Плюмбум

Первая репетиция у нас не заладилась. Несмотря на то, что я ради группы пропустила половину учебного дня, играли "Джихады" вяло. Стас постоянно нервничал и злился, Олег пел монотонно, словно задумавшись, Снайпер путал ноты после тяжёлого похмелья, а Антон… потерял сознание прямо посреди одной из песен, рухнув на ударную установку. — Что за чёрт?! — Стас подскочил к нему, яростно колотя по щекам. — Когда ты последний раз ел?! Ребята молчали, а Антон что-то отвечал ему еле слышно. — Всё ясно… Ребят, сворачиваемся. — Что случилось, Танк? — обеспокоенно поинтересовался Дима. — Камикадзе опять перестал есть. Подхватив парня на руки, Стас вышел из гаража, направляясь к машине. То ли лидер группы был очень силён, то ли Антон почти ничего не весил, но тяжести Танкист явно не ощущал. Ребята молча последовали за ним. Загрузив ударника на заднее сиденье автомобиля, Стас завёл мотор; рядом с Антоном на сиденье с трудом разместились остальные участники группы. — Чего стоишь, — раздражённо фыркнул мне Танк, кивком головы указывая на свободное место. Послушно заняв переднее сиденье, я пристегнулась и постаралась слиться с кожаной обивкой. Танкист вдавил в пол педаль газа, и машина рванула по городу прямиком к больнице. Всё это время в салоне автомобиля царила гробовая тишина, которую я так и не решалась нарушить, задав вслух терзающие меня вопросы. Подъехав к приёмному покою, машина резко остановилась, и парни осторожно выгрузили Антона. Ударник ослаб настолько, что не мог самостоятельно передвигаться. Дима и Стас подхватили его под руки и повели внутрь здания, Олег же остался на улице вместе со мной, закуривая ментоловую сигарету. — Часто с ним такое? — нерешительно поинтересовалась я. — Довольно-таки, — вздохнул Олег. — Его позывной — Голод. К сожалению, он тоже неслучаен. Ещё до армии Камикадзе встречался с девушкой. Она была красивая, хрупкая… Он безумно любил её. Но после возвращения на гражданку Тоха узнал, что она его бросила. Ушла к какому-то гламурному дрищу с обложки глянцевого журнала. Тогда у Тохи ещё был пивной живот и короткие волосы. С тех пор прошло два года… — Он стал отказываться от еды? — Не знаю, что с ним произошло. Подобные приступы голодовок с ним случаются… Правда, в последнее время всё реже. Мы стараемся следить за этим, но… Он снова оказался в больнице. Музыка помогает ему забыться, но что-то терзает его изнутри. Та девчонка была его первой и, пожалуй, единственной любовью. — По нему и не скажешь, что он голодает. Красивый, спортивный парень. — Это из-за одежды. На самом деле он настолько тощий, что я порой удивляюсь, откуда в этом скелете с патлами берутся силы на столь мощный звук. Стас и Дима вышли из больницы и направились к нам. — Ну что там у Тохи? — поинтересовался Олег. — Жить будет? — Крайняя степень истощения, нервная анорексия… — констатировал Стас. — Придурок две недели не ел ничего, кроме пива. Да и то… только при нас, а после выступлений бегал блевать. — И надолго его теперь?.. — Без понятия, — пожал плечами Стас. — Придётся нам учиться играть без ударника. По крайней мере, клип записывать нам точно придётся без него. Как бы его ещё в психушку не затолкали, но я постараюсь это уладить. Чёрт! Полгода же всё было хорошо... — Стас… — осторожно начала я. — Раз уж мы здесь, может, навестим Жанну? Она ведь недалеко, в кардиологии. Думаю, ей будет приятно. — По-моему, отличная идея! — воодушевился Олег. — Репетиции сегодня уже всё равно не получится. — Я не против, — кивнул Стас. Я невольно улыбнулась, не в силах скрыть ликования. Жаль, конечно, что Антон не мог пойти с нами. Ему подруга была бы особенно рада. — Только давайте как-нибудь без меня, ладно? — усмехнулся Дима. — Терпеть не могу больницы. — Завтра в четыре чтоб был в гараже! — махнул рукой на прощание Стас. — Идёт! — крикнул Снайпер, и, не оборачиваясь, побрёл к выходу с территории больничного