Сахарная булочка

День выдался солнечным и теплым – Пак купался в греющих лучах на веранде, смотря вдаль, где солнце опускается, озаряя розовеющее небо. Чим счастливо улыбнулся, перебирая пальцами новый кулон на груди – подарок Чонгука – и прокручивая сегодняшний день в голове. Все было до одури мило и красиво, Чимину даже порой казалось, что он спит. Ласковый Чонгук усыпал омегу комплиментами, опаляя краснеющие щечки поцелуями. Паку нравится такой Чонгук. Паку нравится этот дом. Чимин совсем не хочет возвращаться в город, где у него работа и учеба опять отберут альфу. На плечи ложатся теплые ладони, но Чим не вздрагивает – слышал приближающиеся шаги. – Иди в душ, – шепчет в затылок Чонгук, крепко обнимая Чимина со спины. – Тебя ждет последний подарок… – Уже иду, – промурлыкал Пак, плотнее прижимаясь к Чону и не собираясь даже двигаться, слишком хорошо рядом с альфой. – Иди, – вновь шепчет на ухо, и объятия становится лишь крепче. Чонгук разделяет чувства Чимина – сейчас слишком тепло и спокойно. – Да, – кивнул Чим, смущенно улыбаясь. Чонгук тихо засмеялся, все же нехотя отпуская омегу. – Давай, я жду, – Чон шлепнул неспешащего Чимина, подгоняя его, на что тот хихикнул и ускорился, ускакивая в ванную. Чонгук уперся руками в перила и перевел взгляд на закат – прекрасное зрелище зарева открывалось с этой веранды. Чимин вышел через двадцать минут в широкой чонгуковской футболке и домашних шортах. Чон молча улыбнулся и взял его за руку, ведя за собой. – Гукки, а мы куда? – все же прервал тишину Пак, послушно следуя за альфой. Когда они остановились напротив деревянной двери на втором этаже, Чим нахмурился, не припоминая, чтобы видел эту комнату. – Что там? – Подарок, – улыбнулся Чон и потянулся к ручке, но Пак перехватил его руку. – Мне это напоминает одну книжку, – смутился омега. – Не знал, что ты такое читаешь, – ухмыльнулся Чонгук, заглядывая в глаза младшего. – Будто сам не читал ничего подобного, – смущенно пробурчал Чим, заходя в комнату вслед за Чонгуком. Но когда старший отошел, закрывая за ними дверь, Чим обомлел, осматривая комнату. Большая кровать занимала чуть меньше половины комнаты – на ней не было подушек, лишь большое красное покрывало; возле кровати стоял небольшой столик – для удобства; рядом был огромный шкаф с различными пугающими и не очень вещами – что-то из этого Чимину уже было знакомо. – Что за мечта садиста? – прохрипел севшим от страха голосом омега, отступая назад и врезаясь в крепкую грудь альфы. – Ты помнишь наш первый раз? – шепнул на ухо Чонгук, не давая Чимину и шанса на бегство. Пак слабо кивнул, сжавшись. – Так вот, я подумал, что тебе это понравится… – Но з-здесь слишком много всего, – покраснел Чимин, потупив взгляд. – Мы же не все будем использовать, дурачок, – тихо засмеялся Чонгук и резко сменил тональность голоса, добавляя немного томности. – Но кто сегодня из нас окажется на месте мучителя? – Т-ты, – без сомнения выдохнул Чим. – Я научу тебя немного большему, – пообещал Чон и медленно потянул футболку Чимина вверх, стягивая ее с омеги. Чим вздрогнул от прохлады, приобняв себя. – Не бойся, сегодня кое-что будет для тебя в новинку. – Именно это и пугает, – сглотнул Чим, а Чон вновь взял его за руку, подводя к кровати. – Но я тебе доверяю… – Правильно, – мило улыбнулся Чонгук, заставляя Чимина забраться на красное покрывало. – Ложись головой к спинке. Чим мимолетно взглянул на металлическую спинку кровати, больше похожую на решетку из прутьев благодаря узорам, и послушно пододвинулся ближе, удобно укладываясь на спину. Резко стало как-то неловко и смущающе – словно первый раз на приеме у незнакомого врача. – Подними руки к изголовью, – попросил Гук и пристегнул руки омеги кожаными крепителями, затягивая не слишком туго, так, чтобы Чим не вырвался, но и не стер кожу при попытках спастись. Чимин