Never Looked Better

      Риз с трудом верит в то, что Джек ещё ни разу не смотрел видеотрансляцию с его ЭХО-глаза. Что может означать лишь то, что он никак не сможет узнать когда Джек будет делать это, что неимоверно нервирует. Хотя, действительно, чего он ожидал? Большой надписи, внезапно возникающей каждый раз, когда Джек захочет пошпионить за ним?       Конечно, он не собирается спрашивать об этом Красавчика Джека. Не то чтобы он легкодоступный парень, нет. Так что последние несколько дней его преследовала адская паранойя, подгоняющая его при походах в туалет, и из-за которой он старался не смотреть на себя в душе. И мастурбация, об этом он даже не думал. Несвоевременные эрекции просто появлялись и доставляли мучения. Мысль о том, что Джек сидит где-то, поедая попкорн и смеясь над Ризом, была вполне обоснованной, учитывая его характер.       Возможность того, что Джек может наблюдать за ним, когда ему вздумается, плюс неправдоподобность того, что Джек был честен на все 100% о масштабах нового обеспечения, и нервозность Риза более чем оправдана. Он научился доверять Джеку, но он не доверяет ему по-настоящему.       Он стоит босиком на кухне в субботний час ночи, насыпая в миску слишком сладкие хлопья, когда входит Вон и до смерти пугает его только тем, что открывает дверь холодильника. Он подпрыгивает, случайно запуская свою ложку через всю кухню, осознавая свою оплошность и издавая вереницу проклятий. Они жили вместе в двухспальной квартире вот уже третий год, на одной из нескольких станций, парящих рядом с Гелиосом, построенных для проживания и развлечения сотрудников Гипериона.       Вон вскидывает вверх обе брови, освещённый тусклым светом холодильника, без очков и с щетиной, посягнувшей на его привычную бородку.       - Эм. Ты в порядке, чувак?       Риз в смущении энергично кивает головой, нагнувшись, чтобы взять непокорную ложку. Может Джек был и прав насчет его инстинктов выживания, раз он даже не заметил, что его сосед по квартире вошёл на кухню вслед за ним.       - Да, да, прости. Просто… думал, что ты спишь.       Вон коленом закрывает холодильник, держа в руке бутылку со странным/отвратительным овощным соком. Не в этом ли секрет его причудливого пресса? Риз думает, может и в этом.       - Ага, конечно. Знаешь, я ведь никогда не играю по ночам в видеоигры. Я всегда ложусь ровно в восемь, как какой-то старикашка, так?       Риз закатывает глаза, подбирая свою миску и огибая стол, чтобы плюхнуться на диван. У них открытая планировка, так что он может видеть Вона, пьющего свой напиток.       - Извини, что не запомнил твоих привычек, чел, работа была… немного безумной, — говорит он с набитым хлопьями ртом. Со всеми этими дополнительными часами и проектами, которые он приносит домой, это отнюдь не преувеличение. Конечно, он по-прежнему видит Вона и иногда Иветт на выходных, но он настолько устает от беспрерывной рабочей недели, что обычно уже спит в это время. Теперь только стресс от всей этой ситуации с Джеком смог разбудить его (по большей части именно недавняя ситуация с Джеком, потому что, кажется, у него всегда теперь «ситуации с Джеком»).       - Кстати, об этом, — говорит Вон, доставая хлеб и банку с арахисовым маслом из своей половины буфета, — ты в последнее время об этом почти не говоришь. Обычно за обедом ты рассказывал нам все истории подряд, типа «о, Джек сделал это, Джек сказал то». Но всю неделю ты был тихим, так что… Все, как бы… В порядке? — в голосе Вона заметна деланная небрежность. Риз хмурится и прислоняется к мягкому подлокотнику, протягивая свои ноги до другого и задумчиво помешивая свои хлопья.       - Всё… Замечательно? Я хочу сказать, на самом деле всё идет хорошо. Намного лучше, чем я предполагал, — он сам себе пожимает плечами, уставившись на логотипы Гипериона на своих пижамных штанах, ярко-жёлтых даже в свете Элписа, проникающего через окно, — просто я не могу сейчас так много говорить о работе, потому что я участвую… в действительно важных делах. Секретных делах.       Вон прогуливается с тарелкой в руке, затем погружаясь в кресло напротив Риза, и ставит посуду на столик, рядом с маленьким голо-изображением их трёх — Риза, Вона и Иветт, — делающих глупые лица в каком-то баре.       - Да, ладно, но это не объясняет того, почему ты был на взводе последние несколько дней.       Голо-изображение изменяется. Теперь на нем Вон, сидящий на краю больничной койки Риза после его операции с имплантами несколько лет назад, они оба поднимают большие пальцы. Настоящий же Вон рассеянно сидит напротив него с взъерошенными волосами и в одних боксёрах с глупыми знаками деления, которые его мама купила ему в прошлом году вместе с серой футболкой. Его угловатые локти покоятся на его коленях, когда он откусывает кусок бутерброда с арахисовым маслом.       - Я не был на взводе, — возражает Риз с полными щеками сахарной пищи, размахивая ложкой. День, когда он купит натуральные хлопья, будет днём, когда он съест рекомендуемое ежедневное количество овощей. То есть, никогда.       - Ага, конечно. Когда я дотронулся до твоего плеча в коридоре пару дней назад, ты кинул чашку кофе в стену.       - Я уронил её, она была скользкой. И… горячей.       - М-м. Безусловно. Ладно, ты хотя бы рассказать мне об этом собираешься? — говорит Вон, уставившись на Риза.       Он в замешательстве глядит на Вона, прежде чем взглянуть на себя, но нет, насколько он может сказать, обычный Риз. Он хмурится, вскидывая руку, не держащую хлопья.       - Окей, я сдаюсь. Рассказать о чём?       - Фтова ферняф ффоевуко?! — восклицает Вон, откусывая очень-очень большой кусок. Его слова сложно разобрать, когда он ест бутерброд, Риз сто-о-олько раз говорил ему. И это все равно продолжается.       Риз прижимает руку к своему уху.       - Ох, прости, мистер слипшийся рот, что ты сказал?       Вон что-то бурчит от досады, поднимая палец вверх, дожевывая и сглатывая.       - Я спросил, что случилось с твоей рукой? Да в ней чёртов кратер. Так что случилось?       Риз закрывает глаза. Чёрт. Конечно, Вон заметил пробоину от пули, это довольно-таки очевидно. Иветт никогда не обращает внимания на изменения во внешности других людей, но вот Вон, Вон, скорее всего, увидел это в тот же день и не стал спрашивать перед другими. Он вздыхает, ставя на стол миску.       - Это… Послушай, ничего страшного, ладно? Меня может-быть-своего-рода-случайно подстрелили.       Вон потрясённо таращится на него.       - Тебя… Что значит тебя случайно подстрелили?       - Парень пытался стрелять в Джека, — спокойно объясняет Риз, — и промахнулся. Повредил мою руку. Это действительно не такая уж и большая проблема, клянусь тебе.       - Господи Иисусе, сначала таинственные засосы, а теперь в тебя стреляют, и ты ничего мне об этом не говоришь.       Риз бледнеет, неосознанно протянув руку к своей шее. Точно.       - Да уж, поверь мне, я заметил. Обычно ты сразу же хвастался своими победами, так что я подумал, что на этот раз все постыднее.       Риз стонет, стекая по дивану и прикрывая лицо.       - Это не то, о чём ты думаешь, — начинает он, говоря через свои руки, но Вон прерывает его.       - Слушай, мне не нужно этого знать. Я просто… Риз, я беспокоюсь за тебя. Не слишком ли эта работа… — он замолкает.       Риз оглядывает Вона. Искренность на его лице заставляет его живот скрутиться.       - Уверяю тебя, всё в порядке, — тихо произносит он, принимая сидячее положение, — конечно, это немного странно, но… мне нравится это? Я думаю?       Вон по-прежнему с подозрением смотрит на него, определенно неубеждённый.       - Клянусь, я в порядке, — говорит Риз, разводя руки. Он действительно не хочет больше говорить об этом, так что в шутку добавляет, — кроме того, я не слышал, чтобы ты жаловался на своё повышение.       После долгого момента тишины Вон улыбается, робко, но тепло.       - Да, хорошо. Ты меня подловил, — он встаёт, подбирая свою кружку и пустую тарелку, — что ж, я возвращаюсь в постель, но… слушай, если тебе надо поговорить, я всегда здесь.       Риз улыбается.       - Слащаво, чувак, но спасибо. Спокойной ночи, — он смотрит за тем, как Вон бредёт по коридору, прежде чем вздохнуть и шлёпнуться обратно на диван.       Если бы он мог рассказать Вону об этих сбивающих с толку связях с Джеком, или о шпионском программном обеспечении, что установлено в его голове. Но этого проявления чувств достаточно, чтобы успокоить его нервы, хоть немного.

