Любимый сэнсэй

       По дороге в школу я усиленно куталась в ветровку и прятала глаза от холодного ветра, вздымающего в воздух дорожную пыль. Прогноз синоптиков начал сбываться: август обещал быть ветреным и холодным. А ведь еще в субботу припекало солнце, от жары которого и в тени деревьев было не спастись. Что ж… первый день репетиций дня открытых дверей просто не мог выглядеть иначе. Как будто сама природа не одобряла, что я участвую во всём этом дурдоме.        В стенах школы царила благоговейная тишина, и после закладывающего уши ветра было приятно в неё окунуться. Звуки шагов эхом раздавались по коридору, и я непроизвольно пыталась ступать тише и аккуратнее, чтобы никак не выдавать своё присутствие, нарушая гармонию пустых помещений.        Классный кабинет оказался закрыт, и потому я отправилась прямиком в актовый зал, где и должна была проходить репетиция. Уже в дверях с не по-девчачьи крепкими объятиями на мне повисла Ино, едва не сломав мне при этом пару-тройку рёбер. Да, я тоже по ней соскучилась, но хотелось бы радоваться встрече не на больничной койке. Остальные приветствовали меня более сдержанно, но тоже вполне радушно. Даже Саске сказал, что в классе не хватало громоотвода для неприятностей, а такое с его стороны можно трактовать едва ли не как признание в любви.        Обито-сэнсэй всегда опаздывал минимум минут на пять, и потому, когда дверь в актовый ровно в десять громко хлопнула, я даже ухом не повела, продолжив запускать в свиней птиц на планшете Шикамару. Наверняка это кто-то из ребят не учёл, что всюду сквозняк. Внезапно Яманака, сидевшая рядом, активизировалась и принялась трепать меня за рукав, а я отмахнулась от неё, как от надоедливой мухи, фразой «Щас-щас». Мне всего одну свинью убрать оставалось.        — Да Нами, чтоб тебя! — шикнула Ино, к чертям сбрасывая мне всю игру. — Отвлекись!        Предварительно одарив её возмущенным взглядом, я обернулась, и внутри сразу что-то ухнуло вниз. Тсукури. Я была уверена, что он не придет, но, по-видимому, ошиблась. И самое шокирующее в его появлении было то, что его волосы — шикарные длинные волосы — теперь обрезаны рваным каре по подбородок.        — Что, Дей, тебя в очередной раз приняли за девчонку, и ты психанул? — насмешливо спросил кто-то из парней, и помещение наполнилось хихикающим эхом моих одноклассников. Мне было не до смеха. Дейдара слишком дорожил своими волосами, чтобы вот так просто с ними распрощаться. Даже не знаю, что должно было случиться, чтобы он на такое решился.        — Да-да, так всё и было, м, — криво ухмыльнувшись, он провел рукой от лба к затылку, пропуская короткие светлые пряди сквозь пальцы. И не то чтобы ему не к лицу новая прическа, но что, черт возьми, происходит?        Ино всё что-то шептала мне на ухо, пытаясь выяснить, что за моча ему в голову ударила, а я лишь пожимала плечами, объясняя, что уже неделю с ним не общаюсь и при всём желании не могу быть в курсе.        — А! Так вы поруга-ались… — протянула Ино так, будто всё вдруг стало ясным, как божий день. — Тогда понятно. Это многое объясняет.        — Что понятно? — тихо переспросила я, и на меня устремился многозначительный взгляд умудренной опытом женщины:        — Сменить имидж — это как начать с чистого листа. Дейдара жаждет отказаться от прошлого, погрузиться в новую жизнь. Доказать что-то окружающим, а может быть тебе лично. — Ох уж эта диванная психология. — Чего ты глаза закатываешь? — обиженно поджала губы Ино. — Я серьезно.        