Радужный Феникс. Часть вторая.

POV Ника За секунду милая полянка превратилась в поле боя. Безвольные женщины-дроу, послушные воле хозяина, как смертельные вихри носились вокруг отчаянно отбивавшегося Диониэля, планомерно нанося ему глубокие порезы своими парными клинками, словно старались не убить его, а ослабить. Величественный и волшебный зверь весь в зеркально-серебристой крови крутился, как волчок вокруг своей оси, стараясь дать отпор, но эльфийки были как туманные тени — ни поймать, ни зацепить, ни остановить. Мы с Луной как заведённые бросали огненные сгустки по противницам, но так же безрезультатно. Тёмные натравили на единорога своих порабощенных женщин, а сами при этом не сдвинулись с места, наблюдая бесплатное шоу, но, не забыв при этом прикрыться от магии феникса щитом. От бессилия у меня из глаз брызнули слёзы. С каждым новым порезом Диониэль двигался всё медленнее, а его дыхание напротив, ускорялось и становилось шумным. Трава вокруг зверя сверкала и переливалась от мерцающих капель серебряной крови, которые словно драгоценные камни отражали яркие солнечные лучи. В тот момент, когда единорог вновь рванул за тенью одной из нападавших, его передние ноги подогнулись, и, не удержав ослабленного и израненного тела, Диониэль, шумно дыша, с хрипом повалился на землю. — НЕТ! — одновременно закричали мы с Луной и в мгновение двумя цветными молниями оказались возле обессиленного единорога, широко раскрыв крылья, мы перекрыли доступ к Дио и, утробно зарычав, выставили когти и приготовились драться до последнего. — Ну, прям не фениксы, а гарпии, — весело усмехнулся правитель дроу, плавно скользя взглядом по моему обнаженному телу. Меня трясло от страха, злости и безысходности, но сжав зубы, я постаралась не выдавать обуревавших меня эмоций, и только вызвала рыжее пламя с чёрным переливом на руках, показывая, что не настроена на диалог. Громкий смех веселящихся дроу встряхнул тишину полянки, а всадники спешились со своих монстров с неправильным прикусом, после чего зверюги выгнулись, встали за задние лапы и их тела уменьшились, превращая в таких же тёмных эльфов, как и их наездники. Я сглотнула от этой картины. Когда я предположила, что тёмных здесь около сотни, мне не составило труда догадаться, что живыми мы отсюда не выберемся. Сейчас же, понимая, что их вдвое больше чем я думала изначально, меня посетила мысль, что мне вряд ли дадут умереть. А после того, как на собственной шкуре почувствовала гостеприимство тёмных, для меня предпочтительнее выглядит смерть, чем возвращение в обитель этих садистов. — Какая прелесть, — всё ещё улыбаясь, сказал дроу с короной. — Красивая, яркая, смелая, к тому же Радужная! Милая, тебе не стоит так отчаянно сражаться. Я не причиню тебе вреда, если ты будешь послушной девочкой. — И он изобразил подобие нежного взгляда и протянул в мою сторону руку, предлагая подойти к нему. Но рядом сидящий Тио растянул губы в предвкушающей улыбке, явно портил игру правителя, который и без того фигово играл роль некого доброго простачка. Вместо ответа, я усилила поток огненной магии, превращаясь в факел, а ревущее пламя, отражая мои чувства, стало ещё чернее, постепенно поглощая в себе золотисто-рыжие всполохи. Чем гуще становилась чернота, тем тише становился звук, а когда я была охвачена равномерным чернильно-чёрным огнём, было слышно только прерывистое дыхание израненного единорога. Все дроу смотрели на меня со смесью восхищения и предвкушения, а Тио и Правитель ещё и с гордостью, словно я уже их собственность и правильно выполнила команду. Только замершие женщины-дроу стояли с пустыми глазами недалеко от нашей колоритной троицы и ждали следующего приказа. Вспомнив, что мне рассказывал Бальдр про чёрное пламя, я решила рискнуть и пока все были заняты разглядыванием интересной меня, быстрее молнии сформировала на руке большой тёмный