задрал голову, смотря на ремешки на запястьях и поджал губы, совсем не заметив их раньше. Хотя если бы и заметил, то все равно бы не отступил – уж больно хочется узнать Чонгука с другой стороны. Открыть его потайные желания, о которых не знает никто. – Запомни, – глубокий голос альфы вырвал Чимина из мыслей, – Если будет больно, то незамедлительно говори «стоп». Без надобности это словно не произноси. Понял? – Угум, – слабо кивнул Чимин, прикусывая губу. Чонгук сейчас выглядел в разы сексуальнее – Чимина манила неизвестность и скрытые мотивы альфы. Пак чувствовал легкое внутреннее волнение и в предвкушении кусал губу. Чонгук медленно расстегивал рубашку, привлекая внимание Чимина, который уже пожалел о связывании рук – прикоснуться к слабо очерченным кубикам пресса хочется до зуда на кончиках пальцев. Чон словно исполняет желание омеги и ведет рукой вниз по торсу, останавливая пальцы у самой кромки шорт. – Бо-оже, – судорожно выдохнул Чим, откидывая голову. – Я не могу на это смотреть… – Это было ожидаемо, – произнес Чон и забрался на кровать, упираясь в нее коленями и нависая над Чимином. – Мне кажется, я сейчас сойду с ума только от одного ожидания, – бормочет Чим, смущенно пряча взгляд. Альфа хмыкает и приподнимает голову омеги, заглядывая тому в глаза. Пак теряется на несколько секунд, а потом сжимает губы в трубочку от недовольства – на глаза ложится нежная легкая, но в то же время плотная ткань. Чонгук аккуратно завязывает ее и поправляет сложенные в несколько раз края у носа – так надежнее. – Старайся не дергаться, – Чимин слабо кивнул в знак согласия. Чонгук чем-то зашебуршал, а после Чим почувствовал прикосновения к ушам – Гук вставил ему беруши. Не видеть Чонгука не так страшно, как не слышать. Омега был лишен важнейших способов восприятия окружающего мира, поэтому немного занервничал, особенно когда альфа стянул с него шорты – трусы не тронул, видимо, оставив на потом. Пак пытался восстановить учащенное от страха сердцебиение, но ничего не получалось. Неожиданно к чувствительной шее прикоснулись горячие и родные губы, отчего Чим весь вздрогнул и вцепился пальцами в металлическую завитушку на спинке кровати. Гук поглаживал ладонями напряженное тело Чимина, стараясь его расслабить и спускался губами к груди. Зацепив зубами правый сосок, Чон оттянул его и принялся посасывать, вызывая дрожь в теле младшего уже не от волнения или предвкушения. Чимин задрожал от неожиданных и теперь действительно чувственных прикосновений, ощущая, как жар скапливается внизу живота. С губ сорвался рваный стон, когда Гук ущипнул за второй сосок, принимаясь играть с ним. Чего ожидать от старшего Пак не имел ни малейшего понятия, поэтому каждое новое неожиданное прикосновение альфы обжигало чувствительную кожу, заставляя Чимина полностью сосредоточиться на пальцах и губах Чона. На несколько секунд все прекратилось, отчего Чимин облизнул пересохшие губы, тяжело дыша, чтобы восстановить дыхание. Наверное, Чонгук сейчас фоткает его на телефон и хихикает, сохраняя фотки возбужденного и беззащитного омеги. Но все мысли были прерваны очередным касанием: Чон обвел соски омеги чем-то теплым и жидким, на что Пак замер, прислушиваясь к ощущениям. Жидкость начала засыхать, приятно стягивая кожу, но Чим никак не мог понять, что это. После этого на кожу под соском что-то капнуло, слегка обжигая. Чимин сладко простонал, наконец, понимая, что это воск. Пока еще теплый воск. Но Чонгук набирал интенсивность, оставляя на бронзовой коже дорожку из капелек, отчего Пак хрипло дышал и кусал губы. Последние капли были слишком горячие, но не настолько, чтобы говорить «стоп». Кожа под воском горела не хуже, оттого было до беспамятства приятно ощущать высыхающие капельки. Нежный палец Чонгука прошелся по самому краю боксеров Чимина, немного приспуская их. Пак