Тсукури, кажется, был в приподнятом настроении, раз реагировал на все подколы в свой адрес с нахальной улыбкой. Обычно он такие шутки воспринимает гораздо хуже, заводясь с пол-оборота, и хорошо, если при этом на личности не переходит. Его взгляд скользил по помещению, что-то высматривая, и на каком-то интуитивном уровне я догадывалась, что он пытается высмотреть именно меня. Догадки подтвердились, когда Дей, наконец, меня заметил. Его губы сразу же сжались в тонкую бледную линию, как будто он не то виноват, не то сам обижен, а я не смогла долго смотреть ему в глаза, и потому снова уткнулась в планшет, бесцельно перелистывая меню.        — Так, все в сборе? — через пару минут и явился Обито-сэнсэй. Как всегда, суетливый и немного нервный от переизбытка кофеина в крови. — Хигураши что, опять не пришла?        — Я здесь! — я подняла руку вверх, обозначив своё присутствие.       Кажется, учитель обрадовался — на его лице промелькнуло подобие улыбки. Не к добру, если учесть то, что он меня недолюбливает. Его хлебом не корми — дай только опозорить меня перед всем классом. По крайней мере, именно это происходит каждый урок литературы. Мы разбираем текст, сэнсэй начинает меня о чем-то спрашивать, потом злится, что я не уловила главную мысль, и давай выпытывать из меня правильный ответ. Причем делает он это такими окольными путями, что успевает крепко надо мной поиздеваться.        — Поднимайся, — Обито кивнул в сторону сцены. — Будем читать по ролям. Ты за Лиса, а я, так и быть, заменю пока нашего Принца.        — Я, вообще-то, тоже здесь, м, — тут же подал голос Дейдара, и учитель, заметив его, как-то даже растерялся, судя по чересчур затянувшейся паузе. Да, внешний вид Дея еще не раз введет окружающих в ступор.        — Ну… Вот и отлично. Поднимайтесь тогда оба, — он снова как-то странно улыбнулся и глухо хлопнул в ладоши. — Вы уже видели новый сценарий? — Новый сценарий… Ино сказала, что нам добавили в сценку глупых действий и сократили некоторые диалоги. — У меня есть два экземпляра с собой, но после репетиции обязательно снимите копии.        Забрав у Обито по стопке листов, наш дуэт с большой неохотой взобрался на сцену. «Не парься. Это скоро закончится» — успел шепнуть Дейдара перед тем, как мы встали друг напротив друга на расстоянии в пару метров. Его глаза не источали агрессию, которую я так и ждала в свой адрес. Скорее, он смотрел на меня так, будто хочет что-то сказать, но не решается.        — Так, ну и чего тормозим? — раздраженно спросил Обито. — Хьюга, ты у нас за автора читаешь? Так вперед! И повыразительней, пожалуйста.        — П-простите, сэнсэй, — пугливо откликнулась Хината и принялась шуршать страницами сценария, листая на начало.        Учителя говорят Обито такой нервный потому, что у него полгода назад родился ребенок, и теперь он совсем не высыпается. Его жена работала здесь же, в Акатсуки, школьным психологом. На двери кабинета до сих пор висит табличка с её именем, потому что замену ей пока так и не нашли. Кажется, её имя Лин. Или Рин?.. Не помню точно.        — В-вот тут-то и появился Лис, — едва слышно начала Хината, и я начала молиться всем богам, чтобы нам во время выступления дали микрофоны, иначе это будет полный провал.        А теперь моя реплика.        — Здравствуй, — голос чуть охрип от волнения. На секунду Дей поднял глаза от сценария и, кажется, улыбнулся:        — Здравствуй.        «Маленький принц оглянулся, но никого не увидел…»        Вернувшись домой в обнимку со сценарием, я облегченно перевела дух — день прошел лучше, чем ожидалось. Тсукури не пытался со мной заговорить, хоть и слонялся всё время неподалеку. Даже на соседнем стуле сидел в гробовом молчании, пока все остальные одноклассники ставили танец. Хорошо, что им не позволили бездельничать, а то было бы очень обидно, если бы только мы да Хината отдувались на дне открытых дверей за весь класс.        