Падшие ангелы

«Чуунтор», четыре месяца спустя       «Чуунтор» за свою долгую жизнь сменил множество хозяев: от республиканского флота и пиратов до алтисиан и беглых джедаев. И каждый владелец на свой страх и риск вносил изменения в конструкцию — в конечном итоге исходную модель стало невозможно опознать, столько «неродных» деталей вплелись в корпус. Но каким-то чудом маленький конференц-зал остался, Джинн Алтис причины не знал, у него просто руки не дошли его переоборудовать. Зато теперь этому аппендиксу нашли применение — обозвали Залом Совета, нахлобучили на стену старое знамя Ордена, притащили в квадратную комнату девять кресел и кто-то особенно аккуратный вымыл пол — исчезли клочки пыли по углам.       Новый, урезанный Совет лишился приставки «Высший» и троих мест. За банальной ненадобностью. В это тёмное время лишь шестеро мастеров получили звания советников, остальные трое остались по старой памяти: гранд-мастер Йода сразу потребовал, чтобы его кресло отрегулировали под скромные размеры старика, Оби-Ван и Шаак Ти не сопротивлялись настойчивой просьбе зеленокожего магистра остаться, Толм проявил чудеса самоконтроля и своего отношения не выдал никак, Кина Ха и Анʼя Куро согласились сразу, Джинна Алтиса, к недовольству Куро, попросил присоединиться сам гранд-мастер. Сложнее всего было уговорить генерала Коту и Роана Шрайна — первый упрямо твердил, что ему не место среди «гражданских», второй отнекивался по ему одному ясным причинам. Но ничто не сравнится с трёхчасовыми дебатами Йоды и слепого мастера Зао, молодняк и по сей день шепчется. Незрячий странник наотрез отказался от «бремени власти», отмёл доводы давнего друга и миролюбиво предложил свою помощь в воспитании немногочисленных юнлингов. Никакие мольбы и условия его не переубедили.       Крошечная фигура синекожего алина на фоне светлых металлических стен и высокого потолка казалась ещё меньше. Большие светло-синие, почти серые глаза Каздана Паратуса настороженно глядели то на одного, то на другого советника, ожидая приговора. Наконец Йода подался вперёд: — В день роковой из Храма бежал ты, хм? С клонами не сражался… Братьев своих умирать оставил. В угол на краю галактики забился… Трусостью зовётся поведение твоё, однако здесь ты, суда нашего не испугался, — гранд-мастер откинулся на спинку. — На Корусанте в схватку безнадёжную джедаи оказались вовлечены. Жизнь свою спас ты, Каздан Паратус. Страх послужил тебе. Однако… Вину чувствую я сейчас в тебе. Много, с разума сводила тебя она. И раскаяние. Сожалеешь о содеянном, больше даже, следует нежели. — И несмотря на то, что спровоцированное страхом бегство с поля боя едва ли достойно мастера-джедая, мы обязаны принять во внимание все обстоятельства. Трудно найти существо, которое разбиралось бы в дроидах так же, как Вы. На этом корабле их более двадцати, — лицо Шаак Ти оставалось бесстрастным, но голос терял жёсткость. — Совет дарует Вам помилование и право остаться в Ордене. — В обмен на лояльность, — голографическое изображение Рама Коты дрогнуло, — и верную службу. — Вы принимаете меня обратно?! — Вас не прогонят и не покарают, — поправил Кеноби. — Это не означает, что Совет закроет глаза на дезертирство в дальнейшем. Преступники предстанут перед судом вне зависимости от ранга: и юнлинги, и рыцари, и мастера.       Кина Ха осуждающе взглянула на Толма. — Все проступки членов Ордена будут рассмотрены в соответствии с Кодексом, а его трактовка не является темой заседания. — Трактуйте Кодекс как хотите, дезертирство — это преступление. И всегда таковым будет, мастер Ха. — А болтливость излишняя всегда вредной будет, — Йода постучал палицей по сиденью, призывая к порядку. — Иди, Каздан Паратус, и домом своим «Чуунтор» считать можешь.       Глаза алина расширились от счастья. — Спасибо, мастера! Я Вас не подведу! Я клянусь, что буду верно служить Ордену до конца своих дней! — Мы в этом не сомневаемся, — Оби-Ван кивнул, мягко останавливая разволновавшегося Паратуса. — Да пребудет с Вами Сила.       