Изменчивая

Таскаюсь на занятия, как-то не так представлял себе учебный процесс. Думал, нас сразу научат бросаться огненными шарами, раскручивать воздушные смерчи или вызывать водную сферу. А нам вдалбливают теорию магических расчётов и прочий бред. Я теряюсь в этих формулах со множеством символов, лишь ночи, наполненные страстью, в объятьях двух любовников, делают моё пребывание здесь интересным. Сижу, зеваю на графическом начертании. Вот зачем мне изучать пентаграммы призыва и иерархию демонического пантеона? Гонзага сидит по правую руку от меня и пытается сохранять хладнокровие. Знаю, он еле сдерживается, чтобы не высмеять этих неучей, поставивших фурий выше карателей в нашей иерархии. Глупцы, каратели — личная гвардия папы Люцифера, а фурии — всего лишь небольшой клан. Но я сижу и старательно царапаю пером весь этот бред, мне ещё зачёт сдавать в конце семестра. Мои познания могут просто принять за ошибку, вот и буду получать ошибочные знания — звучание бредовое, но деваться некуда. Грохт сидит по левую руку и внимательно слушает учителя. Или он любуется им? Может, мне стоит начать ревновать? Почувствовав мой взгляд, поворачивает голову и улыбается, аж дыхание спирает. Вспоминаю, как на его губах с утра блестела моя сперма, которую слизал Гонзага, и в паху тяжелеет. Дьявол, как не вовремя, надо отвлечься. Это сделать очень легко: всего лишь смотрю за плечо Грохта и встречаюсь с ненавидящим взглядом дракона — возбуждение бесследно исчезает. Наблюдаю за ним с первого дня учёбы и не могу понять причину его неприязни ко мне. Если папа Гарольд рассказывал, что влюбился в Аркарра с первого взгляда, то мой сокурсник, дракон Эдгард, возненавидел меня с первого взгляда. Даже появилась шальная мысль спросить у него, почему он на меня взъелся. Под монотонно-равнодушный голос вампира Касьяна, который преподаёт у нас графическое начертание, задумываюсь и начинаю вместо лекции выводить в тетради узоры. Ну и ладно, спишу у Грохта, вон как он усердно записывает. А пока понаблюдаю за нашими «голубками» — так я прозвал Эдгарда и деймона Мориса. Их родители заключили помолвку и отправили своих наследников в академию для близкого знакомства. Да только кажется мне, что из этой затеи ничего не выйдет, ведь они сидят по разные стороны класса, перекидываясь ненавидящими взглядами. Мне Грохт пояснил, что их родители заключили равную помолвку. Я сначала даже не понял, о чём это он. У них тут всё так странно, приняты, в основном, парные браки. Триады бывают в исключительных случаях, как у Эдгарда с Морисом. Они могут взять себе супругу, которая обеспечит им наследника, но заключить брак с юношей уже нельзя. Вот и обмениваются убийственными взглядами, ведь оба «по мальчикам», и никто не хочет уступать. Раз они наследники, то позиция снизу унижает их достоинство, это Грохт так объясняет их взаимную антипатию. А по мне так проблема выеденного яйца не стоит, мой отец не чета этим шавкам, целый Владыка, но очень даже не против принять в себя. Дьявол, отвлёкся, называется. Как вспомню Люцифера и то ощущение власти и единения, что он мне дал, позволяя овладеть собой, то даже взгляд Эдгарда не остужает мой пыл. Формулы, утыкаюсь в ранее написанное, и наваждение как рукой снимает, фух! Учебная группа расколота на примкнувших к дракону, это светлый эльф Самуэль и оборотень Харлан, и, соответственно, примкнувшие к Морису: вампир Лукас и тёмный эльф Габиэль. Наша троица держится особняком, к Грохту относятся с уважением, а нас почти не замечают. Меня это устраивает, если бы не полный ненависти взгляд дракона и нудные занятия, то жить можно. Переходим в другой класс, сейчас начнётся упромагия, управление магическими потоками. Преподаёт упромагию оборотень Венсул — один из экзаменаторов. Может быть это стечение обстоятельств, но в приёмной комиссии были все мои будущие учителя. — Закрой глаза, Харлан. Ты ещё не настолько сильный, чтобы видеть магические потоки с открытыми глазами. Это и тебя касается, Эдгард, — Венсул поправляет наши потуги по упромагии. — Да я с детства способен видеть магические потоки! — возмущается дракон. — Но, пытаясь ими управлять, испытываете головные боли, — усмехается учитель. — Вы юны и неопытны. Пока досконально не овладеете управлением