Сахарная булочка

– Чимин-а, ты собрался? – кричит Чон из кухни, расставляя скромный завтрак на столе. Никто не предупреждал альфу, что с ним в скором времени будет жить мальчишка, требующий заботы и внимания, поэтому готовке Чонгук особого внимания не уделял. Так что слегка подгоревшая яичница и горький кофе – это лучшее, что он может предложить. Чимин заходит в кухню заспанный и помятый, и выглядит безумно милым: волосы торчат в разные стороны, на щеках остался след от подушки, а школьная форма сидит как-то неопрятно, пуговицы рубашки и то неправильно застегнуты. Чонгук сдерживает смешок и наблюдает за уплетающим за обе щеки Чимином. – Приятного аппетита, мелкий, – Чон проходит мимо и ерошит волосы Чимина, на что тот слабо дергается и фырчит, продолжая молча уплетать завтрак. С момента их совместного проживания прошло около месяца, но Пак продолжает вести себя как стерва, иной раз подставляя Чонгука. Однажды у Чона была важная встреча, от которой зависела судьба его бизнеса, поэтому альфа поставил будильник пораньше. Но «заботливый» Чимин по-тихому переставил его на час позже, ибо нефиг. Пак тогда почувствовал укол вины, смотря, как шатен носится по квартире и судорожно собирается, но пакостить не перестал. Слишком сильна его обида. И вот, когда наступил особый день в жизни Чимина, Чон просто вел себя, как обычно, продолжая готовить невкусные завтраки и трепать потерявшие свой цвет волосы Чимина. Пак, в принципе, не против, но на свой день рождения все же хочет чего-то особенного. Именно поэтому он все утро игнорит старшего и дышит пламенем от злости. – Ну все, до вечера, – улыбается Чон и выпроваживает Пака из машины, отправляя его в школу. Когда Чонгук уезжает, Пак показывает ему вслед фак и спешит скрыться с территории учебного заведения, спеша к Хосоку, который пообещал веселую тусовку и тортик. Почему-то стало привычным задевать Чонгука, злить его и бузить в ответ, это стало неотъемлемой частью жизни омеги, поэтому он пропускает первые тридцать звонков от альфы, а на тридцать первый пьяно смеется в трубку и жмется к Хосоку, счастливо улыбаясь. Потому что Чонгук злобно рычит в ответ и сбрасывает вызов, потому что Чонгук едет за ним. Глупо, неразумно, но до мурашек необходимо. Смотреть в сторону злого старшего страшно, но тот даже глазом не ведет – смотрит ровно на дорогу и сжимает руль до побеления костяшек. Чимин поджимает губы и скрещивает руки на груди, обиженно уставившись в окно. – Я тебе сюрприз всю неделю готовил, – тихо шепнул Чонгук, когда они подъезжали к дому. – Все распланировал… – Ч-что? – теряется Пак, переводя взгляд на альфу. Тот вздыхает и паркует машину, ставя ее на ручник. – Пошли домой, говорю, – хмыкает Чон и вылезает из машины, громко хлопая дверцей. Чимину до жути совестно и обидно, поэтому он неловко идет за старшим, кусая губы. Пока они поднимаются до квартиры – оба молчат, словно проглотив язык. Чимин отводит взгляд, а Чон все еще не смотрит в его сторону. Дома напряженная атмосфера не спадает, но портить Чимину праздник совсем не хочется, поэтому Чонгук зажигает свечи на приготовленном торте и дожидается Пака из ванной. Тот, стоя под струями душа, успел о многом подумать и раз двадцать дать себе мысленного волшебного пинка. Огоньки свечей красиво переливаются во мраке и карих глазах Чимина. Омега сначала теряется, а потом невольно улыбается, загадывая желание и задувая свечи. Позже, когда они пьют чай с тортом, Чонгук протягивает Паку стопку бумаг. – Ты сказал, что булочную за углом закрыли, поэтому я решил, что… В общем, я купил ее для тебя, – Чонгук почему-то смущается, думая, что это вовсе не нужно Чимину. Но что сделано, то сделано. – Булочную? – давится Пак и шлепает себя по груди, выхватывая документы из рук альфы. – Офигеть… – Пока за ней следить буду я, но… – Это самый лучший подарок, спасибо большое! – пищит Чим и кидается на альфу, крепко его обнимая. Чонгук теряется от такой реакции и даже не обнимает в ответ. – Боже, я так переживал, что ее закрыли… А теперь… Господи, Чонгук… – С днем рождения, – слабо улыбнулся альфа, замечая счастливую улыбку младшего. – Но… Я опять тебе должен… Ты столько всего сделал для меня, – Чимин невольно стушевался, отводя взгляд и прикусывая губу. – Почему? – Когда я сам узнаю ответ на этот вопрос, то сразу же расскажу тебе, – Чонгук треплет мягкие волосы омеги. – Доброй ночи. Чон покидает кухню и закрывается в своей комнате, пока Чимин обиженно поджимает губы и проглатывает кусок торта, поглядывая на документы. Задевать Чонгука стало привычкой, но Чим еще ни разу не доводил старшего до обиды. Представляя, как Чон старательно надувал шары и украшал дом, Чимин тихо стонет и прикладывается головой об стол. Большая надпись «с днем рождения» мозолит глаза, но в то же время Чимину жутко приятно. Чонгук все это время старается стать ближе к Чимину, пытается доказать свою искренность. А Чимину до безумия нравится огрызаться и язвить, ругаясь со старшим. Правда вот видеть непонимание в глазах Чонгука, когда Чимин ранит его своими колючками, совсем не круто. И от этого плохо. Все же Пак столько ждал не для этого. Полночи Чимин убивает на рисование больших букв и еще два часа на то, чтобы приклеить их на стене в коридоре, выложив слово «спасибо». Шарики он не убирает, разбрасывая их по всей квартире и собирается в школу чуть раньше, выбегая из дома буквально за несколько минут до пробуждения альфы. Потому что за свои поступки стыдно, а показывать свою искреннюю благодарность – смущает. Глупая улыбка с лица Чонгука никак не хочет сходить, а в животе что-то приятное скручивается в узел. Ведь Чимин сделал первый шаг. Шаг к их новым отношениям.