Алин протараторил что-то в ответ и нырнул за дверь. Как только створки закрылись, позы советников стали заметно расслабленней. Роан усмехнулся. — Ему всегда больше нравились дроиды. — Отлично, — бесстрастно молвила Анʼя Куро. — Нам нужны хорошие техники. — Уверяю Вас, мастер Куро, «Чуунтор» в прекрасном состоянии, — с нажимом ответил лидер алтисиан, всегда рьяно доказывающий достоинства своего корабля. — Но у нас есть гораздо более важная тема для обсуждения, нежели таланты Каздана Паратуса.       Йода настороженно склонил голову и с любопытством взглянул на Алтиса. — Обсудить что хочешь ты? — То же, что и четыре месяца назад, гранд-мастер. Кодекс Ордена Джедаев устарел, и мы обязаны внести поправки.       Анʼя Куро сверкнула глазами и подалась вперёд, смерив Джинна взглядом голодного нексу. — Никогда! Покуда я жива, твоё еретическое учение не отравит Орден! — Мастер Куро, при всём уважении, не будем переходить на личности. Каждый имеет право высказаться. — Благодарю, Шаак Ти, — Джинн Алтис миролюбиво кивнул и продолжил. — Как ни прискорбно, но количество, хм, ортодоксальных джедаев сильно сократилось, и мы вынуждены сосуществовать на этом корабле, — он обвёл жилистой рукой комнату. — Вряд ли судьба разлучит нас в ближайшее время, ведь гранд-мастер Йода великодушно совместил наши учения, а потому следует наконец-то начать учитывать особенности каждого члена Ордена. Мои ученики привыкли к определённой свободе выбора… стиля жизни. Многие обзавелись семьями. Нынешний традиционный Кодекс запрещает джедаям вступать в брак, воспитывать детей и познавать многие другие житейские радости, принятые в основанной мною общине. И хотя до сих пор нам, слава Великой Силе, удавалось избегать конфликтов, — старик мельком взглянул на Анʼю Куро, — я серьёзно опасаюсь, что в будущем это расколет Орден. — Вы предлагаете отменить запрет привязанностей, — закончил Шрайн. —…очень сомнительное решение, — первую половину речи Рама Коты никто не услышал из-за помех. — Однако я вынуждена согласиться, — Шаак Ти избегала зрительного контакта с Анʼей или Киной Ха, чьи мнения абсолютно противоположны её собственному. — За последнее десятилетие эффективность Кодекса неоднократно ставили под сомнение, но Совет ничего не предпринял. И вот результат. В данной ситуации пример Энакина Скайуокера, возможно, не совсем корректен, но я хочу напомнить — в наших руках судьбы Люка и Леи. Уже сейчас они привязаны к матери. Задумайтесь, какие эмоции у них вызовет попытка их разлучить? — Согласен с мастером Ти. Я помню, как успокаивал Энакина, когда ему запретили записывать сообщения для матери. Ничего хорошего не случится, если мы продолжим давить на детей, — Оби-Ван повернулся к Толму. — Квинлан всё ещё ищет свою супругу? — Да, и он не сдастся. — И это вдвойне доказывает необходимость реформ, — поспешил вставить Алтис. — Выступаете вы за отмену, хм? А что скажешь ты, мастер Ха? Опыт богатый у тебя…       Каминоанка сложила замком длинные блестящие пальцы. — Я не одну сотню лет живу. Видела, как чувства уводили людей во Тьму, и как возвращали к Свету. Если мы примем эту…поправку… Придётся учить младших форсьюзеров справляться с привязанностями, а не идти у них на поводу. — Это сложно, но не невозможно, — сказал доселе молчаливый Толм. — Стоило отказаться от этих устаревших догм тринадцать лет назад, но, увы. Работаем с тем, что имеем. Главное — не допустить падения на Тёмную Сторону никого из джедаев, галактике хватит двух лордов ситхов. — Вижу, в меньшинстве мы, мастер Куро. Голосовать предлагаю я: семьи создавать разрешим ученикам своим мы, но за Ордена пределами титулов и богатств иметь не должен ни один джедай.       Анʼя Куро проголосовала «против», гранд-мастер и генерал Кота воздержались, остальные были «за». Оби-Ван Кеноби был готов поклясться, что слышал, как с уст Йоды сорвалось имя Квай-Гон Джинна. — Раз уж мы разобрались с этими формальностями, предлагаю перейти к более важным вещам, — нарушил повисшую тишину Толм. — Последний отчёт Ферруса Олина вызывает беспокойство.       Рам Кота вздохнул. — Во что он влез на этот раз? — Рыцарь* Олин расследовал слухи о выживших джедаях на Набу. Как раз тогда Его Величество Император решил удовлетворить требования королевы Апалайны о проведении повторного расследования «смерти» сенатора Амидалы.       