Вперед и с песней

Шарик Мэл вёл себя очень странно. Хотя, чего уж говорить о странностях? Но вместо того чтобы спокойно в неё впитаться, он задёргался, начал летать кругами вокруг головы и распался. Он развалился! Теперь вокруг моей подруги летал не один шарик, а две его половинки. Обе были двуцветными: одна — красной и перламутровой; вторая — коричневой и голубой. Вдруг они остановились, каждый напротив своего запястья. И вошли под кожу. Неприятное представление, скажу я вам. Сразу вспоминаются фильмы про пришельцев-паразитов. Как только полушария погрузились, она потеряла сознание. Честно, я испугалась! А вдруг с ней что-то плохое случилось. Подбежав к валяющемуся телу, я успокоилась. Через пару минут, очнувшаяся Мэл порадовала мир избранными оборотами ненормативной лексики. И все на чистом японском! О, латынь проскочила. Пока она давала необходимые, сугубо по её мнению, знания новому миру, я заметила, что на её запястьях появились две совершенно левые вещи. Она так резко махала руками, выражая своё возмущение, что мне это, в конце концов, надоело. И на очередном взмахе я поймала её руку. Неожиданно я оказалась в полной тишине, не понимая в чём дело, я посмотрела вокруг, потом на Мэл и до меня дошло... Она замолчала. Не верящий взгляд её зрачков (Бр-р-р, до сих пор не могу привыкнуть) был направлен на собственные запястья. На правом была татуировка кошки похожей на нашу земную рысь, за исключением довеска, состоящего из крыльев и зубов как у тигров времён юрского периода, сам же рисунок был выполнен в двух цветах: синий и коричневый. На левом — саламандра: красный и перламутровый. Подруга посмотрела мне в глаза и поперхнулась вопросом. – Ну, что ещё со мной интересного произошло? – поинтересовалась я, уже понимая – что-то не так. – Знаешь, я думала, что мои глаза теперь жуткие, но твои никоим образом рядом со мной не стоят! – с нотками зависти сказала Мэл. – Ты только представь: глаза всех оттенков синего, с золотым ободком и... и со зрачком-щёлочкой. Все бы – ничего, но твои глаза светятся! – и тут она засмеялась, а я впала в ступор. – Ха-ха-ха, – все ещё подхихикивая, продолжила: – ты похожа на машину-у-у... с-с-с фарами-и-и… – и опять заржала! До меня долго доходило, какое откровение только что произошло. После осознания ситуации, меня тоже сразил хохот. Мы валялись на полу и ржали, как никогда в жизни! Только начиная успокаиваться, мы посмотрели друг на друга и веселье возобновлялось... Минут через двадцать, когда смех потихоньку сошёл на нет, я вспомнила о том, что этот поседевший монстрик что-то хотел узнать. – Что ты хотела спросить? – обратилась я к подруге, которая лежала с блаженно закрытыми глазами. Она посмотрела на меня с долей непонимания, пару раз моргнула. – У тебя тоже теперь татушка есть? – Ага, представь себе, есть... – Покажи! Я задрала коротенький рукав и обнажила полностью чистое предплечье правой руки. – Ну, и где? – Хм, странно. Ведь только что здесь был... Я осмотрела всю правую руку – нету, нигде. Тут моё внимание привлекло какое-то движение по левой руке, я резко задрала рукав. – Вот он, миленький! – с радостью воскликнула я и посмотрела на Леру. – А что, кавайная... – Это он, – перебила я её на середине фразы. – Правда?! – Правда. И с чего я так решила? *** После нашего содержательного разговора, мы решили, что следует искать выход. Хотя его даже и искать не пришлось. Прямо напротив нас находилось небольшое отверстие в стене, больше напоминающее пролом после обвала. А так