затаил дыхание, ожидая следующих действий, но Чон словно специально дразнил, лишь поглаживая пальцами покрывшуюся мурашками кожу. Чим невольно вскинул бедрами, разочарованно простонав – он не слышал и не видел, он просто чувствовал издевательскую улыбку старшего. Альфа приподнял горящую свечу высоко над лежащим омегой и наклонил ее, позволяя горячему воску капать на бархатную кожу – чуть выше лобка собралась небольшая лужица. Пак несдержанно застонал, невольно дернувшись от неприятных ощущений, отчего горячая капля потекла вниз. Чим захныкал, невольно выгибаясь и тут же задохнулся воздухом – что-то обжигающе холодное прошлось прямо рядом с засыхающим воском, создавая незабываемый контраст. Омега заерзал, всхлипывая от совершенно противоположенных ощущений. Тело горело от засыхающего воска и тающего льда, а член заинтересованно приподнялся, оттопыривая ткань трусов – Чимину стало стыдно. Чимин шумно выдохнул, когда Чон все же стянул с него трусы, выпуская стоящий орган, и попытался свести ноги, но крепкие руки Чонгука не позволили. Альфа широко раздвинул ноги омеги, ласково поглаживая их; Чимин кусал губу и жмурился, поджимая пальцы на ногах от бездействия Чонгука и нетерпеливости. Когда к заднему проходу прикоснулось что-то влажное и небольших размеров, омега невольно сжался, с трудом пропуская в себя предмет. Чон поцеловал под коленом, выбивая из легких воздух, и провел приоткрытыми губами по внутренней стороне бедра – слишком интимно для Чимина, который даже забыл, как дышать. Нежные стенки ануса обволокли небольшой закругленный предмет, который был введен ровно до предназначенной цели – простаты. Пак захлебнулся стоном и вдохнул слишком много воздуха, когда неизвестная штуковина внутри завибрировала, стимулируя комочек нервов. Чимин жадно дышал, боясь задохнуться, но и тут его неожиданно прервали. Чон целовал грубо и властно, а Пак тихо плавился от его дерзости и шумно сопел носом, когда кислород в легких кончался. Альфа провел руками по телу Чимина, заставляя того выгнуться навстречу и невольно громко вскрикнуть от особенно чувственной вибрации. Стягивающий кожу воск был заботливо содран коротким ноготком Чонгука, и Чим чувствовал, что с каждой новой капелькой, исчезающей с его кожи, он и сам растворяется в этом безумии. Тело давно взмокло, а внизу живота неприятно тянуло, скручиваясь в узел, который вот-вот оборвется. Чимин думал, что на этом его страдания закончатся и он сможет спокойно кончить, но Чон был другого мнения. Нежной кожи снова коснулся воск, но на этот раз в разы горячее – Чонгук поднес свечу слишком близко. Омега зашипел, вздрагивая и невольно сжимаясь, отчего вибрирующий стимулятор внутри с нажимом прошелся по простате, вырывая рваный стон. Альфа принял это как знак к продолжению и провел воском дорожку от колена к паху младшего. Кожа опалялась от невыносимо горячих прикосновений, поэтому Чим постарался сдвинуть ноги и как-нибудь помешать Чонгуку, который продолжал свою пытку. На глаза наворачивались слезы от действий Чона: правое бедро обжигал горячий воск, а на левом плавился холодный лед. Вибратор в заднице ничем не улучшал ситуацию, лишь изводя Чимина еще больше – кончить хотелось безумно, но боль от ожогов не приносила никакого удовольствия, оттягивая оргазм. Когда терпеть боль стало невыносимо, Пак невольно прокусил губу и всхлипнул, царапая ногтями ремешки на запястьях. Чонгук и не думал останавливаться, обводя пальцами капли воска и размазывая его по обожженной коже. – Стоп! – вскрикнул Чим и дернулся, когда все прикосновения резко прекратились, а вибратор покинул его тело. Альфа заботливо отскреб весь воск с тела младшего и поцеловал в щеку, под повязкой, слизывая выступившую слезинку. Беруши были вынуты, но Чим не слышал ничего, кроме своего тяжелого дыхания и шума в ушах. Когда перед взором появилось