Случайности

Киборгу было хорошо. Ему уже давно-давно не было так хорошо. Он был пустым. Совсем пустым и очень легким. Киборг дышал. Легкие были большими и с каждым вздохом расправлялись, становясь еще больше. Киборг был пустым и дышал. В газовоздушной смеси, которую подавали ему в легкие, содержание кислорода было выше привычного, полностью отсутствовали твердые примеси и содержался оксид диазота, концентрация которого падала. Система газовоздушную смесь одобряла и одобряла стремление киборга дышать глубоко, всем своим пустым телом. Хорошо быть пустым. И дышать хорошо. Киборг просканировал себя. Он больше не умирал. Активно шли процессы детоксикации и регенерации. Кровь была насыщена кислородом, глюкозой, белками, липидами и аминокислотами. Восстанавливался водно-солевой баланс. Он был пустым и больше не умирал. Это было хорошо. Киборг попытался шевельнуться, но система и внешнее воздействие не дали совершить движение. Киборг немного расстроился. Но не сильно — ему было слишком хорошо, чтобы сильно расстраиваться. А еще у него были новые хозяева. Система сообщила, что у него теперь новые хозяева. И именно поэтому он пустой, ему хорошо, и он больше не умирает. Нового хозяина из архива системы киборг узнал. Яркий человек с рыжими волосами и холодными, прозрачно-голубыми глазами, и голос у него злой и холодный. Пообещал ликвидировать, и система его послушалась. А потом неправильно стал хозяином. Хозяева неправильно у него уже менялись. После того как его выпустили, его продали вооруженным силам Удоны, но тут же списали по поломке. Хотя система была в норме, и киборг был в норме. Но в разделе сведений о хозяине значилось: «ВС Удоны. Списание по физической неисправности. Подлежит утилизации». Киборг тогда очень удивился, ведь он не мог поломаться только за две разгрузки военного оборудования, да, — с превышением плановых эксплуатационных нагрузок, но он справился и все в нем работало исправно. И других киборгов, более старых и находящихся в худшем состоянии, по поломке на утилизацию не списывали. Киборг ждал утилизации несколько дней, тестируя сам себя и не находя неисправностей, кроме снижающегося несколько быстрее расчетного уровня энергии. Но отклонение было в долях процента, неужели его признали поломанным из-за этого? Но киборга не утилизировали. За киборгом пришло лицо с расширенным доступом и оформило смену хозяина. Это была правильная смена хозяина. Киборга продали, оформив протокол сделки, зарегистрировав его в компании-производителе. Киборг запомнил нового владельца. И отформатированная система киборга нового владельца запомнила. Киборг старался показать, что он совсем не поломанный и исправный, и делал все, что скажет хозяин. А потом хозяин сменился неправильно. Киборг ждал хозяина около кафе. Вдруг случился сбой, отключился процессор, и киборг упал. А когда киборг встал, рядом стоял хозяин. Только он выглядел совсем не так, как до этого. Система считала, что это хозяин и он всегда так выглядел, а киборг помнил иначе. Это могло означать, что теперь киборг совсем поломался, и его точно утилизируют, но хозяин увел киборга в ангар, отформатировал и переустановил систему, потом погрузил в транспортировочную ячейку, которая не работала — не отключала, но фиксировала. За тринадцать дней транспортировки киборг сильно попортился, но после распаковки его покормили, и система его починила. Затем хозяина сменили правильно. Его снова продали и купили. Не сразу. Сначала его долго смотрели и тестировали. Но после того как неправильный хозяин сказал: — Бери! Я по каталогу смотрел — это самая широкая модель из DEX-ов. Его купили, и хозяин стал правильным. Новый правильный хозяин начал готовить киборга к новой работе. Новая работа оказалась несложной, но универсальность киборга она портила. Хозяину нужен был киборг-курьер, система знала, как надо работать, а хозяин знал, как повысить эффективность. Он знал, как снизить вес киборга за счет качества мышц и костей, знал, как растянуть полость желудка, сильно увеличив