как больше идти было некуда, то мы решили пойти по кем-то любезно предоставленному пути. Долго блуждать не пришлось. Идя по узкому, но не очень продолжительному туннелю, с явными следами присутствия рас разумных, но не ранее, чем лет сто назад, на что указывали глубоко въевшиеся в стены, полы и потолки изображения пентаграмм, рун, и других нечитаемых изображений, мы, молча, разглядывали окружающее пространство. Увидев, что в конце одного из ответвлений играют солнечные лучи, я направилась к долгожданному выходу, слушая как Меланта идёт подле меня. Пройдя всего метров пять под свисающими над выходом вьюнками, мы вышли на небольшую полянку. Хоть один плюс есть в моих новых глазах: переход из тьмы на свет дался совершенно безболезненно. Плюс, который явно не достался Мэл. С её стороны послышалось приглушённое шипение. Но оглянуться и посмотреть, действительно ли это была она, мне не удалось. Всё моё внимание захватила открывшаяся взору картина. Дам-с, вот это художественный беспорядок! Остаётся радоваться, что искать никого не придётся. Все наши находились в пределах видимости, разбросанные по открывшейся взору поляне в самых разных позах и местах. И если Тёмины ноги просто выглядывали из похожих на земную невесту кустов, а Ник кверху мягким местом завис в какой-то заросшей травой норе, то Костя и Саша переплюнули самих себя! Костина безвольная тушка с удобством расположилась на ветке дерева, кстати, не отличающейся особой прочностью. Вот будет зрелище, когда он спускаться начнёт! А Саша плавал в небольшом болоте среди кувшинок. Хорошо хоть лицом вверх. Собрав силы в кулак, чтобы здесь же не заржать, я строгим голосом на полполяны сказала: – И чего это мы тут разлеглись? POV Меланта На выходе из пещеры солнечный свет больно ударил по глазам. В ответ на это из горла вырвалось то ли рычание, то ли шипение. Меня так удивило собственное поведение, что я не сразу обратила внимание, на художественный беспорядок, творящийся на довольно милой полянке. Полянке, со всех сторон окружённой высоченными деревьями и каким-то слишком пёстрым кустарником. А беспорядок ещё тот! Несколько тушек, с виду явно радиоактивного происхождения, лежат в таких позах, что любой гимнаст позавидовал бы. Но вот одна парочка явно выбивается из норм. Костя, получивший в подарок от нового мира белоснежный точащий во все стороны парик, умильно обняв ветку, спокойно спит в нескольких метрах над землёй, полностью подтверждая теорию Дарвина о приматном происхождении человека. Другое странное существо... Стоп! Это же Саша. Ну, правда, тоже малость изменившийся: волосы стали цвета молочного шоколада, немного изменились черты лица и заострились уши. Только его местонахождение удивило гораздо больше внешности. Мне встречались случаи, когда люди в ванной засыпали, но спящего в озере я вижу впервые. Хотя озером это... болотце, состоящее из тины и лягушек, можно назвать с большой натяжкой. – Тюш? – Что? – А эльфы разве храпят? – Что? – не поняла вопрос Катя, в данный момент, рассматривающая местонахождения Кости. – Посмотри на воду, – с улыбкой посоветовала я, пытаясь не заржать в голос, наблюдая за тем, как одна обнаглевшая лягушка мостится прямо на лбу ушастого. Проследив за моим взглядом, подруга несколько секунд старалась понять, на что я пытаюсь обратить её внимание. Но, наконец, увидев то, ЧТО храпит в хоре лягушек, тут же поддержала мои попытки разбудить всех хохотом. – Обращённые из русских студентов всё могут, – отсмеявшись, сказала Катя и