Любимый сэнсэй

       На вечер Асума остался со мной, а вот ночевать поехал к старому университетскому приятелю, прихватив с собой коробку пиццы и пару томиков манги для взрослых. «Да это не мне, — хохотнул Асума под моим осуждающим взглядом. — Это для Хатаке. Познакомлю вас на свадьбе — славный малый!». Правда, я на тот момент я уже не была уверена, что захочу знакомиться с этим… Хатаке. Одно дело читать эро-манги, а другое — не стесняться этого настолько, чтобы просить друзей прихватить новый выпуск по дороге. Наверняка тот еще тип.        Оставшись дома в одиночестве, я устроилась с пледом в гостиной и принялась отвечать на сыплющиеся одно за другим сообщения Яхико. Новость о том, что моя мама загремела в больницу, похоже, навела его на мысль, что теперь меня нельзя оставлять одну ни на минуту, и он воспользовался моментом, чтобы устроить мне допрос по поводу нынешней Конан. И самое отвратное в этом было то, что о Конан я, в общем-то, ничего и не знала, кроме того, что она выглядит как Мисс Совершенство и ведет себя соответствующе. Как помочь брату с завоеванием его школьной любви, я понятия не имела, потому предложила для начала хотя бы сводить ее на ужин. Не то чтобы путь к сердцу девушки лежит через желудок, но всё ж таки это гораздо больше расположит Конан к Яхико, чем если он будет часами таскать ее по холодным, почти октябрьским улицам.        Утром понедельника в школу я не торопилась. Первым уроком должна была быть история, замену Итачи за выходные точно найти не успели, так что я предвкушала целый час без забот. Однако стоило мне лишь войти в класс за две минуты до звонка, как Ино схватила меня за локоть и стремглав выволокла в коридор, даже не дав мне разложить на парте вещи. Выходя, я заметила на себе несколько внимательных взглядов, но не придала этому значения. Как оказалось, зря.        — Итачи-сэнсэй уволился! Ты в курсе? — выпалила Яманака, встав напротив меня возле подоконника. Зачем ради этой новости было куда-то выходить? Можно подумать, одной Ино сообщили об этом по большому секрету.        — Кажется, что-то слышала, — пробормотала я, почесав нос. — Вроде, ему предложили место в Суне, или вроде того.       Меня начало напрягать то, как Яманака смотрела мне прямо в глаза — выжидающе и мигая через раз. Её зрачки так сузились от яркого света, проходящего через стекло, что радужка начала походить на два скованных льдом озера.        — И всё?        Этим вопросом она меня будто в чем-то обвиняла, но в чем именно, не говорила — предоставляла шанс догадаться самой.        — И… мне жаль? — Не знаю, почему это прозвучало, как вопрос. Я понятия не имела, что должна была еще сказать, и потому скрестила на груди руки, чувствуя себя не в своей тарелке. — Будет фигово, если на его место наймут какого-нибудь мудака-извращенца типа Матсураси-сэнсэя.        Ино прикрыла веки и сделала глубокий вдох-выдох. Коридоры наполнились громким звоном, извещающем о начале урока, но замену нам, скорее всего, не прислали, так что мы так и остались стоять друг напротив друга, в то время как остальные ученики быстрыми перебежками попрятались в кабинетах. Наконец голубые глаза, распахнувшись, снова вцепились в меня, и по тому, как они решительно сверкнули, стало понятно — сейчас она мне всё скажет.        — Нами, зачем он побежал за тобой?        Мозаика мыслей начала складываться, но не так быстро, как хотелось бы.        — Ч-что? Кто? Когда?        Ино зажевала нижнюю губу и в нетерпении скрестила на груди руки.        — Итачи побежал за тобой, когда ты ушла с вечеринки. Зачем?        Сердце от её вопроса забилось так быстро, что я чувствовала его рёбрами. А это ведь действительно должно было выглядеть странным. С какой стати ему это делать? Каким бы хорошим учителем он ни был, едва ли он стал бы догонять ученицу, спешащую на автобус.        Очевидно, что-то в моем взгляде заставило Ино смягчиться. Плечи ее опустились, напряженное выжидание стерлось с лица и сменилось беспокойством.        — Ты же знаешь, — она тихо усмехнулась. — Иногда я бываю не слишком внимательной и многое не замечаю. Но, когда сегодня нам сообщили про Итачи-сэнсэя, народ зашептался. Кто-то даже сказал, что видел вас с ним вчера в парке, и выглядели вы как парочка, ну и… я решила, что это, конечно же, бред, и попросила их всех захлопнуться. А потом начала вспоминать, как ты прогуливала в последнее время историю, злилась каждый раз, когда я говорила о Дейдаре… И еще — даже не знаю, почему, — мне вдруг вспомнилось, как я увидела тебя в его толстовке в походе и как ты часто задерживалась в классе после истории, ну и… Поняла, что, возможно, брежу здесь только я.        Яманака замолчала, глядя на меня с невысказанной мольбой. Она не хотела продолжать, полагая, что я и так всё поняла, а я, к своему ужасу, действительно поняла всё и даже чуточку больше. О нас с Итачи начали что-то подозревать и, скорее всего, решили, что это могло стать причиной его увольнения.        — Так ты не отрицаешь, — на выдохе заметила Ино, на что я, опустив глаза, пожала плечами.        — Он не из-за меня уволился, — от того, как пристыженно прозвучал мой собственный голос, стало не по себе. Я что… правда чувствую себя виноватой?        — Что бы там ни было между тобой и Итачи-сэнсэем, неужели нельзя было об этом хоть словом обмолвиться, чтобы я хотя бы Дейдарой тебя не долбала? — рваным движением заправив пряди платиновой челки за ухо, прошептала Яманака, — Думаешь, я бы стала о таком трепаться?        — Дело не в этом.        — Так, значит, всё же думаешь? Хорошенького же ты обо мне мнения.        Почему я всё время говорю что-то не то? Приложив ладонь ко лбу, я покачала головой.        — Это не так. Всё не так. В таком не так легко признаться, знаешь ли. Итачи из-за меня мог потерять работу.        — И потерял, — безжалостно хмыкнула Ино, поворачиваясь к кабинету: — Не ври хотя бы себе — если бы не ты, он бы не стал уходить. Здесь же Саске. Итачи ни за что не упустил бы возможность быть рядом с ним.        Дверь за ней с грохотом закрылась, а я так и осталась стоять в коридоре, переваривая услышанное. Если кто-то видел нас вместе, то к концу дня об этом уже будет гудеть вся школа. Учитель, который, едва уволившись, принялся отсвечивать рядом с одной из бывших учениц — это не та новость, которая пройдет мимо ушей. И как это может нам обоим аукнуться, я могу только предполагать.        «Нас видели вместе. Что делать?»       Экран моргнул надписью «Сообщение отправлено», и я на нервах принялась мерить шагами расстояние от двери к двери. Прошла минута, две, пять, но ответа всё ещё не было, как и смысла возвращаться в класс. Ну, так я думала, пока из-за угла не вышел Кисаме-сэнсэй. Завидев меня, он сконфуженно кашлянул в кулак и, глядя куда угодно, но не на меня, спросил:        — Хигураши, ты чего здесь?..        Даже если сэнсэй не в курсе текущих сплетен, почву для размышлений, когда его коллега бросил его одного на подростковой вечеринке, он получил весьма благодатную. И эти размышления были шиты белыми нитками во всё его не слишком симпатичное лицо.        — Так ведь… истории нет, — как-то совсем тихо промямлила я. Господи, Итачи, ответь, пожалуйста, скорее.        — Это не повод шастать по коридору посреди урока, — сухо заметил Кисаме и указал подбородком на дверь. — Живо в класс. Меня прислали с вами посидеть.        Он прошел вперед, а я без особого энтузиазма поплелась за ним, в очередной раз бросив тоскливый взгляд на экран мобильного. Однако когда до кабинета осталось всего пара метров, сэнсэй вдруг остановился и развернулся на пятках. Я и без того ощущала себя не в своей тарелке, а теперь, когда Кисаме смотрел на меня, так пристально и с сомнением, мне и вовсе хотелось спрятать голову в песок, как страус. Говорят, страусы на самом деле так не делают, но это отнюдь не сдерживало мою фантазию. В песок, непременно в песок. Желательно по самую талию, чтобы одни ноги сверху торчали.        — Знаешь, — заговорил он вдруг, чуть наклонившись, чтобы его слышала только я. — Когда я был в юношеской сборной по плаванию, была у нас одна милая девочка. В семнадцать она вышла замуж за нашего тренера, в восемнадцать родила, а в девятнадцать наш тренер нашел себе в сборной другую милую девочку, помоложе, а эту бросил.        Больших трудов мне стоило сохранить непроницаемое выражение лица, в то время как внутри всё вскипело от негодования и раздражения. Вот, значит, как? Хошигаки-сэнсэй решил идти окольными путями.        — Вы на что-то намекаете? — тихо спросила я, на нервах поправляя покривившийся воротник.        — Нет, — Кисаме оскалил зубы в ухмылке. — Просто говорю, что маленьким девочкам, вроде тебя, стоит быть очень осторожными. Не все мужчины так хороши и благородны, как кажутся на первый взгляд.        Мобильный загудел в руке ровной вибрацией, а я так и не решила удостоить физрука ответом. Сравнить Итачи с каким-то извращенцем с пунктиком на возрасте - это ж надо. А мне казалось, они дружны.        — Искренне надеюсь, что я зря рассказал тебе эту историю, - будто угадав мои мысли, добавил он. — Но пообещай, что возьмешь ее на заметку.        Как только Хошигаки раскрыл дверь, в коридор вырвалось жужжание множества голосов моих одноклассников. Кисаме грозно рявкнул, гул смолк, и я, не глядя ни на кого, прошмыгнула на свое место рядом с Яманака. Честно говоря, я думала, что она отсядет после нашего последнего разговора, но, видимо, мои суждения об Ино и впрямь частенько бывают мимо кассы. Она не только не отсела, но и предложила подготовиться вместе к тесту по английскому, хоть и с явной неохотой.        БОльшую часть урока я таращилась на сообщение Итачи и думала, как мне поступить. Он предсказуемо написал, что мы не обязаны ни перед кем оправдываться, ведь он больше не мой учитель, и это, конечно же, было логично… Но у меня никогда не получалось абстрагироваться от чужих языков, так что мне с трудом представлялось, как я буду в этом вариться.        Со звонком я вылетела из класса, не дожидаясь, когда кто-нибудь со мной заговорит, однако один из нежелательных собеседников нагнал меня на полпути в убежище. Дейдара буднично притормозил меня за плечо, как будто всё ещё имел право ко мне вот так запросто обращаться. При виде него все внутренности скрутило в узел, и мне захотелось бежать. Бежать от него со всех ног как можно дальше, пока он не устроил мне сцену.        — Как твоя мама? — Ч-что, простите? Этот вопрос вызвал во мне такое чувство диссонанса, что я не сразу нашлась, что ответить. Очевидно, Тсукури заметил мое замешательство вкупе с настороженностью и потому, чуть нахмурившись, добавил: — Услышал, что ты уехала в больницу с вечеринки, и хотел узнать, всё ли в порядке. Может, помощь нужна, м.        По крайней мере, очень умно с его стороны не спрашивать сразу, что за сплетни пошли обо мне с Итачи. Сначала усыпит мою бдительность, прикинувшись добрым и хорошим, а как только я расслаблюсь, возьмет за горло и выбьет из меня всё, что его интересует.        — Сотрясение, — как можно более ровно ответила я. — Её ещё будут наблюдать эту неделю, но ей уже ничего не угрожает.        — Хорошо, м, — куда-то себе под нос проговорил Дейдара. — И… хорошо, что тебя было кому поддержать.        Это было настолько неожиданно, что я остановилась и посмотрела на Тсукури в упор, ожидая подвоха. Не нужно быть супер-догадливым, чтобы понять — намек был на Учиха, — но не мог же он на полном серьезе так говорить. Дей снисходительно фыркнул под моим взглядом и покачал головой.        — Хватит так смотреть, м. Мы, конечно, не пара и не друзья, но меня бы совесть зажрала, если бы ты одна на ночь глядя поехала в больницу, в то время как я тебя оставил.        — Ты был так пьян, что я бы всё равно тебя с собой не взяла, — беззлобно заметила я, на что тот снова фыркнул, тряхнув головой. У меня сложилось впечатление, что еще совсем немного, и он пожалеет, что затеял со мной разговор — настолько я говорю невпопад.        — Зато мой пьяный вид произвел очень уж неизгладимое впечатление на мою маман.        — То есть?        Тсукури ухмыльнулся и поправил сумку на плече, кивнув вперед:        — Давай не будем стоять посреди коридора. Я еще покурить хочу, м. — О-о, нет. Он же не думает, что я вот так запросто куда-то с ним пойду?        — В общем, напугал я ее до чертиков, м... — продолжил он, потянув меня за локоть с такой силой, что я едва не рухнула. Ясно, это было не предложение.        — А может, договорим здесь? — с нарастающей паникой в голосе спросила я.        — Я не настолько отбитый, чтобы курить у всех на виду.        Поворот, еще поворот, лестница, лестница...        — Она-то кой-то веки была трезвая и не ожидала увидеть меня, едва стоящим на ногах. Разревелась, разнылась, начала умолять меня никогда больше не пить… даже пообещала лечь в клинику на лечение. Видимо, ей еще не насрать, сопьюсь я в будущем, как она и дед, или нет.        По правде говоря, Тсукури-сан уже грозилась лечь в клинику, но так этого и не сделала, потому что боялась уйти с работы, где начальство смотрит на ее запои сквозь пальцы. Прямо скажем, не так много мест в нашем городе, где от работника требуют не явку, а выполнение плана, да и деньги никогда не бывают лишними.        — Ты ей веришь? Ну… насчет клиники.        Дейдара придержал дверь, выпуская меня на крыльцо черного хода, и огляделся — ни души. Только какой-то ботаник с нашивкой второго класса расчищал клумбы от уже омертвевших растений в теплицах.        — Хочется верить, — хмыкнул Дей, доставая сигарету из пачки. — Но хер знает, м. Если решится, то я, конечно, ее поддержу. На работу придется устроиться - сама понимаешь.        Пока он курил, никто не проронил ни слова. Стена неприятно холодила спину сквозь школьную форму, в то время как Тсукури, расслабленно оперевшись о перила, медленно выпускал серые облачка дыма. Меня не покидало чувство, что это последние минуты, что у нас остались перед тем, как каждый пойдет своей дорогой, и Дейдара, похоже, тоже это чувствовал. По крайней мере, именно это я прочла в его глазах, когда наши взгляды встретились.        — Я сказал остальным, чтоб не лезли к тебе, м, — произнес он вдруг и запрокинул голову. Осеннее небо отразилось в его голубых глазах, сделав их такими же пасмурными. — Мало ли, кто там кого и с кем видел. Это же не их… да и не моё собачье дело.        В горле встал ком, и я набрала в легкие побольше воздуха, чтобы не то извиниться, не то оправдаться.        — Я не хотела, чтоб…        — Да забей, — всё так же, не глядя, хмыкнул он, не давая мне возможности договорить. — Переживу.        И я, конечно, ему поверила. Не потому, что он так сказал, а потому что, кажется, впервые видела его таким смиренным.        Дейдара выбросил сигарету и спрятал побледневшие от холода руки в карманы пиджака. Затем остановился напротив, на пару секунд задержал взгляд на моем лице и, склонившись, прижался губами к моим губам.        — Не дрейфь. Этот раз точно последний, м. Дверь рядом со мной громко хлопнула, а я так и осталась стоять на ветру с влажным холодом на губах и ровно отстукивающим свой ритм сердцем.        Остаток дня мне пришлось вымаливать прощения у Яманака, выбалтывая при этом едва ли не все подробности того, как мы с Итачи «докатились до такой жизни». Казалось, она меня осуждает, но это отнюдь не мешало ей в умилении охать, когда рассказ, по ее мнению, принимал особо романтичный оборот. Шикамару, который при этом почти всё время был рядом, слушал моё повествование вполуха и откровенно зевал.        — Ей богу, женщины. Как вы можете обсасывать подобные истории часами? — хмыкнул он, расслабленно потерев шею. Уроки закончились, и теперь мы вдвоем сидели на подоконнике в классе и ждали, когда наша дежурная-Ино закончит намывать полы.        