Изменчивая

Смотрю на замок с наигранным равнодушием, пытаясь не открыть в восхищении рот. Это даже не замок, а самый настоящий дворец из чёрного вулканического стекла, гордо стремящийся ввысь антрацитовыми стенами. А на зубчатых смотровых башнях притаились каменные горгульи, готовые наброситься на непрошенных гостей. — Жутко, — передёргивает плечами Лукас. — Прямо замок Тёмного Властелина. — Может, ты и не далёк от истины, — задумчиво протягивает Харлан. — Н-да, замок истинного некромага, — присоединяется к ним Грохт. — Не хватает только скелетов, охраняющих владение. — Да какие его годы! — подключается к обсуждению моей персоны Гонзага. — В силу войдёт и создаст! Смотрю, Аркарр ни средств, ни фантазии не пожалел. Или это совместное творчество моих родителей? Чёрная цитадель окружена широким рвом, на дне которого плещется лава. Подъезжаем к краю, и перед нами опускается каменный мост. Кони послушно преодолевают его, и мы попадаем во двор замка. Ни мельтешащих слуг, спешащих по своим делам, ни стайки детей, только лязг мечей тренирующихся воинов. Буквально из воздуха перед нами появляется их командир. — Рад приветствовать вас, господин. Я Балам — начальник замкового гарнизона и управляющий баронства. — А где слуги? — вытаскивает свои вещи Харлан, озираясь по сторонам. — Замок проектировал и строил Люциус, — кланяется Балам, считая, что ответил на вопрос, но его понимаю лишь я. — Замок, отправь вещи Харлана в его комнату, — даю я распоряжение. Вещи оборотня исчезают, а на меня вопросительно смотрят пять пар глаз. — Люциус — это великий зодчий, говорящий с камнем, он создаёт разумные замки. — Никогда о нём не слышал, — удивляется Эдгард. — У тебя будет возможность познакомиться с ним поближе, — хмыкает Гонзага. — А теперь все достаём свои вещи, замок отправит их по комнатам. И прошу к обеденному столу. Гонзага, я его обожаю! С удовольствием отдаю ему бразды правления и плотоядно оглядываю Мориса, у меня сегодня по плану свидание. Я тут два дня без секса, минет, впопыхах сделанный мне Гонзагой сегодня утром, не считается, хочу полноценного и длительного траха. Пока я витаю в облаках, Гонзага развлекает наших гостей, обхаживает дракона и ненавязчиво подталкивает ко мне Мориса, предугадывая моё желание. После сытного обеда каждый, благодаря Гонзаге, получает развлечение по вкусу. Грохт исследует оружейную и как только видит количество и качество оружия, выдаёт, что жить будет здесь. Я ещё и масла в огонь подливаю, разрешая выбрать себе любое оружие в подарок. Харлан заинтересовывается библиотекой, а Лукас составляет ему компанию. Остаёмся вчетвером, Гонзага предлагает мне с Морисом посетить термальный источник. Конечно, Эдгард рвётся с нами, но ему что-то шепчет Гонзага, и они исчезают порталом. Спускаемся к термальному источнику, замираю в немом восхищении — точная копия дворцовой купальни. Свет сталактитов преломляется бликами от стен, укрытых самоцветами, делая воду в купели-бассейне разноцветной. Над тёплой водой поднимается пар, маня искупаться. Морис замирает, предлагаю ему раздеться, смотрит непонимающе. Тёмный бог! Сам весь год доставал меня плоскими шутками и намёками, а как к делу, так в кусты! Ну уж нет, от меня так не отделается, давно хотел посмотреть на его вязь. — Ты в одежде собираешься купаться? — начинаю раздеваться первым, окунаюсь в бассейн. Выныриваю у стенки и, опершись о бортик, смотрю на стриптиз, устроенный мне деймоном. М-м, как я и предполагал, его руки и торс увиты вязью тату. Татуировки - мой фетиш. Вижу и хочу прикоснуться, а в принципе, что ходить вокруг да около, такой экземпляр хочу себе и прямо сейчас. — Мне интересно увидеть тебя в боевой ипостаси. — Данелий, я не хочу тебя оттолкнуть… — Морис, у меня отец Люцифер, ты хочешь сказать, что можешь меня удивить? — Он вздыхает и обращается. Ой, хорошенький-то какой! Еле сдерживаю своё восхищение, всё же он полукровка, и это накладывает свой отпечаток на его трансформацию. Тёмно-синей чешуёй укрыты руки, ноги и пах; торс и лицо остались почти без изменений, лишь вязь татуировок расплылась по ним синими венами-ручейками. Глупо стыдиться подобной красоты, демонстративно снимаю браслеты-артефакты и под восхищённым взглядом Мориса перетекаю в боевую ипостась. Недавно научился, так почему не покрасоваться перед своим младшим? Знаю, забегаю наперёд, но никуда этот деймонёнок от меня не денется — будет моим! Взмах крыльев, и я приземляюсь возле Мориса. — Ты прекрасен, — нерешительно проводит рукой по моей золотой чешуе. — Словно ожившее божество. Это болезненный вопрос, еле привык к своей расцветке. Гонзага долго и усердно мне доказывал, что я прекрасен. Вот именно — прекрасен! Демон должен устрашать, особенно Владыка, а мои враги будут не бежать в панике с поля боя, а ложиться штабелями. Отвлёкся, а у меня тут такой малыш необъезжен, впиваюсь в его губы до крови — будоражит и пьянит, словно выдержанное вино. Провожу