GAME OVER

— Спасибо, — она благодарит меня. За секс или за кофе, который я ей приношу. Честно сказать, мне не известно. Она сидит на кухне, за столом, рядом со мной, в моем широком халате. Укутавшись в него аж вдвое, она дрожит. Только вышла из душа, поэтому под халатом ничего нет. Кончики ее коротких, окрашенных в рыжий цвет волос намокли и прилипают к шее тонкими полосами. От природы она блондинка, но ей известно, что меня привлекают больше рыжие, чем светлые головы. Вероятнее всего, перед нашей встречей она специально покрасилась, чтобы сделать так, как нравится мне. Наверное, ей не приятен этот цвет, да и она сама видит, что он ей совершенно не идет. Но что не сделаешь ради того, кого ты любишь? Ее худенькое маленькое тельце не перестает трястись. Она поистине рада произошедшему. Ей семнадцать. И мы с ней знакомимся по Интернету, где я представляюсь Осирисом. Отпивает кофе, пока я сбрасываю пепел в крышечку от йогурта и мимолетно поправляю большие очки. Она хочет увидеть меня. Обнять. Поговорить вживую. На сотую долю секунды наши глаза встречаются, и между нами двоими пробегает какая-то искра. Я ее благополучно упускаю, а вот она ее ловит, пропитывается ею. Я приглашаю ее к себе. Попить чай, посмотреть фильм. Она остается у меня на ночь. Да, да, в курсе, что она учится еще в школе. Ее глупенький разум не понимает, что мне всего лишь хотелось живого тепла на вечер. Она счастлива, что я, а не кто-то другой стал для нее первым мужчиной. Никакой романтики. Лишь пять утра, полнейшая темень на улице, конец апреля. На кухне горит свет. Обычная квартира. Однокомнатная. Не тесная, с высокими потолками. Шестой этаж. Светло-серые обои в еле заметную клетку, кухонная мебель, небольшой квадратный стул в центре, — таково мое окружение в этой комнате. Новый паркет противного коричневого цвета с незамысловатыми кубиками. Вон люстра советского периода с огромными висюльками-капельками. Небольшое окно, выгляни в которое и увидишь дома напротив, дворик, детвору, бабулек, мусорные ящики и деревья, растущие перед окнами. Круглые часы фирмы QUARTZ: белый циферблат, большие черные стрелки, закругленные цифры. Холодильник гудит. В комнате пахнет сигаретами, крепким кофе, который она жадно пьет, пытаясь заглушить в себе бурю эмоций. А еще, комната пропитывается ее духами. Это Принцесса Лу-лу. Можешь погуглить, их не так сложно найти. Стоят они довольно дешево, для юных школьниц самое то. Производитель обещает нам, что любая девушка станет с ними настоящей Принцессой и завоюет сердце своего Принца. Мне смешно от той мысли, что ее принцем стал я. Тощий, высокий... Бред. Исхудавший до отвращения задрот в очках и заросшими лохмами на голове. Поглаживаю пальцами подбородок, кончиками ощупывая щетину. Смотрю еще раз на девчонку. Запах и вправду чарующий. Вроде, ерунда, но простой, неискушенный смертный оценит. Сладко их вдыхать на обнаженной ней. Потом запах приедается. Она становится в миг дешевой принцесской, а я - лже-принцем. — Мы когда увидимся? Тебе, наверное, сейчас на работу? — я не обнимаю ее, наблюдая за этой мелкой дрожью. — Я же программист, — последний раз затягиваюсь я, — все при мне и на дому. — Так ты... я думала, что ты работаешь в фирме. — Я работаю дома. Делаю за нехилые деньги программы для известных фирм. Но это редко. Обычно на проект уходит около полугода. Отнимает силы. Поэтому я просто держу три сайта знакомств, один порно ресурс и онлайн-игры. Любишь играть? — Не очень, — качает головой, опуская глаза. Отодвигает от себя чашку, смотрит в нее, затем берет ложку и начинает