потоков, и не думайте совмещать магическое и обычное зрение, — поучает нас учитель. — Данелий, раздайте повязки на глаза, я устал что-то вдалбливать в ваши пустые головы. Конечно, кто как не я должен прислуживать этому сборищу принцев! Даже полукровку Гонзагу воспринимают на порядок выше, но сохраняя невозмутимость, раздаю повязки. Морис задерживает мою руку в захвате. — Может, поменяешь покровителя? — шепчет он, глядя мне в глаза. У всех собравшихся отличный слух, тут же по классу раздаются смешки и угрожающий рык Грохта. — Ой, и пошутить нельзя, — хмыкает Морис, глядя на орка. — Без шутилки можешь остаться, — выплёвывает Грохт. — Разговорчики! — вмешивается учитель. — Кто-то хочет остаться на отработку? В классе наступает тишина, и я без эксцессов раздаю повязки, если не считать то, как кривится Эдгард, случайно коснувшись моей руки, когда берёт повязку. Я чувствую себя мокрицей, которую даже раздавить брезгуют. Настроение — минус, знали бы вы, недостойные, что сам наследник Инферно перед вами! Гонзага успокаивающе касается моей руки, дарю тёплую улыбку в ответ и поражаюсь его прозорливости. Ненавязчивое подбадривание, и я успокаиваюсь, садясь на ковёр. Класс по упромагии — это просторная комната без мебели. Лишь на полу девять ковриков, по количеству учеников, разложены полукругом, и кресло учителя, из которого он следит, чтобы самостоятельные занятия проходили без происшествий. Наша задача — вынуть нить силы и напитать кристалл. Уже которое занятие мы работаем с нитью огня, соответственно, бесцветный кристалл силы должен покраснеть. Лучше всех справляется Гонзага и Эдгард, за урок наполняя кристалл под завязку. Хуже всех я, не хотят красные нити меня слушаться, вырываются из мысленного захвата, а чёрные, наоборот, ластятся ко мне как живые. Чувствую, что к концу урока мой камень снова почернеет, под смешки однокурсников и недовольное бурчание учителя. Но в этой ситуации есть и положительный момент: я научился сбрасывать излишки силы, правда, делаю это не здесь. Мы с Гонзагой ходим в заповедник, расположенный на территории академии, там и тренируюсь. Ну вот, снова отвлекаюсь и вижу, как чернеет мой камень. — Данелий, ты безнадёжный! — возмущается учитель. — Возьми новый камень, до конца урока ещё есть время. И завяжи повязку на глаза, это и тебя касается. Учитель снова погружается в чтение фолианта, а я надеваю повязку, оставляя маленькую щёлочку, в которую рассматриваю своих сокурсников. Это значительно интереснее, чем пытаться выполнить невозможное, не даются мне другие нити! Кажется, что чёрные даже ревностно отталкивают их от меня. Смотрю на дракона: сейчас, когда его глаза прикрыты, он красавчик. Облизываюсь на его шикарно сложенное тело, люблю крупных мужчин. Краем взгляда смотрю на Грохта, он вне конкуренции, на голову выше дракона, да и в плечах пошире. Почему-то всегда получается именно так: смотрю на Эдгарда, а отвлекаюсь на орка. У дракона волосы золотые, кажется, что в них запуталось солнце. На висках мелкие золотые чешуйки, чем старше дракон, тем больше чешуек по телу. Возле дракона сидят светлый эльф и оборотень, которого выдаёт лишь продолговатый зрачок в жёлтых глазах, да хищная грация в увитом мускулами теле. Самуэль просто безупречен в своей красоте, и это меня отталкивает, не люблю холодный камень. А смотря на него, ощущаю, что любуюсь каменным изваянием — да, красиво, но холодно. Даже жёлтые волосы и зелёные глаза не добавляют этой статуе тепла. Эльфы и вампир довольно изящны по сравнению с остальными моими сокурсниками, но всё равно я самый мелкий. Поворачиваю голову, продолжая беззастенчиво рассматривать окружающих. Мне скучно, надо хоть как-то развлекаться. Морис, жаль, не могу увидеть его рук. Он хоть и не чистокровный демон, но я уверен, его руки укрыты тату, уж больно порода демоническая просматривается. Хотя очень странно — белокожий демон, хотелось бы увидеть его трансформацию. Он облизывает губы, словно чувствует, что я смотрю на него. Если все остальные в нашей группе с первого дня уяснили, что я принадлежу орку, и не делают в мою сторону откровенных поползновений, то Морис не упускает случая переманить меня в свою постель. Оно, конечно, можно попробовать. Да чего уж там, мне даже интересно увидеть его