Лестница в Небо

Он добирался до поверхности непозволительно долго. Запутанная система подземных коридоров, лестниц и залов, доставшаяся ему по наследству от прежних владельцев замка, не позволяла развить полную скорость, заставляя подтормаживать на поворотах и тратить время на открытие дверей. Когда-то он счел это плюсом – остановить врага в узких коридорах казалось куда более простой задачей, чем на открытой местности. Увы, на деле получилось, что наиболее могущественная из доступной Зуранон нежити могла действовать только при наличии места, способного вместить тушу длиной в десяток метров и высотой добрых пять. Использовать же тот способ, которым он попал в Тайную Комнату, он тоже не мог – способность полностью исчезать из материального плана была доступна ему только на три минуты в час, и непрерывно использовать ее он мог лишь в течение десяти секунд. Преодолеть три десятка метров сплошного камня он мог и не успеть… а вновь обрести даже то подобие материальности, что было доступно Духу Тьмы внутри толщи гранита значит начать тратить на перемещение собственные силы, а вступать в бой с наполовину пустым… как там называл это отец – «хелсбаром»? Стремительно преодолевая лестничные пролеты, Кериан внимательно слушал стекающиеся к нему разрозненные доклады подчиненных, отчаянно пытавшихся остановить вторжение, и с каждой минутой голоса становились все отчаянней, а само их количество неуклонно падало – куда быстрее, чем можно было представить. Он даже успел задуматься о телепортации – магии, владение которой предпочитал скрывать от своих подчиненных, но стоило лишь попытаться сплести заклинание, как стало ясно – атакующие, кем бы они ни были, сделали что-то с самим пространством, исказив необходимые для волшебства константы. Кериан остановился лишь однажды, уже у самой поверхности. Эхо творимой буквально в метре над ним магии, божественная энергия, волнами прокатывающаяся по реальности, замолчавшие подчиненные – все это говорило Духу Тьмы только о том, что сражение проиграно. Да, он в одиночку мог противостоять Триумвирату, мог один на один сражаться против всей созданной им организации – и выйти победителем, но… скорее всего, даже этого окажется недостаточно. Он позволил себе всего несколько секунд неподвижности, пытаясь разобраться в ситуации. Это не могла быть Теократия. Кериан знал – Шесть Священных Писаний были сильнее Зуранон, но по всем расчетам выходило, что, играя от обороны, Поводыри Смерти вполне могут сделать победу «Цветных» Пирровой*. Его информация о заклятых врагах была неполной, но даже если они припрятали пару козырных тузов в рукаве, уничтожить с десяток Драконов, перемолоть в пыль почти два десятка Рыцарей Смерти и больше сотни менее могущественной нежити, наконец, сокрушить Триумвират… чуть больше чем за пять минут? Невозможно. И тем не менее, это произошло. Драконы? Зачем им это? Кериан еще лет сто пятьдесят назад заключил с чешуйчатыми договор о ненападении и с тех пор не давал ни единого повода заподозрить свою организацию в несоблюдении взятых на себя обязательств. «Дикая магия», уникальная драконья волшба, сейчас доступная лишь Герцогине, была вполне способна на подобное… но ощущалась она совершенно иначе, в ней не было ни капли божественной энергии, бушевавшей сейчас на поверхности. Да и с «адресностью» у этой магии были проблемы – с ее помощью было проще сровнять крепость с землей, чем точными ударами выбить поочередно все цели. Нет, не драконы… - В любом случае, у меня есть только один способ узнать. «Бежать уже поздно. Телепортация заблокирована, крепость окружена, войска практически уничтожены. Шансы на победу… невелики. Может, попробовать сдаться?.. Нет, не думаю, что получится, не похоже на то, чтобы врагам были нужны пленные». Будь Кериан живым, он бы сейчас чувствовал страх, изо всех сил отрицая реальность, данную ему в фактах, надеясь как-то перехитрить Судьбу. Однако он был Духом Тьмы – и понимал, что впереди его ждет, скорее всего, последний бой и смерть в сражении с превосходящим противником. Все, что он чувствовал по этому поводу – горечь из-за того, что уже не сможет увидеть, чем закончится дело всей его не-жизни, воскрешение после «Истинной Смерти» с одновременной сменой расы. Кериан глубоко