тыкать ей в остатки. — Всякие там стрелялки по сети. Я часто их делаю, занимаюсь пиаром, обустраиваю графон. — Обустраиваешь - что? — с интересом смотрит на меня. Девчонка, что с нее взять. Подружки, школа, косметика, парни. Хотя у нее на носу экзамены. — Играла во что-то когда-нибудь? — Брат играет... я не люблю игры. Это глупо. Что ж, у каждого свое мнение. Никак не могу найти девушку-геймера. Они либо страшные, либо не соглашаются идти ко мне домой на первом свидании. Я — маньяк. Никогда этого не отрицаю. Всякий раз, приглашая к себе гостью, я затаскиваю ее в спальню. Пока еще ни одна не была против. Что? Вино? Свечи? Болтовня? Это лишняя трата времени. Зачем девушка идет домой к парню? Разве, за этим? Просто поболтать? Чушь и остатки бабушкиной морали. Привычка прелюдии. Есть из тарелки, мыть руки перед едой, угощать девушку вином перед сексом. Время — деньги. Лишние минуты можно заняться всем, чем угодно. Человек, который никогда не служил в армии или в военной академии, не замечает секунды, из которых состоит его время. На сборы в таких академиях дается две минуты. И, собрав все за пятьдесят девять секунд, ты плюхаешься на кровать, понимая, что целая минута принадлежит только тебе. И она длится... Приличное время. Ты ощущаешь ее, смакуешь, наслаждаешься. Все эти минуты можно потратить на залив нового порно ролика на сайт. Пока он грузится, можно расшевелить народ в чате. Прийти от себя или от левого чувака. Какого-нибудь Сета или Гора. Или же явиться Анубисом, Богом чата, форума и самого известного порно-сайта. — Так когда увидимся? — Заходи сегодня вечером в чат, можем попиздеть по скайпу, — улыбаюсь, выбрасывая мусор. —А... Погулять? Что? — Что? — Погулять... мы же... теперь встречаемся? — округляю глаза. Кто же вам, бабам, сказал, что если парень с вами флиртует и трахается, то он обязательно ваш? Кто вам сказал, что вы теперь с ним пара? — Прости? Мнет халат. Какой испуг. Только бы не рассмеяться. Ты чего? Ты мне кто? Не друг. Трахать друзей нельзя, ибо они становятся влюбленными уебками. Потом хер отделаешься от них. Если бы я хотел обязанностей, то я бы женился. Но... жить с кем-то — это отсутствие свободы. — Ты чего? Можешь прийти ко мне вечером. Ты свободна? — упираюсь руками в стол, присаживаясь на его край. — Или ты имеешь в виду что-то другое? Я свободный человек. Никто не имеет право совать в мою личную жизнь нос. Мои родители и то звонят с огромным страхом мне по праздникам. Строить семью? Отношения? Хватит на мне виснуть, больная женщина! — Гулять... ходить в кино... познакомлю тебя с... — Пошла на хуй, — вздыхаю, протягиваю руку в сторону двери. — Го! Глаза наполняются слезами. Давай, скажи, какой я урод. Скажи, что я тебя лишил невинности, а теперь прогоняю. — Я тебе ничем не обязан, — развожу руками. Как-то давно я встречался с девушкой. Она приходила ко мне каждые выходные. Мы веселились. А в целом общались по сети. Потом ей надоела эта морока, и она захотела меня присвоить себе. Так мы и расстались. Я три года не выхожу из этой квартиры. Деньги с сайтов и проектов гребу лопатой. Ем мало, потому что мне нужно всего понемногу. Примерно три года назад я перестал выходить на улицу. Ибо бегать в обществе значит быть зависимым от кого-то. От каждого человечка, проходящего мимо тебя. Свобода — это независимость. Тот, кто ни разу не был одиноким, тот не был свободным. Выбегает из кухни. Быстро собирает вещи. Скидывает мой халат. Я стою у стены, наблюдая за этим. Внутри нее боль, страдание. А я? Я, правда, ей ничего не должен! Никто в этом мире никому не