Во тьме сказки

      Ветер свиcтел в ушах, от чего стоял противный гул и будто бы чей-то непрекращающийся шёпот, шёпот тысячи голосов, бормочущих в разных тональностях, но она отчётливо слышала одно: «Беги, беги, беги…». Одно слово слилось в поток, в котором уже ничего не разобрать. Она поддалась вперёд, готовая пойти за голосами, но в какой-то момент её бросило обратно назад трелью телефона.       В уши врезалась знакомая мелодия одного из мультсериала, который крутили по каналам, и который был невероятно популярным; как-то она посмотрела его, вняв просьбам матери (странно звучит, да?), и с удивлением поняла, что ей (!) нравится. Всё ли она о себе знала? Нет. Музыка точно разогнала призрачные голоса, и, вздрогнув, Вайолет очнулась от некоего транса. Огляделась, помотав головой, и вытащила телефон из сумки, ответив, не глядя:       — Да?       — Хэй, Вай, ты же не забыла про нашу встречу? — Джейк как всегда говорил быстро-быстро, отчего невольно приходилось подстраиваться под его манеру — либо ты бежишь за кем-то, либо неизбежно отстаёшь, в этом случае было именного так — и она вспомнила про Линкольна.       — Нет, конечно, нет, — помотала она головой, прикидывая, сколько сейчас времени, и двинулась в сторону автобусной остановки.       — Ну так почему же я тебя до сих пор не вижу? — Вайолет усмехнулась и оглянулась, чтобы удостовериться, что Чешир идёт за ней. Отныне она несёт за него ответственность.       — Скоро буду, не жди меня, — да, она хотя бы надеялась на это.       И ей повезло. Какая-то сердобольная пара пожилых в бледно-красном пикапе прониклись милой одиноко стоящей девушкой вместе с большим и красивым котом. К тому же она не была одета в «равные джинсы и майку, оголяющую живот», и очень приглянулась своим кротким видом. Всю поездку старики неустанно причитали о падении морали, но добавляли, какая славная Вайолет, и какой хорошенький у неё кот. Вайолет улыбалась во все тридцать два — двадцать восемь — старалась вежливо отвечать и не закатывать глаза, а Чешир терпеливо сносил потрёпывания и поглаживания по своей блестящей шкурке.       Вайолет с шумом выдохнула, когда, наконец, вышла из машины старичков и поставила Чешира на асфальт.       — Как думаешь, это того стоило? — со страдальческим выражением лица вопросила она кота, и тот к её удивлению мявкнул, и будто бы с согласием на её недовольство.       Другой бы покрутил пальцем у виска, но Вайолет решила не обращать внимания на это.       Они подошли к больнице, и Вайолет, остановившись и обернувшись, сказала:       — Тебе нельзя со мной, ты ведь меня подождёшь? — на что кот ловко запрыгнул на парапет и уселся, не мигая смотря на свою хозяйку.       Вайолет качнула головой и скрылась за дверьми больницы, рассуждая так: «Сходить с ума — так по-крупному».       Она некоторое время петляла между коридорами и палатами, недоумевая о том, кто так строит здания: «Нарочно, чтобы запутать». Пару раз спрашивала у врачей, но те каждый раз отвечали по-разному, и Вайолет решила обойтись своей помощью. Наконец, она оказалась на — нужном! — тихом этаже в пастельных оттенках и с минимум инвентаря. Царила мягкая тишина. Встретилась медсестра, что проводила её взглядом, но ничего не сказала. Вайолет шла по коридору и отсчитывала палаты, толкнув, наконец, нужную белоснежную дверь.       — …и представляешь, Джейсон свалился в грязь… — Джейк вскочил со стула и встал перед Линкольном, который лежал на кровати и посмеивался с рассказа друга, а Ли эмоционально махал руками, грозя ударить Вайолет.       Та поспешно отскочила, захлопнув дверь, и все обратили на неё внимания.       — А, да, я тебе сказал уже, что наша Вай сидит на истории с Лэнгдоном? И довольно успешно сидит, — Джейк махнул рукой Хармон, отвернувшись от Линкольна.       — Я тогда ещё в школу ходил вообще-то, — фыркнул Кэмпбелл, качнув головой и приветливо улыбнувшись Вайолет.       — Точно! — Джейк хлопнул себя по лбу.       — Привет всем, — Вайолет скупо улыбнулась и села на стул. — Прости, что пришла только сейчас, — искренне произнесла она, обратившись к «больному».       — Но ты же пришла, — просиял Линкольн, и Хармон в который раз почувствовала прилив радости и светлого настроения, отчего хотелось беспричинной улыбаться и пугать остальных этой улыбкой.       — Но опоздала, — хмыкнул Джейк, устроившись на краю кровати, — и не принесла жратвы, — Линкольн и Вайолет одинаково закатили глаза. — Святые угодники, да ты, — он ткнул пальцем в девушку, — как Мэй и Линк, — он смешно округлил глаза.       Линкольн расхохотался, но скривился от боли из-за повреждённой кожи.       У Кэмпбелла палата была действительно завалена едой под стать сарказму Ли. Она ничем не отличалась от обычных палат — всё сверкало от противной белизны — но зато было сразу заметно, что в ней живёт человек: на столе — соки, вода, фрукты и сладкое, на полке над раковиной — щётка и зубная паста, на тумбочке — телефон, наушники, зарядка и тонкий ноутбук. Вайолет лишь подумала, что родители Линкольна должны быть состоятельными людьми. То есть родители Линкольна и Мэй, но каждый раз она почему-то не могла их соединить в своей голове как брата и сестру. Странность была одна — в палате, помимо кровати Линкольна, все остальные кровати пустовали.       — Ты один лежишь здесь? — она огляделась, будто пациенты выскочат из-под кроватей и закричат: «Сюрприз!».       — Как ни странно да. — Она встретилась взглядом с парнем и кое-что поняла: его глаза хранят гораздо больше слов, чем он говорит.       Живая беседа заглохла, и Джейк, оглядев их, произнёс:       — Вы чего такие тухлые, а? Честное слово, Линк, ты никогда не выберешься из этой больницы, если будешь таким мрачным.       Линкольн лишь улыбнулся.       — Кстати, да. У меня для тебя есть стимул. — Вайолет вытащила из открытой сумки пакет (полностью предмет в ней не помещался) и протянула Линкольну.       — Что там? — он с любопытством посмотрел на Хармон.       — Да, что там? — Джейк также поддался вперёд.       — Посмотрите, — заулыбалась Вайолет.       Линкольн вытащил нечто квадратное из пакета и его глаза расширились, когда он увидел конверт, чуточку истрёпанный по краям.       — Чёрт, Вай… это же…       — Ага, — Вайолет широко улыбалась, позабавленная и обрадованная реакцией Кэмпбелла. Она ещё в первый день их знакомства приметила на полке за стойкой продавца проигрыватель и виниловую пластинку.       — Нет, не могу я это принять, — парень положил конверт с пластинкой обратно в пакет и протянул Хармон. — Это очень дорого.       Вайолет качнула головой, закинув ногу на ногу.       — Не-а, у меня дома есть ещё одна такая же, ровно такая же, так что не беспокойся. Отец бы мне голову оторвал бы, если бы я забрала пластинку.       — Я фигею. Ребят, да вы какие-то богатенькие Ричи, — бормотал Джейк, с восхищением рассматривая пластинку, забрав у Линкольна пакет.       — К слову, есть и покруче этой, — небрежно бросила Вайолет, строя из себя богемную даму.       — Боюсь даже представить, — ответил Джейк.       — Откуда они у тебя? — спросил Кэмпбелл.       — Дед собирал в своё время, иногда отец прикупает, когда решает, что не проживёт без какой-то определённой.       Они болтали ещё какое-то время на разные темы, перескакивая, смеясь и иронизируя, когда в палату заглянула недовольная медсестра и выгнала запозднившихся посетителей, наказав Линкольну, что бы он не напрягался и отдыхал.       