вздохнул, принимая решение. Наверх соваться не хочется – раз уж армия разбита, вся эта ранее только мешающая планировка крепости теперь играет ему на руку. С другой стороны – ритуал не мгновенен, а начнется он только после его смерти. Значит, он должен удержать противника на максимальном расстоянии от подземелий, чтобы у его отца было как можно больше шансов возродиться. А дальше – будь, что будет. Прежде, чем продолжить путь, Кериан все-таки активировал одну из способностей, доступных опытным некромантам, «Обнаружение нежити» - вдруг кто из его слуг остался в живых? Остался – заклинание показывало, что на поверхности, буквально в паре десятков метров к северу, есть Рыцарь Смерти, совсем рядом с мощным источником божественной силы. Это могла быть только она – Александра, глава Триумвирата, которую он до сих пор мысленно частенько называл Львицей. Даже сейчас, спустя сто сорок лет, он прекрасно помнил их первую встречу: сырую темную камеру; могучего телосложения женщину, свернувшуюся калачиком прямо на каменном полу в тщетной попытке согреться; ее лицо, распухшее от синяков; кровавое пятно, что расползлось на остатках белоснежного парадного мундира… Он помнил все это, но лучше всего – взгляд единственного уцелевшего глаза: прямой, твердый как гранит и начисто лишенный страха. Она без тени сомнений отвергла все наживки, на которые с такой легкостью покупались другие – власть, бессмертие и могущество и отказалась мстить Королевству, что предало ее. Тогда он, ведомый наитием, сделал ей предложение, которого сам от себя не ожидал – он поклялся ей в верности первым. Вытащил из тюрьмы, перенес в Империю – и отпустил, сказав, что будет ждать ее ответа на том же месте через три месяца. Она пришла. Он – никогда не сожалел о принятом импульсивном решении. А сейчас – она все еще жива, хотя, скорее всего, ненадолго. И в последний бой они пойдут вместе – совсем как в глупых героических балладах, которые он так любил в юности. Больше Кериан не колебался – и действовал так быстро, как только мог. Скользнули под распахнутые полы плаща руки – и тускло освещенный подземный ход погрузился во тьму. Свет, будто живое существо, отшатнулся от сгустка первозданного Мрака, что Кериан уже больше трех сотен лет прятал внутри своего тела. Артефакт немыслимой силы, «Сердце Тьмы» - отец называл его «мировым, за номером 193». Черное Писание так и не узнало, куда пропал Пробужденный потомок Богов, владеющий бесценной реликвией… Следующий шаг – замкнуть все накопители крепости на себя. Цитадель Поводырей Смерти, по сути, являлась одним большим концентратором, собирая энергию Смерти, щедро разлитую на равнинах Каз, и долгие два столетия она копила силу, отдавая львиную долю огромному магическому кругу, начерченному в Тайной Комнате. Львиную – но далеко не всю. И сейчас вся эта мощь оказалась в его полном распоряжении, в условиях одного боя – практически бесконечный источник энергии. Пускай попробуют теперь с ним справиться – в месте сосредоточия его силы! «Негативное Поле» - защитное заклинание некромантов восьмого ранга, дополнительно усиленное «Сердцем», волной прокатилось по темному коридору, уперлось в стены… и спустя мгновение с оглушительным треском сломало все – и перекрытия несущей стены коридора, и выложенный мраморной плиткой пол, и метровый слой гранита, отделяющий подземелье от поверхности. «Великий Негативный Луч» Кериан бросил не дожидаясь, пока рассеется поднятая пыль – источник божественной магии такой силы он мог почувствовать и не прибегая к таким примитивным способам ориентации в пространстве как зрение. Все еще находясь под прикрытием завесы из мелкой каменной крошки, Дух Тьмы продолжил приготовления к бою – существа его уровня силы владели не одним десятком поддерживающих заклинаний… Первыми его окружили шесть костяных щитов, хаотично вращавшихся вокруг – каждый из них был способен заблокировать по одному заклинанию до седьмого ранга включительно а, объединившись – остановить и более могущественную магию. Следом он, так быстро, как только мог, наложил на себя защиту от Элементальной Магии и физических атак, а закончил подготовку – усилением собственного волшебства, включая «Тройную Усиленную Магию» - вершиной могущества любого заклинателя. Он ждал нападения