Потерянный

Палаццо Сирен было красиво и изысканно. Ричард усмехнулся, разглядывая богатый двор с фонтаном. Особняк капитана Джильди был куда скромнее и… и уютнее, что ли. Однако эр Рокэ дал четко понять, что выбора у герцога Окделла нет. Это радовало и одновременно пугало Дикона так же, как и предстоящая возможность остаться с Алвой наедине. Пугало то, что несмотря на непривычно мягкий взгляд синих глаз и те слова, сказанные Рокэ в шлюпке, чувство вины по отношению к Ворону, у Дика никуда не делось. Он по-прежнему чувствовал себя предателем и убийцей. Да, Рокэ повезло (впрочем, это могло быть не просто везением), да, маршал остался жив и здоров, но факт оставался фактом — герцог Окделл, Повелитель скал, оказался безмозглой малодушной тварью, почище закатной, который предал дорогого для себя человека. Кроме всего прочего было еще одно смущающее юного герцога обстоятельство, вернее те слова, которые Рокэ произнес, глядя в лицо Луиджи. Алва винил себя за то, что приключилось с Диконом после отъезда оруженосца в Агарис. Это было… совершенно недопустимо. Похоже, кроме Рокэ и его слуг, больше никто не знал, отчего Ричарду пришлось уехать из Олларии, и при таком положении дел сторонние люди, так же как капитан Джильди, могли подумать, что Ричард чуть не сгинул по недосмотру своего эра. Разрубленный змей! Это было ужасно несправедливо. Никакой вины монсеньора в том, что Дик влип в неприятности в Агарисе, не было. И Ричарду очень не хотелось, что бы Ворон ее чувствовал. А потому Ричард послушно въехал на двор роскошного Палаццо Сирен следом за своим обретенным монсеньором. — Располагайтесь, юноша, — Рокэ спокойно приоткрыл перед Диконом дверь в одной из многочисленных гостевых комнат, — мои апартаменты этажом ниже, так что если вам что-то понадобится, обратитесь к Герарду, он живет по соседству с вами. Произнесено это было довольно сухо, Алва снова перешел «на вы», добавляя неизменное «юноша». Тот человек, который вытащил Ричарда из воды и вернул его к жизни, нагло прижимал дрожащего Дикона к себе и с таким чувством говорил на «Влюбленной акуле» о своей вине - бесследно исчез, уступая место привычному Рокэ. Казалось, еще чуть-чуть — и снова на губах эра появится та проклятая насмешливая улыбка. Это было… обидно. Да и само сказанное особой радости не доставило, напомнив Ричарду о новом порученце герцога. Сердце тоскливо сжалось. Герард Арамона совсем не был похож на Жиля Понси. Нелепого старину Жиля, над которым было так приятно потешаться вместе с Оскаром Феншо, или с эром, или же с генералом Эмилем. Что до Герарда… Ричард видел его лишь однажды, после октавианской ночи. Юноша был мил… и это… это бесило гораздо больше того, что новый порученец являлся сыном ненавистного капитана Лаик. Ричард кивнул, поджав губы. Спорить было неразумно. Куда проще согласиться, пообещав себе при этом, что герцог Окделл не обратится к сыну Арамоны даже в том случае, если будет умирать и тот останется единственным человеком в этом городе, нет, во всех Золотых Землях. — Вы неважно выглядите, Дикон, — Рокэ скользнул внимательным взглядом по лицу Ричарда, — впрочем, оно и понятно, после всех этих ваших… кх… приключений. Вам необходимо отдохнуть. — Но я совершенно не устал, монсеньор, мне очень нужно с вами поговорить, — вскинулся было Окделл, но тут же напоролся на прохладный взгляд синих глаз. — Все позже… Позади Рокэ возникла невысокая фигура. Сердце Ричарда сжалось от вида ладного молодого человека в черно-синем колете, который был юноше невероятно к лицу. Герард вытянувшись в струнку молча ожидал, когда же маршал обратит на него внимание. Маршал обернулся почти сразу. — В чем дело, Герард? — голос Алвы звучал мягко и взгляд, обращенный на порученца, заметно потеплел. Ричард резко отвернулся и шагнул в предоставленную ему комнату. — Монсеньор, внизу вас ожидает генерал Муцио, — приятным голосом доложил Арамона, — он просил напомнить о том, что вы собирались осмотреть вверенные вам сухопутные войска и сообщить о том, что все готово. — Прекрасно, я сейчас спущусь, — сказал Рокэ, а потом, чуть помедлив, добавил, — вы отправитесь со мной и, пожалуйста, разыщите виконта, его присутствие лишним не будет. — Слушаюсь монсеньора, — щелкнул каблуками порученец и бросился исполнять просьбу Алвы. Рокэ же, словно вспомнив о Ричарде, перед тем как выйти из комнаты, небрежно бросил: — Отдыхайте, юноша, мы поговорим с вами, как только я вернусь. — Слушаюсь монсеньора, — едва сдерживая язвительность, ответил Ричард, передразнивая порученца и, не глядя в сторону Ворона, демонстративно упал на большую и мягкую кровать. Рокэ хмыкнул и, не говоря больше ни слова, вышел, прикрыв за собой дверь. Ричард закрыл глаза и почувствовал, как по его щекам потекли горячие и злые слезы. — Лучше бы я утонул, — легким шепотом разнеслось по огромной пустой комнате.