посмотрела на меня. – О, а так уже лучше. – Ты о чём? – У тебя глаза нормальными стали. Обычного серого цвета. Хотя нет, кажется, опять меняются на... Тьфу, блин! Фиг поймёшь, – и отвернулась. – Лучше давай народ будить и разбираться, куда же мы попали. – Идеи есть, как их поднимать? – Ну, если никто даже от нашего смеха не очнулся, то просто ор пользы не принесёт. Придётся по одному расталкивать, – предложила она, начиная тормошить растянувшуюся под кустом, и как все изменившуюся Тому... *** – Нет, ну это просто свинство! И как мы их будить должны? – возмутилась Катя после десятиминутной попытки хоть кого-то привести в чувство. – Тут даже выстрел из пушки не поможет. – Выстрел-то нет, а вот, если ультразвуком попробовать? – задумалась я, – Тюш, попробуй меня разозлить. – Зачем? – Шипеть на тебя буду. – Так это всё-таки ты шипела, когда из пещеры вышли? – Да. Свет по глазам больно резанул. – Свет говоришь... И без предупреждения отвесила мне такой подзатыльник, что в ушах зазвенело, а по всей поляне разнеслось просто душераздирающее шипение-рычание с явно выраженными низкими частотами. – Ну ты и зараза! – жалуюсь я – Зато подействовало, – улыбнулся этот монстрик, которого я по какому-то недоразумению зову другом. – В следующий раз предупреждай. – Тогда такого эффекта не получишь, – отходя от меня, произнесла Катя, заставляя хоть мысленно, но согласиться с приведёнными доводами. Не дожидаясь окончания мыслительного процесса, Катя пошла, помогать прийти в себя упавшему при моей звуковой атаке Косте. Полтора метра, конечно, не страшно, особенно после сна, но всё же, довольно болезненно. Ну и лица у всех. Будто их сначала напоили, потом насильственно отрезвили, путём физического контакта с различными тяжёлыми предметами, затем снова поили, пока они сами не отключились. В общем, выглядят все как-то помято и взгляд рассредоточенный. Первой в себя пришла Тома. Ну, оно и понятно, женские мозги вообще другие. А через пару минут, и наши парни смогли осознать окружающий мир. – Тебе не кажется, что кого-то не хватает? – спросила Катя, поймав мой взгляд. – Кхм... А где Николаич с водителем? Мы с ней ломанулись по кустам искать наших (пускай и не в этом мире) проводников. После двадцати минутного осмотра флоры и фауны данной местности мы смогли найти лишь наши сумки с инструментами и личными вещами. – Ладно, пойдём. Нужно людей в себя привести, да и ситуацию выяснить не помешает. – Угу. Идём, я место запомнила. Выйдя на поляну, мы вновь впали в ступор (что-то слишком часто за последние сутки) увидев наших друзей. Мы ожидали всего... Ну, кроме того, что все будут ржать как кони. Хотя, если вспомнить нашу первую реакцию друг на друга… – И с чего такое веселье? – первая от шока отошла Катя. – Мы тут думаем, как вас в сознание привести, а вы зверьё пугаете. Стоило им перевести на нас взгляд, как новый раскат смеха потряс всю поляну. – Вы себя в зеркало видели? – спросила едва отсмеявшаяся девушка. – А ты кто? – ну не было в нашей группе блондинки помимо Тёмы, а та сидит и заливается над нашим новым амплуа в обнимку с Коршуном. – А что не видно? – улыбнулась нам эта сте... сексапильная девушка. Да она любой земной модели сто очков форы даст. Я честно осмотрела всех присутствующих. Изменения присутствуют, но это не слишком мешает узнаванию. Кого же не хватает?.. – Ник? – вскрикиваю одновременно с Катей. – Это ты? – всё ещё не верю я. – Ты теперь кто? – Би я, – под смех друзей признался тот. – Был мальчиком, стал девочкой, причём