шар и бросила его в самодовольную рожу правителя дроу. Каково же было моё удивление, когда мой огонь не только не причинил вреда широко оскалившемуся эльфу, но и даже долететь до него не смог, а врезался в невидимую преграду в метре от цели и осыпался на траву безвредными серыми искрами. — Ты же не думала, что после того, как ты разрушила часть допросной зоны, я не позабочусь о сохранности своей жизни? — насмешливо спросил правитель, вопросительно приподняв бровь. — К счастью, в сокровищнице Подземного Царства остались амулеты Ледяных, способные купировать атаки чёрного пламени. Но ты доставила мне удовольствие лицезреть частичную боевую форму Радужных, поэтому я в последний раз предлагаю тебе добровольно подойти ко мне и вернуться в мой замок. В случае твоего необдуманного отказа ты окажешься в моём замке чуть позже, но в моих силах будет подарить тебе несколько суток искусных пыток в наказание за непослушание. Мне успели доложить, что на тебя не действуют ошейники, поэтому придётся воспитывать тебя своими силами. М-м-м… уже предвкушаю. Так как? — И он снова протянул мне руку в приглашении. — Как только небо упадёт! — прошипела я сквозь сжатые зубы. — Я надеялся, что ты так скажешь, — прозвучал тихий голос Тио, который лишь слегка приподнял уголки губ, обозначая довольство, а в хищных жёлтых глазах замерцал огонёк радостного предвкушения. Честно, его я боялась больше всего. Даже все дроу с их подземными монстрами не смогли бы вызвать во мне большего ужаса, чем эта лёгкая улыбочка законченного садиста. — Это был твой выбор, но мне он тоже импонирует, — довольно кивнул венценосный, — Китара, — из-за спины правителя вышла ещё одна дроу. Высокая фигура полностью перевита тугими сильными мышцами, свидетельствуя о силе и выносливости женщины, но даже спортивная и засушенная мускулатура не лишала её тело женственности. Кожаные штаны как латексная перчатка обтягивали длиннющие ноги, высокие ботфорты на внешней стороне имели острые лезвия от щиколотки до колена, а торс был прикрыт лишь кожаным коротким топом, который не скрывал накаченного пресса и ремней, удерживающих за её спиной два загнутых в полумесяц клинка, похожих на большие серпы. У этой дроу была бледная кожа с едва заметным серым отливом. Белоснежные волосы с сиреневым оттенком собраны в сложное плетение по всей голове и змеились тугой косой с вплетёнными в неё лезвиями, которые, как акульи зубы, топорщились в разные стороны. Но больше меня поразили огромные миндалевидные глаза, ярко выделявшиеся на заострённом и угловатом лице, которое словно состояло из сплошных острых углов и линий, но эта геометрия абсолютно не умаляла хищной и агрессивной красоты эльфийки. Правый глаз светился ярким флюарисцентно-синим, а левый — красным, в центре радужки которого пульсировал зрачок в виде многоконечной звезды цвета жидкой ртути. И эти невероятные глазищи светились, будто за стеклянной радужкой горели светодиоды! — Правящая Жрица, — тихо прошептала Луна, в шоке пялясь на странную, но очень интересную дроу. — Китара, принеси мне Радужную, — сказал правитель. — Только живую, — предвкушающее улыбнулся он. А потом я успела увидеть только смазанную тень, метнувшуюся от венценосного тёмного в мою сторону. Я понимала, что мне не устоять против такого противника, да даже увидеть её я бы не успела, поэтому всё, на что меня хватило, это инстинктивно прикрыться крыльями, в защитном жесте выставив руки и крепко зажмурить глаза. Но вместо удара и боли во все стороны разошлась звуковая волна от столкновения двух мечей. С гулко бьющимся от испуга сердцем, открыла глаза и в полном шоке уставилась на знакомую и родную спину. — Вот так и оставлять тебя одну, — недовольно пробурчала Оринфай Воган, без труда парируя выпад дроу и откидывая её на некоторое расстояние от себя. — Ника, ты ходячая неприятность! — Оглянулась на меня через