Итачи сегодня я видела лишь мельком, когда забежала в учительскую с просьбой сделать копию сценария. На моё «здравствуйте» он сухо поинтересовался, как прошла репетиция, а после сразу же куда-то вышел с увесистой кипой бумаг. Словом, поступил как любой другой учитель, у которого и без классного руководства дел по горло. Зато Какузу-сэнсэй, воспользовавшись моментом, стряс с меня двадцать йен. Еще и громко причитал при этом, что картриджи для копировальной машины стоят дорого, и тут «не ксерят за красивые глаза». Интересно, все математики такие меркантильные или только этот?        Как итог, радости встреча с моим новоиспеченным парнем мне так и не принесла. Ну и еще бы — он же держался так, будто ему глубоко на меня плевать. Хоть я и понимаю, что это напускное, и на самом деле Итачи относится ко мне совсем не так, неприятный осадок всё равно остался. Получается, если я каким-то чудом не буду его отлавливать в одиночестве, мне всегда придется довольствоваться этим полным равнодушия взглядом? В этом что, и есть вся прелесть тайных отношений?        Пока я преспокойно сидела на кухне и ждала, когда вскипит чайник, в прихожей послышался грохот, заставивший меня разом вспомнить все фильмы ужасов и приблизиться на шаг к инфаркту. Как оказалось, я просто неудачно поставила сумку на тумбу, и та кувыркнулась на пол, попутно высыпав всё содержимое. Зонтик, кошелёк, расческа, проездной, зеркальце… и небольшой пластиковый футляр с диском, на котором было неаккуратно выведено синим маркером моё имя. Я видела его впервые, но, судя по надписи, именно мне он предназначался, и от мысли, что кто-то исподтишка подбросил мне его, стало как-то не по себе.        Прихватив мамин ноутбук из гостиной и убежав с ним на кухню, я мигом его разблокировала, введя пароль — дату своего рождения, и вставила диск. На экране высветился всего один записанный файл с жутковатым названием «Посмотри меня», и мне пришлось с минуту собираться с духом, чтобы щелкнуть по нему мышкой. Я почему-то даже не сомневалась, что это что-то плохое: какой-нибудь компромат или подборка кадров с расчлененными котятами с любовью от Карин.        Когда на развернувшемся экране появился Дейдара, я испытала такое чувство облегчения, что чуть не расползлась по столу лужицей.        «Привет, Хигураши! — Тсукури бодро махнул рукой и поправил чуть покосившуюся камеру. — Если ты это смотришь, значит, я всё-таки набрался смелости и отдал тебе этот диск. Либо не набрался и подбросил в сумку, когда ты зазевалась. Держу пари, в этом случае ты порядочно пересралась, обнаружив его у себя, но так тебе и надо, м».        — Придурок, — выдохнула я, подпирая щеку рукой. Придурок, который слишком хорошо меня знает.        «Ты не дала мне и шанса с тобой поговорить, и даже сейчас в твоей власти просто нажать на «стоп» и выкинуть этот диск к чертовой бабушке. Но я очень прошу тебя этого не делать. Впрочем, у меня есть копия, так что так просто ты от меня не отделаешься, м, — он усмехнулся, а я непроизвольно хмыкнула. Странное чувство — будто он и впрямь со мной говорит, хоть у меня и нет возможности ему ответить. — Однажды ты сказала мне, что в письмах, написанных рукой на бумаге, есть душа, и жаль, что больше их никто не пишет. Я хотел написать тебе такое письмо. Длиннющее, чтобы всё расписать, как нужно, чтобы как следует подобрать слова… А потом вспомнил, что у меня ужасный почерк, и решил, что ты и двух страниц чтения не выдержишь, не осыпав меня проклятиями, м».        Он еще и левша, и потому всё время смазывает чернила рукой, пачкая мелкими пятнами всю страницу. Хотя навряд ли меня бы это отпугнуло — любопытство во мне явно сильней боязни неразборчивых почерков.        «Для себя я уже окрестил это видео исповедью, ведь в нем я изложу свою версию нашей с тобой истории от начала до конца. Что-то ты уже знаешь и слышала не раз, что-то услышишь впервые. Просто знай, что каждое произнесенное мной слово будет правдой. Я мог бы даже поклясться в этом, но ты уже достаточно хорошо меня знаешь, чтобы видеть, когда я кривлю душой. Да и… мне всегда было легче молчать, чем врать. И это ты тоже знаешь, м».        И тут Дейдара абсолютно прав. По нему хоть и видно, когда он о чем-то не договаривает, обманывать у него получается еще хуже. Никаких актерских данных, помимо привлекательной внешности, у него нет — что в голове, то и на лице. Даже у меня врать выходит поубедительней, хотя из меня тоже актриса еще та.        «Итак, начну с самого начала. С моего перевода в Коноху. — Как-то уж слишком с начала. — Я тогда не особо обращал на тебя внимание. Ну рыжая, ну девчонка… — он пожал плечами, а я скептически приподняла бровь, ожидая продолжения. — Ты казалась обыкновенной тихушницей, мечтающей о принце на белом коне, который увезет галопом по радуге в страну счастья. — Да, типичные мечты пятнадцатилетней девочки. — Наверное, поэтому, когда ты призналась мне в своих чувствах… я решил, что ты прикалываешься. Или кому-то что-то проспорила. Это признание никак не вязалось с твоим образом, и потому я совсем не воспринял твои слова всерьез. Ну, сама понимаешь, — он развел руками, — подходящим парнем для хорошей девочки меня не назовешь, м».        Тогда Дейдара рассмеялся и ушёл, не сказав ни слова, и это было так унизительно, что мне хотелось сквозь землю провалиться. Даже сейчас не понимаю, чем я думала, когда решилась ему открыться. Тсукури же всегда был без царя в голове, и от него стоило ожидать нечто подобное.        «Потом до меня дошло, что ты не шутила. Тогда я ещё встречался с Карин, и я зачем-то похвастался перед ней, что вот, я, оказывается, нравлюсь одной девушке настолько, что она решила мне в этом признаться. Хотел себе цену набить, наверное… — Тсукури замолчал и, уставившись куда-то в стол, тяжело выдохнул. — Эффект получился что надо, и в итоге она заревновала и разнылась. Попросила максимально доходчиво дать тебе понять, что ты вообще мне не нравишься. — Он поднял глаза и хмыкнул. — В общем-то, это меня не оправдывает, но я только из-за этой просьбы и начал тебя поддевать. Ты не была страшной, противной или что-то в этом роде — просто тебе не повезло нарваться на такого мудака, как я, м».        Мне было тяжело это слушать, ведь Дейдара уже просил прощения за всё, что сделал мне в средней школе. А сейчас от его слов в душе будто по новой воскресали старые обиды, о которых я уже и думать забыла. Эдакий экскурс по моему прошлому, о котором я не просила.        «Мне хотелось вывести тебя на эмоции, чтобы ты разозлилась и послала меня к черту, но ты с таким завидным спокойствием реагировала на все мои выходки, что я и не предполагал, что переступаю черту и делаю что-то плохое. Даже когда Учиха начал за тебя заступаться, я думал: «Ну, а что такого? Это же всё невинные подколы и розыгрыши».       Никто, кроме Саске, ничего ему не говорил. Все делали вид, что не замечают, что он откровенно надо мной издевается, а я старалась не терять лицо. Иногда даже смеялась, будто меня это всё забавляет, но по факту мне было не до смеха. Меня сжирала жгучая обида, и я искренне не понимала, как можно так издеваться над человеком просто потому, что его внешность тебе не нравится.        «Знаешь, я никогда не забуду, как в очередной раз наговорил тебе всякой ерунды, которую даже не запомнил, а ты вдруг поникла головой, зажала рот ладонью и тихо всхлипнула. А я и не понял, что случилось, и что такого сделал, чтобы довести тебя до слез. Просто таращился на тебя, как полудурок, во все глаза и ждал, что ты вот-вот рассмеешься и скажешь: «Что, купился? А я тебя разыграла». Но вместо этого ты сказала совсем другое, и ни намека на шутку в твоих глазах не было».        — Радуйся, Тсукури. Больше ты меня не увидишь, — шепотом проговорила я, почувствовав, как в горле застыл ком невысказанной горечи от этого воспоминания. Это последнее, что я помню отчетливо. Всё, что было после — лишь вспышками до момента, когда Итачи обнаружил меня на мосту.        «В день, когда стало известно, что твоя мама забрала документы из школы, — продолжил Тсукури, — Саске крепко вмазал мне по лицу. Я знал, что это из-за тебя, хоть он и не сказал при этом ни слова. — От услышанного откровения мои брови медленно поползли вверх. Дейдара никогда не рассказывал, что у него с Учихой доходило до рукоприкладства. Да и чтобы Саске пошел на такое ради меня, я тоже с трудом представляю. — Поэтому я злился каждый раз, когда ты заговаривала с ним в Акатсуки, и потому так взбесился, когда подумал, что это с ним ты ушла из клуба. Мне казалось, что он испытывает к тебе не только признательность за детскую дружбу. Понимаешь? Сейчас-то я вижу, что это не так, но всё равно иногда… ревную. Не хочу, чтобы вы общались, но запретить не могу, м».        Признательность за детскую дружбу… Я так долго пыталась подобрать словосочетание, которое бы точно описало, что связывает меня с Саске, а Дейдара сделал это легко и играючи.        «Я не люблю признавать свои ошибки и уж тем более не люблю просить за них прощения, но в случае с тобой я просто не мог не признать, что тотально облажался. Я два с половиной месяца собирался с духом, чтобы прийти к тебе домой, и когда дверь мне открыла Куренай-сан, я принял её за твою старшую сестру. Было неловко, м». — Зато мамино самолюбие тогда взлетело до небывалых высот. Как будто то, что она не выглядит на свои тридцать пять, стало для нее новостью.        «Я хотел просто очистить совесть. Думал, что брошу тебе беглое «извини, я не хотел», и навсегда вычеркну эту историю из памяти, но стоило мне тебя увидеть, как внутри… что-то оборвалось. И дело было даже не в твоём сильно исхудавшем теле и болезненно-бледном осунувшемся лице. Это было ничто, по сравнению со взглядом, которым ты меня одарила — вымученным и каким-то… равнодушным. Лучше бы ты меня ненавидела. Ненависть всегда ближе к прощению, чем равнодушие. Ты так не думаешь, м?»        Помню, как увидела его на пороге своей комнаты, и мне на полном серьезе казалось, что это очередной сон — разве мог Тсукури просто взять и появиться у меня дома? Как оказалось, мог, и когда ко мне пришло осознание реальности происходящего, я просто беспомощно отвернулась, надеясь, что он со мной не заговорит и уйдет.        «Я говорил искренне, пытаясь хоть как-то оправдаться за всё, что натворил, но ты меня не слушала. Лишь убитым голосом просила оставить тебя в покое, свалить куда-нибудь подальше и сдохнуть — именно в таком порядке. Да, первая встреча у нас однозначно не задалась, м, — Дей громко хмыкнул, пожав плечами, а меня внезапно осенило, что если бы я тогда сразу его простила и отпустила с миром, мы бы не сблизились. Ничего бы не было вообще: ни нашей дружбы, ни наших отношений, ни этой исповеди, записанной на камеру. — Но я не собирался сдаваться и на следующий день пришел снова. А потом еще раз. И еще. Через несколько безуспешных попыток с тобой поговорить я понял, что просто нужно стоять на своем, даже если ты продолжаешь меня гнать в шею».        