В комнате повисла неловкая, напряжённая пауза. Королева Набу ничего не знала о настоящей судьбе Падме, а потому продолжала бороться за мнимую справедливость, регулярно подначивая Императора. Толм продолжил: — Олин узнал об этом. Ему удалось выяснить, что Палпатин приказал некоему Малоруму возглавить расследование, — глава разведки достал маленькое голографическое изображение молодого черноволосого мужчины с алым лайтсейбером наготове, но абсолютно всё: поза, кривая ухмылка, жёсткий взгляд тёмных глаз — отталкивало, несмотря на приятную внешность. — Он, кажется, очень заинтересовался последними часами жизни Падме Амидалы… — Подождите, я уже слышал это имя… — Роан Шрайн нахмурился. — Да, да… Он. Он нанял Бобу Фетта покопаться на Полис Масса неделю назад. Парень пробыл там двое стандартных суток, но ничего не нашёл и исчез. —  Выследить Фетта без доступа к данным ИСБ почти невозможно. Не из низов, значит, — сказала Анʼя Куро, с едва различимым подозрением разглядывая голограмму. — Он в боевой стойке Макаши, но, судя по манере держать клинок, склонен к Джуйо. — Да, Малорум был обучен Тёмной Стороне Силы. Очень быстро и тщательно работал, как профессионал. Феррус, как и я, склонен считать, что Малорума интересовал ребёнок, а не мать.       Советники стихли, молча переглядываясь между собой. Все прекрасно понимают, что случится, если один определённый ситх узнает правду — джедаям ничто не поможет. — Не верится мне, истину что узнал Вейдер. На Набу прилетел сам бы он. Но о Малоруме, так говоришь ты, мастер Толм, думаю, что умер он, я. Верно? — Да, гранд-мастер. — Случилось как сие?       Толм извлёк новую голозапись, на этот раз появилась полупрозрачная фигура Ферруса Олина. Джедай промотал первую пару минут сообщения, и голограмма наконец ожила. —… узнал, что он приказал провести эксгумацию. Кинулся в мавзолей Амидалы, а он там один, прощупывает своей Тьмой каждый угол. Почуял меня сразу, спросил, кто я и что там делаю. Мастер, Малорум обо всём догадался: и про похороны, и про Вейдера. Он так выслужиться перед ним пытался… Не оставил мне выбора, — Толм промотал детальное описание боя. —… зацепил опорные колонны мавзолея, всё начало рушиться, и я скрылся, а его привалило.       Голограмма погасла, и снова гробовая тишина — все ждали, когда продолжит говорить разведчик. — Малорум не выжил, его тело было серьёзно повреждено, но патологоанатом опознал раны от лайтсейбера. Имперские СМИ назвали причиной обрушения мавзолея ошибку строителей, а о нём — ни слова. — Значит Сидиусу известно, кто на самом деле в ответе, — сделал вывод Рам Кота. — И он не желает, чтобы люди знали правду, — молвила Шаак Ти. — Очевидно, что Малорум — очередная пешка Императора, и, скорее всего, не единственная. Но зачем? — В свете последних событий на Корусанте… — Оби-Ван покачал головой. — Директор Гентис не только поднял мятеж**, он почти убил Палпатина. Вспомните, вся Имперская Академия отказалась подчиняться Его Величеству. Императора спас Дарт Вейдер. — Потому он захочет держать ученика поближе, хотя бы пока не изменится атмосфера в обществе, — согласно кивнул Джинн Алтис. — А грязную работу сделают Малорум и ему подобные. — Эти «подобные» могут стать угрозой для нас, — сухо вставил Шрайн. — Мы не знаем ни их числа, ни цели, ничего. — Цели у них будут те же, что и у Палпатина, — возразила Куро. — Уровень подготовки не может превышать наш — на лучшее обучение ушли бы годы. — Нужно предупредить агентов, особенно Павана и его людей на Корусанте. После бунта такого размаха обязательно пойдут чистки, — обеспокоенно сказала доселе немногословная Кина Ха. — Странно, что Сидиус так долго их откладывает, а все связанные с Палпатином странности заканчиваются плохо. В случае чего Паван окажется возле жерла вулкана. — С мастером Ха согласен я. Предупредите джедаев, на дно залягут пусть, — проскрипел Йода, затем повернулся к Толму. — Отозван с Набу Феррус Олин? — Да, он сейчас на Врогас Вас, исследует слухи про древний храм джедаев. — Слухи здесь, слухи там… Пустое. На «Чуунтор» явится пусть. Увидеть его хочу я.

