Holding On To You

      Простые вещи на самом деле очень сложные, и то, что в твоей голове звучало несколькими словами, на деле обличается в целые предложения.       Ты хочешь сказать «посмотри на меня», но говоришь, что всё ли в порядке с моей причёской, посмотри внимательнее.       Ты хочешь сказать «поцелуй меня», но вместо этого мелешь чепуху вроде «мне что-то попало в глаз».       Ты хочешь сказать «дотронься до меня», но вместо этого бормочешь нечто типа «со мной всё что-то не так, мне надо в туалет.»       Но ты не говоришь, что, закрывшись в кабинке, ты усиленно дрочишь, представляя, как будто это не твоя рука на твоём члене. Ты не шумишь, глушишь стон, глотая его, пряча внутрь себя этот позорный звук.       Простые вещи на самом деле не такие уж простые.       Любое прикосновение для меня это как попытка раскрыть, рассекретить.       Он спрашивает «Что-то не так?», когда застигает меня врасплох, стоящего с его рубашкой в руках. Интересно, он видел, как за минуту до его прихода я нюхал её, словно помешанный извращенец?       Тайлер всё чувствует, потому что я веду себя слишком странно, не так, как раньше, когда мы были очень близки.       О да, милый, кое-что тут произошло со мной, прямо у тебя под носом, но ты ничего не видишь.       Тайлер спрашивает, всё ли со мной в порядке, и я отмалчиваюсь, ничего не отвечая.       Конечно, всё просто прекрасно, кроме одной маленькой детали: каждую минуту я не могу не думать о том, как трахаю тебя, или как отсасываю тебе, или как затаскиваю в самый тёмный угол и бесстыдно трогаю везде, где хочу.       Я боюсь смотреть ему в глаза, потому что плохо умею врать, и он может понять, что я там прячу. Руки трясутся от тёмных мыслей в моей голове. Тайлер. Тайлер. Тайлер?