***

      - Пандора, — неверяще говорит Риз, — ты серьёзно собираешься на Пандору? Это же… — он останавливается, прежде чем сказать «ужасно рискованно и глупо», потому что у Джека на лице так и написано «Мне насрать на твое мнение», когда он осматривает серебряный револьвер. В качестве начала рабочего дня Джек взял Риза на своё личное стрельбище, так что сейчас они окружены очень опасным и очень дорогим оружием.       - Боже, парень, успокойся. Это всего лишь на неделю или на две. Нужно устаканить всё в новом лагере, — Джек хмурит брови и смотрит на пистолет, перед тем как положить его на место, задумчиво пробегаясь кончиками пальцев по винтовке, расположенной ниже на стеллаже, - ха, думал, что оставил её на Элписе.       - Ла-а-адно, — говорит Риз, скрещивая руки на груди и с неприязнью смотря на, кажется, массивный жёлтый РПГ, висящий на входе в полигон, — и почему кто-нибудь другой не сможет справиться с этим? Для остальных баз ты всегда кому-то поручал организацию лагеря. Я не думаю, что гендиректора занимаются такими вещами.       Джек отходит назад для лучшего обзора полок с оружием, поднимая палец в направлении Риза.       - Так, во-первых, думаю, я знаю больше о том, что делают и чего не делают директора, чем ты. Во-вторых, я всегда принимал больше участия в таких вопросах, потому что если ты дашь другим людям управляться с делами, то они по-любому облажаются, — он кладёт руки на бёдра, — в-третьих, этот лагерь важнее, чем остальные. И если всё пройдет хорошо, когда я вернусь, возможно, я посвящу тебя в то, чем я действительно занимаюсь.       О. Это первый намёк на то, что у Джека есть хоть какое-то желание вовлечь Риза в его настоящие планы на Пандору. Риз предполагает, что возможность следить за ним в любое время делает это менее рискованным. Это все еще доставляет ему прилив волнения, это опьяняющее чувство важности, к которому он может ну совсем чуть-чуть пристрастился. Джек берёт револьвер с соседней полки и поднимается на цыпочки, чтобы свободной рукой сверху достать пистолет.       - Точно, конечно, я просто… Я знаю, что ты сам можешь справиться и всё такое, но, — Риз старается вести себя непринуждённо. Джек выгибает бровь, но он продолжает, — мы так и не знаем, на кого работал Чет. И высока вероятность того, что это был кто-то с Пандоры, где тебя… — он неловко прокашливается.       - Что, где меня ненавидит куча народу, или где меня убили? — криво усмехается Джек, возвращая пистолет на полку. — Спасибо за напоминание! Потому что я и правда забыл, где именно получил огромную дыру в своей груди, — Риз виновато пожимает плечами, и Джек поворачивается к нему, широко размахивая пистолетом.       - Послушай, сладкий, всегда найдется тот или иной человек, который захочет убить меня, — начинает он, шагая ко входу на стрельбище, и Риз следует за ним, — хочу ли я узнать, что это за ублюдок на этот раз, чтобы оторвать ему его тупую башку? Понятное дело! Но это не остановит меня от выполнения дел, не требующих отлагательств, — они останавливаются в кабинке с пуленепробиваемыми стеклами по обе стороны от них, за красной линией, показывающей, где должен стоять стрелок.       Риз с интересом наблюдает, как Джек ловкими движениями осматривает револьвер.       - Так что сброд на Пандоре ненавидит меня. Они думают, что я какое-то чудовище, но убийцы-то они, — глубоко в глазах Джека плещется гнев. Создается впечатление, будто он упоминает какое-то конкретное событие, даже не собственную смерть в хранилище, но Риз знает, что лучше не спрашивать. Задавать Красавчику Джеку вопросы, на которые он не хочет отвечать — хороший способ получить пулю промеж глаз.       