плечо Орин, не выпуская из поля зрения соперницу. А мне так радостно было её видеть, что непроизвольно из глаз полились слёзы, которые я сразу же купировала. Сейчас явно не время разводить сырость и расслабляться! — Ну надо же! Сама «Последняя Тень», легендарная убийца и невероятно роскошная женщина решила посетить мои земли! У меня сегодня просто день сказочных сюрпризов! — радостно воскликнул правитель, пожирая взглядом тело Орин. Тёмно-серый, почти чёрный костюм, плотно облегал фигуру, глубокий капюшон откинут назад и длинная красная коса змеиться по спине с вплетёнными лезвиями, а зелёные глаза сверкают радостным предвкушением. — Давно не виделись, Урссай, — муркнула Орин. — Скучал? — Очень! — кивнул главный дроу. — В этот раз ты точно останешься «погостить» подольше, — широко улыбнулся эльф. — Ну-ну… такой большой мальчик, а всё ещё веришь в сказки? Ты меня разочаровываешь, Сай, — ехидно улыбнулась красноволосая драконица. Я во все глаза смотрела на эту ядовитую ехидину и не узнавала в ней вечно холодной, безэмоциональной Оринфай. — Может, отзовёшь свою ручную болонку, — кивок в сторону застывшей в боевой позиции дроу в ошейнике, — и сам станцуешь со мной? Как в старые добрые времена? Я, так и быть, даже драться буду в полсилы, чтобы не подрывать твой авторитет. — Я, пожалуй, воздержусь. — Дроу продолжал улыбаться, но уже без особого удовольствия. Было видно, что он скорее скалиться, сдерживая желание порвать нахалку на ленточки. — Негоже мужчинам встревать в бабские склоки. Китара, обезвредь Огненную, можно не сильно деликатно. В тот же миг послышался звон сошедшихся в противостоянии клинков и две смытые тени с невероятной скоростью кружили по поляне, высекая фейерверки искр. Из-за скорости дерущихся я не могла ничего рассмотреть, поэтому жутко переживала. Луна придвинулась ближе ко мне и тоже закрылась в крылья, с бледным лицом и глазами, наполненными ужасом, старалась следить за ситуацией. Диониэль всё так же лежал позади нас, тяжело и шумно дышал, а его кровь холодила ступни наших босых ног с голубенькой, которая, наконец, перестала вытекать из заживающих порезов. Женщины дроу держали нас в неплотном кругу с бесстрастными лицами, а тёмные с азартом смотрели на бой и явно успевали за размытыми движениями дерущихся. Вдруг раздался особо громкий звон стали и противники как игрушки разлетелись в разные стороны. — Ай-яй-яй, — наиграно пожурил Повелитель. — Тень, я когда-то думал, что ты умная женщина. — Он явно получал удовольствие, глядя на поднявшуюся Орин, которая выглядела спокойно и расслаблено, но зелёные глаза цепко фиксировали картину на поляне. — Зачем ты пришла к нам, если не можешь справиться даже с одной безвольной рабыней?! — Урссай, есть несколько причин моего поведения, — ровно ответила Орин, слегка искривив губы в саркастической улыбке, которая не затронула внимательных глаз. — Во-первых, твоя «собачка» имеет некое преимущество, которое одновременно и является её ограничением. Она в ошейнике с полностью подавленной волей. Значит, у неё нет абсолютно никаких ограничений, по типу совести, чести, морали и тому подобного. Это для воина однозначно в плюс. Но также у неё отсутствует стратегическое и логическое мышление, позволяющее предугадывать действия соперника, а это возможно только при свободном от оков уме. Это весомый минус. Поэтому мы сейчас, можно сказать, на равных. Она, — кивок в сторону замершей в боевой стойке дроу, — ограничена из-за ошейника, а я сдерживаюсь, стараясь не убить Правящую Жрицу. — Сдерживаешься? — прошелестел голос Тиарикона, заставляя моё сердце испуганно встрепыхнуться. Чёрт! Если выживу, наверное, до смерти буду просыпаться по ночам с криками ужаса от этого спокойного мягкого тембра. — Конечно. — Зелёные глаза драконицы скользнули по Тиа, наверняка фиксируя и отмечая исходящую от него угрозу, а желтоглазый