должен. — Сукин ты сын! — захлебывается, уже у выхода, завязывает шнурки на кроссовках. Маленькая, аккуратная, коротко подстриженная рыжая няшка. Что тебя еще в жизни ждет... Открываю ей дверь, она, спотыкаясь, выбегает из квартиры. Бежит к лифту, цепляясь за перила сумкой, рыча и разрываясь от боли. Двери лифта открываются. Ровно шесть ноль-ноль. Это мой курьер. Невысокий парень в красной футболке и такого же цвета кепке. Жует жвачку. Она сталкивается с ним, разрываясь слезами. Ее маленькое тело падает на пол, ей все равно, что на него кто-то плевал или когда-то мочился. Она подавлена своим ужасом, осознанием того, что ее просто поимели, а она влюбилась. Парень протягивает мне бланк, в котором я расписываюсь. — Поссорились с любимой? — хмыкает он, но тут же его улыбка сползает с лица, когда я прожигаю его взглядом. — Она не моя девушка, — он гадает, кто же она мне. Наверное, он бы сдвинул кепку набекрень и сказал, почесывая затылок, что это все не его дело, но он бы с радостью послушал нашу историю. — Можешь пойти ее успокоить. После разрыва девчонки особо хотят новых отношений. Он ничего не успевает сказать, так как я захлопываю перед ним дверь. — Контакты с людьми... Боже правый! — фыркаю, заходя обратно на кухню. В пакете гель для бритья, новая бритва, сигареты и зажигалка. Открываю жужжащий холодильник, складываю в него сосиски. До того, как засесть дома, у меня появился лишний вес. Ну, как лишний? Отвисшее брюхо, огромных размеров задница, толстые руки и ноги, которые с трудом можно было передвигать от одной комнаты до другой. Я изолировался от родителей. И мое сидение за компом и пожирание хавчика каждые пять минут за пару месяцев сделали из меня монстра. Было дико лень мыться. Забираться в душевую кабину, тянуться за мочалкой. О, какой конфуз! Дошло до того, что девушка, пришедшая ко мне в гости, с ужасом сбежала от меня. Набравшись сил, в тот самый день, я подошел к зеркалу. Увидел заросшего, жирного меня, с тремя подбородками, скорее походившего на того монстра из Звездных войн, чем на человека. С крошками в темной бороде, кучей прыщей от жирного и сладкого. Огромные поры. Длинные, доходившие до плеч волосы. Я боялся верить в то, что это я. Рву пачку, доставая из нее две сосиски. Кидаю в кипящую воду. Тем временем нарезаю хлеб. По телику (да, тогда я его еще смотрел) крутили историю про жирного парня, который позже стал моделью. Все дело в сосисочной диете. Ешь только сосиски. И тут же худеешь. Плюс небольшие занятия спортом. Пресс или отжимания. За год я скинул около ста килограмм. То, что составляет мой вес сейчас, это немного мышц, органы и в основном широкие кости. Три года пребывания без солнечного света дали о себе знать. Бледная кожа стала цвета молока. Она настолько обесцветилась, что я походил на труп. Оставалась проблема с парикмахерской. Вода начинает булькать сильнее. Еще немного и все готово. Выключаю газ. Достаю сосиски, шиплю от горячего, пытаюсь снять с них слюду. Пока они остывают, беру ножницы из комнаты, иду в ванную. Это тоже своеобразная трапеза, знаешь. Смотришь на себя в зеркало, обводишь взглядом свой бледный, мертвенный вид, приступаешь к умыванию. После бритья обязательно следует стрижка. Подстригаюсь я раз в месяц. Вот этими ножницами. Просто смотрю, где сильно заросло. Не отрезаю все по самый корень, оставляю лохматость и небрежность. Просто отрезаю лишние пряди, которые лезут в глаза или спадают на плечи, когда я пребываю за компьютером. Мне хватило бы денег на самый дорогой салон, но... Это нужно выходить на улицу. Перед новым