Границы есть у нравственности и человечности, а у бесчеловечности и безнравственности границ нету.
В ресторане играла живая музыка, что-то джазовое и ни к чему не обязывающее. Бывшие супруги сидели за столиком, пытаясь вести диалог, но разговор отчаянно не клеился. Юлия заказала себе лишь кофе, а вот Карпов решил совместить приятное с полезным и пообедать — утром он не тратил время на еду, занимаясь Лизой. Стас знал, чувствовал буквально спиной, что за столиком позади сидит Вадим, дегустирующий обожаемого сибаса с какими-то пряностями. — Наследство, значит? — Стас сделал вид, что в принципе заинтересован идеей. — И что я буду с этого иметь? — Десять процентов. — У тебя, Юля, всегда была беда с математикой. Ну какие десять? Двадцать. И то, из уважения к тому, что между нами было. — Ты не меняешься, — Бронштейн покачала головой, волосы, уложенные в идеальное удлиненное каре, чуть колыхнулись. — Ты пришла сюда меня обсудить? — Лизе будет лучше с нами, мы сможем найти для неё врачей, чтобы девочка прошла реабилитацию. Она сможет поступить в колледж, быть как все… — Короче, оформление документов на тебе. Ты же сюда приехала именно за этим? — Я так и знала, что ответ будет именно такой. Мой Роберт всё решит, раз уж ты не в состоянии, — попытка Юлии задеть бывшего мужа не увенчалась успехом. — Твоему супругу надо дать награду. За мужество. — А вот хамить мне не надо, — «обиделась» Бронштейн, комкая салфетку в пальцах с безупречным кроваво-красным маникюром. — И еще… Я надеюсь, что Лизе ты действительно не навредишь. — Я же её мать. — Думаю, мы друг друга услышали. Вот мой номер, звони, хочешь, приезжай в гости. Мы живем там же. — Хорошо, Стас. Я позвоню, когда соберусь в гости, чтобы ты был дома, — женщина поднялась из-за стола, ненавязчиво склоняясь вперед так, чтобы вырез на ее полупрозрачной блузке был еще выразительнее. После чего Юлия улыбнулась и, плавно покачивая бедрами, направилась к выходу из ресторана. — Стерва, — Карпов криво ухмыльнулся и сделал знак официанту. Засиживаться здесь и дальше он не планировал, слишком много требовалось сделать.***
— Здесь всё? — парень, одетый не по погоде в чёрную кожаную куртку, протянул руку за деньгами и шмыгнул носом. Несмотря на все свои достоинства, имел один существенный недостаток — жадность. Даже тяга к кокаину затмевала жажду денег. Стасу это не нравилось в Никите, но он не мог не признать — в своем деле парень реально лучший. — Всё. — Сделаю всё, как договаривались. Сработает сто процентов. — Мне нужно, чтобы было двести и потом никто не смог прикопаться, — Карпов осмотрел ангар и усмехнулся чему-то своему. — Ладно, я поехал, дела. Будут результаты, дам знать. — Да, разумеется. Уже завтра будет большой бу-у-м! — заржал Никита, суетливо пряча заработанные авуары в карман. — Дебил, — беззлобно припечатал Стас, сделав, для себя, однако, вывод. Убирать Никиту ему было невыгодно — сначала требовался результат.***
Около десяти часов вечера, когда Карпов был уже дома и собирался ужинать, раздался телефонный звонок. — Работа? — безнадёжно поинтересовалась Лиза, допивающая свой какао. — Наверное, рыжик. Но не думаю, что это мне придётся уехать, — Стас ушёл в свой кабинет и плотно закрыл дверь. — Да. — Станислав Карпов? Младший Лейтенант Загорулько. Вы знаете Юлию Бронштейн? — Да, знаю. Что с ней? — Случилась авария, БМВ, за рулём которой был гражданин Бронштейн вынесло на встречную полосу... Мужчина погиб на месте, а Юлия вроде бы жива, ей сейчас оказывают помощь. — В какую больницу её повезут? — В Склиф, тут без вариантов. Вы подъезжайте, если что, можете сдать кровь. Близкие у Юлии были, кроме супруга? — Нет, насколько я знаю. Только муж. — Всего доброго, — страж порядка сбросил звонок, оставляя Карпова в самых противоречивых чувствах. Он, увлеченный жаждой отмщения и безупречно разыгравший для Юлии спектакль, не учёл одного — как расскажет Лизе о том, что её мать погибла. Ну, или стала инвалидом, что было по сути даже хуже.***
К своему старому знакомому Никите Вилкову Стас нагрянул как всегда внезапно, с очень сильным желанием поговорить по душам. В качестве группы поддержки Карпов взял парней Вадима, друг, узнав в чём дело, помог безо всяких разговоров. — Ты, мразь, кого шантажировать вздумал? Кишка тонка против меня лезть! — Карпов сжал пальцы на Никитином горле и прижал его к капоту полу-разобранного мерса, возле которого возился парень. — Чё, смелый стал? Решил ещё бабла наварить? — Стас, ты всё не так понял… — Да кого ты блять лечишь? Не говори, что ты тут порнушку ночами снимаешь! Когда в висок Никиты ткнулся холодный металл пистолета, парень жалобно заскулил и закрыл глаза. — Не убивай меня… Стас… — Буду я об тебя руки марать. Пошли, сотрёшь все свои записи, — подполковник разжал пальцы и, взяв Никиту за волосы на затылке, повёл к крохотной бытовке, в которой парень ел, спал и ловил кайф то со случайными девицами, то с дорожками белого порошка. — Обещаю, такого больше никогда. Правда… Я завяжу, перестану торчать, Стас… И денег с тебя больше никогда не возьму. Ну не убива-а-ай. Карпов, взбешённый нытьем и самим фактом подставы, кинул парня на стул, все также не опуская руки с оружием. — Если я узнаю, что ты кому-то это всё скинул… — Нет-нет, я не успел, — Никита затряс головой и, едва попадая по кнопкам, стал удалять видео- и аудиофайлы. Когда он всё сделал, Карпов закрыл ноутбук и засунул его подмышку. — Все, я свободен?.. — Щас, погоди, — Стас набрал сообщение, после чего удовлетворенно хмыкнул. — И скольких ты так облапошил? — Двоих, но у меня это… Долги были, капец какие серьёзные, — парень хлюпнул носом. — Грохнуть могли. Ну, я пойду, да? Мы же всё решили? — Нет, Никитос. Ты никуда уже не пойдёшь, потому что сейчас тобой займутся люди Мельникова. Знаешь такого? В дверях появились те самые люди Вадима, молчаливые бугаи в чёрных майках. У одного в руках была бита, у другого дубинка. А третий выразительно перезарядил «Беретту». — Нет! Надо! — заголосил парень, на глазах серея. — Давайте парни, — Стас хлопнул одного из них по плечу, после чего спокойно ретировался, не желая вникать в воспитательный процесс.