***

      Монотонно постукивая палицей, гранд-мастер Ордена Джедаев вошёл в свою небольшую, аскетично обставленную комнату, и присел на валяющуюся на полу подушку, скрестив короткие ноги. Худые плечи старика опустились, он тихо вздохнул и позволил себе расслабиться, разумом погружаясь в Силу. — Беспокойство слуга Тьмы у меня вызвал сей. Угрозу большую, Совет остальной нежели думает, вижу я.       «Ты прав, старый друг. Ордену ещё предстоит с ними сразиться, но не сейчас.» — Когда? — Йода еле слышно вздохнул. — От войны устал я. Стар стал и слаб.       «Будущее не определенно. Многое не сбылось, что раньше я считал очевидным, и случилось, о чём не смел мечтать. Знай, вы ещё столкнётесь с другими тёмными, но когда, мне не ведомо.» — Да, Тьма лапы протянула далеко… Сильна Тёмная Сторона сейчас. Во мрак галактика погрузилась…       «Свет есть, Орден тому подтверждение.» — Могущество великое у Дарта Сидиуса в руках.       «Император не всеведущ.» — Но силён он и хитёр.       «Вас не нашёл, а значит — не так уж и хитёр.» — Времени мало прошло. Сам говоришь, не определенно что Ордена будущее.       «Вы сами его творите.» — С Зао сговорился ты, Квай-Гон Джинн! — проворчал Йода. — Старый, веками существовавший путь разрушаете, новое вводите…       «Не разрушаем — изменяем.» — Изменяете. Вижу я, что изменяете. Один изменил уже. — Йода заёрзал, меняя позу. — Помнится, спор был у нас, Квай-Гон. Оправдались надежды твои?       «Тьма в нём сильна, меня не подпускает.» — Прав, значит, был я. Слушать не захотел тебя он. Потерян для нас навсегда.       «Нет, не потерян, Йода. Я чувствую в нём Свет.» — Коли есть там Свет, где был он, дети в Храме гибли когда? Не верю я, Квай-Гон. Потерян Избранный для нас.       За дверью послышалась непонятная возня. Йода лениво махнул рукой — створки разъехались в стороны и внутрь ввалилась красная, как мон каламари, Лазутчик. — Подслушивать — плохая привычка это, Энвандунг-Эстерхази. Мастер Зао не говорил тебе?       Рыжеволосая падаван, уже вопреки физиологии человека, покраснела ещё сильнее и уткнулась взглядом в пол. — Простите, гранд-мастер, я не… Я просто почувствовала возмущение в Силе и…       «Она сильный эмпат, Йода. Это впечатляет.»       Лазутчик вздрогнула и испуганно заозиралась по сторонам. Никого. Только она и Йода, но старик молчит. Она сошла с ума? Или старик-джедай её разыгрывает. Это не смешно! — Может, эмпат сильный, но такту точно не обученный.       Она слышала вздох! Сила Великая, она правда его слышала! Но откуда?! Кто…       «Прости, что напугал тебя, Таллисибет. Моё имя Квай-Гон Джинн. Мы раньше не встречались.»       С разинутым от удивления ртом Таллисибет наблюдала, как перед ней формировалась излучающая светло-голубое свечение фигура немолодого мужчины в джедайской робе: в каштановые волосы закралась седина, вокруг глаз мелкие морщинки, но стан крепок, и он очень-очень высокий. И знает её имя. Не без труда девчонка заставила себя заговорить. — Мастер Джинн? Учитель мастера Кеноби? Но…но как?! Вы ведь…       «Мёртв? И да, и нет. Ты знаешь, Сила может многому научить, главное — внимательно слушать.»       Лазутчик задумалась. Юнлинги любили пересказывать обросшие домыслами байки о поединке Оби-Вана Кеноби и Дарта Мола на Набу. И хотя дальнейшая история показала, что ужасный забрак выжил, смерть мудрого Квай-Гона под сомнение не ставил никто. И вот он здесь, на «Чуунторе», разговаривает с ней, пятнадцатилетней девчонкой-падаваном, которая в год битвы за Набу ещё даже в Ордене не состояла. Эх, любопытно же! — То есть Сила даровала Вам бессмертие? — Бессмертие? — Йода издал скрипучий смешок, будто само слово казалось ему абсурдным. — Бессмертие даровать ничто не может. Жизнь свою продлить способны были одарённые некоторые за рамки, природой дозволенные. Клонировали себя, дух на волю отпускали. Противоестественны попытки эти, Великой Силы баланс нарушают. На страхе основаны и во Тьму ведут. Знаешь ты, одержимыми становятся как, амбиции чужие к катастрофам ведут. — Но… Как Вы вернулись? Я имею ввиду, если бессмертие невозможно, то как…       «Ты знаешь, что после смерти мы сливаемся с течением Великой, но есть одно учение Живой Силы, древнее и сложное. Овладев им, джедай сохраняет сознание в целости, не лишается своего „я“ даже перейдя в иную плоскость Силы.» — Ситхам оно не доступно?       «Сострадание и любовь — вот путь к вечной жизни души, не жадность и не ярость. Запомни это, Таллисибет — Сила всегда отвечает. И да пребудет Она с тобой во всех твоих начинаниях.»       Лазутчик моргнула, и его не стало. Только она, тепло улыбающийся старый магистр, крошечная комната и отдалённый гул двигателя.