везде. Уже проверял. – И досталась же этому извращенцу такая фигурка, – вздохнул Коршун (нет, он бы ещё облизнулся). Я посмотрела на него и выпала в осадок. Интересно, а он единственный дроу с пирсингом и татуировками, или такие оригиналы тут всё-таки имеются. На нём смотрится довольно-таки клёва. Учитывая, что лишние кг ушли, как не бывало, а короткий ёжик отрос чуть ниже плеч. Из-под жилетки на голых руках неизменное тату. Чёрные джинсы с различными цепями, ремнём с заклёпками и бляшкой в виде змеи, обвивающей череп. Всё это делает нашего эльфа просто уникумом в своём роде. – Да тут, похоже, всем досталось, – рассматриваю окружающих людей. Хотя, людей ли? – А вы случаем не знаете, кто мы теперь? – тихо спросила Тома. – И где мы? – дополнил Костя. - Вы, кажется, уже давно в себя пришли. – Ну, это как раз не очень интересно, – отозвалась Катя. – Что, тоже думаешь, другой мир? – спросила я. – Ну, а что ещё? Да и теория изменения внешности по типу склонностей присутствует. – А если поподробней? – попросил Костя, пытаясь рассмотреть цвет своих волос. До моих, конечно, недотягивают, но длинной до лопаток белоснежные с чёрной пыльцой на концах, в которую превратился его короткий ёжик, тоже довольно эффектно. – Ну, вероятно, наши тела перестроились под те, которые нам больше всего подходят по характеру поведению и образу мышления, – на полном серьёзе сказала Катя. ¬– Так и знала, что среди русских студентов просто человек это редкость, – подытожила я. – Так я что баба? – вскрикнул, или даже вскрикнула Ника. – Крепись подруга, теперь твой светлый лик озарит своею красотой сей мир, – подколол Коршун. – Кстати, никогда не замечал, а ты, оказывается, симпа-а-атяшка. – Да пошёл ты! Спасите меня от этого извращенца! – прячется за Томину спину. – Хочу снова стать мальчиком! Ух... Ах... Ох... Ого! Стоящая перед нами красавица блондинка за несколько секунд превратилась в красавчика блондина. Кучерявые волосы, голубые глаза, мягкие черты лица. В общем – кавай! – Что такое? – удивлённо смотрит на нас Ник. – Что-то не так? – Вниз посмотри, – с лёгким сожалением произнёс Коршун. – Ура! Я снова парень! – проведя инвентаризацию, прокричал он. – Стоп. Так я теперь и мальчиком и девочкой могу?.. – Извращенец, – сказала Катя. – Я всегда подозревала в тебе склонность к смене ориентации. – Угу-м. То-то я ещё думала, зачем он у нас про яой спрашивал. Помнишь, Тюш? – поддержала мысль. – Эй! Эй, я нормальный... э-э-э... был, – начал оправдываться Ник. – Я диски для сестры брал. – Ну-ну, – с иронией произнесла Катя, – оправдывайся больше. – Тьфу на вас. Лучше бы сказали кто я теперь. – А что тут думать? – отвечаю я, – Ты и девочка и мальчик, к тому же очень даже симпатичные. А уж как от тебя феромонами фонит, вон, как Коршуна зацепило. Вывод напрашивается один – теперь ты являешься ярым представителем не совсем благородной расы... – И какой же? – спросил он, видя, что я не продолжаю. – Суккуб, – пролепетала Тома, пытаясь подавить всхлипы вырывающегося смеха. – А вот кто я, уже интересней. – Ну-ка, солнышко, покажи тёте зубки, – подходя, говорю я. – Так, клычки прорезались, глазки цвета нормального – ярко-красного. Пить хочется? – и дождавшись кивка. – Ну, кажется, вердикт вынесен. Чудо моё ты – вампир, причём явно не из низших. Солнце же не припекает? – Нет, – облизнулась та. – Эй, не смотри так плотоядно. Я тебе и добровольно крови дать могу, только сомневаюсь, что она тебе подойдёт. Я ведь тоже не человек. – А кто? – послышалось