огромный дуб, стоявший немного отдельно от остальных деревьев. Тот раскинулся по земле корнями метров на десять, отчего о них легко можно было споткнуться.        Карту нёс Шино, и он тут же зашуршал, сгибая её так, чтобы было лучше видно локации возле озера.        — Не уверен я. Одно на другое похоже. Точка дальше наша, думаю.        Абураме всегда говорит так, будто находится под кайфом — очень уж путано и витиевато выражается. За три месяца учёбы мы более-менее к этому привыкли и начали его понимать, но друзей в классе он так и не нашёл. Шикамару иногда пытается поддерживать с ним беседу, но даже его надолго не хватает. Говорит, что голова от его манеры речи трещать начинает.        Дейдара тяжело вздохнул и закатил глаза.        — Огромное отдельно стоящее дерево — есть, озеро — есть. Так чего бы не проверить, м?        Подойдя к Шино и заглянув в карту, я проследила за линией, которую очертил палец одноклассника. Абураме по-прежнему жёг свою вонючую штуку, но запах уже почти не чувствовался. Принюхалась, видимо.        — Похоже, нам правда дальше, — кивком согласилась я:        Тсукури не слушал и уже во всю осматривал крону дерева, прикрыв ладонью глаза от солнца. Ну что за упрямец.        — Смотри, — Шино слегка ткнул меня в плечо, чтобы я снова взглянула на карту. — Перепад высот перед точкой нашей резкий. Метров пять. Придется в обход идти, чтобы попасть туда.        Это окончательно убедило меня в том, что забрели мы явно не по адресу, потому что всё это время мы шли по равнине и никаких обрывов не встречали. Осталось только отозвать Дейдару.        — Здесь какая-то дырень в земле, м, — подал он голос. — Предмет может быть спрятан в ней.        Мы с Абураме вымученно переглянулись.        — Тсукури, это не то место, — вздохнула я, наблюдая, как он встает на колени и уже тянет ладонь к тому, что он там заприметил. — Ты сейчас сунешь руку в морду какому-нибудь агрессивному кроту, и потом придется лечить тебя от бешенства.        Похоже, моё предупреждение возымело эффект: Дей замер, а потом вскочил с фразой «и то верно» и стал что-то искать возле остальных деревьев.        — Болеют бешенством кроты разве? — протянул Шино, на что я слегка, по-дружески, пихнула его плечом.        — Не занудствуй. Сработало же.        …Или нет. Тсукури схватил большую ветку и устремляется по прямой несгибаемой траектории обратно. Хоть он и засомневался в верности своих действий, но явно решил от своих намерений не отказываться.        — Ты меня слушаешь вообще? — переспросила я, привлекая к себе внимание.        Дейдара перевёл на меня насмешливый взгляд, а затем склонил голову набок и хмыкнул:        — Спорим, я прав, м?        Иногда меня восхищает его баранье упрямство, но не тогда, когда двое его сокомандников в один голос твердят, что он ошибается, а Дей всё равно продолжает гнуть свою линию. Чёртов упрямец. Наверное, не стоило мне принимать всё так близко к сердцу, но я и без того едва выдерживала его присутствие, так что ядовитый ответ сам слетел с языка:        — А давай! — с энтузиазмом махнула я рукой и нервно улыбнулась: — Тоже на тридцатку, или второй раз такую сумму не потянешь?        Где-то в глубине души я надеялась, что Карин мне наврала. Что не было никакого спора, и что вредная бывшая просто решила рассорить меня с Дейдарой, как в популярном молодёжном сериале. Но стоило мне лишь увидеть, как с до боли знакомого самодовольного лица сползает вся спесь, и как Дей, пряча взгляд, поджимает губы, как все мои надежды мгновенно разбились вдребезги.        — Правда или ложь, — проговорила я, выжидающе глядя на заметно сникшего Тсукури. — Ты знаешь, о чем речь. — Не узнаю собственный голос. Он словно чужой и какой-то… опустошенный. Дей кивнул почти сразу, а затем с едва ли не осязаемым трудом взглянул мне в глаза. Кажется, в них промелькнула вина и сожаление.        По голове словно мешком пыльным ударили, и в ней не осталось ничего: ни обиды, ни злости, ни жажды узнать, зачем это всё было ему нужно. Тридцать тысяч йен — немалая сумма. На тридцать тысяч можно купить новый смартфон. Неплохой такой, средненький. Можно трижды съездить в Токио туда и обратно. Этих же денег хватит на четыре входных билета в «Диснейленд», да ещё и на мороженое останется. Немалая сумма… но я думала, что дружба стоит дороже.        — Как хотите вы, а дальше я пошёл, — протянул Шино, важно пройдя между мной и Дейдарой, что разорвало наш зрительный контакт и несколько привело меня в чувства.        — Подожди, я тоже иду, — я поравнялась с одноклассником, лишь мельком обернувшись на Тсукури. Он смотрел куда-то в пустоту, привалившись спиной к широкому дубу. Похоже, его целиком поглотили собственные мысли.        Я обещала, что не буду ничего говорить, пока мы не вернемся в город, но что-то явно пошло не так. Всё произошло слишком стремительно и иначе, чем это было в моём воображении. Думала, что буду реветь в три ручья, скандалить и, может, даже влеплю лжедругу пару пощёчин, но ничего этого не было. В последнее время я даже собственные действия не могу предугадать...        Мы с Абураме успели отойти всего-то метров на двадцать, как за спиной раздались громкие вскрики, вперемежку с противным гудением, напоминающим шум трансформаторной будки, стоявшей на школьном дворе. Резко повернувшись на звук, я в ужасе застыла. Шино схватил меня за запястье так сильно, что чуть кости не затрещали, но это меня волновало меньше всего: в воздухе дряблым дырявым комом клубился пчелиный рой, а кричащее тело Дейдары мгновение назад рухнуло с обрывистого берега в озеро.        Сердце стучало в висках, а горло удушливо и тошнотворно защекотало. Близко пчёлы не подлетали, но Абураме всё равно пятился назад, продолжая сжимать мою руку. Его пахучая дымящая штука работала. Она действительно их отпугивала.        — Их много, Нами. Много очень. Умер он? Умер? — как в бреду забормотал Шино, от чего стало жутко до дрожи, и мне захотелось его ударить, чтобы он немедленно замолк. С Дейдарой всё в порядке. С ним совершенно точно всё в порядке.