Искры

— Отчет, — Ойги передает генералу датапад, не поднимая глаз. — О результатах дополнительного сеанса поисков карты. — Благодарю, — ровно отвечает Хакс, ловя отблеск внимательного взгляда из-под ресниц. Он прекрасно знает, кому уйдет третья копия отчета, но намекать Эрне не делать этого не стоит. Все блюдут в этой игре свои интересы, и просить о большем, чем уже было обещано — нарушение негласных правил. — Хорошего дня, генерал, — чуть тише произносит старший навигатор и, глядя в сторону, добавляет едва слышно. — У нас достаточно работы на время... затворничества магистра. — Разумеется, — подхватывает с каменным лицом Хакс, понимая, что над этой проблемой уже подумали за него. — Команде будет несколько спокойнее без Рена, а длительные медитации, как мы успели убедится, обеспечивают его повышенную работоспособность. Обменявшись вежливыми кивками, генерал и навигатор расходятся в разные стороны. Хакс машинально ловит свое отражение в многослойном транспластиле иллюминатора, убеждаясь, что последствия прошлой ночи удалось свести к разумному минимуму. Он выглядит просто утомленным, что неудивительно с учетом его графика, но выгодно отличается от полутрупа, на который был похож буквально три часа назад. Как решает аналогичную проблему Рен, генерал предпочитает не знать, по возможности избегая рыцаря. Но встреча назначена, и отменить ее не удастся. Рутгер щупает плоскую шкатулку в кармане, подавляя желание отдернуть руку. «Это уже почти заговор... и станет им, когда я отдам Рену желаемое». Генерал нервничает — во время прошлого визита в ангар при нем был один из активированных дройдов-блокираторов, но от лорда ситхов его это не спасло. Впрочем, Хакс до встречи с Вейдером был твердо уверен в том, что призраки Силы не могут вступать в контакт с обычными людьми. Ошибался. — Капитан, мостик ваш, — сообщает он Менцу, и, чеканя шаг, выходит в коридор. Рен наверняка знает, зачем Хакс был на борту его корабля, вытащил из памяти вместе со всем прочим, и это знание до сих пор заставляет Рутгера сжимать челюсти в бессильной ярости. Но с этим можно хоть как-то бороться, а вот с непрошенным румянцем справляться получается значительно хуже. Все же личные воспоминания на то и личные, чтобы принадлежать только одному человеку. А уж если с ними обошлись так грубо, переворошив и... освежив, то это вдвойне обидно. Выйдя из поля зрения камер, генерал открывает дверь в технический коридор, и, слегка пригнувшись, проходит между толстыми ребрами несущих конструкций уровня. Воспоминания о том, как он оббивал тут все углы тяжеленным кейсом с маяком и инструментами, настроения не улучшают, а мерное гудение двигателей, слышное тут много громче, чем в основных коридорах, вызывает очередной приступ головной боли. В ангаре, шагнуть в который Хакс осмеливается не сразу, свет выставлен на три четверти от положенного. Ярче, чем обычно, но, к счастью, не любимый Реном полумрак с многообещающими тенями. Шагать бесшумно нет смысла, наоборот, стук каблуков оповестит Кайло о визите заранее. Не лишняя предосторожность с его стороны. — Магистр? — командующий несколько секунд ждет, глядя на опущенный трап, но Рен, судя по шуму и странным скребущим звукам, раздающимся из недр корабля, или занят или просто не слышит. В любом случае стоит подождать снаружи. Спустя минуту Хакс не выдерживает и начинает прохаживаться перед рампой, разглядывая сложенные возле яхты грузы. Репульсная платформа с лежащим на ней контейнером привлекает его внимание, и генерал делает лишний шаг, заглядывая под крышку. Откуда на него смотрит слепым визором матово-серый шлем, подозрительно напоминающий мандалорский. При более внимательном осмотре оказывается, что шлем совершенно новый, не реплика и не антиквариат, поскольку блок внутренней связи в нем совершенно точно скопирован со шлемов штурмовиков. Насколько Рутгер помнит, рыцари Рен тоже пошли по проверенному пути и воспользовались уже имеющимся техническим решением. Два гулких шага за спиной заставляют Хакса напрячься. Но он сначала кладет шлем на место, и лишь потом разворачивается. — Решили сменить имидж, магистр? — чуть насмешливо спрашивает генерал. И делает непроизвольный шаг назад, стоит Рену выйти на свет. Броня нескольких оттенков серого, являющаяся чем-то средним между мандалорской и штурмовой, делает рыцаря намного массивнее и шире в плечах, заставляя чувствовать себя рядом с ним крайне неуютно. — Есть немного, — Кайло прислоняется наплечником к гондоле двигателя и некоторое время посвящает разглядыванию стоящего перед ним человека. — Мне