комплекса. — Тебя ведь устраивает это время? — поинтересовался Стас, обращаясь ко мне. — Вполне, — растерянно ответила я, смущённо краснея. — Что ж! Жанна лежит в третьем корпусе на четвёртом этаже. Двадцать четвёртая палата, кажется. Вперёд! Олег выкинул недокуренную сигарету, и мы направились к пятиэтажному хирургическому корпусу, что находился неподалёку. Жанну уже перевели в общую палату. Кардиостимулятор не нуждался в замене, а произошедший сбой оказался незначительной и быстроустранимой неисправностью. — Представляешь, эти садисты в белых халатах запретили мне алкоголь и ночные тусовки! Изверги! Да я живу этим! — жаловалась мне Жанна, уткнувшись в плечо. — Да я лучше сдохну, чем соглашусь на эту пытку! — Когда тебя выписывают? — поинтересовался Олег. — Говорят, что недельки через две уже буду как новенькая. — "Плюмбум" по тебе скучает, — улыбнулась я, ласково гладя подругу по непослушным рыжим волосам. — А я-то как скучаю, ребятки-и-и! Как там ваша первая репетиция? — Пришлось отложить по некоторым причинам… — уклончиво ответила я, косясь на Стаса. — Радуга, ты приходи почаще, пожалуйста. Я ведь здесь умираю от скуки! — Конечно, дорогая. Тебе что-нибудь принести? — Сигарет и пива, но разве ты принесёшь? И вы, ребят, приходите. А ещё лучше, замутите мне выступление прямо в палате. Пусть эти интеллигенты в ординаторской засунут свои ограничения куда подальше! — Сигареты могу организовать, — усмехнулся Олег, выуживая из кармана пачку. — Олежек, я почти тебя люблю! — восторженно завизжала Жанна, с наслаждением вдыхая аромат ментоловой отравы. — Только не попадись с этим, бандитка. — Обижаешь, — усмехнулась Жанна. — С моим-то стажем курильщика… Да я за школой веточками курила, когда ты ещё была примерной девочкой с бантиками! — И всё-таки завязывай ты с этим, — назидательно произнёс Олег. — Сам не могу никак бросить со школы. — Для меня сигареты — напоминание о поцелуях человека, которого я когда-то безумно любила. Давным-давно я тщетно пыталась отучить его от этой привычки, и в итоге втянулась сама. Теперь жить не могу без привкуса табака во рту. — Это ты свою первую любовь сейчас вспомнила? Тебе же тогда было лет тринадцать! — А вот этого можно было и не говорить! — обиженно насупилась Жанна. — Где ты ещё встретишь более романтичную историю? — По-моему, все девочки начинают курить так, как ты, — весело усмехнулся Олег. — Хотя звучит поэтично. — Ну, а сам почему начал? — Как и многие парни — на слабо взяли. В моей банде было не круто не курить. Сейчас в группе наоборот дымлю один я. — Вам не кажется, что нам уже пора? — прервал наш диалог Стас. — В больнице скоро время ужина. — Нет, ну останьтесь ещё ненадолго! — заканючила Жанна. — Лидер заявляет "надо" — "Джихад" отвечает "есть" — усмехнулась я. — Нам и правда уже пора. Я ещё позвоню вечером. Да и завтра наверняка навещу тебя. — Ну ладно, — обречённо согласилась больная. — Только обязательно приходи! И "Джихадов" захвати! Всех четверых. — Ну, всех четверых не получится, — уклончиво объяснил Стас. — Но Снайпера в следующий раз попробуем затащить. Исполним что-нибудь, чтобы ты скорее поправлялась. — Огромное спасибо, ребят, что пришли, — улыбнулась Жанна нам на прощание. Дружной толпой мы вышли из больницы, наслаждаясь свежим воздухом после специфического запаха лекарств и болезни. — Ребят, вы идите, а я кое-что забыл в палате, кажется, — улыбнулся Олег, хлопая себя по карманам. — Не ждите меня. Завтра в четыре! — До завтра! — усмехнулся Стас, качая головой. Я невольно улыбнулась, глядя ему в след. — Тебя подвезти? — спросил Танкист, когда Прапор скрылся за дверьми больничного корпуса. — Я бы не отказалась, — пожала плечами я. Вместе мы вышли за пределы территории медицинского городка и направились к его машине. Пожалуй, впервые за всё время нашего знакомства, мне было легко и уютно под прицелом этих необыкновенных зелёных глаз.