В остальные дни мамы дома не было, так что все попытки Дея сводились к бесцельному топтанию у входной двери. Я его не пускала, и минут через пять он всегда уходил, махнув рукой в манере «ну и хрен с тобой» — я всегда наблюдала за ним из окна. Но в один день его тактика переменилась, порядком меня озадачив: Дейдара уверенно расположился на ступеньках и просидел на крыльце три часа. И всё бы ничего, но в тот день шел дождь, и в конце концов во мне, видимо, взыграли заложенные материнские инстинкты, я не выдержала и запустила бедолагу в дом. Тогда-то за чашкой горячего чая, пока вымокшие ботинки и ветровка сохли у обогревателя, нам впервые удалось нормально поговорить.        «Не знаю, откуда во мне была эта уверенность, что ты оттаешь, но я всё продолжал сидеть в обнимку с раскрытым зонтом и ждать. Просто ждать. Признаться честно, твоих нервов хватило на дольше, чем я рассчитывал, м, — Дейдара издал тихий смешок. — Я замерз тогда, как собака, но оно того стоило. Хоть ты и неохотно шла со мной на контакт, я понял, что гнев сменился на милость. И вот тут-то мне стоило порадоваться и перестать к тебе бегать, ведь я добился своего, но я не перестал».        И каково же было моё удивление, когда через три дня он явился снова.        «Мне хотелось как-то искупить свою вину: помочь тебе вернуться к нормальной жизни, вытащить из затворничества… Сделать хоть что-то, м. Отношения с Карин трещали по швам, мы почти не виделись, но отчего-то мне не было жаль. Я даже не пытался их спасти, продолжая проводить свободное время с тобой. В конце концов, я рассказал ей всё как есть, и мы разбежались со скандалом и криками. Оно и понятно, — Тсукури дёрнул плечами. — Если бы моя девушка без конца бегала к какому-то левому парню, я бы тоже терпеть не стал, м».        Да-а… Карин имеет полное право меня ненавидеть, если она считает, что я главная причина их с Дейдарой размолвки. Да, у меня и в мыслях не было уводить чужого парня, но ведь по факту получается, что он ушёл от неё… ко мне?        «Никогда не думал, что буду радоваться, когда кто-то набирает вес, но с тобой было именно так. Я чуть ли не за руку водил тебя в клинику, которую ты так ненавидела, слушал все рекомендации врачей, пока ты пыхтела, что не хочешь быть толстой. У тебя волосы лезли клочьями, но ты продолжала уверять, что всё нормально, еще и с гордостью демонстрировала, как на тебе болтается старая одежда, м. Меня просто выбешивало твоё непонимание, что ты к херам угробила себе здоровье и выглядишь попросту больной, а не стройной».        В конечным итоге именно он стал моей спасательной шлюпкой на пути к выздоровлению. Дей носился со мной, как с ребёнком, уговаривая есть и пить таблетки, и его старания не прошли даром — желание жить начало ко мне возвращаться, и очень скоро я поняла, что больше не чувствую себя несчастной. Дейдара рядом со мной разительно отличался от того, что я знала в школе, и он мне нравился до мурашек и щемления в груди. Обида окончательно меня отпустила, ведь я больше не ассоциировала его с тем противным Тсукури из Конохи.        «Честно, Нами, я как-то проморгал момент, когда в тебя влюбился, — Дей заулыбался так искренне, что я невольно покраснела. Как будто слышала это признание впервые. — Я засыпал в мыслях о тебе, просыпался и сразу тебе звонил, хоть ты, засоня, и просила меня подождать с этим часов до одиннадцати. Ты думала, что это я тебя спасаю, но на самом деле меня спасала ты. Мама тогда ушла в очередной запой, неделями не просыхала, и дома было невозможно находиться, м. Только видя твою улыбку, я напрочь забывал обо всём этом дерьме. Забывал, что придя домой, буду слушать горячечный бред, выгонять её пьяных дружков, отмывать полы от блевотины и еще черт знает чего, а ночью выть от безысходности.»        