***

      Люк поднял с ковра пёструю погремушку, встряхнул её и тут же отшвырнул в сторону — та с громким стуком упала на пол. Лея вздрогнула от резкого шума и недовольно скривилась, издав предостерегающий всхлип. У девочки зубы начали резаться раньше, она стала более раздражительной и плаксивой, требовала постоянного внимания матери и один раз даже проснулась с температурой. А ещё тянула в рот всякий хлам.       Малышка быстро встала на четвереньки, подползла к заветной игрушке, села и, разумеется, сунула в рот. — Лея, она же грязная! Фу, кака. — С боем Падме-таки отобрала у дочери игрушку и дала взамен мягкий резиновый и точно стерильный, пускай и ненадолго, прорезыватель***. — Болит? Потерпи, скоро пройдёт, правда. Зато у тебя будут крепкие белые зубы.       Ещё до рождения близнецов ей становилось страшно от одной мысли, что джедаи навсегда заберут детей. Сейчас Амидала видела в суровой методике логику — у чувствительных к Силе малышей всё происходит раньше, за ними нужен глаз да глаз: если обычные дети в семь-восемь месяцев только сидеть самостоятельно могут, то эта парочка в свои шесть с половиной ползала со скоростью корусантских тараканов и хватала всё, что плохо лежит. Падме теперь их почти не покидала — помочь оппозиции она ничем не могла, а близнецы в ней нуждаются постоянно.       Хотя «Чуунтор» и использовался алтисианами, как место длительного обитания, растить маленьких детей тут тяжело. Одно ежедневное купание превращалось в материнский подвиг. Конечно, джедаи ей помогали: Кина Ха, якобы отрекаясь от «очередного пылесборника», отдала найденный в её комнате голубой ковёр — Падме отмыла его и постелила в крошечной спальне, где сейчас возилась детвора; кто-то из алтисиан подарил пару погремушек, старик-хоʼдин Плетт иногда заходил просто пообщаться, ему нравилось общество самого младшего поколения, а он - им; Таллисибет теперь с головой ушла в обучение у слепого мастера Зао, но иногда заглядывала и предлагала посильную помощь. Это не считая детей алтисиан, юнлингов и немногочисленных падаванов, которым одна фамилия Скайуокер внушала трепет.       Взамен они не требовали ничего. Общая трагедия разрушила не только стену вражды между Орденом и алтисианами, но и изгнала напряжённую холодность из рутины рядовых джедаев. Взаимовыручка стала настолько частым явлением, что аскетичная отстранённость от всего «мирского» превратилась из достоинства в недостаток. Поэтому Падме совсем не удивилась, когда Оби-Ван сообщил ей решение Совета: привязанности — не порок, эмоции — не грех.       Она прислонилась плечом к стене, отделяющей скромную пародию на гостиную от спальни, и сделала глоток из кружки с кафом. — Единогласно? Даже не ругались?       «Чтоб Сенат так работал.» — Ну, нет, не единогласно. Просто сейчас… Всё слишком очевидно.       Наберри улыбнулась — не поспоришь. Уже не важно, чего хочет Совет, и что говорит Кодекс. Решает большинство, а в действительности многие правила себя изжили, оставив лишь моральный дискомфорт. Вот, например, в данный момент Амидала чётко знала — Оби-Ван пришёл не Совет обсудить. Точнее, не в этом основная цель его визита.       Кеноби вздохнул и снял с видавшего виды пояса серебристый цилиндр. О да, этот Падме узнает из сотни тысяч похожих. — Он мне не нужен, Оби-Ван. Я не форсьюзер. — И всё равно у тебя куда больше прав на него, — джедай протянул ей лайтсейбер: рукоять отдельно, кристалл отдельно. — Когда придёт время, будет, что им показать.       Первым желанием было выбросить треклятый клинок в открытый космос и никогда, ни при каких обстоятельствах не вспоминать. — Показать меч, которым Дарт Вейдер убил десятки невинных детей? — В нём больше нет Тьмы, Падме. Это лайтсейбер джедая. — Значит, солгать? Такое решение ты предлагаешь?! — Никакой лжи. Когда станут спрашивать, расскажи им об Энакине Скайуокере, твоём муже и их отце, покажи клинок. А когда станут старше… Когда будут готовы, поведаем правду. — И когда, по-твоему, они будут готовы? — Не знаю. Время покажет.       