взволнованное лицо старшего, Пак поджал губы, виновато отводя взгляд. – Прости, – шепнул Гук, целуя омегу во взмокший висок. – Я заигрался… – Все было хорошо, – смущенно улыбнулся омега и тут же охнул, почувствовав пальцы на своем члене. Чонгук поглаживал головку и игрался с уздечкой, спускаясь губами на шею, по которой стекали капельки пота. – Ты же хорошо растянут, Чимин-а? – хрипло прошептал Чонгук, закидывая ноги омеги на свои плечи и успокаивающее поглаживая его бедра. Чимин сначала непонимающе посмотрел, а потом жутко смутился, но притянул Чонгука к себе, складываясь пополам и ощущая его дыхание кожей. – Будет немного больно, – предупредил Чонгук, чмокая прокусанную губу омеги и слизывая капельку крови. – Да выеби ты меня уже, – возмущенно фыркнул Чим, но его возмущение тут же сменилось стоном, когда Чон вогнал в него свой член наполовину. – Бо-о-оже… Анус обожгло жжением, отчего Чим зашипел и поморщился – задница все еще не зажила после последнего раза, напоминая о прекрасных моментах, проведенных с Чонгуком. Альфа двигался резко и рвано, с каждым новым толчком срывая с губ омеги все более пошлые и развратные стоны. Чимин не мог двигаться – сверху вжимал Чонгук, а руки уже затекли, но ощущать в себе альфу слишком умопомрачительно, чтобы прекращать все это из-за неудобной позы. Дышать было тяжело и заранее не растянутые мышцы неприятно сводило, но Чонгук заставил Пака позабыть об этом, трахая его со знанием дела. Звонкий шлепок разорвал мелодию из тяжелых вздохов и сладких постанываний, после чего Чимин задрожал и бурно кончил, срываясь на крик и марая свой живот. Чонгук еще пару раз толкнулся в податливое тело и излился на бедра младшего, после опуская его ноги. Прижавшись лбом ко лбу Чимина, Чон смотрел внимательно в прикрытые глаза, а когда Чим все же нашел в себе силы приоткрыть их, то старший довольно улыбнулся, чмокая омегу в нос и расстегивая его руки. Чим тихо простонал, опуская их на кровать и невольно улыбнулся, замечая потрепанный вид его альфы. В глазах старшего был игривый блеск, а волосы торчали в разные стороны – безумно и сексуально одновременно. – Изверг, – выдохнул Чим, все еще пытаясь отдышаться. – Прости, я забыл о твоей чувствительности, – виновато прохрипел Чон. – Надо помазать мазью, у тебя там покраснело… – Я тебя покусаю, вот честно, – пытался пригрозить Чимин, но сил просто не осталось. – А-агх, неси меня в душ… – Дай самому отойти, – засмеялся Чон, но все же поднялся на ватные ноги, подхватывая обессиленное тело Чимина. Пак обхватил его шею руками и положил голову на грудь, прислушиваясь к сумасшедшему сердцебиению альфы. Чим приложил ладошку к своей груди и счастливо улыбнулся, замечая, что их сердца бьются в унисон. Заботливый и нежный Чонгук по ночам превращается в сексуального оборотня, вытрахивая из Чимина все силы. Пожалуй, Чим совсем не против, если их совместные дни будут проходить вот так. – С днем рождения, малыш, – шепнул шатен засыпающему омеге, когда они уже лежали на кровати в своей комнате. – Ты знаешь, какое я желание загадал? – тихо спросил Чим, лениво играясь с пальчиками альфы. – М? Какое? – заинтересовался Чон, ближе прижимая омегу. – А вот и не скажу, а то не сбудется, – хихикнул Чимин, показав язык. Старший на это мягко улыбнулся, утыкаясь носом в еще влажные волосы омеги. – Не бойся, я всегда буду рядом, – прошептал Чон, вызывая своими словами счастливую улыбку у омеги. Если Чон уже знает о самых сокровенных желаниях Чимина, то это определенно тот человек, который необходим омеге. Кажется, теперь Чимин даже не сможет представить свою жизнь без небольших ссор, заканчивающихся грубыми поцелуями, без нежных объятий после трудного дня и без хитринки во взгляде альфы, когда тот задумывает очередные глупости или пошлости. Чимин просто не сможет без Чонгука. И это взаимно.