Его отец ушел из семьи, когда Дею не было и года. Как и моя мама, Тсукури-сан поднимала ребенка в одиночку, старалась дать ему всё необходимое, впахивала иногда и сутки напролёт… Но в конце концов она не выдержала и сломалась. Вот уже семь лет Тсукури-сан живёт от запоя до запоя. Кажется, очередной закончился, когда мы только начали встречаться.        «Это снова началось, Хигураши, — Тсукури горько усмехнулся и провел рукой по коротким волосам, а у меня внутри что-то болезненно сжалось. — Думаешь, я сам решил сменить имидж? Да черта с два, — голос Дея задрожал, а губы дрогнули в нервозной улыбке. — Она нашла у меня сигареты и моей же зажигалкой подпалила мне волосы. Угадай, почему? Он тоже курил! Я, видите ли, слишком стал на него похож, м!»        Я невольно зажала рот руками, чтобы у меня не вырвался подкатывающий к горлу всхлип. То, как Дейдара поступил со мной со всем этим спором, безусловно, ужасно, но того, что творится в его семье, он не заслуживает. Такого и врагу не пожелаешь.        «Что-то я отвлекся, — Дей тяжело вздохнул и, прикрыв глаза, потер переносицу. — Я же говорил о нас, — он снова посмотрел в камеру и как-то тускло улыбнулся. — Знаешь, те полгода, что мы провели вместе, были самыми лучшими в моей жизни. Я был счастлив, когда мы начали встречаться. С тобой всё было иначе, чем с Карин. Карин была удобным приложением и поводом понтануться. А тебя всё время хотелось обнимать до хруста костей — лишь бы чувствовать, что ты моя и ты рядом, м».        Наверное, я сентиментальная дура, но у меня навернулись слезы от нахлынувших воспоминаний. Я тоже была счастлива рядом с ним, но как так получилось, что память об этих чувствах померкла буквально за полгода?        «Когда ты меня бросила, я был вне себя от злости. Ненавидел тебя столь же сильно, сколь до этого обожал. Я чувствовал себя преданным, оставленным, пытался хоть как-то найти объяснения твоему поступку, но не находил. Ты же мне даже достойной причины расставания не озвучила, м, — Тсукури шумно выдохнул. Завелся. Снова злится. — И засунь себе свои жалкие доводы вроде «устала от твоей клоунады», знаешь куда, м?»        Догадываюсь.        «Придя в Акатсуки в первый день учебного года, я совсем не обрадовался, увидев твоё имя в списке класса. Думал, что при встрече уничтожу тебя на месте, но стоило мне лишь тебя увидеть, как от моей ненависти не осталась и следа. Влюбленный идиот, м, — с его губ сорвался невеселый смешок. — Я предложил тебе дружбу и божился при этом, что мне нужно лишь общение, а сам надеялся, что мы всё вернём. Будем вместе, как раньше, м. Я столько раз звал тебя куда-нибудь сходить вдвоем, чтобы никаких Ино и Шикамару не было рядом, но всегда слышал в ответ тысячу отговорок. У тебя было время на всё, кроме меня».        Я избегала встреч с ним наедине, это правда. Просто знала, что он захочет чего-то большего, чем просто подержать меня за руку, вот только я этого «чего-то большего» почему-то боялась.        «Когда ты продинамила меня со свиданием в последний раз, я нашел альтернативу, как скрасить себе выходной, и провел его в компании Карин, Джуго и Суйгетсу… Мы были не разлей вода в Ива. С парнями я и в Акатсуки продолжал общаться, а вот с Узумаки были проблемы. Она-то и изъявила желание забыть былые обиды и предложила нам собраться вчетвером, как в старые добрые времена. В общем-то, всё было круто, не считая того, что я изрядно перебрал с бухлом. Между нами начались разговоры за личную жизнь, и слово за слово дело дошло и до меня. — Я непроизвольно сжала руки в кулаки, уже зная, к чему он ведет. — Суйгетсу начал гадко посмеиваться, что я только унижаюсь и зря трачу время, бегая за тобой. Сказал, что на меня тебе насрать, а меня это задело, м. Тогда-то и родился этот спор — глупый и абсолютно аморальный».        