Падме колебалась. Часть неё всё ещё горела желанием избавиться от горечи, уничтожив клинок, но другая мечтала иметь хоть какую-то память помимо крошечного кусочка дерева на верёвочке и простого кольца с позолотой. Так и быть. Не избавившись до конца от съедающих душу сомнений, Наберри взяла в руки маленький голубой кристалл и рукоять. Очень лёгкая. — Хорошо.       Оби-Ван Кеноби чуть заметно улыбается.       Падме Амидала Наберри знает, что не сможет, не захочет расстаться с уже дорогой сердцу вещью, как и не расскажет близнецам правду. Не в ближайшие лет десять. И да хранит их Сила. Имперский Центр, Федеральный район       Каждый камень, каждая трещина, каждый угол и коридор — это место ему ненавистно от фундамента до шпиля на самой высокой башне.       Пустая, брошенная жильцами обитель. Прошло меньше года, а кажется, что целая вечность… Когда-то очень давно здесь были тысячи джедаев: растили украденных детей, зубрили свой Кодекс и размышляли. Они вообще очень любили размышлять, предаваться бессмысленным медитациям. «Будь в гармонии», — говорили они. Двенадцать дураков, восседавших за выслугу лет в Высшем Совете, скармливали тысячелетнюю ложь остальному миру. И мир им верил, эта безмозглая толпа наивных глупцов их боготворила.       Будь его воля, от Храма не осталось бы и булыжника. — Я чувствую твой гнев, Лорд Вейдер, — Сидиус приподнял укрытую капюшоном голову. Шрамы, оставленные предателем Винду, ужасно изуродовали старшего ситха, но не ослабили прочную связь с Тёмной Стороной Силы. — Это место должно внушать тебе гордость, мой друг. Ордена Джедаев больше нет. Наконец-то ситхи отомстили, — тонкие губы растянулись в хищной улыбке. — Благодаря тебе.       Он помнит. Помнит, как пришёл сюда с пятьсот первым. Тогда ему не было дела до ситхов и их долгожданного триумфа. Его вело обещание Дарта Сидиуса, так и оставшееся словами. Но то был другой человек и другая жизнь. — Выжившие джедаи опасны. — Могут быть опасны, Лорд Вейдер, — даже сейчас Палпатин сохранял по-отечески заботливый тон. — Джедай опасен, когда у него есть цель. Разрозненные и сломленные они не представляют угрозы. — Однако продолжают наносить ущерб Империи.       Не было ни статуй, ни ярких витражей, ни позолоты на колоннах — Храм посерел, будто оплакивая павших, и чем дальше заходили ситхи, тем темнее становилось вокруг. — А, инцидент на Набу. Он не имеет значения. — Феррус Олин сбежал, — прорычал Тёмный Лорд. Случившееся привело его в ярость ранее и гневало до сих пор. Малорум оказался не только своевольным, спесивым идиотом, посмевшим без приказа действовать от имени Дарта Вейдера, он опозорил главнокомандующего, когда упустил джедая. — Всего лишь один падаван, его маленький бунт скоро забудут. Что же до Малорума… Он оступился, как я и предвидел, и поплатился жизнью. Но мне кажется, тебя гневит иное. Да, ты в ярости, но не из-за провала Гранд-инквизитора, а из-за того, что ему удалось сделать.       Малорум дерзнул залезть туда, куда сам Тёмный Лорд не смел ступить. О да, ситх в бешенстве. — Гранд-инквизитор вёл себя некомпетентно. — Он прекрасно вёл расследование, мой ученик. Даже слишком, не так ли? — не дожидаясь ответа, Сидиус продолжил. — Приказ эксгумировать тело был неуместен, Падме Амидалу любили на Набу. Интересная была личность, неординарная…       Вейдер не ответил. — Не гоняйся за джедаями, Лорд Вейдер. Пусть ими займётся Инквизиторий. Сосредоточься на поиске врагов Империи, вероломство Гентиса не должно остаться безнаказанным ни для одного из соучастников. Уничтожь их во славу Империи, и мы займёмся более важными вещами…       Большие металлические двери беззвучно открылись, и сгорбленная фигура Императора скользнула в затемнённую круглую комнату. Её не существовало в эпоху джедаев и Республики, в Империи аналог есть в подвале у каждого моффа. Намного эффективнее стандартного допроса или внушения Силой. Однако конкретно это место предназначено не для получения информации. Здесь вербуют.       