Джек явно знает, как обращаться с оружием: есть что-то впечатляющее в его ловких пальцах, быстро перезаряжающих каждое гнездо. Он со свистом прокручивает хорошо смазанный барабан, захлопывая его широкой ладонью.       - Я просто устанавливал подобие цивилизации в эту богом забытую дыру. Я просто устанавливал порядок. Ох, несколько бандитов должны умереть во имя всеобщего блага? Кого это, блять, волнует, — последнюю часть он буквально рычит, прежде чем внезапно крутануться и выстрелить в имеющую форму человека мишень на другом конце полигона. Риз от удивления нагибается, приложив руки к своим ушам. Джек, опустошив все восемь гнезд барабана, поворачивается с ухмылкой. За его спиной мишень дымится от идеально сгруппированных кучек кислотных выстрелов револьвера, пять в голову, три в промежность, - эй, видишь? Именно это я сделаю с каждым искателем хранилища, с каждым придурком, решившимся встать на моём пути.       Риз нерешительно кивает, выпрямляясь и скрещивая руки в попытке показаться невозмутимым. Его левая рука неловко пробегается по пулевому отверстию на металлическом корпусе другой.       - Ну, выглядит эффективно.       Джек хлопает его по плечу, затем перезаряжая оружие.       - И поэтому ты будешь носить этот пистолет, каждый день, с этого времени.       Риз в знак протеста протягивает руку.       - Эй-эй-эй. Что? Я не особенно-то заинтересован во всей этой фигне с убийством людей, — даже несмотря на нравственные нормы, привитые работой в Гиперионе, Риз не считал себя плохим парнем. Ну уж точно не жестоким, во всяком случае.       - Давай, парень, не будь таким слабаком, — говорит Джек, с лёгкостью закрывая заново заполненный барабан, — я уеду, максимум на пару недель, но всё равно. Ты будешь расправляться со всей повседневной хернёй, пока я буду на Пандоре, и я глупо верю в то, что ты не облажаешься, и, да, возможно, тебе это удастся. Но в будущем могут быть случаи, когда ты понадобишься мне в этих маленьких поездках, и мне хотелось бы, чтобы ты носил это, и хотя бы как-то мог с ним управляться.       И снова обещание важности, полезности Джеку, и Риз уступает.       - Просто для самозащиты, — настаивает Джек, прижимая к его ладони револьвер. Он блестит под флюоресцентными лампами, не тяжелый, но веский. Сейчас, когда он рассматривает его поближе, он осознает, насколько тот хорош. Определенно не те модели, которые массово производит или даже просто продает Гиперион. Металл темно-серого цвета; почти чёрного, с фиолетовым оттенком, поблескивающим, словно пятно нефти. Выемки на барабане мягко светятся зеленым, видимо, указывая на стихийный урон коррозией. И, наконец, перламутровый логотип Гипериона на шейке приклада, изящный и бледный. Действительно, такая искусно проделанная работа смотрится смехотворно на предмете, предназначенного для уничтожения.       Риз еще с минуту глядит на него, рассматривая, чувствуя прикосновение гладкого металла к своей коже. Возвращаясь к Пандоре… Он доверился на первый взгляд враждебному Джеку только ради того, чтобы свалить с этой планеты. Он до сих пор не знает, что стало с Фионой или Сашей, просто потому что настолько хотел вернуться на Гелиос. Если Джек сейчас серьёзен, то пистолет символизирует возвращение туда, рано или поздно. Только на этот раз он будет с Джеком. На этот раз он будет контролировать ситуацию.       