несколько голосов. – Утопленница, – прикольнулась Катя. – Сама ты утопленница. Бяка чешуйчатая. А я – Асур. Ну, в теории. – Кто? – ну всё, можно в хор переквалифицироваться. – И почему Катя чешуйчатая? – Потому что я дракон, – с гордостью в голосе сказала Катя. – Дракон? – удивились все, кроме меня. Я-то видела её тату. – Дракон, дракон. Мэл лучше объясни, кто такие асуры. А то не все посвящены, – попросила Катя. – К тому же я тоже плохо помню эту расу. – Ну, асуры – это существа тесно связанные с четырьмя стихиями. Цвет основной стихии отражается на внешности. Ещё у асуров... – Что с тобой? – спрашивает Коршун после минутной заминки, видя, что я малость выпала из разговора. – Что?.. А... Кать, иди за мной, – хватаю подругу за руку и тащу в кусты. А я-то всё голову ломаю, чего у меня так пониже спины чешется и это вовсе не пятая точка. – У меня там что-нибудь есть? – спрашиваю я, поднимая куртку и немного спуская шорты. – Мама-а-а... Ха-ха-ха, – согнулась Катя, вытирая выступившие на глазах слёзы. – Ну, ты... даёшь. – У меня хвост? – Ага. Как у добермана – купированный. Маленький на... ну, в общем, промолчу на что похож. Хотя цвет красивый. Голубенький такой, – хихикает Катя. Так, если за пару часов нашего пребывания вырос сантиметров на двадцать, то к вечеру уже должен быть минимум метр с кисточкой. Надеюсь. – Тюш не говори никому, – жалобным голосом прошу я. – Почему? Всё равно заметят. – Он позже нормальный будет, по идее больше метра. Тогда и покажу. – Ладно, горе моё. Не скажу. Пошли, нас уже заждались. – Ну, ещё бы, после твоих завываний. – Сейчас обижусь, – пригрозила Катя. – Всё молчу, молчу, – отговариваюсь, выходя к ребятам. Когда мы подошли к нашей компании, шесть пар цветных глаз уставилось прямо на меня. – И где мы были, – спросил наш суккуб. – Женские вопросы решали, – хмуро ответила я. – А чего так громко? – Катя змею увидела. – И поэтому ржала на весь лес? – А у неё вообще чувство юмора странное, - сказала я и отошла от Кати подальше. – Ну-ну... Мы типа поверили. – Все, хватит, – вмешалась Катя. – Ник не влезай в женские дела. Тебя это не касается. – Меня как раз теперь напрямую. – Но не в этот раз. И вообще, вы как, определились кто остальные? – Я – оборотень, – ответил Костя – Ну да, похоже, именно оборотень, а не волколак или вервольф. – А разве есть разница? – Угу, в отличие от оборотней, которые принимают облик волка по желанию, хотя почему именно волка, может, ты в кого, другого оборачиваться будешь, волколак больше животное, а не человек, а вервольф всегда следует за фазами луны. По крайней мере, так я знаю. – Оборотень, вервольф… – задумался друг. – А вервольф тоже прикольно звучит. – Да хоть веником назовись, суть от этого не изменится. Я тебе лишь расовую принадлежность пыталась определить, – отозвалась я. – Ну что, вроде все определились. То, что Сашка дроу можно даже не оспаривать, – смуглая кожа, длинные прямые волосы, хоть и цвета тёплого шоколада, а не белоснежные, но общая эльфячесть не оставляют простора для фантазии. – Теперь пора решать, что будем делать дальше. – Пойдём через лес, – внесла первый вариант Катя. – Ну, уж нет. Я против, – возразил Ник, – без продуктов, без подготовки идти в незнакомый лес. Вы что совсем сбрендили? – Слушай сюда, существо непостоянной ориентации, – разозлился Костя, – нам нельзя оставаться на месте. А вдруг здесь хищники водятся?! – А куда нам идти, если мы посреди чащи? – спросила Тома. – А вот туда и пойдём, – улыбнулась я, – в чащу.