в любой момент – но его не последовало. Когда пыль осела, первое, что увидел Кериан – массивный доспех своей вернейшей сподвижницы, рухнувший на колени перед неизвестным ему существом, сотканным из света и… сияющее световое копье, торчащее из узкого забрала шлема. Лязг отвалившейся у Александры руки дошел до него с запозданием – будто сознание с трудом могло поверить в реальность происходящего; черный дымок, сочащийся из щелей доспеха, казался почти неподвижным – будто само время раздумывало о том, а стоит ли ему вообще идти? Нежить не испытывает эмоций – это общеизвестный факт. Любые чувства интенсивнее определенного предела моментально гасятся, а все прочие – постепенно отмирают, растворяясь в равнодушии Смерти. Кериан Слейн, Дух Тьмы, был, пожалуй, самой древней нежитью в мире – и давно забыл, когда он в последний раз чувствовал хоть что-то. И поэтому ярость, поднявшаяся откуда-то из отдаленных закоулков сознания, стала для него полной неожиданностью. Организация Зуранон, гордо называвшая себя Поводырями Смерти, прямо скажем, не была богата на людей, для которых имели смысл такие понятия как «честность» и «верность». Кериан сам, лично и с полным осознанием того, что делает, искал именно таких – одержимых личным могуществом и бессмертием и готовых ради их достижения пойти буквально на все, некромантия – не та область магии, где можно позволить себе иметь принципы. Он подбирал изгоев, отвергнутых собственным народом за эти качества, которых никто не будет искать – общество отторгает социопатов, это заложено самой природой… если только социопаты не умеют достаточно хорошо маскироваться, конечно. А Александра… она была единственной, кому он верил. Просто – верил, без доказательств, перепроверок и подстраховок. Он бы даже рассказал ей, в чем причина создания Зуранон, ради чего он делает… то, что делает – если бы она спросила. Но за все сто сорок лет – она так и не поинтересовалась… Отведя взгляд от своей разваливающейся на куски подчиненной, Кериан посмотрел на ее убийцу – высокую двухметровую фигуру с шестью плазменными жгутами, что колыхались за спиной. Серый длиннополый плащ исчезал прямо на его глазах, превращаясь в сплошной темный доспех, над головой засияло тонкое кольцо-нимб, а в руках загорелись два длинных копья. Дальше события понеслись вскачь. Было забыто намерение Кериана хотя бы узнать, кто напал на его замок и зачем – холодная ярость заставила его отбросить все, что мешало убивать. Одно из сияющих копий ударило в Негативное Поле, заставив его потускнеть до едва видимого сиреневого марева – в ответ вокруг ангела вздыбилась «Костяная Тюрьма». Разгоревшаяся «Аура Справедливости» навалилась тяжестью на плечи некроманта – обновленное Поле сжалось, почти вплотную прилегая к его телу, увеличивая свою прочность за счет уменьшения объема едва ли не на порядок. Современная магическая наука полагала такой трюк невозможным, но Дух Тьмы лучше многих знал, что большая часть многочисленных «невозможно» - всего лишь эвфемизм фразе «я не знаю как». Высший Дух Тьмы, за шестьсот лет своей не-жизни исколесивший полмира в поисках способа воскрешения после «Истинной смерти», знал и умел многое из того, о чем не ведал даже его отец, почитаемый в землях людей в качестве Бога. Сейчас пришло время пустить в ход все его знания без остатка, весь опыт боев против заклинателей и воинов, жрецов и паладинов, в одиночку против команды или один на один. Он метался по всему внутреннему двору разрушенной крепости, уворачиваясь или принимая на Поле многочисленные атаки, методично собирая информацию о своих врагах. Четверо воинов в красных доспехах – классические паладины, изредка встречающиеся далеко на юге, у берегов моря Алмин, сильные, но прекрасно ему знакомые, а потому – наименее опасные. Тройка женщин: бронированная передвижная крепость – боец архетипа «Крестоносец», по классификации его отца, обладала множеством площадных атак, богатым арсеналом аур и неправдоподобно крепкой броней – даже прямое попадание Копья Праха, заклинания седьмого ранга, заставило ее лишь покачнуться, оставив после себя только небольшой разрыв доспеха и пару капелек крови. Вторая женщина-воин соответствовала архетипу «Варвар» - ходячая мясорубка, в руках которой молот превращался