Ночь в Опере

Я дура, что связалась с тобой. Труп обнаружил управляющий магазином «Вина Италии». Совершенно незнакомый ему человек лежал под прилавком магазина. Вокруг тела валялись осколки стекла, и растекалась огромная лужа то ли вина, то ли крови. Скорее всего, того и другого вместе. Мистер Шерлок Холмс появился на месте преступления на три минуты позже инспектора и сразу пробрался к телу. — Мужчина сорока-сорока пяти лет. Вдовец. Обручальное кольцо висит на кожаном ремешке на шее. Ему много приходится писать… Лестрейд навис над стоящим на четвереньках Холмсом: — Уходите, Холмс! — Но я ещё не всё вам рассказал! — Шерлок Холмс поднялся и уставился на него непонимающим взглядом. Холмс был абсолютно таким же, как в дьявольском сне — раскосые светлые глаза, тёмные вьющиеся волосы и пухлые, совершенно не мужские, губы. — На трупе нет явных ран, может быть, он был отравлен, а может, умер сам. Я смотрю на него всего три секунды… — Убирайтесь! — зарычал Лестрейд. — Чтобы духа вашего здесь не было! — Лестрейд, что у вас случилось? Плохо спали? Лестрейд размахнулся и со всей дури съездил младшему Холмсу по скуле. Тот чуть не упал, но его удержал стоявший рядом доктор Ватсон. — Какая муха вас укусила? — зажимая кровящий нос, пробубнил Шерлок. Но Лестрейд даже не посмотрел в его сторону. Бережно обнимая Шерлока за плечи, доктор Ватсон вывел его из магазина. Но едва они вышли, сыщик вывернулся из рук доктора и прильнул к витринному стеклу, пытаясь рассмотреть, что происходит внутри. — Ватсон, вам не кажется, что наши с Лестрейдом отношения вышли за пределы обычных? Доктор Ватсон распахнул глаза и изумленно посмотрел на Холмса. — По-моему, это очевидно. — По-моему, — тоже, — Холмс совершенно неожиданно рассмеялся, чем поверг Ватсона в ещё большее недоумение. Когда Шерлок исчез с места преступления, Лестрейд почувствовал невероятное облегчение. Следствие покатилось своим чередом: допросы, отпечатки пальцев, поиск свидетелей. Лестрейду больше не казалось, что он попал в очарованный лес и был околдован. Но когда все дела были закончены, а рабочий день подходил к концу, он снова и снова перебирал бумаги на своём столе, листал старые «повисшие» дела. Он страшился идти домой, где его ждала дочь, которой он не мог посмотреть в глаза. Он опасался ложиться на богом проклятое, а некогда весьма чинное, супружеское ложе. Он страшился своих снов. А летний день никак не желал заканчиваться. Инспектор вышел из управления и ради такого случая поймал кэб. — В Сохо. Инспектор к алкоголю был равнодушен и напивался крайне редко. Но сегодня был как раз тот день, когда стоило предаться этому вполне простительному пороку. Конечно, лучше иметь для этого компанию, но в компании языки развязываются слишком часто, и можно не только ненароком узнать что-то лишнее, но и сболтнуть самому. А когда ты — полицейский инспектор, то излишняя разговорчивость может выйти боком. Лестрейд подцепил свои три кружки с портером, уселся за крошечный столик в самом тёмном углу и стал потихоньку пить, не переставая с любопытством разглядывать зал. Обыкновенные люди, не преступники и не одетые в форму полицейские. И даже не братья Холмс. Глаз Лестрейда отдыхал на простых любителях пива. Они смеялись, болтали, чокались кружками, были такими ясными и понятными, каким сам Лестрейд был ещё несколько дней назад. Все отношения этих мужчин друг с другом, их «пивное братство» кончалось за стенами бара. Прокутив все до копейки карманные деньги, эти мужчины спешили к своим женам, слушать их беззлобное ворчание и успокаивать любящими поцелуями. Лестрейд вздохнул. — А вы, я вижу, напиваетесь в одиночестве? — прозвучал весёлый голос. — Бить не будете? — Доктор Ватсон! — Лестрейд не то что не заметил, как тот вошёл в бар, но даже не обратил внимания на него, когда тот подошёл вплотную. — Можно к вам? — доктор поставил на столик три кружки светлого. — А вы один? Доктор Ватсон снова рассмеялся. — Я один. Холмс пошёл навестить брата. А я уже не мог сидеть в четырёх стенах в такой душный вечер. — А что вас занесло так далеко от дома? — Встреча с Ватсоном вдруг показалась Лестрейду подозрительной. — Здесь пиво вкуснее. А если честно, то Холмс знаком уже со всеми владельцами кабачков поблизости от Бейкер-стрит. Шагу