Побочный эффект

      Десять пропущенных от Вики. Не хочу ее слышать, я запуталась, и мне нужно время чтобы понять, верить мне этому человеку или нет. Тем более, сейчас я занята. Так, мандарины, яблоки, йогурт. Надеюсь, я достаточно купила, чтобы навестить Олю в больнице. Флэшбэк. — Аня, учи давай! Вика всеми способами пытается заставить меня делать уроки, не понимая, что лениться — это искусство. Показываю ей язык, отбрасываю конспекты. — Я не ботаник, может мне еще очки носить? Вика вздыхает, качает головой. Мне смешно, она напоминает мне ворчливых старушек. Она даже отобрала у меня телефон. — Вик, отдай. Тут, видимо, мой телефон тоже по мне соскучился и начал трезвонить. — Оо, кто нам звонит, Олечка наша. Мне очень не нравится этот тон, будто это говорит кто-то чужой. Как ни странно, получаю свой телефон без драки. — Ань, я в больнице. Слабый голос, мне тут же становится трудно дышать. — Что случилось? — Я разбилась, тормоза.. Дальше я не слушаю, а смотрю на Вику. Она такая довольная, будто выиграла миллион. Ноги слабеют, в голове сразу же начинают одна за другой мысли, способные убить. — Оль, я перезвоню. Вика делает вид, что не в теме. Но я знаю ее. Или нет? — Что ты так смотришь? Я тут ни причем. Вот и попалась. Набираюсь сил, чтобы не впасть в истерику, но голос дрожит. — Это... Это ты сделала? Если бы кто-то видел нас со стороны, то принял бы Вику за ангела. Голубые глаза, темно русые волосы собраны в хвостик. А меня — за психопатку, помешанной на детективах. — Аня, вот видишь, она вредит тебе. Мы с тобой ругаемся вечно из-за нее. Встаю, отхожу как можно дальше. Хожу по комнате в поиске непонятно чего. Я точно уверена, что Оля всегда следит за своим мотоциклом, не могла она что-то упустить. — Я хочу знать правду! Кричу на нее, это очень страшно осознавать, что совсем не знал за человека, которому доверяешь на сто процентов. Подходит ко мне, улыбается. А глаза, как у маньяка. Сумасшедшие какие-то. Берет меня за руку. — Аня, она не нужна тебе, не трать время на людей-сорняков. Сорняк? Закрываю глаза, сползаю вниз по стене. В детстве все любят лепить домики в песочнице. И когда он по каким-то причинам рушится… Сейчас я вижу, как рушится все, что было мне дорого. Чувствую только ненависть, болезненное покалывание где-то глубоко в груди. Как будто я отравилась, и меня сейчас вырвет. — Так да или нет?! Строго спрашиваю, сил хватает, чтобы встать и отойти подальше от нее. — Нет. Меня это должно было успокоить. Но я не могу поверить ей. Осадок уже приелся, и мне до жути хочется, чтобы она ушла. — Я хочу поспать. — Ты веришь мне? Глаза честные, но в то же время ненормально поблескивают и кажутся чужими. — Не знаю пока. Кивает головой, забирает свои учебники и уходит, бросив с обидой. — Провожать не надо. Я и не собиралась. Конец Флэшбэка. Уже вечером, возвращаясь домой, чувствую, как одна часть меня твердит, что Вика что-то нахимичила с тормозами, другая часть убеждает, что я сошла с ума. Но ее отец любит копаться в гараже, мало ли... Решаю все же ответить на звонок. — Аня, мне очень обидно, что ты такого мнения обо мне. Это я должна игнорировать тебя, но я не хочу. Помнишь, как мы всегда мирились? Улыбаюсь, чувствую, как возвращается теплая волна доверия к Вике. — Помню. — Завтра приезжай ко мне, вспомним детство. Люблю в ней умение идти на уступки, а вот себя теперь начинаю ругать за глупые подозрения. Это же она, Вика.