Яманака рассмеялась и, крутанувшись вместе с шваброй на каблуках, точно обворожительная белокурая ведьма, заговорщицки мне подмигнула:        — Ты глянь, Нами. Бухтит как старый пень. Думаю, нам нужно срочно найти ему девушку.        Лицо Нары от такого предложения пошло крупными красными пятнами, и он пробурчал что-то вроде:        — Не надо мне девушку.        — Так, может, парня? — с деланным участием прошептала я, за что моя голова тут же оказалась зажата под мышкой, и в следующее мгновенье Шика принялся портить мне прическу, ероша волосы на затылке.        В то время как Нара ссыпал проклятия, я со смехом и визгами пыталась вырваться, а Ино с восторженным хохотом выкрикивала имена парней, которые якобы были бы не прочь познакомиться с нашим Шикамару, в кабинете нас стало пятеро. Под громкое «эй» мы смолкли и расцепились, а от вида представшей передо мной картины я заулыбалась еще шире. В дверях стоял Саске с таким лицом, будто только что выпил уксус, а рядом с ним — Итачи в пальто и коробкой в руках. И они явно пришли сюда вместе.        — Сэнсэ-эй! — взвыла Ино, словно кисейная барышня, театрально прижимая ко лбу тыльную сторону ладони.        — Можно просто Итачи-сан, — тепло улыбнулся он, снимая с шеи тонкий серый шарф.        — На кого ж вы нас оставили? Кто о нас, несчастных, теперь позаботится?        — Кисаме, — крайне раздраженно буркнул Саске, помахав охапкой листов, зажатой в руке. — Он решил взять классное руководство.        О… прощай, беззаботная школьная юность. Этот будет следить за нами, как за ясельной группой детского сада.        — Это абзац, — подытожил Шикамару. — Да он же нам весь мозг ложечкой своим воспитанием выест.        — Не трожь Кисаме! — Яманака воинственно уперла руки в бока. — Это он только с виду такой, а на деле он мягкий и добрый, как плюшевый мишка.        — По-моему, просьба не трогать учителя полетела не по адресу — у нас здесь есть другой спец, — хмыкнул Саске, очень красноречиво указав при этом на меня. — Кстати, спец, у тебя гнездо на голове.        — Ха-ха, — без энтузиазма отозвалась я, тщетно пытаясь пригладить беспорядок, созданный Шикамару. Судя по тому, что мне удалось нащупать, гнездо — это весьма точное определение. — Кстати, Итачи… сан, вы как здесь?..        — Ой, да хорош вам ломать комедию, — фыркнула Ино и принялась с удвоенным энтузиазмом натирать полы шваброй. — “Итачи-сан, Итачи-сэнсэй”... Как будто кто-то здесь еще не в курсе событий.        Итачи в ответ на ее замечание только добродушно рассмеялся и, пройдя вперед, тряхнул коробкой, где что-то глухо забрякало.        — Я зашел подписать последние бумаги у Мадары и теперь забираю оставшиеся вещи.        В подтверждение своих слов он направился к небольшому шкафчику в углу и начал доставать со своей полки канцелярию, книги и конспекты, ну, а я, бросив на ребят извиняющийся взгляд, последовала за ним. Как только я приблизилась, Итачи сразу же поцеловал меня в щеку и снова улыбнулся:        — Ну, как ты?        — На меня смотрят как на малолетнюю проститутку, а так всё отлично, — с нервным смешком отмахнулась я.        — А на меня - как на престарелого педофила, — шепотом поделился он, укладывая в коробку последнюю стопку листов.        — У тебя не будет из-за этого проблем в Суне?        — Скорее всего, за мной будут пристально наблюдать, — Итачи пожал плечами и поднялся на ноги. — Но это не страшно, ведь я совершенно точно не буду выходить ни с кем за рамки учительских отношений.        В памяти всплыл мой утренний диалог с Кисаме-сэнсэем, и меня передернуло. Наверное, у меня бы сердце остановилось в тот же миг, узнай я, что в новой школе Учиха нашел себе другую девушку среди своих учениц. Но, разве связывая свою судьбу с любым другим человеком, мы не идем на риск? Ведь это и есть жизнь: доверять, любить, заботиться, ошибаться, выть от боли, но вновь находить в себе силы на доверие и любовь.        — Ты домой? — тихо спросил Итачи, оглядев наш класс в последний раз, и остановил улыбающийся взгляд на моем лице. Я кивнула. — Я провожу.