Последний успел крикнуть, что будет рад их видеть на барбекю завтра, потому что родители собирались его забрать.       И Вайолет вспомнила, что Мэй звала её на субботний «пикник».       — Ты пойдёшь к Кэмпбеллам? — спросил Джейк, когда они вышли из лифта.       — Думаю, да. А что ещё делать в субботу.       — Обещают сильный продолжительный дождь. Я посмотрю.       Вайолет пожала плечами.       — Кто я такая, чтобы отказываться от бесплатной еды.       Джейк хмыкнул, но быстро посерьёзнел.       — Здравствуйте, миссис Монтгомери, — Вайолет подняла взгляд и встретилась с женщиной, вид которой как всегда был безупречен, и Хармон едва не задохнулась от того, как перед глазами двоились с бешеной скоростью два образа Норы Монтгомери: чёрно-белый и настоящий.       Вайолет пошатнулась и отступила назад.       — Мисс Хармон, с вами всё в порядке? — безупречный английский, безупречный холод, сквозивший сквозь слова.       — Д-да, — Джейк бросил последний взгляд на Нору и, подхватив под руку подругу, почти выволок её из больницы.       — Всё в порядке? — Ли взял в ладони её лицо, внимательно всматриваясь в глаза.       И Вайолет сдалась. Покачала головой.       — Считай меня сумасшедшей, но что-то происходит, что-то не так, — Вайолет выдохнула это быстро и подумала, что зря это сказала. Никогда никому не нравились «странные», а она всегда ею была, видя то, что другие не видели.       Джейк как-то нервно хохотнул.       — Приезжие не сразу это замечают, а если и замечают, то стараются это игнорировать, ведь это выходит за рамки их мира. Мы, те, кто живёт здесь с рождения, привыкли и стараемся не обращать внимания на это.       — На что «это», Джейк?       — Смешно, они думают, что это можно утаить, — отстранённо прошептал он.       — Кто они? — повысила голос она, чувствуя, что подбирается к ключу своих видений и призрачных голосов.       Джейк насмешливо посмотрел на неё:       — Не замечала одну бо-о-о-ольшую странность этого города, которая должна сразу броситься в глаза даже самому твердолобому?       Вайолет сразу же вспомнила закрытые занавешенные окна, ту часть города, откуда её провёл Тейт в тот «тамбур», пустоту и заброшенность, хотя люди там жили, а потом оживлённость, как только она словно пересекла определённую линию, людей, которые ходили строго по тротуарам и не сворачивали, будто были роботами.       — Город якобы поделён на две части, на чьи-то две части.       — На их владение и владение людей. Нам выделили территорию, как скоту место на пастбище, но только с одной целью — убить.       И где в этом Джейке жизнерадостный и придурковатый парень?       Вайолет облизнула губы и спросила:       — Так кто они? — кажется, она знала ответ, и воздухе словно что-то задрожало в предвкушение.       Джейк хмыкнул и поправил лямку рюкзака на плече:       — Покопайся в архивах, поспрашивай у сведущих… Я и так тебе многое сказал, мне не простят, — и с этими словами он развернулся и пошёл прочь.       Чешир с мягким мяуканьем спрыгнул с парапета больницы и потёрся о ногу Вайолет. Она машинально подняла его на руки и, поглаживая шёрстку, тихо спросила:       — Это те тени, да? — Кот лишь молча смотрел на неё, не моргая.       Но Вайолет чувствовала, что в ней бурлит ожидание и ни грамма страха. Её влекло всё сверхъестественное, ей не было боязно, она с головой была готова окунуться во тьму, даже не предполагая последствий. Только что-то глубоко внутри ныло в ней в ожидании неизбежной катастрофы.       И она тронулась с места к автобусной остановке, улыбаясь.