нельзя ступить, чтобы он не знал. — Он вас контролирует? — изумился инспектор. — Не знаю. Вроде не похоже. Но ему до смерти всё-всё хочется знать. Вот хочу заинтриговать его. Пусть думает, что я на свидании. — В чём же интрига? — насторожился Лестрейд. — Холмс терпеть не может женщин и всякие сантименты. Говорит, что нежные чувства вредят уму. Ну, его уму, может, они и вредят, а вот моему — нет, — улыбнулся доктор и отхлебнул пива. — Он что, никогда не был влюблен? — Лестрейд даже с какой-то тревогой ждал ответ Ватсона. — Не знаю. Понятия не имею. Вот я знаю, что в юности он играл в любительском театре. Мог там влюбиться в хорошенькую девушку. Актрисы ведь самые красивые. Но, наверное, получил отворот-поворот. — А кого он играл? — Он не говорил. — Может быть, он девушку и играл, а травести не в почёте у настоящих девушек? — ехидно предположил инспектор. Доктор Ватсон поперхнулся и закашлялся. — Что он вам сделал? Утром стукнули по носу. Правильно сделали, конечно, он вчера ради эксперимента растворил мои полсоверена. Но в таких вещах его не обвиняйте! Холмс настоящий джентльмен! — Я просто предположил. — Он очень хороший человек, и я восхищаюсь им. Конечно, он не от мира сего. Мне ход его мысли не понять. Поэтому он — гений! — Ватсон поднял кружку: — Будем. Через время пиво у инспектора закончилось, и он сходил ещё за одной порцией. Захватил ещё и Ватсону. — Сегодня, значит, пьём до победного, — усмехнулся Ватсон. — Да нет, мне завтра на службу, — пожал плечами Лестрейд. — Это вы так из-за Шерлока переживаете? Из-за того, что его ударили? Не волнуйтесь, он уже забыл. Через пару недель снова придёт вам надоедать. — Брату пожалуется, а тот моему начальству, и прощай повышение, — пробормотал Лестрейд. Он, конечно, был пьян, но не настолько, чтобы предположить, что Майкрофт Холмс способен нажаловаться начальству Скотланд-Ярда. Он просто решил попробовать перевести разговор с доктором на Майкрофта Холмса. — Ну что за мысли, инспектор! — хлопнул его по плечу Ватсон. — Майкрофту до вас нет никакого дела! И вообще на следующей неделе Шерлок увозит его в Брайтон. — Откуда вы знаете? — потерял всякую осторожность Лестрейд. — Он и мне предлагал поехать. Я думаю поехать. Две недели у моря я в этом году заработал, — Ватсон зевнул, — на солнышке. Лестрейд абсолютно не помнил, как добрался домой. Помнил только, что от цокота копыт по мостовой раскалывалась голова. Закончив с пивом, они с Ватсоном перешли на виски. Кажется, это была идея доктора. Потом доктор предлагал поехать к каким-то девушкам, а когда инспектор отказался, долго грозил ему пальцем. Утром миссис Крауч подала ему чай с каменным лицом. — Лиза весь вечер ждала вас, чтобы пойти погулять. Вечер был ужасно душный… — Я задержался… Мне надо было расслабиться, — Лестрейд не знал, что сказать возмущённой женщине. — Я предлагала погулять с ней, но она ждала вас, пока не уснула! Миссис Крауч была само праведное негодование: — Вам нужно жениться, мистер Лестрейд. Так не может дальше продолжаться. Лизе нужна мать! — Посторонняя женщина не заменит ей мать! — Посторонняя женщина, по крайней мере, сможет стать вашей женой! — последнее слово всегда оставалось за экономкой. Это утверждение тоже показалось инспектору спорным, но он предпочёл помолчать. И миссис Крауч продолжила наступление: — У меня есть знакомая девушка: очень милая, двадцать семь лет — как раз вам подойдёт. У них весьма благополучная семья, у отца мастерская по ремонту велосипедов. Они могли бы пригласить вас на чай. — Нет, я пока не готов. Моя жена умерла всего… — …Год назад. Ваша жена была бы только рада, если бы ваша дочь находилась под присмотром. — Спасибо, миссис Крауч. Я подумаю. Лестрейд побыстрее оделся и зашёл в комнату Лизы. — Дорогая, у меня скоро день рождения, что бы ты хотела получить в подарок? Лиза рассмеялась: — Папа, это же твой день рождения! Ты сам должен спрашивать о подарке! Я его как раз рисую... Ой! Лиза закрыла лицо руками. — Лиза, а что, если нам поехать на пару дней в Брайтон? К морю? Ты сможешь надеть то голубое платье, что я подарил тебе на Пасху. — Тебя же не отпустят со службы, папа, — вздохнула дочь. — Об этом не беспокойся, дорогая! — Лестрейд чмокнул Лизу в щеку и поспешил выйти из дома.