льстит броня, вам мундир, — наконец замечает он, с удовольствием следя за тем, как вытягивается при этих словах лицо командующего. — Надеюсь, вы принесли то, что я просил? Хакс молча достает из кармана шинели шкатулку и показывает рыцарю. Тот протягивает руку и терпеливо ждет. Секунд тридцать. — Сами отдадите или отобрать? — негромко интересуется он, а Сила едва слышно дышит холодом генералу в затылок. — Я бы хотел быть уверен в том, что вы вернетесь. Не вздумаете... сменить сторону в последний момент, — слова даются трудно, выдавая чуть больше, чем нужно. А Рутгер боится, уже который раз боится показать слабость, зная, что за этим немедленно последует наказание. От мироздания, с его скверным чувством юмора, или от теней прошлого, неотступное преследующих его всю сознательную жизнь, не важно. Важна неотвратимость последствий. Рок, в который не стоило бы верить материалисту. Но за последние месяцы «магия» слишком часто вторгалась в его планы и само сознание, чтобы Хаксу удалось сохранить хоть немого здорового цинизма. Рен смешно морщит нос, что в сочетании с забранными назад волосами должно выглядеть комично. Но не выглядит. За счет тяжелого, хищного, понимающего взгляда. — Кому мы нужны, генерал? С нашим несуществующим заговором? — печально-насмешливо спрашивает он. — Убийца джедаев и Хоснианский палач. Любая сторона захочет получить наши головы и желательно отдельно от всего остального. — Но Сноук... — начинает Хакс, злясь за себя на то, как неуверенно звучит его голос. — Разменяет нас при первой удобной возможности, как вы могли убедиться на своем личном опыте, — отрезает Кайло. — Маяк я не снимал, результаты проверки координат я вам сброшу до посадки. И... если я не вернусь через две недели и не найду способа связаться с вами, нанесете удар. — Месть? — генерал отдает Рену шкатулку, стараясь избежать прикосновения. Пусть кисти рыцаря затянуты сейчас в плотную ткань перчаток, но даже такой... усеченный тактильный контакт может показать лишнее. — Я бы назвал это предосторожностью. С Верховного лидера станется попытаться вырастить из Рей нового ученика. А она на Темной стороне будет куда хуже, чем я, — Кайло перебирает лежащие в ячейках кусочки кости, оглаживая их пальцами. — Поэтому я не собираюсь оставлять учителю такого шанса. Ревность в каком-то смысле. Хакс тихо фыркает в ответ на кривую улыбку рыцаря. — Всегда думал, что ваша привязанность принадлежит другому человеку. Рен щурит темные глаза, внезапно становясь совершенно серьезным. — Я тоже долгое время думал именно так. Кстати, пока я здесь, стоит выяснить еще одно. Генерал, зачем вам понадобилось лгать Вейдеру про кристалл? Это же самоубийство, хотя меня вы своим недоумением обманули. — Я не... До прямого вопроса я действительно не помнил, что именно лежит у меня в столе. Только то, что этот камешек важен и его нужно сохранить, — просто сообщает Хакс, после некоторого колебания добавляя: — Это не первый случай. Я разрабатывал план одной операции, довольно долго. И начисто про него забыл до того момента, пока не наткнулся на черновик среди документов. — И давно это у вас? — магистр захлопывает шкатулку, и тихий, на грани слышимости, шум в Силе исчезает. — Очень похоже на скрытые воспоминания, изъятые вы бы не смогли восстановить сами. — Изъятые? — с тщательно спрятанным страхом переспрашивает генерал, внутренне холодея от осознания того, что именно он мог добровольно-принудительно «забыть». Потом спохватывается и отвечает на заданный вопрос. — А появилось это с того дня, когда вы попросили меня показать воспоминания о выстреле «Старкиллера», после чего вломились в мою память и вытряхнули ее как какой-то коврик! — Какое... поэтичное сравнение, — хмыкает Рен. — Возможно, Сноук хотел несколько остудить ваш энтузиазм или намеренно сделать так, чтобы наша миссия если не провалилась, то не достигла результата в полной мере. А я своими действиями все испортил. Ответный взгляд Хакса даже нет нужды расшифровывать, он и так отражает все, что командующий думает о талантах Кайло находить неприятности на свою и чужую голову. — Бросьте, генерал, этим мы займемся, когда я вернусь, — магистр мыслями уже далеко отсюда и озабочен своими проблемами куда больше, чем всем прочим. — То есть, себе вы возможность копаться в моей голове оставили? — уточняет Хакс, желая убедиться в правоте своих подозрений. Не то, чтобы он хоть раз поверил в чей-то альтруизм, но знать лучше, чем догадываться. — Оставил, — соглашается Рен. — Ведь у вас там действительно много интересного. — Польщен, — мрачно отзывается