За идейную пищу для этой главы благодарю Н.К., бесконечно меня поразившего, очаровавшего и околдовавшего своим в высшей степени оригинальным, сложно составленным и, безусловно, идеально подобранным подарком в заснеженную и прокуренную ночь. Тебе, драгоценный, низкий поклон - Тебе и глава.
Главная задача ИИ — не выиграть у игрока, а красиво ему отдаться. - Тимур Бухараев, Nival
Well, say hello to the virus. - J.Moriarty
Ещё затемно из лёгкого предрассветного тумана Хакни-Уик выбралась, будто бы цепляясь за влагу в воздухе, иссиня-чёрная Porsche Panamera 4 с тонированными стёклами, сверкая в тусклом свете фарами и напоминая чем-то знаменитую собаку Баскервилей. Проехав Хиллингдон, она вырулила на загородную дорогу, и любой мало-мальски знакомый с английской географией человек мог бы без особого труда определить, что конец путешествия наверняка лежал в Труро. Лежавшие на заднем сиденье вещи потряхивало на ухабах, как и нетбук на кресле рядом с водительским; компьютер был включен, и его экран мягко светился в утреннем полумраке. Мориарти любил водить машину и получал искреннее удовольствие от процесса, тем более что такая возможность выпадала ему не слишком часто в последние полгода - он почувствовал укол лёгкого сожаления, когда, снизив скорость, вырулил на придорожную заправку и примостился на своём Porsche в дальней части парковки. На часах было около половины четвёртого утра, и криминальный консультант удовлетворённо отметил, что, несмотря на длительный отпуск, не растерял присущей ему щепетильной пунктуальности. Окинув взглядом пустое пространство вокруг и убедившись, что не обогатился ненужными свидетелями, Джим вытащил из сумки термос с кофе, который бессовестно присвоил себе в морановской кухне вместе с целым контейнером фруктов, и принялся за завтрак, попутно запуская один за другим процессы на нетбуке. Следуя быстрым движениям его пальцев на клавиатуре, на экране вспыхивали всё новые и новые окна, и маленький компьютер начал протестующе гудеть, перегруженный обилием программ. Надо сказать, что, пусть выдавали его только игриво-лукавые искорки в глазах, профессор математики - теперь уже снова бывший - пребывал в прекрасном настроении и, если бы не опасался слежки, наверняка мурлыкал бы себе под нос, вторя мелодии Россини в наушниках. Ещё много лет назад он заметил, что сочетание длительного бодрствования с напряжённой работой ума даёт в результате отличную подпитку для эмоционального состояния вне зависимости от внешних обстоятельств. Печка в машине работала в полную силу, и спустя несколько минут после остановки Джим стащил с себя через голову джемпер от весьма им любимого Morgan и закатал рукава рубашки. Когда Мориарти наконец прекратил стучать по клавишам и откинулся в водительском кресле, он не сдержал улыбки и, блаженно прикрыв глаза, заложил руки за голову. Поскольку впереди было лишь томительное ожидание, а если и было на свете что-то, что Джиму не нравилось и при этом он был перед этим бессилен - так это тянущееся время, он погрузился в свои мысли, которые, к его вящему удовольствию, в течение последних суток круто изменили своё направление. *** На залитую послеполуденным солнцем крышу госпиталя Святого Варфоломея бесцеремонно приземлилась, подняв серыми крылышками в воздух пыль и асбестовые крошки, бестолкового вида зарянка с рыжей грудкой. Вытянув шею, она заинтересованно одним глазом посмотрела на камешек, потом на пробу поддела его клювом и, разочаровавшись, принялась деловито прохаживаться по покрытию. Вряд ли она догадывалась, что за ней отстранённо наблюдал, погрузившись в себя и какие-то свои, судя по всему, сложные, размышления, человек - людям обычно не свойственно проводить время на крышах, и уж тем более в таких местах нечасто встретишь мужчину, одетого в дорогой костюм. Сидел он, рискуя жизнью, на самом краю, и до того, как от размышлений его отвлекла птица, с плохо скрываемым отвращением следил за собравшейся внизу толпой: зеваки кричали, гомонили, размахивали руками и толкали друг друга, кишмя киша у входа в госпиталь. Налетел лёгкий ветерок и распушил седые волосы - Мориарти попытался было снова их пригладить, но потом, видимо, передумал, потому что снова опёрся рукой о нагретый солнцем парапет. В последнее время каждый раз, оказываясь в Чертогах, Джим ловил себя на том, что его посещают воспоминания о том, чего он не делал. Чаще всего он видел смутными обрывками водопад - он прорывался в созданное им окружение подобно навязчивой идее извне. Вода, вода - вода. Ледяная, она забиралась за