В дальней северной стране...

      Разные знакомые голоса перемешивались в голове у Трандуила, сливаясь в какую-то болезненную какофонию. Сначала он слышал отца и мать. Кажется, родители говорили ему что-то утешающее и подбадривающее, но он никак не мог разобрать, что именно. Потом эльф услышал Хелинетиль. Оставленная дома супруга испугано звала его. Вот, как обычно, заботливый Ринганель. Он как будто плачет. Вот Фарфион с кем-то ругается. Голосов становилось всё больше, а боль в голове всё усиливалась. И тогда он тихонько застонал и попытался открыть глаза. Голоса тут же стихли. Потом раздались снова.       - Сыночек! Очнись! Пожалуйста! – это точно был Ринганель.       - Ммммм…       - Он очнулся? – кажется это Гил-Гэлад.       - Не уверен.       - Мне необходимо поговорить с ним! То, что вы тут устроили – просто сумасшествие!       - Сумасшествие?! Мы хотели помочь вам! – похоже, Фарфион опять перешёл на повышенные тона.       - Ну и как?! Помогли?! – от слов Гил-Гэлада голова снова начала трещать.       - Милый! Ты жив?! – вновь раздался в ушах голос Хелинетиль.       - Ммммм…       - Так! Вы двое! Убирайтесь отсюда! – Ринганель явно вышел из себя. – Не видите, ему плохо!       - Я уйду. Но вам всё же придётся объясниться! – судя по звукам, Гил-Гэлад действительно удалился.       - И ты тоже уходи. Пожалуйста, – взмолился Ринганель.       - Неужели ты и меня выгонишь?! – воскликнул лесной лорд.       - Я знаю, Фарфион, как тебе тяжело, но помочь тебе я больше ничем не могу.       Кто-то ласково коснулся лица Трандуила, а затем снова послышался тихий голос лекаря:       - Возвращайся, Тули. Сейчас ты очень нам нужен.       На следующий день Трандуил очнулся уже полностью, хотя и сильно об этом жалел. Голова и плечо болели, но ещё больше болела душа. Воспоминания о штурме Чёрных Врат нахлынули на эльфа, угрожая затянуть в свой водоворот.       Подошёл Ринганель и молча дал ему воды. Лицо лекаря было скорбным.       - Отец? – Трандуил уже знал ответ.       Ринганель кивнул.       - Что с ним стало?       - Назгулы… Одна из этих летающих тварей выхватила короля из толпы, а потом сбросила вниз с большой высоты. Его тело уже нашли.       - Я помню, как тоже падал…       - Тебя и ещё нескольких эльфов поймали великие орлы и принесли сюда. Потом они разогнали и назгулов.       Трандуил немного помолчал, но потом задал ещё один вопрос:       - Сколько погибших?       - Половина…       Эльф прикрыл глаза.       - Кто из лордов выжил?       - Фарфион, Астельдоторн, Хелкарос и Альтанорн.       - Аворнрав?       - Мёртв…       - Амдир и Амрот?       - Король Лоринанда утонул в болоте. Его сын тяжело ранен и ещё не приходил в себя.       Трандуил снова ненадолго задумался.       - Я хочу увидеть отца.       - Но ты ещё слаб, - попытался возразить Ринганель.       - Мои ноги целы! Отведи меня к нему!       - Как скажешь…       Лекарь позвал одного из охранников, стоявших снаружи, и вместе они поставили Трандуила на ноги. Держась за них обоих, принц медленно вышел из одного шатра и побрёл в другой, отцовский. В лагере царили скорбь и уныние. Где-то звучали поминальные песни. Зелёные знамёна были приспущены. Войны, узнавая Трандуила, вопросительно смотрели на него, ожидая хоть какого-то указания, но он не замечал их.       Зайдя в королевский шатёр, эльфы остановились перед телом, накрытым тканью. Ринганель подставил Трандуилу складной табурет, и тот, наконец, сел.       - Оставьте меня.       Стражник сразу вышел, а лекарь чуток задержался.       - Ты должен кое-что знать…       - Что?       - Воины Лоринанда… Они уходят домой.       Трандуил кивнул и указал ему на выход из шатра.       - Ступай.       Наконец принц Эрин Гален остался один на один с отцом. Сначала он хотел снять ткань, но потом передумал. Эльфийская память не даст ничего забыть. Так лучше запомнить отца живым и весёлым.       О том, чтобы похоронить короля в этой проклятой земле, не могло быть и речи. Нужно будет соорудить гроб и отвезти его тело куда-нибудь. Куда угодно, подальше от этих трижды проклятых Врат!       Как могли они так ошибаться?! Так попасться?! Разум никак не мог подобрать для себя подходящего ругательства.       Гномы… Почему они врали?       Гил-Гэлад… Почему не помог?       Что делать дальше?       Эльфийские традиции требовали совершить плачь по усопшему. Оставив все лишние мысли на потом, сын тихонько коснулся отца рукой. От тела шёл ощутимый холод.       - Ты обещал, что, когда я вернусь, ты споёшь для меня, - с горечью произнёс Трандуил. – Почему ты не выполнил своего обещания, отец? Я вернулся и стою перед тобой. Но теперь я должен петь для тебя. Разве это правильно?       Слова утонули в тишине. Собравшись с силами, эльф запел тихую и печальную песню.       Прошло три дня. Три тяжелейших дня, слившихся в один сплошной траурный плач. Гил-Гэлад больше не появлялся, видимо разумно решив не тревожить лесных эльфов во время скорбных мероприятий. И правильно. Обдумав всё как следует, Фарфион понял, что если увидит короля нолдор прямо сейчас, то убьёт его лично.       