генерал, провожая взглядом рыцаря, отработанным движением загоняющего Силой на трап очередной контейнер. Прощаться нет смысла, да и желания тоже. Поэтому Хакс лишь кивает Кайло, разворачивается на каблуках и выходит, до последнего ощущая лопатками взгляд. И командующий совсем не уверен в том, что принадлежит он Рену. Добравшись до своего кабинета и соорудив себе «кофейный коктейль» по рецепту магистра, Хакс разворачивает на нескольких экранах план той операции, на которую намекал Кайло, и погружается в невеселые размышления. Империя умудрилась потерять два линкора, первый при Эндоре, второй при Джакку. Причем потерять сходным образом. И если «Исполнитель» погиб, потеряв управление в результате таранного удара повстанческого истребителя в остекление мостика, щиты которого были потеряны прямо перед этим, то при Джакку повстанцы уже не полагались на случай, и атаковали мостик «Ярости» целенаправленно, угробив подчистую две эскадрильи, но своего добились. «Ярость» не успела вовремя перебросить управление на дублирующий мостик и начала погружаться в атмосферу планеты. С учетом частичной потери щитов это превратилось в замедленное падение, сопровождаемое пожарами, взрывами и фактическим добиванием огромного корабля, беспомощного перед роем куда лучше приспособленных к полетам в атмосфере крестокрылов и прочей мелочевки. Перед Хаксом же стояла задача посложнее — «Холодное пламя» надо было не потерять, а создать видимость такой возможности, чтобы Сопротивление точно клюнуло и привлекло к атаке достаточно сил. А уж под таким прикрытием можно совершить переворот изнутри. Силами рыцарей Рен, например. Если они до сих пор верны своему противоречивому магистру. Но для этого надо сначала придумать атаку, выглядящую безусловно опасной, но при этом позволяющей сохранить контроль над ситуацией, и в любой момент перестать играть, уведя линкор в безопасное место. И хорошо бы при этом не угробить крейсера сопровождения. Имея всего десяток разрушителей типа «Возрожденный» не стоило ими разбрасываться даже в рамках операции такой важности. Перебрав еще раз все имеющиеся варианты и трижды пересмотрев все доступные записи о работе «Черной эскадрильи» По Дэмерона, генерал запускает режим симуляции и с упорством бредущей к оазису банты переигрывает атаки раз за разом. Крестокрылы волна за волной разбиваются о монолитную защиту дефлекторов, гибнут в «собачьей свалке», забирая с собой впятеро больше ДИ-шек, но проигрывают. Все время проигрывают. Отчаявшись добиться результата, Хакс привлекает к атаке десантные корабли Сопротивления, о которых у него есть хоть какие-то сведения. И даже пару крейсеров Новой Республики, но тогда ситуация просто не получает развития, поскольку при наличии такой угрозы в дело вступает специальная директива, прямо требующая эвакуации штабного корабля любой ценой. А цену эту Рутгер платить не готов. Поэтому республиканский флот из их маленького уравнения точно нужно исключить. Диверсия, направленная на временное отключение или ослабление щитов командной рубки, могла бы решить проблему с крестокрылами, но автоматически создавала риск срыва всей операции. Если Верховный лидер заподозрит, что это не единичная атака сил Сопротивления, то второго шанса уже не будет. А значит, нужен кто-то не связанный ни с врагом, ни с рыцарями Рен, и одновременно близкий Сноуку. Не вызывающий подозрений. Хакс морщится, вспоминая невыразительное лицо адъютанта Верховного лидера. Кандидатура на роль возможного союзника напрашивается сама собой. Но вот оплатить такую услугу им нечем. «Три ноля. Корускант», — Рутгер шарит в столе, разыскивая портсигар, и несколько долгих минут смотрит на тусклую крышку вороненого металла, украшенную эмблемой Ордена, пытаясь вспомнить, сколько раз обещал себе изжить эту дурную привычку. Закуривает, стряхивая пепел в опустевшую чашку, и снова запускает симуляцию. К «заказчикам» должен отправиться Рен. А для этого он должен вернуться из своей экспедиции целый и в здравом уме. Иначе их не спасет никакое Скайвокеровское везение. В случае Кайло еще и разбавленное вдвое. «Не нервничайте, генерал, это вредно», — иллюзорный шепот скользит по коже холодком Силы. А датапад тонко пикает, показывая входящее сообщение. Хакс протягивает руку, активируя экран, и читает: «Координаты подтверждены. Цель в наличии». После чего топит окурок в остатках кофе и с силой трет ладонями лицо, пытаясь вспомнить, когда попытка спасения своей шкуры вдруг превратилась в желание сместить Верховного лидера. Абсурдное, невыполнимое, но такое притягательное.