Он скрепя сердце кивает.       - Да, хорошо, — говорит он, выдавливая из себя улыбку. Джек хлопает его по спине.       - Вот, хороший мальчик! Теперь покажи мне, на что ты способен, — он нажимает на кнопку, обновляющую мишень, и отходит назад, когда Риз неуверенно пытается встать в стойку, которая, по его мнению, может являться позой для стрельбы, но Джек тут же останавливает его, решительно опуская его руку.       - О боже, нет-нет-нет. Вау. В смысле, я знал, что ты не дружишь с оружием, но это просто… нет. Он плавно подходит к Ризу и почти обвивает свои руки вокруг него, так, чтобы по очереди изменить положение его конечностей, выпрямляя его руки и бесцеремонно подставляя свои, чтобы подготовить к отдаче.       - Слушай, ты, конечно, можешь стрелять одной рукой от бедра, как какой-нибудь ковбой, но так ты ни в кого толком-то и не попадешь, — Риз удивленно моргает. Он чувствует, как покраснели кончики его ушей.       - Ну, не сказать, чтобы я мечтал научиться убивать людей, — в свою защиту ворчит он, вздрагивая, когда Джек лёгким ударом отодвигает его ногу назад.       - Не можешь без дерзости, — говорит Джек, прежде чем его голос понижается, — тебе это понравится, больше, чем ты думаешь, котёнок. Такая мощь в твоих руках. Теперь, сними его с предохранителя, — Риз подчиняется, вспоминая, как Джек делал это раньше. Джек снова возвращает на место его руки, — хорошо. Сейчас взводи курок. Когда он щёлкнет дважды, можно будет стрелять, — Риз снова повинуется и сглатывает, чувствуя, как грудь Джека прижимается к его спине. Тот практически мурлычет ему в ухо.       - Теперь прицеливайся. Но без своего ЭХО-глаза, тебе нужно научится делать это по всем правилам, на случай, если эта хрень сломается. Видишь мушку на конце ствола? — Риз кивает, острый подбородок Джека давит на его плечо, когда он сам решает посмотреть, — прицелься туда, куда хочешь всадить пулю. Удерживай это место в середине этого маленького углубления, которое поближе к тебе, — Риз выполняет, желая, чтобы его сердце перестало колотиться так сильно, когда Джек близко. Особенно с заряженным оружием в его руках. Он старается собраться, сконцентрировавшись на точке на конце ствола.       - Сейчас, когда я скажу «стреляй», ты сделаешь вдох, задержишь его, а затем нажмёшь на спусковой крючок. Мягко. И приготовься к отдаче, хотя у этой крошки она и не такая большая.       - Окей, — говорит Риз, набираясь неожиданного количества уверенности. Его колени немного ослабевают, когда тепло Джека просачивается под одежду. Он сосредотачивается так тщательно, как только может, желая впечатлить. Желая быть значимым.       - Хорошо, — Джек убирает свои руки от Риза, по-прежнему прижимаясь к нему спиной, и затем располагает руки на бедрах Риза. Кажется, проходит целая вечность, прежде чем он наклоняется, мурлыча на ухо Ризу, — стреляй.       Риз задерживает дыхание, мягко нажимая на триггер. Бах, раздаётся выстрел, и он замечательно справляется с отдачей. Он чувствует, как бедра Джека прижимаются к его заднице, когда он выдыхает, с волнением смотря на полигон.       Пуля тлеет в груди, там, куда она попала. Не прямо в яблочко, но довольно близко к окружности, обозначающей сердце, и он чувствует волну удовлетворения.       Джек сжимает бедра Риза, когда тот опускает пистолет, может лишь чуть-чуть дрожа.       - Высокие скулы и меткий выстрел, — бормочет Джек, — как раз мой тип.