садист заинтересованно рассматривал Орин. Могу поспорить на свои перья, ему самому очень хочется проверить уровень боевых навыков знаменитой Тени. — А во-вторых, с чего ты взял, что я пришла одна? — саркастически приподняв тёмную бровь, спросила Орин. Повелитель дроу нахмурился, а драконица улыбнулась острыми трансформированными клыками и издала низкочастотный шипящий звук, от которого неприятно зазвенело в ушах, заставив болезненно поморщиться всех на поляне, кроме непробиваемого Тиа. В туже секунду, непонятно откуда и как, возле Оринфай появились ещё пятнадцать фигур неопределённого пола, похожих на элитных ассасинов-ниндзя. На новых участниках «драмы на поляне» были удобные костюмы грифельного цвета, свободные штаны, объемные кофты похожие на водолазки, руки скрыты перчатками, на ногах мягкие чёрные мокасины перевиты тугими кожаными лентам, оплетающие голени почти до колен, а на головах маски, полностью скрывающие личность носителя. Единственной открытой полосой кожи у новоприбывших была прорезь в маске для глаз. Но и это не облегчало задачи для опознания, так как у всех «ниндзя» была боевая раскраска, а в отверстиях масок видно только вымазанную в угольно-чёрную краску кожу с белесыми провалами одинаковых глаз без намёка на радужку. А ещё, широкие пояса оплетали низ талии каждого ассасина, спускаясь тонкими ремешками по бёдрам, плотно окружали сильные ноги тремя продольными полосками кожи, на которых фиксировались короткие каплевидные метательные ножи. Грудь и спину перекрещивали ещё по два широких ремня, которые спереди были густо «украшены» острыми метательными звёздами из странного матово-чёрного металла, а сзади крепились ножны для парных клинков, по форме похожих на знакомую мне катану, и на пояснице, рукоятями в стороны, уютно примостились два боевых трезубца. Всё это я успела рассмотреть в считанные секунды и могла с уверенностью гарантировать, что оружия на этих «гавриках» намного больше, чем можно рассмотреть. А ,судя по напрягшимся фигурам тёмных, они точно знают, кто перед ними, и явно опасаются. — О, так ты пришла с подкреплением, — улыбнулся Правитель. — Забавно. Ты привела с собой самую таинственную группу ассасинов, личности участников которой будоражат умы всех заинтересованных политических деятелей и королей преступного мира. Представляю, какой фурор произведёт новость, что самые опасные, виртуозные да неуловимые убийцы и шпионы отряда неподражаемой Последней Тени, являются… бабами! — Довольный смех венценосного дроу разнёсся по всей поляне, и его веселье подхватили остальные, сотня мужских глоток, оставляя равнодушным только Тиарикона, золото глаз которого сканировало каждого из отряда Тени. — Рада, что тебе весело, — спокойно ответила Орин, но зная её можно было заметить беспокойную искру, мелькнувшую в холодных глаза драконицы, которая перестала язвить и скалиться. — А знаешь, что ещё веселей? — спросил правитель, как успокоился, но продолжая широко улыбаться. — Просвети. — Весь твой отряд обладает сильными ментальными способностями. Это известно каждой собаке слышавшей хоть раз о вас. А значит, мне стоит только натравить на вас своих милых «собачонок», убить которых вам помешает мораль, честь и прочие глупости. — От этих слов плечи Орин напряглись, выдавая степень её напряжения, но на лице не дрогнул ни один мускул, а ниндзя вообще как появились, не сделали ни одного движения ещё, даже казалось, не дышали! — Почему? — Этот вопрос непроизвольно вылетел из моего рта, тихим сиплым и дрожащим голосом, удивив даже меня. Но как ни странно, вопрос расслышали все и даже ответили. — А ты прислушайся, — не глядя в мою сторону, стараясь не выпускать из поля зрения Правителя и Жрицу, сказала Орин. До меня не сразу дошло, что она имела ввиду. Но дура я не всегда, поэтому быстро поняла, что она говорила не про слух. А так как я ещё ни разу