Милый, я беременна

      «Каждый осенний день одевает деревья в другие одежды.       Лес осенью! Что может быть лучше?        Лес шумит… Его шум передаётся полям, его шум входит в города, деревья встречают его. И тогда кажется, что шумит всё…»

***

      Я словно очнулась от долгого забытия, вдохнув как можно больше воздуха. Кажется, стало ещё темнее, только одинокая лампа на столе освещала большую комнату. Чья-то рука еще сильнее обхватила мои плечи, и я оглянулась, подгибая ноги. Найл…       Я до последнего думала, что всё, что произошло — всего лишь сон, но сейчас, не сдерживая обречённо-счастливую улыбку, я облегчённо вздохнула и прикоснулась к его лицу. Он такой же тёплый, каким я его запомнила.       Кончиками пальцев я снова исследовала, наверное, каждый миллиметр его лица. Никто не проронил ни слова. Найл лишь смотрел на меня из-под опущенных ресниц, пока я была занята им.       Я не знала, как долго мы смотрели друг другу в глаза, но разве это важно? Казалось, что целую вечность. И руки решили всё за нас. В едином, необъяснимом, но понятном только нам двоим порыве наши пальцы переплелись.       Тогда Найл притянул меня к себя и прижал, так сильно, что перехватило дыхание, и я полностью оказалась в его власти, вдыхая запах его одеколона. Губы встретились в каком-то бешеном исступлении, неожиданном и таком приятном для обоих.       Я вздрогнула, по телу словно прошли электрические разряды, и отвернулась, уклоняясь от его губ. Но он продолжил покрывать поцелуями щеки, глаза, скулы, нежно касаясь губами оставшиеся на лице редкие прядки волос. Его пальцы добрались до растрепавшегося хвоста, Найл ловко стянул резинку, зарываясь носом в освободившиеся волосы. Ласкаясь, он прижал к себе мою голову, аккуратно гладя макушку и прижавшись к ней губами. Повинуясь ещё одному накрывшему с головой порыву нежности, он внезапно зарылся лицом в мою шею, я чувствовала его тёплое дыхание каждой клеточкой, в животе сворачивался приятный узел, и я не сдержала судорожный вдох.       Окруживший меня запах его волос, тела, смешанный с запахом туалетной воды — все было до головокружения хорошо, и я понимала. Я чувствовала это.       Я добралась до его спины, ощущая каждый позвонок и не собираясь останавливаться, не в силах насладиться этими желанными касаниями.       Найл отстранился и прижался лбом к моему лбу, закрыв глаза и изредка касаясь губами носа и щёк. Он был слабым и полностью открытым рядом со мной, именно таким, каким ненавидел видеть себя, но ничего не хотел менять.       Всё резко закончилось, когда в дверь постучали, и я отпрянула от Найла, как школьница, которую застукали за в туалете с самым крутым парнем. — Мисс Стивенсон, я знаю сейчас не ваша смена… — зашедшая в комнату женщина в белом увидела нас с Найлом, сидящих друг на против друга, и, смутившись, замолчала. — Извините пожалуйста, я подойду позже. — Ничего, Стелла, — быстро приведя в порядок дыхание, ответила я. Она была знакома мне, вместе с ней мы провели немало успешных операций. — Сейчас приду.       Кивнув, Стелла, краснея, поспешила выйти, и я быстро обула балетки и напоследок оглянулась на Найла. Он, всё ещё немного красный, сидел и потирал пальцами костяшки руки. — Ана, мы должны поехать домой. — Я знаю, мы поедем, — сердце сжалось, и я старалась говорить как можно убедительней. — Ана… — зажмурившись, я быстро вышла и, закрыв дверь, прижалась к ней. — Аннабель!       Я едва успела отскочить от снова распахнувшейся двери. Найл вышел и снова притянул меня к себе, опуская подбородок на мою макушку. Я наслаждалась его присутствием, его запахом, как в последний раз, ведь знала, что если останусь рядом с ним ещё хоть на минуту, мои эмоции снова вылезут наружу. Но он целовал мои волосы, вдыхая их запах. — Ух, ты! Какого я вижу! — до боли знакомый голос вернул меня с небес на землю, и я живо отстранилась от Найла, всё ещё немного касаясь его руки для поддержки. Найл всё понял без слов и несильно сжал мои пальцы.       Перед нами стояла мисс Данкан, сложив руки на груди. Я готова была беспомощно разрыдаться вновь, но одно только осознание того, что Найл рядом, придавало сил сказать спокойно: — Вам не стоит в такое время суток находиться вне палаты. Пожалуйста, идите обратно и ложитесь спать.       Но она лишь ухмыльнулась и пропустила мои слова мимо ушей, шатаясь, подходя ближе. — Найл Хоран решил вытащить свою невесту из тюрьмы? Но знай, ничего у тебя не выйдет. Каждый должен отвечать за свои поступки, — прошипела она сквозь зубы, заставив меня зажмуриться, и пошла дальше, вглубь коридора.       Я сглотнула и уже в порыве эмоций открыла рот, чтобы произнести хоть слово, но Найл покачал головой и пригладил мои волосы на висках. — Тебя ждут, иди, малышка, — собравшись с силами, я кивнула и отошла от него.       