годом я заказываю себе стилиста на дом. Она делает какую-то неведомо красивую хуету. И по доброй традиции, чтобы встретить новый год хорошо, нужно принарядиться. Натягиваю все самое чистое: белую рубашку, джинсы, глажу свои аккуратно подстриженные волосы, свежее, без единого пятнышка и прыщика лицо. Идеально. Только... Кто это видит, кроме парочки поклонниц по скайпу? Раньше у меня был напряг с деньгами. Приходилось экономить всяческими способами. Мои друзья — уличные мелкие воришки. Они научили меня многим хитростям. Они слишком многому меня научили. Например, как в маленьком городишке, в магазинчике, который является подобием под супермаркет, можно своровать на кассе сникерс или пачку презервативов. И так. Всего две кассы. Причем работает только одна. Вторая обязательно считает прибыль или просто бегает у прилавка, расставляя продукты. Разумеется, огромная очередь. Стоит подойти к кассе, наклониться туда, где лежат сладости, аккуратно взять одну, сунуть в карман. В таком месте нет сигналок, тебя не поймают на выходе. Еще тебе могут задать вопрос, типа: «нужен ли Вам пакет?». Отвечай «нет»! Такие пакеты висят под кассой. Бери один, просто дери, складывай его в карман, или набирай в него то, что купил. Соври, что брал тут раньше. Никто не попрется ради парочки копеек на камеру смотреть, спер ли ты пакет. Камеры в таких магазинчиках оборудованы очень плохо. Они не показывают все детально. Идет все на совесть и запугиванием покупателя. Можно взять с прилавка булку, обязательно сорвать этикетку. Побродить пару кругов и встать там, где камеры тебя не поймают в ближний обзор. Ешь ее. На вопрос, откуда булка, говори, что твоя. Этикетки нету. Ты прошел со своей и спокойно ешь. Бог тебе судья! Но кражи происходят и в больших магазинах. Например, однажды две бабульки увезли тележку продуктов семейной пары. Те затарились на целую неделю, но проворные старушки стащили все, что было оплачено. Самое известное воровство — это поедание конфет прямо с прилавка. Положил в рот и готово. Хочешь устроить себе вечер изысканных сладостей? Топай, набери конфет, засунь в пакет парочку дорогих сладостей, пробей как дешевые. Никто на кассе не посмотрит, что лежит у тебя в пакете. Люди — мелкие воришки. Воруя, помни, делай вид, что ты все делаешь правильно. Будь уверен в каждом действии, к черту осторожность. Отрезаю последнюю длинную прядь, смахиваю волосы в мусорный пакет. Отряхиваю футболку. Сегодня предстоит сделать много дел. Могу грузить новые порно ролики, смотреть фильм, есть приготовленную мной еду. В этом небольшом мире, под названием «мой дом» можно делать все, что угодно. Выйти на балкон, посмотреть во двор... вполне достаточно. Беру со стола кухни сосиски, иду в комнату. Усаживаюсь за стол, щелкаю по клавиатуре. Никогда. Я никогда не выключаю компьютер. Только в тех случаях, когда вырубают свет. В комнате своеобразный бардак. Окно с выходом на балкон, красный коврик с крошками на полу, пестрые обои, люстра с пятью лампочками, белые навесные потолки. В самой комнате черный стол, компьютер, ноутбук на подоконнике, на краю стола планшет, которым я благополучно не пользуюсь, односпальная кровать, застеленная наспех. На стене тонкий телек. Тот не врубался примерно с прошлого нового года и поздравления президента. Где-то в углу валяется куча проводов, какие-то переходники и кабели, блоки питания, и прочая хрень. Разгребаю почту. У меня помимо всего не только десяток имен, но и куча образов. Больше всего на свете я люблю притворяться кем-то. Уже долгое время я веду переписку с одним парнем, который