Вспышка или «Дикая»

             — Тебя можно поздравить? — улыбнулся Том, вытирая мокрые руки о полотенце. Пит давно заметил, что напарник ехидно улыбался и косо поглядывал на него уже с самого утра. Но, смекнув, что никто не торопится с ним поделиться, видимо, сам решил начать разговор.       — Возможно, — не понимал Пит, в чём дело, но догадывался, что, вероятно, это связано с крупным заказом из Капитолия. Если клиенты подпишут договор, то у Пита появится контракт на два года, а это значит, он сумеет достроить вторую пекарню, набрать новых сотрудников, расширить своё дело и увеличить ассортимент...       — Джоанну видели в клинике. Вы ждёте ребёнка?       Пит вперился ничего не понимающим взглядом в Тома и не нашёлся, что ответить. Он тяжело сглотнул, немного оскорблённый, что Джоанна ничего ему не сказала и окружающие узнали раньше, чем он.       — Разве это возможно? — услышали парни голос охотницы, вошедшей в пекарню. — Ты же в кресле.       Китнисс стало не по себе от мысли, что Джоанна нагуляла ещё одного ребёнка. Она поймала на себе раздражённый взгляд Тома, но тот её мало интересовал. Она смотрела на Пита, не зная, как может ему помочь.       Пит был растерян и не знал, куда себя деть, куда приткнуться. Лихорадочными движениями он регулировал кресло и направлял его туда-сюда, не зная, кого объехать и куда выехать.       А ещё эта Китнисс! Сколько людей подумают так же, как она — что это невозможно? Что он инвалид, а значит у него нет секса и не может быть детей? Возможно, именно для этой категории людей Мия и провела свою лекцию, которая разозлила тогда Джоанну? Сколько жителей будет косится на его жену, как на принёсшую на подоле? Неужели на неё всегда так смотрели, а он этого не замечал? Или просто отказывался признавать?.. Господи! Неужели после рождения Эмили слова окружающих, что она темнее своего отца, были приправлены упрёком и подозрением?..       Пит тяжело задышал и сурово посмотрел на Китнисс.       — Если это правда, мне лучше быть дома, — сказал он Тому, и поехал домой.

***

      Он увидел её уже из окна — деловито передвигалась по кухне, открывая и закрывая то шкафчики, то холодильник. «Составляет список покупок», — догадался он. О той злосчастной ночи они не сговариваясь предпочли забыть и не вспоминать. В такие моменты, как этот — Джоанна, безмятежно занимающаяся домашними делами, — Питу казалось, что и её начало отпускать, и недуг проходит. Но ночами она снова металась из стороны в сторону, не давая приблизиться к себе, а на утро уже ничего не помнила. Или делала вид, что не помнит своих кошмаров.       Пит продолжил своё наблюдение, желая продлить этот момент — пока у них всё хорошо. Он догадывался, что предстоит тяжёлый разговор и настраивал себя, что не должен её ни в чём обвинять. Наверняка у неё есть причины, из-за которых она не стала рассказывать. Не в её характере готовить сюрпризы, но, может, она готовилась сообщить об этом дома, за ужином?..       Питу казалось странным, что она никогда не замечала, как часто он любовался ею ещё в Капитолии. Наверняка разыгрывала его, притворяясь и подыгрывая. Но не он ли мастер конспирации? Не он ли довёл свой навык слежки до совершенства, когда годами брёл за Китнисс?..       Когда Пит убедился, что спокоен и настроен миролюбиво (не марш-бросок из серии: «Почему ты мне ничего не сказала?!»), он въехал в дом.       На звук открывающейся двери из кухни выглянула Джоанна:       — Пит? — перевела она взгляд с него на часы, а потом обратно: — Ты почему так рано? Что-то случилось?       — У нас будет ещё один ребёнок? — спросил он с ходу, даже не успев закрыть дверь. «Хотя бы голос сохранил спокойным. Кажется», — утешал он себя мысленно.       Джоанна застыла и смотрела куда-то вдаль, сквозь него. Он видел, что она что-то подсчитывает, и догадывался, что.       — Нет... Нет, только не это. Нет-нет-нет, — умчалась она на кухню.       