Я не думала сейчас ни об операции, ни о пациентах, ни о работе в принципе. Наверное, лучшим решением будет на время взять перерыв. На ходу снова собирая волосы в хвост, я зашла в палату, из которой доносились громкие крики. Там уже была Мари, она удивлённо вскинула брови, увидев меня. — Ты не должна этого делать, — уверенно сказала она, уже собираясь выпроводить меня из комнаты. Но я просто остановила её руки и села на стул рядом с роженицей. — Что же вы так кричите? — снова почувствовав себя в своей стихии, я, улыбаясь, спросила женщину.       Она выглядела неважно, но это было неудивительно для её состояния, пот крапинками собрался на лбу и ключицах. Её лицо было всё белое, лишь местами по нему пошли красные пятна.       Женщина умоляюще посмотрела на меня, схватив за руку и положив её на свой живот, грустно улыбаясь. — Малыш уже хочет выйти, — задыхаясь между схватками, произнесла она.       Я не собиралась сдерживать немного усталой улыбки и пощупала живот, делая про себя выводы о состоянии плода. — Так в чем же проблема? — Она этого не хочет! — отозвалась шумящая оборудованием Мари из другого угла палаты. — Я… Мой муж… — Наши сотрудники уже сообщили ему, и он спешит к вам, — я вопросительно посмотрела на Мари, она утвердительно кивнула мне в ответ. — Представьте, он скоро станет папой! Разве это не замечательно? Кого вы ждёте? — Девочку, — женщина сжала мою руку, часто дыша и зажмуриваясь. — Ваш муж, конечно же, рад? — Да-а-а, — её «да» затонуло в крике. — Но он хотел мальчика. — Ну что вы! Папы очень любят своих дочек. Позже, возможно, он сына вообще не захочет, а второй дочке будет рад ещё больше. — Мартин так и зовёт её: моя принцесса. — И она действительно станет принцессой для вашего мужа. Он будет так сильно её любить. Ведь это его крошка, — после всего, что я пережила за эти дни, так хотелось поделиться с кем-нибудь искренним добром, и женщина уже не почти кричала, лишь часто дышала и внимательно слушала. Неширокая улыбка сама появилась на губах, и я продолжила. — Ведь девочки, они такие девочки… независимо от возраста. Он будет дарить ей цветы, конфеты, розовые платьица. Ваш муж станет для дочери идеальным мужчиной. А когда придёт время выходить замуж, она будет подсознательно сравнивать всех своих ухажеров с папой. Тогда расскажите ей, что её папочка самый лучший мужчина на свете. И ближайшие восемнадцать лет он будет её единственным постоянным мужчиной. Её правильным мужчиной. Сейчас вам плохо, но лишь от того, что вашей дочурке не терпится увидеть вас. Так что давайте соберемся с силами и позволим ей безболезненно появиться на свет. — Спасибо, спасибо вам! — Это всего лишь моя работа, — приятное тепло разлилось по всему моему телу, а роженица, продолжая сжимать мою руку, кивала головой и плакала, то ли от боли, то ли из-за эмоций от моего монолога. Я и сама готова была расплакаться, но слишком много слёз было выплакано.       Я оглянулась на Мари, вопросительно вскидывая брови. Подруга сидела, сложив руки на груди, и печально смотрела куда-то вдаль. Вздохнув, я собралась было уходить, как женщина сильнее сжала мою руку, умоляюще смотря мне в глаза. — Пожалуйста… Я хочу, чтобы вы были рядом… Чтобы вы помогли мне и моему ребёнку.       Подобная просьба поразила меня до глубины души, и я вопросительно посмотрела на Мари. Та лишь неопределённо пожала плечами в ответ. — Я… Я не смогу, — роженица до боли сжала мою руку и снова положила её на свой большой круглый живот. Я улыбнулась, отчётливо ощущая толчки, и погладила её. — Хорошо, сейчас я быстро переоденусь и вернусь к вам. — Спасибо большое… — женщина устало опустила голову и отпустила меня.       Я быстро повернулась к двери и с замиранием сердца разглядела в дверном проёме Найла, медленно пунцовея. Моя речь была точно не для его ушей.       Прижав холодные пальцы к полыхающим щекам, я вышла и закрыла за собой дверь, и Найл сразу же притянул меня к себе и убрал за уши выпавшие из хвоста пряди волос. Он долго стоял так молча и смотрел мне в глаза, поглаживая большим пальцем щеку. — Помнишь, тогда, в нашу первую встречу, — он говорил шёпотом, от которого у меня пробежались мурашки по телу, а ноги предательски ослабли. — Ты спросила, хочу ли я обрю… — Я помню, ты тогда не ответил и продолжал оправдываться, — не сдержав глупой улыбки, я ткнула его пальцем в грудь, но он так и остался невероятно серьёзным. — Я могу сейчас ответить, — он чуть нахмурился. — Я хочу, я очень хочу тебя обрюхатить.       Я засмеялась, утыкаясь лицом в его грудь, не из-за того, скорее, что было смешно, а чтобы хоть немного разрядить напряжённую обстановку. Но Найл лишь покачал головой и аккуратно взял меня за подбородок, заставляя взглянуть ему в глаза. — Это не шутка, Ана. Я хочу, чтобы у нас был ребёнок.