шиворот, от неё невозможно было избавиться, как и от чувства падения: ему случалось стоять, твёрдо ощущая под ногами поверхность, и порой он даже топтался на месте, чтобы в этом убедиться, но что-то тянуло его вниз, толкало в спину - грубо, порывисто. Вероятно, поэтому его и привлекал парапет: сидя на нём, он ощущал одновременно удовлетворение от победы над собой и зарождающийся внутри страх - здесь, внутри себя, он начинал бояться высоты. Мориарти закрыл глаза, позволив реальности вокруг формироваться самостоятельно, и вскоре ощутил, что тёплый ветерок налетает всё более сильными порывами и становится ледяным. Он трепал его пиджак и волосы, пытаясь столкнуть вниз, к людскому мессиву, дул то сбоку, то сзади, забирался за воротник и под рубашку, похожий на холодные руки. Мориарти ждал. Чего именно он ждал, он не смог бы точно сказать даже самому себе: в мыслепространстве не он был хозяином своих настроений, а они властвовали над ним. Чертоги медленно, но неумолимо наполнялись, как озеро после дождя, чувством ожидания, и когда оно доходило до своего апогея, Джим чаще всего не выдерживал и размыкал веки. Впрочем, на этот раз он принял решение попытаться продержаться если не до конца, то как можно дольше - любопытство пересиливало опасения. Стихия разбушевалась: ветер гнул невидимые, но слышные Джиму деревья, и шелест их листьев и ветвей проникал куда-то глубоко внутрь, заглушая шум толпы под ногами. Поёжившись, постаревший Мориарти нащупал замёрзшей рукой оставленный лежать рядом пистолет: убедившись, что верная Беретта всё так же отзывается на прикосновение придающим уверенности холодом металла, он снова сцепил руки перед собой и застыл, вслушиваясь в изменения вокруг. Мориарти не брался с полной уверенностью утверждать, что мог бы охарактеризовать скорость и форму течения времени в солиптическом пространстве, поэтому, стоило ему закрыть глаза, он потерял ему счёт. Временами ему казалось, что он сидит на парапете много столетий подряд, временами - вздрагивал, будто бы на минутку задумался, прервав какое-то важное занятие, и забылся. Случалось и так, что время завихрялось и утягивало его за собой в водоворот - тогда, возвращаясь в реальность, Джим обнаруживал, что пробыл в Чертогах намного дольше, чем намеревался. Ожидание жгло и пекло изнутри, жаром поднимаясь к голове, и Мориарти подавил в себе рефлекторное желание прижать ладонь к грудной клетке; дышать становилось всё тяжелее, голова начала кружиться, и ветер принялся с новой силой толкать его вниз. Джим покачнулся, но крепко вцепился руками в парапет и удержался. Раздался глухой стук, такой громкий, будто бы что-то упало у самого его уха, и от неожиданности криминальный консультант вздрогнул и открыл глаза. К подножию госпиталя падали яблоки. Их становилось всё больше и больше, и они сыпались, как град - там, где они падали, люди в толпе шарахались в стороны, а потом исчезали, и вместе с ними отпускало беспокойство и страх высоты. Мориарти подался вперёд, чтобы вглядеться вперёд, и ветер в последний раз сильным порывом подул ему в спину, но опоздал: преступник молниеносным движением схватил пистолет, обернулся и точным выстрелом убил разгуливавшую по крыше зарянку. Наступила тишина. Открыв глаза, Джим взглянул на часы и увидел, что очнулся спустя два часа после активации вируса. *** Доктор Уотсон давным-давно смирился с экстравагантными бытовыми привычками знаменитого консультирующего детектива и дал себе обещание ничему не удивляться, но когда, разбуженный слепящим светом экрана ноутбука, проснулся задолго до восхода солнца и увидел, что Холмс, сложив ладони в знакомом молитвенном жесте у подбородка, неподвижно наблюдает за беседой в Skype, округлил заспанные глаза. - Шерлок, - просипел он, постепенно с тоской осознавая, что так и уснул, сидя за столом, что означало почти наверняка мучительные боли в шее в течение всего грядущего дня, - что происходит? Никакой реакции не последовало: тёмные очертания неподвижно застывшей у компьютера щуплой фигуры сыщика напоминали каменное изваяние. Джон откашлялся, возвращая голосу нормальную тональность, и принялся осторожно разминать мышцы, слегка морщась от неприятных ощущений. - Шерлок! - позвал он чуть громче. Холмс мимолётно вздрогнул и обратил взгляд на лучшего друга. Любой, кто имел несчастье разделять общество детектива в течение последних месяцев, заметил бы произошедшую с ним разительную перемену: он был собран, сосредоточен и оживлён - даже несмотря на бьющий его озноб и измученный в целом вид сыщик был больше похож