Сам лорд авари сидел под кустом колючки уже несколько часов. Кругом была мёртвая безжизненная земля Дагорлада, а эта колючка была единственным растением в их лагере. Фарфион, как и все лесные эльфы, был слишком чувствителен к растениям (а точнее к отсутствию таковых) и подсознательно искал у них защиты. Пусть даже это просто колючка. Возможно, сказывалась магия Трандуила, но, пока эльфы тут жили, куст успел покрыться ярко алыми цветами. Как кровь…       Трандуил все эти дни не выходил из своего шатра. Говорили, что он ранен, но Фарфиону казалось, что причина не в этом. В другой ситуации лесной лорд, может, и осудил бы друга, но вот беда – он, Фарфион, тоже совершенно не желал ни с кем разговаривать.       Среди эльфов всё чаще звучали споры. Кто-то говорил, что война проиграна и надо идти домой, как поступили их сородичи из Лоринанда. Но всё больше звучали голоса, что нельзя оставлять такое, не отомстив сполна за каждого погибшего. Многие считали лоринандцев трусами. Что они скажут родным погибших, когда вернуться?       Вопрос этот был очень важен и для самого Фарфиона. Что он скажет Миринлиндель, когда она посмотрит ему в глаза и спросит, что стало с их сыном? Почему он не был рядом? Не защитил?       Как Айкасарон вообще умер? Фарфион не знал ответа даже на этот вопрос. Ему ещё повезло, что тело сына вообще нашли. Слишком многие остались по ту сторону Врат, и нетрудно было догадаться, что сделали с их телами орки. Кто-то видел, что они сбрасывали со стены обглоданные кости. Но подойти и проверить никто не решился.       Жена, конечно, уже всё почувствовала. Он знал это. Но сказать супруге ему было нечего. Наверное, потому, совершив положенный плач по сыну, лорд авари и сидел, забившись под этот куст и не желая оттуда вылезать, как не желал выходить из шатра сам Трандуил.       Всё это походило на какой-то дурной сон, который никак не желал заканчиваться. Что нужно сделать, чтобы проснуться?       Фарфион схватил рукой ветку колючки и сжал со всей силы, надеясь, что хоть боль прекратит этот кошмар. Но боли не было. Давно не имея здесь никаких естественных врагов, колючка скорее притворялась таковой, чем была на самом деле. Её длинные угрожающие шипы оказались тупыми. Слёзы выступили на глазах эльфа.       - Паршивый куст! Разве я многого у тебя прошу?!       Фарфион с силой выхватил меч и принялся рубить ни в чём неповинные ветви. А потом, поняв всю бессмыслицу своих действий, снова опустился на землю, тихо вздрагивая от слёз.       - Господин, с вами всё в порядке? – пара воинов проходила мимо.       - В порядке? Да… Со мной всё в порядке…       Воины посмотрели на него сочувствующим взглядом и ушли.       Неужели это всё вот так и закончится?! Они, как те трусы, соберут свои вещи и уйдут домой? Неужели половина их воинов умерла напрасно? Неужели напрасно умер Айкасарон?       Нет! Так нельзя! Надо что-то делать! Где Трандуил?!       Взгляд Фарфиона упал на только что сломанные им самим ветви колючки. Прежде всего, народу нужен король. Король – это символ. Это знак для всех, что их государство ещё не сломлено. А королю нужна корона.       Подобрав ветки, эльфийский лорд принялся плести из них подходящий венок.       Спустя некоторое Фарфион подошёл к оставшимся военачальникам.       - Прикажите войскам собираться! - громко произнёс он. - Через два часа общий сбор перед королевским шатром!       - Господин… - один из военачальников посмотрел на него умоляющим взглядом – Мы ведь… Мы ведь не уходим?       - Уходим?! Объяви всем, что сегодня состоится коронация!       - Господин… - несчастный военачальник аж прослезился – Мы… Мы всех соберём!       Военачальники бросились к своим войскам.       - Фарфион! Поди сюда! – из соседнего шатра высунулся лорд Астельдоторн.       Эльф зашёл в шатёр. Внутри обнаружились и два других выживших лорда.       - Чего вам?       - Ты сказал, будет коронация?       - Через два часа.       Лорды переглянулись.       - Трандуил знает об этом?       - Нет…       - Но что будет, если он откажется?       - Я лично придушу этого идиота, а его труп скормлю оркам! – в данный момент лесной лорд не шутил.       - Фарфион… - Астельдоторн старался говорить спокойно, – мне кажется, ты торопишься. Так нельзя. Большая половина лордов погибла. Кто будет его короновать, присягать?       - Нас целых четверо. Вдобавок, у некоторых из погибших лордов остались дети. А кто короновать будет? Да хоть я!       - Ты?!       - Ну, хочешь, ты коронуй! Какая разница? Корону на голову надеть – и всё!       Судя по всему Астельдоторн явно смутился.       - Нет… Я ведь всего лишь заведую припасами... Сам коронуй. Только…       - Что «только»?       - Ты бы всё же, правда, сходил к нему сначала. Ринганель говорил, что Трандуил серьёзно ранен. А может, принц вообще напился с горя и на ногах не стоит! Ты об этом подумал? Ну а вдруг он действительно откажется?       - Я сказал, что убью его!       - Но ты же уже сборы объявил, через два часа. Все соберутся, а Трандуила нет. Так же нельзя!       В глазах Фарфиона вспыхнула неожиданная ярость.       - Если он откажется, не сможет выйти, будет пьян или ещё что-то, значит, кинем жребий и коронуем кого-нибудь из нас! А потом я убью его и скормлю оркам!