в смазанный туманный диск, с равной легкостью отбивая и физические, и энергетические атаки, время от времени огрызаясь разрушительными заклинаниями «Магии Древних». Заклинательницу же Кериан было выбрал своей первой жертвой, как наименее защищенную цель… и едва успел отступить, когда за его спиной прямо из камня выросло огромное трехголовое змеиное тело с лазурной чешуей, больше чем наполовину «утопленное» в камень, которое, не теряя времени, раскрыло все три своих пасти – и «Ледяное Дыхание» покрыло камень толстым слоем льда. Заклинание, оставляя за собой широкую ледяную дорожку, выдохлось лишь у самой стены, покрыв гранит изморозью. А еще был этот чертов ангел – самый сильный из его противников. «Костяная Тюрьма» удержала его всего на десять секунд, разлетевшись на куски как раз когда он уклонялся от атаки «Ледяной Гидры», - и сразу два световых копья ударили ему в спину, едва не перегрузив Негативное Поле. Кериан ответил призывом – и в бронированые руки ангела вонзили зубы две Твари Тьмы, каждая со своей стороны. Эти полуматериальные создания, даже в одиночку могли противостоять самоуверенному Триумвирату, гибкие, поджарые тела успешно сопротивлялись физическим атакам и даже заклинаниям до пятого ранга включительно, а длинные острые когти превращали зачарованный стальной доспех в одежду из бумаги… и даже заклинанием «Полет» от них было не скрыться – черные кожистые крылья позволяли им вести бой во всех трех измерениях. А сейчас – Сердце Тьмы сделало их еще сильнее. Они займут ангела на время – а он пока разберется с остальными. Стороннему наблюдателю, не сведущему в магических дуэлях с применением черной магии, могло показаться, что семерка атакующих гоняет Кериана в хвост и гриву, отделываясь лишь незначительными повреждениями случайно попавших в цель заклинаний. Тем не менее, черный провал капюшона Духа Тьмы прорезала кривая багровая трещина довольной усмешки – не ограниченный в магической энергии некромант опутывал своих врагов плотной сетью проклятий, мешавших тем двигаться, атаковать и секунда за секундой выпивающих ману и жизненную силу, подтачивающих волю и путавших разум. Постоянно обновляемое «Негативное Поле» поглощало все атаки и заклинания, а «Костяной Щит» играл роль страховки, давая время вновь поднять защиту, если Поле оказывалось пробито. За все бесконечные двадцать пять секунд битвы Кериан не получил ни одного удара – и до сих пор не использовал свои самые сильные заклинания, что имели ограничения на количество применений или долгий откат – за исключением Тварей. И это не говоря уже об истинной силе Сердца Тьмы… К тому же, его враги были ограничены в использовании самых сильных, безмерно разрушительных заклинаний, которыми они (он ни секунды не сомневался!) владели – из-за опасности задеть своих. А вот у Духа Тьмы таких проблем не было… Их было семеро, и по совокупной мощи они превосходили Кериана едва ли не в два раза, даже с учетом бонусов Сердца Тьмы, но женщины и паладины явно ни разу до этого момента не сражались в одной команде – и больше мешали друг другу. К их чести, они быстро это сообразили и попытались разбиться на две команды, атакуя поочередно. Это действительно могло сработать, поставив Кериана в невыгодное положение... если бы Дух Тьмы позволил – а он не имел ни малейшего желания давать в руки врага преимущество. На пути затеявших перестроение людей вставали мины, стены из черепов или Негативные Барьеры, а град атакующих заклинаний заставлял противника думать больше о том, как остаться в живых, чем об объединении с союзниками. К тому же, они действовали слишком прямолинейно, строго следуя каким-то своим шаблонам. Особенно это было заметно по паладинам – Кериан не раз и не два сталкивался с ними в бою и сейчас четко наблюдал все те же повадки в сражении, что и у своих давнишних противников – пожалуй, старые враги были даже оригинальнее. С женщинами все было не так очевидно, в конце концов об этих архетипах он знал лишь со слов отца, но уже сейчас, спустя всего полминуты интенсивного обмена ударами вычленил наметанным взглядом шаблоны атаки и защиты. Будто это было их первое настоящее сражение, когда от способности удивить врага и быстро приспособиться к изменившимся обстоятельствам зависит не