на самого себя, чем за всё время со времён взлома видеотрансляций в Великобритании Мориарти. Сонного и невыспавшегося доктора это обрадовало только где-то на самом краешке сознания; прежде всего он был озадачен. - Я бы настоятельно рекомендовал тебе вернуться к прерванному процессу, Джон, - сказал Холмс и снова уставился в экран. Доктор потёр глаза и проворчал: - Чтобы не прерывать твой? Какого дьявола ты забыл в скайпе в... - Уотсон бросил прищуренный взгляд на наручные часы со светящимся в темноте циферблатом, - четыре утра? Если до этого момента у Джона были хоть какие-нибудь шансы провалиться обратно в сон, то теперь он их окончательно упустил, поскольку Шерлок Холмс, всё это время отслеживавший одному ему видимые изменения на мониторе, неожиданно жизнерадостно хохотнул, повергнув своего собеседника в священный ужас, и что-то быстро застрочил. Справедливости ради стоит заметить, что лучший друг сыщика с Бейкер стрит стоически вынес это потрясение, поскольку ему хватило выдержки не потянуться немедленно к телефону и не вызвать скорую помощь. Вместо этого он пригладил растрепавшиеся во сне волосы и настороженно заметил: - Судя по всему, - он хрустнул шеей, и на его лице отразилось облегчение, - вчера вечером миссис Хадсон перемудрила со специями, потому что я вижу дивный сон о Шерлоке Холмсе, который получает удовольствие от общения. Несмотря на то, что Уотсон вложил в это высказывание всю язвительность, на которую, вероятно, был способен в принципе, внимания детектива ему привлечь не удалось, и он, со вздохом поднявшись на ноги, отправился вниз с твёрдым намерением выпить крепкого чаю в ожидании утренних газет. На очередные таинственные причуды лучшего друга он, проявляя чудеса героической выдержки, махнул рукой, надеясь, что, как это обычно бывает, впоследствии Холмс не вытерпит и сам расскажет ему о том, чем занимается. Оставшись в одиночестве, Шерлок перестал печатать и снова впал в оцепенение, неотрывно наблюдая за происходящим и углубившись в анализ собственного поведенческого рисунка в поисках удовлетворительной логически обоснованной мотивации своих действий и возникающих эмоций, поскольку единственная на текущий момент теория вызывала у него желание нарушить обещание не прикасаться к блаженству героина. У наркотической трезвости были свои плюсы: пусть под влиянием химического удовольствия деятельность его мозга ускорялась, в целом конструировать сложные мыслительные цепочки было несколько сложнее, чем делать то же самое, будучи "чистым". Шерлок, отложив в сторону шприц, чувствовал себя в отношении интеллекта посвежевшим и обновлённым, как после длительного лечения - однако его необыкновенно беспокоила причина, по которой он это сделал. Никто, поскольку Джон наслаждался в гордом одиночестве черничным чаем в тепле кухни на первом этаже, не мог этого заметить, но в целом довольное выражение лица знаменитого детектива на мгновение омрачилось промелькнувшей по нему тенью. Шерлок думал о символизме. Ему вспомнилась его же собственная реплика о характеристике эмоций определённого разряда словосочетанием химический дефект - тут он нахмурился ещё сильнее - и, пока одна часть его сознания была сосредоточена на наблюдении за мигающей время от времени надписью: "malus_orientalis is typing...", его правое полушарие было занято поисками в самом себе спасения от того, что он медленно, нехотя начал обнаруживать в себе, избавившись от героинового дурмана. Ещё больше его тревожил тот факт, что сами по себе последние полгода, казавшиеся ему до сих пор изумительным выходом из проблематичной ситуации логического свойства, при взгляде со стороны неожиданно приобретали эмоциональные краски. Даже подумав об этом слове, Шерлок не сдержался и поморщился. Он не верил, верить не желал и не собирался напрашивавшимся выводам. Вероятно, не сжалься его загадочный скайп-собеседник над ним и не закончи набирать сообщение, Холмс дошёл бы в глубинах самоанализа до ещё более пугающих размышлений, но, на его счастье, на экране выскочила короткая надпись, не соответствовавшая по длине времени, потраченному на её написание. В надписи значилось: malus_orientalis: gwkkimswrwxrucw+1 Первое сообщение, "THE GAME IS ON", от пользователя с этим ником знаменитый детектив получил четверть часа назад и с тех пор предпринял несколько безуспешных попыток разговорить его. Эксперимент, на который Холмс не возлагал особых надежд и который заключался в том, чтобы попросту позвонить, привёл к появлению на экране надписи: "SHUSH" - именно на неё Шерлок и