Вот тут я уже не выдержала и, поставив видео на паузу, направилась к раковине, чтобы умыть лицо холодной водой. В ушах всё звучал голос Карин: «Он поспорил с нами на не хилую сумму, что завалит тебя до конца месяца. Честно, мне даже немного тебя жаль» — и я не могла заставить его заткнуться. И ради чего это всё? Ради собственного задетого самолюбия?        — Ладно, Тсукури, — с нервозным смешком я стряхнула руки от капель, вернулась к ноутбуку. — Так и быть, я тебя дослушаю.        «Уже наутро я осознал, что натворил, и хотел забрать свои слова обратно, но Карин лишь помахала у меня перед носом телефоном, на котором была записана моя пьяная рожа, обещающая уложиться в срок, и сказала… что у меня нет выбора. Иначе она всё расскажет тебе. А я был готов и заплатить — лишь бы ты ни о чем не узнала — но на тот момент у меня не было таких денег, и потому я решил потянуть время, м».        И Карин всё равно мне всё рассказала, хоть до конца срока у Дея была еще неделя. А я ей сразу же поверила, даже не попросив никаких доказательств, хотя они у неё, судя по всему, были. Почему?..        «Я уже говорил тебе это много раз, — Тсукури склонил голову набок, осуждающе прищурившись, — но ты слишком много терпишь, когда тебе что-то не нравится. Копишь что-то, надумываешь, ждешь каких-то подходящих моментов, а потом просто захлопываешь дверь перед самым носом, не позволяя ни оправдаться, ни что-то исправить, м. Эдакое «варись сам в своём дерьме, а я ухожу». Зачем копить обиды и негатив до точки невозврата? Зачем ты и на этот раз три дня ждала, чтобы сказать мне, что всё знаешь? Мы же могли всё спокойно обсудить, и я бы рассказал тебе всё, как есть, лично».        Да, Дейдару всегда это бесило. Он-то всё время затевал ссоры сразу, как его что-то начинало злить, а я предпочитала отмалчиваться. В этом мы полные противоположности, как и во многих других вещах. Как мы, будучи настолько разными людьми, вообще умудрялись друг с другом ладить?        «Знаешь, — Дейдара тяжело вздохнул, взъерошив волосы рукой, — когда я только сел записывать это видео, я думал, что в конце попрошу тебя всё забыть и дать нам ещё один шанс хотя бы для дружбы, но теперь понимаю, что мне это не нужно. Я больше не хочу уверять себя и других, что смогу спокойно с тобой дружить — не смогу. Мне претит сама мысль, что ты можешь принадлежать кому-то кроме меня. Сегодня ты сбросила мой звонок, — он криво усмехнулся, уставившись куда-то в стол. — Была со своим новым парнем? Мило, м. Очень мило. Надеюсь, вы в этот момент хотя бы не трахались, и я не сильно вам помешал».        На душе вдруг стало обидно, склизко и мерзко. Дейдара причинил мне столько боли, и даже после всего этого умудряется сделать из себя жертву обстоятельств. Имеет ли он вообще хоть какое-то право попрекать меня новыми отношениями после всего того, что между нами произошло? Нахмурившись, я резко взялась на крышку ноутбука, чтобы её захлопнуть, но так и не решилась совершить задуманное.        «Это несправедливо, — голос Дея дрогнул, он поджал губы, и выражение грубой насмешки стерлось с его лица. — Почему из нас двоих только ты можешь двигаться вперед, а я до сих пор торчу, как дебил, в прошлой осени и продолжаю тебя любить? Ненавижу тебя, Хигураши. Ненавижу. Надеюсь, без меня ты никогда не будешь счастлива, м».        На этом видео оборвалось, погрузив пространство в гнетущую тишину, а я всё так же смотрела в экран, не в силах пошевелиться и ощущая, как холодеют пальцы. Ну и как это всё понимать?