Часть 2
18 января 2016 г. в 15:59
***
Паша с ужасом осознал, что он ласкает Алисину грудь.
Да ещё и не руками. А — о Господи! — губами.
Он конечно моментально отпрянул.
Но ощущение всего ужаса случившегося, настоящего ЧП, не проходило.
Мало того, что он натворил … Такое.
Так он ещё и совершенно не помнит, как он вообще начал это делать.
Не помнит. Совершенно.
Он напрягся, постаравшись вспомнить.
Бесполезно. Провал в памяти.
Паша схватился за голову.
Мало того, что так повёл себя.
Так ещё и этот провал.
А вдруг провал означает проблемы с психикой?
Паша вспомнил, что не раз в шутку думал и даже говорил Алисе, что она сведёт его с ума когда-нибудь.
И горько усмехнулся.
Слишком похоже на то, что это уже началось.
Что полушутка станет реальностью.
Хотя может и обойдётся…
Он вздохнул.
Ну хоть Алиса не проснулась от его … действий.
И то ладно.
Хоть ей не придётся страдать морально.
Хоть перед ней не придётся оправдываться.
Хотя его собственная совесть тоже не сахар…
Он в первый момент, когда опомнился, подумал, что Алиса его сейчас убьёт.
Как минимум гневным взглядом.
Или ещё хуже — огорчённым.
А она даже не проснулась.
Оказывается, она спит.
На губах он чувствовал жжение.
От мысли, что он прикасался ими к Алисе.
К её груди.
А вот своих ощущений от самого поцелуя он даже не помнил.
Почти.
Только факт.
Обидно. Такое натворил.
И хоть бы ощущения помнил.
Так нет же.
Алиса перевернулась во сне, скрыв от его взора свои сокровища.
Ну хоть какое-то облегчение.
Хотя и жалко в то же время.
Его взгляд проследовал вдоль её тела вниз и споткнулся об аккуратные выпуклости ягодиц.
Как же она красива.
И какой он приземлённый, что думает сейчас не только о её совершенстве, но и о том, что ягодицам тоже не хватает прикрытия.
И что думает сейчас о том, что всего лишь на расстоянии вытянутой руки от него — самое заветное место Алисиного тела.
Колыбель их детей.
Ну то есть он надеется, что их общих.
Истинный храм.
Такое близкое и доступное.
И такое недоступное и далёкое.
Не хватало ещё, чтобы сейчас снова получилось так же, как с грудью.
То есть чтобы он обнаружил себя уже касающимся запретного плода.
Паша уже видел в своём воображении, как он его касается.
Как раздвигает Алисины ноги и нижние губы, чтобы увидеть вход в колыбель.
И помотал головой, чтобы стряхнуть наваждение.
Этого Алиса ему точно не простила бы.
Паша снова вздохнул.
С этим надо было что-то делать. Срочно.
Перестать оставаться с Алисой наедине.
Или срочно жениться на ней.
Прямо сейчас.
Пока он не сошёл с ума или не испортил с ней отношения, лишившись малейшего шанса быть с ней в жизни.
И сделать её колыбель колыбелью их детей.
***
Алиса снова перевернулась на спину.
А Паша снова почувствовал непреодолимый импульс желания сомкнуть уста на её сосках.
А то даже не помнит, каково это.
Ощущать свои губы на её сосках.
Он зажмурился.
Но вид груди остался перед внутренним зрением.
Скорее бы Алиса проснулась уже, что ли.
Чтобы у него не было такого соблазна в виде её спящей.
Чтобы она могла остановить его поползновения.
Или придётся разбудить её.
Пока он не сделал ничего не поправимого.
Надо поговорить с ней.
Сказать, что ей больше нельзя оставаться с ним наедине.
А если она хочет оставаться, то им придётся пожениться.
Паша чувствовал, что уже готов рискнуть снова.
Сомкнуть уста.
На этот раз уже осознанно.
Снова к неё прикоснуться.
И будь что будет.
Только бы она не огорчилась.
На всё остальное он согласен.
И тут ему пришла в голову отличная идея.
«Если Алиса проснётся — я просто скажу ей, что делаю таким образом ей предложение!
Это конечно не идеальная отмазка, но всё же в рамках приемлемого.»
Он уже всё решил.
Оставалось только настроиться.
Как Алиса неожиданно открыла глаза.