просто победа или поражение, но сама жизнь. Они были сильнее его – и все же медленно проигрывали, задавленные бесконечным шквалом заклинаний, разделенные многоопытным Керианом, чей шестисотлетний опыт позволял контролировать все поле боя одновременно, а «бесконечная» мана – в полной мере реализовать принцип «разделяй и властвуй», не беспокоясь о затратах энергии. И вот уже один из паладинов, подволакивая ногу, отступает под прикрытие «Крестоносца», что застыла в центре тридцатиметрового сияющего рунного круга, ускоряющего регенерацию. Вот заклинательница обращается темным человекоподобным силуэтом с сияющими в глубине холодными звездами (заклинание восьмого ранга: «Архонт»), жертвуя своим богатым арсеналом в пользу двукратного увеличения мощности всего лишь трех атак – и запирается в Костяную Темницу, укрывается стационарным Негативным Полем, обкладывается минами… «Варвар», лишенная поддержки вынужденной сохранять неподвижность «Крестоносца» и запертой «Волшебницы» отбивает одно «Копье Праха», второе, отчаянно извернувшись, пропускает мимо «Великий Негативный Луч»… и скрывается под безобидным на вид облаком невесомого пепла – Кериан даже различил сдавленное яростное рычание, похожее на боевой рев раненного медведя. Еще чуть-чуть и – и облако «Голодного Пепла» разметает циклопическая воронка «Теневого Смерча», что жадно слижет с тела – доспех, а с костей – мясо. Кериан отвлекся буквально на секунду – но это едва не стоило ему жизни. Ударивший с небес поток воды заставил Негативное Поле покрыться паутиной трещин, отчаянно «кровоточа» разрядами лиловых молний. Вода, брызнувшая в стороны, оставалась пассивной едва ли мгновение – облепила и без того бывшее на последнем издыхании Поле, сдавила со страшной силой, заставив сильнейшее защитное заклинание, известное Духу Тьмы, лопнуть, разлетевшись в стороны острыми гранями. Задрав голову к небу, Кериан встретился взглядом с ярко сиявшими небесно-голубыми глазами женщины в сверкающем золотом легком доспехе, всего двумя заклинаниями едва не оставившей его беззащитным. Справа от нее какой-то пацан в пижонском белом костюмчике ткнул в его направлении тонкой серебристой рапирой – и конус спрессованного воздуха, бешено вращаясь, за какое-то исчезающее мгновение преодолел разделявшее их расстояние, пробив насквозь пять из шести Костяных Щитов и оставил на последнем глубокую выбоину. А еще выше уже спускался, неспешно взмахивая тремя парами белоснежных крыльев, рослый воин, занося над головой светящуюся алебарду… «Сейчас!» - Абсолютная Тьма. Сердце Тьмы, артефакт Мирового уровня за номером сто девяносто три, мгновенно сжался от размеров тыквы-переростка в пульсирующую точку… только для того, чтобы взорваться облаком непроницаемой черноты, превратив перепаханный сражением внутренний двор крепости в море непроглядной Ночи. Каждый из артефактов Мирового уровня, помимо обычных усиливающих эффектов, обладал одной уникальной способностью, доступной лишь для него одного – и Абсолютная Тьма была одной из них. Предвечный Мрак, равнодушный вакуум, что был до Сотворения Мира – и будет после того, как терпеливая Смерть дождется Конца Всего, когда звезды погаснут, материя распадется и даже само Пространство-Время растворится в безбрежном океане вечно голодного Ничто. И в этой пустоте отказывали любые способы восприятия реальности. Слепыми оказывались все – могучие герои и всемогущие боги, безэмоциональная нежить и фонтанирующие страстями демоны… все. Кроме того, в чьих руках был источник – Сердце Тьмы. «А вот теперь посмотрим, кто кого переживет!» - с мрачным удовлетворением подумал Кериан, обновляя на всякий случай защитные заклинания. У него есть всего пять минут, чтобы убить достаточное количество врагов прежде, чем Сердце исчерпает свои силы, уснув на два месяца и оставив своего владельца обессиленным и ослабленным. Начать он решил с ангела, убившего Александру – у него вполне может не хватить времени разобраться со всеми, следовательно, ублюдок должен умереть первым. Кружа вокруг ослепленного ангела, Кериан поливал его настоящим дождем из могущественной магии, уже не ограничивая себя в рангах заклинаний. Серия Негативных Лучей разбила защитную сферу и, прежде чем ангел успел обновить заклинание, под его ногами