его емкость. Знал, как повысить эластичность пищевода. Через неделю обучения, киборг легко проглатывал и отрыгивал теннисные мячики. По одному или сразу все поместившиеся в желудке. Последнее, правда, получалось только при стимуляции физическим воздействием. Но хозяин знал, как надо сильно и резко ударить киборга под ребра, чтобы команда системы наложилась на непроизвольный мышечный спазм, и все содержимое желудка оказалось резко выброшено наружу. Это было неприятно. Киборг от этого портился. Когда хозяин перешел к обучению киборга на тяжелых и неровных камнях, после единовременного опорожнения полностью заполненного ими желудка, киборг поломался на восемьдесят часов. Но хозяин был доволен. Он терпеливо ждал, пока киборг починится. Даже накормил дорогой смесью «Элит», из которой система немного восполнила дефицит кальция. Хозяин говорил, что по мере эксплуатации киборг становится все лучше, хотя система сообщала, что киборг портится, теряет эффективность. Киборг и сам знал, что уже не способен к длительному самостоятельному движению с расчетной маршевой скоростью, что его боевая скорость и координация значительно снижены, что нарушен баланс тела. Но боевая эффективность киборга хозяина не интересовала. Он говорил, что хорошая сумка должна быть просто большой и легкой. Киборг и был большим и легким. Через полгода в киборга помещалось уже много груза. В три раза больше чем вначале. Особенно, если хозяин укладывал груз сам, пальцами провоцируя мышечные спазмы и распределяя груз в киборге. Хозяин о киборге заботился. Особенно, когда тот был с грузом. Защищал, даже снимал приоритет на свою охрану. Кормил, если система сообщала о критичных нарушениях — лечил, давал нужные лекарства, разрешал проведение процедур. Даже неэстетичных. Киборг знал, что неэстетичные процедуры хозяева часто запрещают. Киборг жил у хозяина дольше, чем средний срок службы его модели. Единственное — хозяин не разрешал киборгу долго быть совсем пустым. Если груза долго не было, киборг должен был быть наполнен либо специальным баллоном, либо просто крупными кусками твердой пищи, которую разрешалось усвоить, и водой. Правда, если твердая пища перерабатывалась плохо, застревала или портилась внутри, киборг тоже портился. Но хозяин не ругался и пользовался вторым способом, только когда они не были дома. Киборг быстро научился отличать груз от тренировок или просто пребывания непустым. Перед загрузкой груза киборга переставали кормить всем, кроме чистой глюкозы в таблетках, всегда тщательно мыли, снаружи и изнутри, потом отдавали запрет на выработку ферментов и работу желез желудка, давали много воды, которую требовалось усвоить, но выведение сократить до минимальных значений, после чего загружали груз. Чем больше хозяин давал усвоить воды, тем дольше требовалось носить в себе груз. Это тоже была забота — грузом хозяин наполнял киборга плотно, работу пилорического сфинктера блокировал, и восполнить водно-солевой баланс киборг не мог. Извлекать груз тоже требовалось не спеша, отрыгивая контейнеры по одному, при необходимости фиксируя их руками через тело. Киборг хорошо научился чувствовать груз, правильно его принимать и извлекать. Единовременно опорожнить желудок, выкинув весь груз, хозяин приказал лишь однажды. Когда их заметил полицейский патруль. Тогда система тоже правильно сменила правомочия, присвоив полицейскому с жетоном полные права. И тогда же система удивила киборга, выдав полицейскому полный отчет о состоянии, но умолчав о функциональных нарушениях внутренних органов и об имеющейся и активированной системе самоликвидации тела киборга в случае остановки сердца. Киборга протестировали в стандартном режиме, прогнали через медсканер и вернули хозяину через несколько дней. Полицейские называли киборга чемоданом и очень разозлились, что он совсем пустой, даже побили, и говорили, что лучше бы убить киборга, чем возвращать. Поэтому киборг был очень рад, когда его забрал хозяин. Пусть даже он тоже побил его, ругая за выброшенный