голым. Но на интуитивном уровне чувствую, что не надо, а я привык своей интуиции доверять. По сторонам от деймона сидят, как всегда, вампир и тёмный эльф. Лукас, как и все представители этого семейства, отличается аристократической бледностью лица, в этом мире дворяне Гординии пудрят лица. Согласен с этим, я повидал людей, пока плыл… Они правы, особенно старикам я вообще приказал бы носить маски, дабы морщинами не тревожить мой эстетический вкус. О, Габиэль, я к нему неровно дышу, как и к нашему куратору, может, из-за тату на пол-лица или смуглой кожи, что так привычна глазу демона. Но всё же старшая версия этой расы мне нравится больше. Урок закончен, как всегда у Эдгарда и Гонзаги кристаллы наиболее яркие. У остальных они порозовели, и лишь мой остался белым, не порядок. Направляю чёрные жгутики, и мой кристалл силы приобретает насыщенный чёрный цвет. Вот теперь всё как всегда. Слышу насмешки сокурсников: я бездарность, мне не место в академии, только постельной грелкой, с чем неплохо справляюсь. Да, меня это задевает, но я воспринимаю издёвки с высоко поднятой головой и выхожу из класса. Позади слышится грохот падающих тел, это Грохт даёт ответ вместо меня. Пару дней меня трогать не будут, а потом всё начнётся сначала, но я уже в мечтах на следующем уроке, который ведёт наш куратор. Захожу в класс боевой подготовки. Дьявол, не стоило спешить, Аниквель ещё не пришёл. Боевая подготовка на следующих курсах — основной предмет. Но это будет тогда, когда мы изучим базовые заклинания, а пока просто уроки по владению различными видами оружия. — Ну что, сладенький, вот ты и попался, — шёпот Мориса мне в затылок. — Грохта вызвали к ректору за учинённый дебош, куратора тоже. Так что мы тут одни. — Так это вы специально спровоцировали драку? — догадываюсь. — О, умненький мальчик, но мне твой ротик нужен для другого. Если мне понравится, тогда, возможно, тебя трахну только я, так что постарайся. — Не велика честь принудить безоружного, — заходит в класс Гонзага. — О, так ты собираешься отстоять честь своего господина? А это интересно! Только уговор: если я побеждаю, то ты лично подготовишь задницу своего господина для меня. — А если я выиграю? — Я просто не трону Данелия, — усмехается Морис и добавляет: — сегодня. Нас в группе девять. Учитель всегда берёт себе в пару Грохта или ставит его против двоих. Нас с Гонзагой не считают за сильных противников, и мы с ним фехтуем в паре. А меня мой демон бережет, так что никто в группе не знает его сил. В два взмаха он выбивает меч из рук Мориса. — Я не был готов, это нечестно, — не признаёт своё поражение Морис. — А ты считаешь, что в бою твой противник будет драться с тобой честно? — насмехается Гонзага. И тут со спины на него нападает Эдгард. Смазанная тень, и под ошарашенный взгляд дракона Гонзага уходит с линии атаки. — А ты не так безнадёжен! — надменность перерастает в восхищение, и Морис приходит на помощь Эдгарду. Они дружно наступают, ускоряясь, но Гонзага ловко отбивает атаки, тоже увеличивая скорость. Насмешки утихают, и теперь все с восхищением наблюдают за поединком. В давящей на уши тишине лязг мечей бьёт по барабанным перепонкам, но я с замиранием сердца смотрю на этот хищный танец. Дракон и деймон так слаженно работают в паре, что лишь многовековой опыт демона помогает ему сдержать натиск. Со стороны двери раздаются хлопки. — Достаточно, — я поворачиваюсь на голос куратора. — Эдгард и Морис, я смотрю, вы согласованно работали в паре, будем развивать ваш талант. Гонзага, удивили. Никогда не думал, но, оказывается, и полукровки на что-то годятся. А теперь продолжим урок, извиняюсь за опоздание. Меня как задевали, так и задевают, а вот Гонзага теперь в фаворе. Все хотят с ним размяться на мечах, особенно радуется Грохт, найдя достойного противника. Вскоре в их клуб «фехтовальщиков» примыкает Аргур, просидевший несколько вечеров в одиночестве. Я ставлю условие, что разминаться с Аргуром они будут ходить по очереди. Сегодня меня развлекает Грохт, и у меня на этот вечер планы. Поговорить с ним хочу. Мне интересно, почему он оставался девственником, вот нутром чую, есть тут какая-то тайна. А я очень люблю их разгадывать, это женское любопытство, оставшееся в наследство от прошлой сущности.