Стены практически не видно, зато несколько ламп освещают по-медицински белым светом вертикальный металлический прямоугольник в центре помещения. Лорду ситхов не нужно думать, зачем требуется множество диковинных приспособлений, развешенных вокруг аппарата. — Ваше Величество, Лорд Вейдер, — высокий лысый мужчина с тонким кожаным ремешком на несуществующих глазах встал на одно колено. Идеально-чистые чёрные доспехи с алыми наплечниками выдавали принадлежность к высшему эшелону Инквизитория. — Это большая честь… — Прибереги свою лесть для более подходящего момента, Джерек, — изо рта Дарта Сидиуса вылетело облачко пара, но старый ситх никак не отреагировал на царящий здесь холод.       Звенящую тишину прорезал сдавленный стон, за ним мгновенно последовал треск шокового кнута и чуть слышный, хриплый крик боли. — Владыка, инквизитор Оффи иногда увлекается, но я Вас уверяю…       Безликая маска Дарта Вейдера повернулась к Джереку. Весь этот напускной страх и желание угодить… Нет, Джерек не боится Сидиуса или его ученика. Джерек умён и не в меру амбициозен, хочет занять место потеплее, поближе к трону. Или сесть на него самому.       Где-то на окраине сознания промелькнуло молчаливое согласие Мастера. Инквизитор снова упал на правое колено перед Императором с лицемерной благодарностью на лице. Новый гранд-инквизитор, значит… Палпатин хочет использовать тщеславие павшего ученика Джокасты Ню в свою пользу? Да будет так.       Размеренными, как собственное дыхание, шагами Тёмный Повелитель обошёл комнату. — А ты упрямец, Страж, — худая женщина в абсолютно чёрных доспехах с капюшоном замахнулась для очередного удара, пленник — измождённый пауʼан — уже не кричал, лишь вздрагивал от обжигающих прикосновений. — Молчишь, мм? Скукотища… Вот скажи, Страж, как тебя зовут, по-настоящему? Не отвечаешь? Ох, прости, я совсем забыла! Ты отказался от своего имени. Ладно. Скажи, зачем? Опять молчишь? Ну, что же это такое! Нет, так не годится…       Инквизитор извлекла полный белоснежной отравы шприц и вонзила в плечо джедаю, тот неистово закричал, терзая сорванный голос, серебряные глаза распахнулись, зрачки расширились, как от передозировки дешёвым спайсом. Он сжимал и разжимал кулаки, в конвульсиях дёргал скованные запястья. Наконец, волна агонии стихла, пленник безвольно повис и, тяжело дыша, уставился мутным взглядом на мучителя. — Ты обезумела, падаван… — Не смей называть меня так! — вскричала она, обрушив на джедая новую серию яростных ударов. Один, два, шесть… Тьма в ней сильна, но не обуздана. Сверкая янтарно-золотыми зрачками, Баррис Оффи подошла вплотную. — Думаешь пронять меня своим сочувствием, Страж? В благородство до последнего поиграть решил?! — шоковый кнут затрещал снова. — Тобой завладела Тьма, Баррис, но я знаю, в тебе есть Свет…       Девчонка зарычала. Если она не возьмёт себя в руки, то Джереку понадобится ещё один новый инквизитор. Слишком давно Лорд Вейдер желал избавиться от этого недоразумения Силы.       Вдруг Баррис Оффи разразилась истерическим хохотом. — Свет? Как же ты наивен, Страж. — она схватила пленника за вытянутый подбородок, заставляя смотреть только ей в глаза. — Я расскажу тебе историю. Необычную, — Баррис облизнула тёмные губы. Яркое освещение и тень от капюшона придавали её лицу землистый оттенок. — Однажды я встретила на нижних уровнях падавана, маленький, худой человечек лет тринадцати, даже меч толком держать не умел. — Пауʼан дёрнулся, дабы отвернуться, но пальцы Оффи держали его намертво. — Знаешь, что я сделала, Страж? Я отрубила ему ноги и слушала, как он кричит. Наслаждалась зрелищем, когда он уползал от меня. Я отрезала от него по кусочку, пока он не сдох. И мне это понравилось. Знаешь, что мне ещё