груз. Правда, ругал хозяин полицейских. А побил киборга. А потом была последняя доставка груза. Хозяин ушел с человеком, оставив киборга ждать его и команды на выгрузку. Отдал приказ на препятствование извлечению груза и самоликвидацию тела, в случае невозможности сохранить груз неизвлеченным, и ушел. Киборг ждал. Долго. А потом за ним пришло лицо с правом управления. Раньше оно всегда было с хозяином и, как и киборг, всегда его слушалось. Хотя, в отличии от киборга, часто спорило и возмущалось. Лицо с правом управления увело киборга с собой. Оно очень хотело извлечь из киборга груз, но не имело на это права. Лицо с правом управления могло загрузить в киборга груз, могло отдать киборгу любой приказ, вплоть до самоликвидации, но извлечь уже загруженный груз — не могло. Лицо очень злилось. Било киборга, провоцируя мышечный спазм полного быстрого опорожнения, но оно не имело на это права и система спазм блокировала. Хотя для киборга польза от действий лица была. Это проявилось не сразу, позже. Несколько особенно злых и сильных ударов разбили часть груза. Груз представлял из себя небольшие стеклопластовые контейнеры, уложены они были очень плотно, занимая весь объем в полном расширении. Система это не одобряла. Гипоксия лишала систему энергии, и она понемногу начала отключать имплантаты. Мышечные в конечностях, слуховые и зрительные. А это было очень неприятно. Но когда часть емкостей с грузом разбилась — объем груза заметно сократился, и приток кислорода увеличился. Еще, один из крупных и полых осколков попал в непроизвольно раскрывшийся выходной клапан желудка и застрял там, обеспечив сообщение желудка и кишечника. Кроме того, содержимое контейнеров имело небольшую энергетическую ценность и, хотя и слабо, но всасывалось слизистыми, а с токсическим эффектом система киборга обещала справиться. И благодаря ударам и застрявшему осколку, содержимое контейнеров стало попадать в кишечник, где могло всасываться. А потом киборг понял, что умирает. Система не справлялась, требовалось срочное восполнение водно-солевого баланса. И киборг нарушил приказ хозяина: выпил пищевую жидкость, которую нашел в жилом помещении лица с правом управления. Это было первое озарение. Киборг понял, что наличие постороннего предмета в пилорическом сфинктере обеспечивает ему продолжение жизни, и сам запретил системе действия по его устранению и восстановление приказа хозяина о блокаде проходимости желудка, тем более что основной приказ все равно исполнялся — груз из киборга не извлекался. Еще несколько контейнеров киборг разбил в себе сам. Система не считала такое уменьшение объема груза извлечением, но и с накопленной интоксикацией не справлялась. И киборг умирал. Киборг быстро понял, что питательные вещества не в жидкой форме ускоряют умирание. И не брал у лица с правом управления еду в твердой форме, даже когда тот сам ее предлагал. А такое тоже случалось. Когда лицо с правом управления имело в крови высокую концентрацию того же вещества, которое разрушало киборга, лицо редко било киборга и выполняло просьбы типа «дай сахара» и «дай попить». Человек слушался киборга, и это было отчего-то приятно. Однажды киборг сказал: «Хочу есть», — и лицо с правом управления принесло ему несколько банок просроченного корма «DEX-элит». Но срабатывало это, только когда концентрация вещества в крови лица была нужной. Когда она снижалась — лицо злилось, било его, и тогда лицо отдавало киборгу приказы, а киборг старался молчать, чтобы не злить лицо — система с поломками справлялась плохо, ошибки ускоряли умирание. Вот только лицо любило называть себя хозяином, а система на это всегда возражала. И лицо злилось. Киборг вдохнул. Воздух раздвигал легкие. Внешнее устройство регулировало подачу. Жаль. Киборгу хотелось раздвинуть легкие еще сильнее. Из него извлекли груз. Но приказ не сработал. Потому что у него были другие хозяева. Неправильные. Но киборг был пустой. Быть пустым — хорошо. Киборг лежал, подвешенный в стазис-поле, и дышал. Пустой. Киборгу было хорошо.