отреагировал столь бурным образом, разбудив своего лучшего друга; впрочем, рассмотрев её с разных точек зрения, он притих и задумался, предоставив таинственному собеседнику перенять инициативу беседы. Выскакивающее раз за разом в течение всего времени с начала беседы уведомление об обнаруженном в системе вирусе не прибавило младшему брату неизвестно куда исчезнувшего Майкрофта оптимизма. Несколько секунд сыщик напряжённо вглядывался в сообщение, где-то на самом краю сознания радуясь избавлению от вызывающих дискомфорт мыслей, а потом в его глазах появились лукавые искорки, и, предвосхитив свой ответ движением, похожим на взмах рук пианиста перед началом игры, напечатал: sherlock_holmes: Greetings. Who are you? malus_orientalis: - Холмс задумался о правилах игры, отчаянно стараясь не обращать внимания на ноющую боль в спине и волнами охватывающий его тело жар, и предположил: sherlock_holmes: ti;rdstrupitd-1 Увидев на этот раз "+", Шерлок слегка помрачнел и оперся ладонями о край стола в ожидании следующей реплики. Спустя некоторое время собеседник написал: malus_orientalis: What's "drama clues"? Kick the words. Try a hatred. It tend'rly means ef4t. Над этой задачей Шерлок Холмс размышлял немного дольше, чем над предыдущей, но получил очередной плюс, на пробу набрав: sherlock_holmes: Pure intimacy of a word bas'd illusion-lit game clearly'll do us a favor. Thrilling, but it tends to w8. Скрывать получаемого удовольствия детектив, видимо, даже и не собирался, и, устроившись поудобнее на диване, подался вперёд, когда на экране выскочила очередная зашифрованная строка: malus_orientalis: 17,25,13,12,11,06,01,11,05. Фыркнув, выражая тем самым своё отношение к уровню сложности, Шерлок почти молниеносно ответил: sherlock_holmes: 25,17? Пользователь, в свою очередь, парировал в той же кодировке: malus_orientalis: 05,08,¬< В темноте, не отрывая взора от экрана, Холмс нащупал коробку бумажных салфеток, но она оказалась пустой; на лбу и верхней губе выступил горьковатый пот, полный химических токсинов, и постепенно становилось сложнее фокусировать взгляд - а именно сейчас требовалась предельная концентрация. Под руку попался какой-то платок, и сыщик недолго думая пустил его в ход, а потом отбросил в сторону. Следующая реплика не заставила себя ждать: malus_orientalis: EBWOLU2F7714OT3 malus_orientalis: no_reply_needed; Шерлок нахмурился, видя, что собеседник по-прежнему что-то пишет. Мигнув несколько раз, автоматическое уведомление о процессе набора текста перевоплотилось в сразу несколько сообщений: malus_orientalis: 120.154.145.141.163.145.040.167.151.154.154.040.Ascetic October malus_orientalis: 2781.44 malus_orientalis: Why, oh you[th], [is] [j]ef[e] eye[ing] [the] eggs? malus_orientalis: 2781.44 malus_orientalis: Tie of Mr. Джон внизу уронил что-то тяжелое (судя по звуку, он опрокинул как минимум стул), и вскоре в дверях зашторенной комнаты появилась разбуженная шумом миссис Хадсон с выражением лица, непостижимым образом сочетавшим тревогу и угрозу, готовая отчитать знаменитого детектива за причинение ущерба её многострадальному дому, но, увидев его неподвижно сидящим у компьютера, приобрела виноватый вид и торопливо закрыла за собой дверь. Вскоре её шаги на лестнице стихли, и из кухни послышались приглушённые голоса. Шерлок прижал пальцы к вискам и снова ушёл в себя - прежде чем дать ответ, который он сформулировал, исходя из разгадки последних пяти полученных сообщений, он испытывал необходимость систематизировать неожиданно возникший внутри кавардак, такой непривычный и изматывающий и такой похожий по ощущениям на музыкальную какофонию. Положение усугублялось тем, что кратковременное облегчение физического состояния, которое он ощутил, переключившись на умственное возбуждение и попросту не обращая внимания на внешние факторы, ускользало, уступая место сильному ознобу. Глаза снова начинали слезиться, и текст на экране задрожал и поплыл; сыщик постарался сосредоточиться на своих мыслях, но они смешивались в какую-то вязкую массу, утягивая его за собой в размышления совершенно не в том ключе, в котором планировал двигаться он сам. Шерлок пытался забыться, отгородившись от адского фейерверка, который начинался в голове каждый раз, стоило ему попытаться осмыслить происходящее, и мыслить логически. В конце концов он решил идти по пути наименьшего сопротивления* и напечатал: "+". Экран высветил: malus_orientalis: 345_confirmed; И после этого собеседник с этим ником исчез из списка контактов, где так же необъяснимо появился до этого.