живет совсем недалеко от меня. Но он думает, что я - девушка из Японии, которая некогда выучила русский язык. Этот парень слишком интересен, чтобы быть моим другом. Мне хочется вытянуть из него всю информацию, которая только у него есть. Мне хочется забрать его душу, заточить в сосуд и поставить этот сосуд к себе на полку. Его зовут Вольт. — Мия, привет, — Мия — это я. Но Мия — это японка, которая учится по обмену в нашей стране. Мия любит Вольта. Вольт — это парень Мии. То есть, мой парень. Он не знает, что я тоже парень. Никто не знает, кто я. Только избранным дано было увидеть Анубиса в скайпе. — Я соскучилась, — пишу я ему. Образ заставляет. Пишу, как забираюсь к нему на колени в коротенькой юбочке и чулках. Пишу, как расставляю свои ножки и позволяю забраться ему руками под юбку. Со мной в одном институте но на разных курсах училась Японка. Сора. Мы с ней мутили. Она добровольно разрешала фоткать ее обнаженное тело. Когда мы с ней трахались, то она орала что-то на своем языке, а потом, в конце, сворачивалась клубочком и издавала милые звуки. Но это было в институте. До того, как я получил красный диплом программиста и засел дома. Мне нравится играть эту роль. Слать фотки Соры Вольту. Соблазнять его. Это весело. С ним весело. Он красивый, умный, добрый, заботливый. Вокруг него вертятся девчонки почти всегда. Никогда тебе не приходила в голову такая мысль, что ты хочешь завладеть человеком? Сделать его только своим? Вольт — идеальный мужчина. Он владеет крупной автомойкой в нашем городе. Точнее сказать, является одним из директоров. Он начитанный, деловой и строгий мужчина. Но со мной он другой: милый, покладистый, нежный, заботливый и немного пугливый. Человек всегда хорошо раскрывает себя с тем, кого любит. В нем (этом человеке) вдруг просыпается то, что сродни ему не подходило за всю жизнь. Так мой ненаглядный счастлив, что в лице милой девушки нашел еще и хорошего друга. Отличное сочетание: секс и дружба. Впрочем, это все, что нужно мужчине для счастья. Мы занимаемся с ним виртуальной любовью. Я в роли девушки. Я не знаю, что будет дальше. Эти мимолетные увлечения людьми, которых я совращал в своих разных образах, проходили достаточно быстро. Но вот с Вольтом мы довольно давно. Он откладывает деньги, чтобы поехать в Японию, познакомиться с моей русской мамой и папой-японцем. В оригинале, мои родители поляки, переехавшие сюда еще в начале девяностых. Они живут в этом большом городе довольно давно, но никогда не лезут ко мне без моего разрешения. Наверное, когда я был мелким, они хотели воспитать из меня хорошего человека, но… — Вольт, ты такой…безумный, — выросло то, что выросло. Это небольшая трагикомедия о моей жизни. Обычно я играюсь с людьми месяц-два, а потом кидаю, так они мне надоедают. Но Вольт… Хмурю брови, читая то, как он с жаром описывает наш виртуальный секс. В нем погибает талантливый писатель. Никто из людей так раньше не относился ко мне. Вольт принял меня наперекор своим интересам. К слову, он ненавидит азиатов. Но на мне хочет жениться. Господи, смешно даже. На мне. Женится. Я же парень, да и на все эти утехи у меня не стоит даже мысленно. Но почему-то до сих пор я не могу порвать с ним. — Ты куда пропал?! Там школота устроила разборку! — Дай сервак, я уже иду, — скидываю окно диалога с Вольтом. Это пришло на почту из игры. Просят, чтобы я, Бог, явился туда. Строчу Вольту что-то вроде извинения и, изобразив дикий оргазм, оставляю его удовлетворенным, продолжающим любоваться на мои фотки. Совесть? Что? Это Интернет. Тут никто никому не обязан.