Резким движением она подтолкнула к гарнитуру стул и встала на него. Она что-то искала на верхних полках, вытаскивая и перемещая содержимое шкафчиков. Она, не обращая внимания на разлетевшуюся пыль, повторила свои поиски ещё раз в надежде, что просто пропустила.       Спустившись со стула она перешла к нижним шкафчикам, пытаясь вспомнить, куда именно положила, ведь это было так давно, а после этого ещё ремонт...       Выпрямившись, она глубоко вдохнула и поступивший поток воздуха навёл её на мысль, что, может быть, в аптечке?..       — Тест, — заговорила она вслух, но обращаясь к себе. — Тест остался ещё после Эмили, и должен быть где-то здесь... Он старый, но, думаю, ничего с ним не случилось... Что с ним вообще может случится... Срок чуть больше двух месяцев и мы успеваем... — договорила она, когда почувствовала, что Пит приблизился настолько, что дышит прямо на неё.       — Что успеваем? — уточнил он.       Никто не хотел произносить слово, парившее над ними в воздухе. Пит даже верить не хотел, что такой вариант коснулся мыслей Джоанны, но воздержался от комментариев. Пока.       Девушка рылась в коробке, перебирая содержимое, и он видел, как она нашла то, что искала. Осмелев от своей находки, она подняла голову:       — Мы не готовы к этому ребёнку.       — Я готов, — начал петушиться Пит.       — Мы не готовы, Пит, — пыталась вернуть его в реальность Джоанна. — Это случайность. У нас не было резинок. Этого не должно было произойти, — тараторила она в надежде, что он согласится.       — Эмили тоже не была запланирована, — напомнил Пит, не отрывая от жены пытливого взгляда.       — Эмили — это другой случай. Тогда были другие обстоятельства и совершенно другая ситуация. Эмили здесь не при чём. Она...       — Джоанна, это тоже наш ребёнок. Незапланированный, но это неважно. У нас с тобой будет ещё один малыш, ещё один вариант тебя и меня...       — Нет, Пит, нет. Нет. Мы не готовы. Это ошибка.       — К чему не готовы, Джоанна? — не понимал Пит, почему она заладила своим «не готовы».       — К третьему ребёнку, Пит! Я только-только начала приходить в себя после рождения Кевина. Вся беременность была осложнение за осложнением, с суровыми условиями и плохим питанием, — проглотила она последнюю фразу, умалчивая, что иногда недоедала. — Я еле его выносила, не веря, что он всё ещё жив и продолжает двигаться. Эта беременность отняла у меня много сил, я думала, я умру, и боялась, что мне не с кем оставить Эмили — у неё больше никого нет. Я каждый день боялась посмотреть в глаза дочери, не зная, что мне ей говорить и как её успокоить. Как её приучить к новым условиям и сложившейся ситуации. Как ей всё правильно объяснить, чтобы она потом сумела жить, не чувствую себя виноватой... Она только и видела, как я лежу или... Боже! Я даже родить не смогла самостоятельно, мне вспороли живот! А потом у меня полгода ныли тело, матка, мышцы... Ты этого не знаешь, Пит. Ты ничего не знаешь. Я не готова к этому ребёнку. Я к нему не готова. Этого ребёнка не должно быть.       Хотела ли кольнуть Джоанна напоминанием о причине своих страданий? Хотела ли, чтобы её пожалели, после чего с ней обязательно следует согласиться? Хотела ли она задеть Пита, заставив его чувствовать свою вину?       Нет. Она просто говорила то, что чувствовала — мысли, отплясывающие польку в её голове.       — Сейчас всё иначе, — заговорил Пит, выслушав её. — Эмили целыми днями в саду, Кевин уже ходит. И я рядом...       — Эмили в саду? Кевин ходит? Ты в своём уме? — вскочила Джоанна со стула и заходила по кухне. — Ты считаешь, что это облегчает мне мою задачу? Кевин ходит, Пит! Я не успеваю за ним, а ему всё интересно, он хочет потрогать, поиграть, погулять. Он любопытный, пытливый, любознательный. Этого не видно, но я целыми днями не отхожу от него ни на шаг. Стоит мне отвернуться, чтобы набрать воды и включить чайник, его уже нет рядом, он снова затопал своими ножками куда-то, где мне его сначала надо найти, а затем не отбирать его находку. А Эмили? И что, что днём она в саду? После этого она хочет побыть с мамой, ей тоже нужно моё внимание. Более того, она хочет мне многое рассказать, и недостаточно её просто молча выслушать, ей нужно отвечать, разговаривать с ней. Если днём я хожу за Кевином, то вечером Эмили ходит за мной. Куда, Пит? Куда мне третьего малыша?       — Я буду рядом.       — Рядом, Пит? Рядом? Как мне это поможет? Ты будешь держать Кевина за руку, чтобы никуда не убежал? Или что? На поводок? А Эмили? Прикажешь ей не подходить к матери, потому что... Что — потому что? Они не понимают, что мама устала, они поймут это как «мама от меня отказалась». Я люблю своих детей, Пит. Я их люблю. Но к ещё одному я не готова.       — Он тоже наш ребёнок, — не отступал Пит, но воздерживался от монологов.       — Его ещё нет.       — Он есть.       Джоанна всплеснула руками и развернулась, чтобы уйти, но Пит грубо схватил её за запястье.       — Прости, — поторопился он с извинениями, понимая, что не рассчитал силу, желая удержать её. Но руку не выпустил. — Я не хотел сделать тебе больно. Просто сядь, пожалуйста. Мы не договорили.       Она присела на стул и, пока Пит рассуждал, обдумывала, как всё устроить. Только его видение разительно отличалось от её.       — Я уйду из пекарни. Сэй мы попросим присматривать за детьми по выходным, а в будни я возьму их на себя. Эмили поможет мне с Кевином. Ты сама говорила, что они смышленые, поэтому поймут, когда узнают, почему ты плохо себя чувствуешь...       — Как у тебя всё просто, я погляжу! — снова вскочила Джоанна на ноги от возмущения. — Отлично ты всё продумал! Просто замечательно! Осталось только решить, что мне делать, когда почки, наполненные белками, откажутся работать. Или когда мне снова предъявят, что у меня анемия, и мне выпишут ряд таблеток, которые мне нельзя пить, потому что я БЕРЕМЕННА! Или что мне делать, когда я снова почувствую, что кишечник разрывается изнутри, но обезболивающие мне тоже нельзя?! Ты действительно не понимаешь, да? Я не восстановилась, Пит. Моё тело не способно выносить ещё одного ребёнка. Разве что ценой своей...       — Ты сама попросила заняться с тобой сексом.       Джоанна чуть не поперхнулась воздухом от негодования. Почему? Почему в любом случае вина за последствия ложится на женщину? Почему он так поступает с ней, перекладывая всю ответственность только на неё? Почему он хочет наказать её только за то, что она была слаба и хотела ласки? Чёрт возьми, ласки мужа?!..       — Хорошо. Да. Это я виновата. И исправлю свою ошибку тоже сама, — ответила она на его заявление.       — Ошибки нужно не исправлять, а предотвращать. Ты хотела заняться сексом — ты это получила. А я хочу, чтобы ты родила этого ребёнка.       — Да у тебя стояк с полчаса светился! — не выдержала Джоанна, чтобы не обвинить его в ответ.       «А ты у нас спец по стоякам», — чуть не вырвалось у Пита, но он сдержался.       — Ты думаешь, я не видела, как похотливо ты на меня смотрел? Как ты хотел моё голое тело? Как твои глаза горели желанием? Считаешь, секса хотела только я? Только я, да? Только я? — напирала она на него, но не выдержала и расплакалась.       — Успокойся, — не понимал Пит, откуда в нём внезапно появилась эта жестокость и бессердечие. — Сядь и успокойся.       Он старался не замечать, как она дрожит всем своим телом. В его голове зрели планы, торопливо сменяющие друг друга.       «Я не должен давать слабину», — твердил он себе, гордясь тем, что сумел не поддаться женским слезам.       — Я скажу детям, что у них будет брат или сестричка. После этого ты уже не сможешь сделать аборт. Ты же не хочешь выглядеть убийцей в глазах своих детей? Ты полюбишь этого ребёнка. Даже если меня возненавидишь.