не использовала возможности фиолетового пламени целенаправленно, то слишком резко и широко раскрыла своё сознание. Ментальный крик ураганом ворвался в мою голову, оглушающим хором звуковой волны, с силой равной удару столкновения с мчавшимся локомотивом, со всей дури шибануло по моей черепной коробке. Мой истошный вопль, полный боли и агонии, для меня был не слышен, полностью потонувший в какофонии чужой боли и страдания. Душевная боль, ярость, отчаяние, страх, ненависть, надежда, накрыли меня так резко и ярко, что, не устояв на ногах, я рухнула сломанной куклой на посеребрённую кровью единорога траву, не замечая хлынувшей из ушей и носа крови, бессмысленно сжимая голову руками, стараясь уменьшить разрывающее сознание давление. Эти ошейники не властны над сознанием женщин-дроу! Они рабыни не только у мужчин, но и у собственного тела! Столько лет, эти эльфийки находятся в ловушке, тюрьме из собственной оболочки, метаясь яростным вихрем внутри, не имея возможности повлиять, а только агонизировать и страдать, безвольно наблюдая, как деградирует и вымирает их раса, из-за жестокости и глупости недальновидных мужчин. Я слышала каждую из находившихся здесь женщин, их боль стала моей, их ненависть и ярость передались и мне, а Жрица отдала мне самое яркое и жгучее чувство отчаяния и безысходности, переполнившее озеро моего терпения, заставив захлебнуться этим цунами эмоций. Резко выгнувшись в напряжённую дугу, моё тело свело сильнейшей судорогой, и оно поднялось на полтора метра от земли, а яростное насыщено-фиолетовое пламя превратило в живой факел, силовой волной откидывая от меня Луну с Диониэлем, сметая ровный полукруг подчинённых дроу, раскидывая их словно кукол. Боль, охватившая каждую частичку моего тела, сводила с ума, но сжатое и спазмированое горло не позволяло вырваться крику. Мне казалось, я сгорала заживо, а эмоции дроу, скручивающиеся во всё увеличивающийся шар в голове, давили и поглощали моё сознание, расщепляя на молекулы. Казалось, я чувствовала, как с меня сползает обуглившаяся кожа, как плавились органы от обжигающего жара, а каждый нерв в моём теле купался в жерле вулкана, без возможности сгореть и, наконец, погибнуть, переходя от умирания к смерти. Я захлёбывалась от этой непрекращающейся и всепоглощающей агонии, которая вознесла меня на пик всеобъемлющей боли, не предвещая конца, а, только усиленно возрастая, разрывая мою душу, выворачивая её наизнанку, но, не позволяя перейти черту. Впервые я молилась о смерти, умоляя о ней и жаждая её, но пожирающее пламя продолжало нещадно жалить и рвать измученную плоть на куски. И в следующий миг, когда казалось, что больше я не выдержу, распирающий голову сгусток чужих страданий лопнул с оглушающим рёвом бушующего пламени, образовывая вокруг моей парящей фигуры яростный огненный смерч, переливавшийся тёмно-лиловым и агатово-чёрным огнями. А я, больше не сдерживаясь, закричала, выплёскивая не только свою боль, но и чужую, не замечая, как мой крик подхватили больше полусотни женских глоток, оповещая мир о выстраданной и вырванной свободе. Сколько это продолжалось, даже представить не могу, но мне казалось, что прошла вечность. Когда всё стихло, а моё слабое и безвольное тело упало в середину выжженного кратера, диаметром не меньше десяти метров, больно придавив левое крыло, у меня банально не было сил даже перевернуться. Я не видела, как по краю выжженной ямы лежали медленно приходящие в сознание женщины-дроу. Не видела, что рабские ошейники больше не сковывали тонких шей, а часто моргающие глаза загораются искрой жизни и сознания, быстро сменившейся торжеством и жаждой мести. Пропустила, как Правитель и Тио, с помощью артефакта сбежали, бросив дезориентированных подданных, которых смела силовая волна моего пламени, на растерзание уже встающих бывших рабынь. Но самое интересное, я всё же не пропустила…