по его паху и ныряю в кожистый карман, достаю уже готовый к слиянию член. Мне нравится то, что я чувствую в руке, хочу его в себя. В трансформации гормоны изменчивых и инкубов просто сходят с ума, чувствую, как по бёдрам сочится смазка, вытекающая из ануса. Поворачиваюсь к нему спиной и становлюсь в позу покорности, накрываясь крыльями, если он сейчас меня не покроет, то просто перегрызу ему горло. Ах, его язык проникает между моих ягодиц, закусываю губу, его довольный рокот разрядом бьёт в мозг. Я сейчас так открыт и доступен. Возвращаюсь в домашнюю трансформацию, оставляя крылья. Он покрывает мою спину поцелуями, поднимается вверх и касается губами основания крыльев, одновременно вгоняя в меня член. Задыхаюсь в крике наслаждения, чувствую приятную наполненность в пульсирующем нутре и блаженную негу чувствительной ласки. Морис рокочет и продолжает вылизывать основание крыльев, одновременно тараня членом, меня начинает подбрасывать в предвкушении сцепки. — Глубже! И с узлом! — молю его. Своды термального источника сотрясает рык входящего в сцепку деймона. — Посмотри, как нашему малышу хорошо, — сбрасывает чары отвода глаз Гонзага. — А ты не хотел принимать Мориса в семью. Вот паршивцы, всё-таки подсматривали! Хочу возмутиться для приличия, но Гонзага подныривает под меня и присасывается к моему члену. — Эдгард, не стой гостем, у нашего малыша рот остался не занят, — отрывается он на секунду от своего занятия, и я с удовольствием заглатываю член Эдгарда. Снова коктейль из своих и чужих чувств отправляет меня в нирвану, на периферии сознания мелькает воспоминание, как Гонзага говорил, что я и два узла осилю. А он уже вводит в занятый анус пальцы, снова хочу возмутиться, но рот занят членом Эдгарда. Вспоминаю совет папы Форнеуса: не можешь изменить ситуацию, просто расслабься и получай удовольствие, что я и делаю... Стою на смотровой башне, облокотившись о каменную горгулью, вглядываюсь в ночь. Лава, играющая бликами в зеркальных стенах замка, навевает воспоминания об Инферно. Притворно обидевшись, сбежал от будущих мужей, даже с моей регенерацией такое ощущение, что пропустил через свой зад роту солдат. Знаю, сам кричал: «Глубже, больше, резче!», но это не повод исполнять мои пожелания, совсем заездили «бедного» меня эти неугомонные. На лицо выползает улыбка — ах, хороши младшие, но больно много вольности себе позволяют. Гонзага прижимается со спины, кто бы сомневался, что от него не спрячешься. — Данелий, не притворяйся, что обиделся. Я знаю, тебе понравилось. — Это не повод затрахать меня до невменяемости. — Дорвались деймон с драконом до твоей аппетитной попки. Но мы ведь возьмём реванш? — целует за ушком. Он знает, что теперь можно просить всё, что угодно, и я улетаю от этой незатейливой ласки. — А сперва отомщу тебе! — выворачиваюсь из его объятий, заходя ему за спину. — Разве я против? — Гонзага снимает штаны и покорно прогибается в спине. — А где «маньяки»? — Как ты ушёл, они решили выяснить, кто из них тебя больше любит. Пришлось их мирить, наверняка до сих пор мирятся… — А Грохт чем занят? — задаю вопросы на отстранённые темы, а сам растягиваю своего демона. — Он уснул в кресле, держа в одной руке секиру, а в другой посох шамана, не может выбрать. Ах! — Дразню его по простате, продолжая вести непринуждённый разговор. — А Харлан с Лукасом? — Лукас с ним объяснился… Ах, — нанизывается на мои пальцы, — и подарил браслет. Как только ты от него откажешься, они объявят о помолвке. Перестаю дразнить Гонзагу и вгоняю в него член. Паршивец, как работает внутренними мышцами! Замираю, наслаждаясь пульсацией его нутра. Он идеален! *** Утром меня будит Лукас, тарабаня в дверь. Я как-то рассчитывал на более приятное пробуждение, но накидываю халат и выхожу к этому «дятлу», что долбит дверь. — У нас пожар? — Нет. — Наводнение? — Нет. — Может, соседи войной идут? — Нет. — Так какого дьявола ты меня будишь с утра?! — Данелий, я сделал Харлану предложение. — Это настолько радостная весть, что до вечера она подождать не могла, разорвав тебя от счастья? — язвлю я. — Просто ты обещал… — мнётся Лукас. — Я помню, что обещал помочь тебе избежать нежелательной женитьбы. Помню. Знаю. Помогу. Но давай дня через два, я занят, — демонстративно открываю дверь, давая ему возможность увидеть три обнажённые тела, дрыхнущие в одном ложе. — У Харлана гон приближается, это прекрасное время заключить помолвку. — Я так понял, ты боишься, что несвязанный узами он ударится во все тяжкие? — догадываюсь я. — Ну да, — Лукас складывает бровки домиком. Вот как тут не поможешь? — Далеко до вашего замка? — Да нет! — радуется Лукас. — Если сейчас выедем, то уже к вечеру будем у меня дома. Я и с папенькой уже связался по разговорнику, он ждёт барона Драгория и его сопровождающих в гости. — Гарнизон, подьём! — ору со всей дури над кроватью и, глядя на ошалевших со сна будущих мужей, радостно заявляю: — Мы едем к Лукасу в гости!