понравилось? Недавно я нашла двух детишек на Мон Каламари. Прелестные юнлинги. Представляешь, их усыновили! Ну, чего ты не радуешься, Страж? Ах, о чём это я… Ну так вот, я нашла их. Те двое твиʼлеков так забавно умоляли пощадить детей. Неужели думали, что я послушаю? Идиоты, правда? Я порубила их надвое. Скучно, знаю. Но юнлинги — это ведь дело особенное… Тут важна оригинальность. И я старалась, Страж. Мальчика-тогруту душить было особенно приятно, эти десятилетние так мило дёргаются и хлопают губами, ты бы видел! — джедай протестующе зашипел, но инквизитор его будто не услышала. — С девочкой я разобралась не хуже, Страж. Она тааак громко верещала, когда я подожгла ей волосы…       Пауʼан дёрнулся, словно пытался схватить женщину за запястье, но металл не поддался. — Мне это понравилось, Страж. Мне это нравится. Говоришь, во мне есть Свет? Я меценат. Крики моих жертв — музыка, их кровь на земле — картины, а бой — театр. Где ваша Светлая Сторона? Почему не карает меня?       Джедай молчит. — Скажи, Страж, ты всё ещё мне сочувствуешь? Достойна ли я твоего прощения? — Я тебя ненавижу!       Лорд Вейдер позволил себе ухмыльнуться под маской — Тьма сильнее, она всегда получает своё. А Баррис… Баррис Оффи безумна, но ещё послужит Империи. — Отныне, гранд-инквизитор Джерек, ты будешь получать приказы от Лорда Вейдера, — Сидиус показал узловатым пальцем на ученика. — Он несёт мою волю, не разочаруйте его.       Не молвив больше ни слова, Император Палпатин вышел в сопровождении главнокомандующего Империи. «Чуунтор», безымянная звёздная система       По телу пробежали мурашки, захотелось поскорее встать с холодного пола. В космосе прохладно, не то что на Корусанте с искусственным климатом… Мастер Зао без слов протянул ученице плоскую подушку. — Спасибо, — Лазутчик устроилась на ней поудобнее и скрестила ноги. — То, что мешает концентрации, вредно. — Чем мы сегодня займёмся, мастер?       Векноид изобразил нечто похожее на добрую улыбку в исполнении сарлакка. Ну, ничего Таллисибет не понимает в мимике инопланетян. — Ты всё истолковала правильно. — Девчонка покраснела. — Сила велит мне продолжать твоё обучение, так что сегодня мы рискнём… — Как? — Таллисибет Энвандунг-Эстерхази, — Зао нахмурился. — Не перебивай или у меня возникнут сомнения в твоей готовности. — Простите, учитель.       Слепой мастер кивнул. — Сегодня ты погрузишься в Силу при помощи длительной медитации. Я не ведаю, что Великая тебе откроет: будущее, настоящее иль прошлое. Быть может, всё сразу. Твоя задача, падаван — не утонуть в потоке. — Но как, учитель Зао? — голос подвёл, выдав посеянное в душе семя страха. — Помни, чему я тебя учил, Таллисибет. Иного дать не могу.       Рыжая послушно закрыла глаза и глубоко вдохнула. Поначалу происходящее казалось бредом — сидишь себе на подушке и дышишь через нос, но потом Лазутчик почувствовала странное ментальное прикосновение, как будто прохладный, приятный ручей. И мир в привычном понимании исчез.       Марз копался тут не первый, даже не десятый день. Хвост давно отморозил, на морде чешуя тоже облазит. Мерзость, а не планета. Трандошанин грязно выругался на хаттезе и схватил отбойный молоток. Во все стороны полетели осколки льда.       «Мы долго ждали твоего рапорта, агент.»       Вдруг сверло с жалобным звоном сломалось напополам. Вдоволь выругавшись, на чём свет стоит, трандошанин принялся разгребать снег руками. Металл! Там, внизу, есть металл! Он опасливо оглянулся по сторонам и схватил лопату.       «Пожалуйста, Зейн, покончи с этим!»       Двадцать минут труда, сорок, час. Снег летит в лицо, холод нестерпимый… Наконец-то! Из-под земли показался металлический гроб метра два в длину. Марз подогнал подъёмник и вытащил находку из образовавшейся ямы. Красивый, без единой царапины корпус из чудного сплава… Коллекционеры с ума сойдут!       «Ракгулы смогли пробраться внутрь!»       Вот оно, богатство…