активировалось заранее размещенная магическая ловушка: сразу шесть огромных капканов, от самых маленьких, в сомкнутом положении едва доставших бы до колена, до самого большого, что мог дотянуться до шеи. Всего один неразличимый миг – и они с оглушительным лязгом, противно скрипя проржавевшими механизмами, смыкаются вокруг объятой божественным светом фигуры, разбрызгивая во все стороны капли овеществленного света – или что там у этого существа вместо крови? Кериан позволил себе немного понаблюдать за действием заклинания – чтобы понять, хватит ли одного раза для победы. Кровавая Жертва, заклинание десятого ранга, и не думала останавливаться – покрытые светящейся серебристой жидкостью створки капканов, ощетинившиеся острыми стальными зубьями, сходились снова и снова, с каким-то даже чавканьем заглатывая неосторожно попавшуюся в ловушку жертву. После шестого удара капканы рассыпались невесомым прахом и Кериан довольно улыбнулся, увидев раненного ангела: изрешеченную во множестве мест броню, больше похожую теперь на решето, чем на средство защиты; залитый серебряной кровью камень вокруг; тяжелый шаг, сделанный в попытке сохранить в равновесии пошатнувшееся тело… Тем не менее, его противник все еще не был повержен: очередное световое копье, засиявшее в правой руке, щит, вспыхнувший в левой, яснее любых слов говорили только одно - «я все еще жив». Ангел не мог увидеть своего врага, не мог предсказать, с какой стороны последует добивающий удар – но не сделал даже попытки сдаться или сбежать. «Вот и все…» Пока ангел произносил заклинания, спешно восстанавливая потраченное здоровье, Кериан, отлетевший как можно дальше, вытянул руку и медленно, четко проговаривая каждый слог, произнес текст заклинания, которое за все шестьсот лет использовал едва ли с десяток раз: - Тройная Предельная Магия: Черная Дыра. От резкого рывка пошатнулся даже Кериан, на которого собственное заклинание не действовало даже на десятую часть своей мощи – чего уж говорить о врагах? Ангела, оказавшегося ближе всех к эпицентру, мгновенно сорвало с места и протащило по воздуху, с разгону впечатав в черную двухметровую сферу, зависшую над площадью. Следом во власти гравитационной аномалии оказались паладины, Варвар и заклинательница – последней от земли оторвалась Крестоносец, до последнего цеплявшаяся за крестообразный щит, который она умудрилась наполовину вколотить в гранит. Кериан подождал еще пару секунд, ожидая последних трех участников сражения, что едва его не убили тремя атаками (и точно прикончили бы четвертой), но, увы – они смогли преодолеть действие гравитационных чар и успели покинуть область действия Абсолютной Тьмы. «Ну, значит, не судьба…» Теперь, когда все его враги притянуты Черной Дырой, придавлены и скованы страшной гравитацией, он может закончить все одним ударом. - Тройная Предельная Ма... – начал он. Его прервали – самым неожиданным образом. Абсолютную Тьму, творение артефакта Мирового уровня, прорезал тонкий луч ослепительного света – и мрак отшатнулся, в панике отдергивая щупальца, втягиваясь обратно в Сердце Тьмы. Сквозь тоннель, пробитый лучом, Кериану открылось серое небо равнин Каз и, на фоне вечной хмари, некромант успел заметить того, кто заставил отступить Предвечную Тьму. Преодолеть силу Мирового артефакта можно было только одним способом – другим Мировым артефактом. Как говорил его отец, объясняя сыну принцип работы этих бесценных реликвий: «чит читом побивается». Это был еще один ангел, чем-то похожий на того, с алебардой. Все тот же белоснежный латный доспех схожего дизайна, только дополненный затейливым синим узором; шесть огромных крыльев, мерно взмахивающих за спиной; закрытый шлем, сквозь узкую смотровую щель которого лилось чистое, незамутненное ничем, белое сияние; широкий полуторник, объятый пламенем, что держал в руках ангел. - Мировой артефакт, значит… - прогремел голос ангела. – Я должен был догадаться, что мы можем наткнуться на что-то подобное. Кивнув каким-то своим мыслям, ангел сложил крылья, бестрепетно окунаясь в черный океан под ногами. Любое другое существо, оказавшись в нем, было обречено на смерть – но только не в этот раз. Сейчас именно Тьма, всесильная, всемогущая Тьма была вынуждена отступить, освобождая дорогу своей