Сложно...

Мисаки отчужденно села в машину. В отличие от двух других лимузинов, в этом было ужасно темно, даже белая ткань платья погрузилась во тьму. Как только она это поняла, то почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Девушка сильно боялась темноты, и поэтому ей моментально в голову приходили сцены из ужастиков. «Вот черт! Спиной чувствую какой-то хищный взгляд. Мне кажется, или скоро я вообще голой останусь, если так и будет продолжаться, то мое платье испариться под этим взглядом... Что я творю!? Надо же было согласиться сесть в этот лимузин! Давно бы уже поймала себе такси и доехала до клуба. Дура, какая же я дура! Да еще в темноте всякая гадость мерещиться...» Свет включился, и Мисаки увидела, что напротив, гаденько ухмыляясь, сидит президента Миябигаоки. - Здравствуйте, президент, - с довольным, хитрым оскалом проговорил Игараси, недобро сверкнув глазами. - "Приятно" снова вас увидеть. Я думаю, что имею право поинтересоваться: какого черта вы оказали нам такой интеллигентный знак внимания? - спокойно, еле сдерживаясь, чтобы не размазать его кишки по всей машине, говорила девушка. - Вы как всегда прекрасны и сдержанны, что и ожидалось от президента, — отвечал блондин, пряча в дерзкой улыбке тихий смешок. - И что же вас так рассмешило? - почему-то Мисаки сейчас больше всего хотелось не ударить или оскорбить наглого президента, а поддержать его, засмеяться, и поэтому, нацепив каменную маску, чем еще больше порадовав своего спутника, она продолжила, — мне все же очень хотелось бы узнать ответ на мой первый вопрос, президент. - Решил помочь соседям. - просто, с легкой небрежностью занятого человека, как будто говорил со старым другом, и корча из себя человека, которому сейчас не хочется смеяться до коликов, нагло соврал Тора. - К сожалению, я вам не верю, президент. - настойчиво продолжала девушка. - Зря, ой как зря... Я сказал правду, просто умолчал об одной причине, - напускно-грустно говорил блондин, задумчиво поправляя локон своих волос тонкими пальцами. - Ну, быть может, тогда перейдем к этой причине? - расслабленность Аюдзавы испарилась, замененная серьезностью, краткостью, а также плохим предчувствием беды на свою обворожительную голову. - Никогда не любил измены и ложь, - плел языком юноша, — особенно не люблю за всем этим наблюдать. Мисаки, что ты знаешь о парне, с которым живешь? - А что я должна знать, что может вас интересовать? - недоумевающе спросила девушка. "Разве он что-то скрывает?.." - Ты должна знать многое, но не знаешь... ни-че-го. - последнее слово, словно приговор, сказав по слогам и посмотрев на растерянную девушку, Игараси, наслаждаясь её реакцией, продолжил, - Какая у него семья, где она, есть ли братья, сестры, или он одинок, как волк, ночами воющий на полную луну? Ни-че-го, ты ничего не сможешь мне сказать в ответ на эти вопросы. А знаешь - почему? Он остановился на мгновение, давая девушке уложить шокирующие слова в и без того неспокойных мыслях. - Ты хочешь узнать о нем все до единой капельки? - Расскажи мне, - сухим от страха или от злости, а может от всего сразу, голосом проскрипела Миса. - Извините, президент, но мы уже приехали, - Миса быстро бросила недовольный взгляд на улицу и перевела его на блондина, давая понять, что он может говорить дальше, - так вот, держи, - он, несколько замедлившись, протянул ей чистый, запечатанный конверт, - здесь все, что надо Мисаки. Прочти его после выпускного, прошу, не порти себе праздник. Странно: ему так не хотелось делать ей больно, но это поручение отца и дяди - вернуть любимого сынишку в семью...