противоположности, которая на этот раз оказалась сильнее. Кериан по извечному инстинкту любого живого существа, который не смогли изжить даже шестьсот лет в облике бессмертной нежити, сделал шаг назад. Семерка, что уничтожила Триумвират и Зуранон, была очень сильна - лишь Пробужденные потомки богов обладали равной им силой. Ангел, что убил Александру, был сильнее каждого из них, сильнее даже Кериана, если бы он не использовал Сердце Тьмы и накопители крепости. Против тройки, вмешавшейся в сражение в самом конце, ему не помогли бы даже они. Однако существо, что сейчас неспешно шагало навстречу некроманту, превосходило их – каждого по отдельности и всех вместе взятых. Некроманту казалось, что, стоит врагу просто перестать контролировать собственную мощь – и оставленная без присмотра сила расплющит его о холодный гранит, пробьет им все перекрытия до самых глубин цитадели некромантов. Свечение внешних эффектов заклинаний разгоралось вокруг существа с каждым сделанным им шагом в направлении Кериана и если те же самые ауры в исполнении ангела с крыльями-лучами лишь немного сковывали движения некроманта, то сейчас на него будто гору обрушили, одновременно привязав к каждой конечности по гире. - Это Сердце Тьмы, не так ли? – спросил ангел. – Я не сразу его узнал – раньше видел только в записи… Откуда оно у тебя? - Отобрал у одного засранца, - медленно ответил Кериан, пытаясь лихорадочно сориентироваться, что же ему теперь делать. Выходило, что ничего. Его самая сильная карта, Мировой артефакт, оказалась побита – больше козырей у него не было. - Не хочешь произнести злодейскую речь и рассказать мне подробнее? - Иди к черту. Что вы вообще здесь забыли? Зуранон совершенно точно не переходил вам дорогу. - Это верно, - кивнул ангел, не прекращая движение. - Но не думаешь же ты, что вас было не за что убивать? - И что – это все? – не поверил Кериан. – Мы были плохими мальчиками, поднимали мертвых и гоняли людишек, лезущих не в свое дело? - Вполне достаточно, как по мне, - пожал плечами ангел. – А еще мне интересно, откуда ты знаешь японский, на котором вел свои лабораторные журналы? - Я ничего тебе не скажу, - ответил Кериан, наконец понимая, что здесь произошло. Больше шестисот лет назад в мире произошло Событие, изменившее судьбу мироздания раз и навсегда. Это случилось не так уж и далеко отсюда, всего в паре сотен километров к западу – в мир пришли шестеро существ огромной силы, способных стирать с лица земли города, уничтожать армии и превращать горы – в обугленные воронки. Они были пришельцами извне, чужими этому миру – в любом другом случае мир сломал бы их, заставил играть по своим правилам, подчинил своей воле… но в этот раз вышло иначе. Слишком велико было их могущество – и сломан оказался мир, правила начали диктовать Шестеро, их воля – стала законом, а их самих начали величать Богами. В ту седую и жестокую (куда более безжалостную чем нынешние, почти благополучные времена!) эпоху больше всех повезло людям – слабым, забитым созданиям, в мировой иерархии занимавшим позицию «немного умнее гоблинов». Человечество первым повстречало Шестерых – и те приняли их под свою руку, учили и защищали от врагов, заставив весь мир признать свою силу, объединив под единым знаменем земли, что сейчас зовутся Тремя Королевствами. К сожалению, даже Шестеро не были неуязвимыми и вечными. Кто-то умер от старости, кто-то пал в бою – и пришло время, когда люди лишились своих защитников. Скорее всего, на этом история возвышения Человечества и закончилась бы… но в мир пришли новые чужаки, в числе куда большем, чем раньше – целая организация, которую они сами называли «гильдия», а все остальные – Восемь Королей Жадности. Новые пришельцы никого не защищали, не желали делиться знанием и могуществом – они желали только все больше власти. Им даже подданные были не нужны – только рабы, с которыми можно было делать все, что только не взбредет в их больную от обретенного могущества голову. Новая угроза заставила объединиться всех, друзей и врагов, героев и злодеев – Кериан и сам тогда участвовал в войне против Королей. Увы, объединение привело только к тому, что проиграли они не по отдельности – а все вместе, сокрушенные запредельным могуществом «гильдии». Почти на столетие мир погрузился в хаос и мрак, когда пришельцы творили все, что хотели… и весь остальной мир поступал так же – те, в ком оставалась хоть капля чести и воли к борьбе погибли первыми. В те времена казалось, что выхода нет, что Зло, поработившее мир, останется здесь навечно, но… «Все, что имеет начало, имеет и конец» - так часто повторял маленькому Кериану его отец. Восемь Королей Жадности погубила… их собственная жадность. Зачем делить власть над миром на восемь частей, если можно поделить всего на единицу – такая математика пришлась по душе пришельцам. Война, еще более ужасная, чем ранее вновь сотрясла мир, перекраивая географию, перетрясая расы и народы, объединяя врагов и разделяя друзей – и завершилась тем, что «гильдия» пожрала сама себя, а немногих выживших добили в последний раз объединившиеся бывшие рабы, не упустившие своего шанса на свободу. Чужаки приходили еще не раз. По одному или небольшими группками, в разных частях материка, с разными временными интервалами, но не превышающими столетие. Далеко не всегда все заканчивалось глобальными потрясениями, но всякий раз чужаки меняли ход истории, кто отдельной страны или народа, кто – нескольких… И вот теперь – это произошло снова. Крестьяне еще обрабатывают поля, познают бездну волшебства заклинатели, правители вынашивают амбициозные планы по захвату мира, идеалисты – мечтают изменить мир… и никто из них пока не знает, что мир УЖЕ изменился. И теперь все будет так, как пожелают чужаки, по-хорошему или по-плохому, в кровавой вакханалии войны всех против всех или почти бескровно – но во всех вариантах – неизбежно. Так было раньше. Так будет сейчас. - Подойди и попробуй убить меня, «Игрок», - оскалился Кериан. – Так вы, кажется, себя называете? Ангел замедлил шаг всего на мгновение, опасно сузил глаза… а в следующий миг наступил на ловушку, которую Дух Тьмы поставил мгновением раньше. Вновь лязгнули створки шести капканов Кровавой Жертвы, смыкаясь вокруг объятой светом фигуры – и жалобно заскрипели, остановленные полупрозрачным радужным полем, вспыхнувшим вокруг ангела. Будто загипнотизированный, Кериан наблюдал, как медленно разгибаются створки ловушки – ангел, перехватив клинок обратным хватом, умудрился заблокировать пять капканов лезвием, а шестой, самый большой, кончиком рукояти. Существо не стало ломать заклинание до конца – едва только зазор оказался достаточно велик, ангел просто шагнул вперед, позволяя капканам с бессильной злобой схлопнуться за его спиной, скользнув по радужному полю. Кериан узнал этот навык – «Неуязвимость». Еще две минуты единственной силой, способной повредить ангелу, будут активные способности Мировых Артефактов. Увы, заклинание, дарованное ему Сердцем Тьмы, относилось к когорте «контролирующих» и не могло нанести урон кому бы то ни было. Он проиграл. Но разве он может просто сдаться? Опустить руки и безропотно позволить себя убить, даже не попытавшись продать свою жизнь подороже? У него еще оставалась возможность нанести урон врагу. Не неуязвимому существу напротив, нет – его подчиненным, все еще скованным гравитационной аномалией в противоположном от Кериана углу внутреннего двора крепости… и хоть так отомстить за смерть Александры. Всего-то делов – пройти мимо неуязвимого и почти всемогущего противника… Конечно, ангел тоже это понимал. Взмах мечом – и объятое пламенем лезвие разделяется: первый клинок остается в руках ангела, второй несется в Кериана, вращаясь с такой скоростью, что превращается в огненный диск немногим меньше трех метров в поперечнике. От первого заклинания некромант просто увернулся. Однако, ангел и не думал ограничиваться только этим – все так же неспешно он приближался к Кериану. Каждый шаг – взмах клинком, каждый взмах – еще один огненный диск, каждый диск – вращается в разной плоскости, планомерно загоняя Кериана в ситуацию, когда ему больше некуда будет уворачиваться. Модифицированное Негативное Поле не выдержало и одного удара – к счастью, ослабленную атаку смогли остановить шесть костяных щитов, выстроенных друг за другом. Обновить защиту некромант не успел – ангел, ранее двигавшийся нарочито неспешно, размазался в пространстве стремительным световым росчерком, бронированная рука ухватила Кериана за голову и со страшной силой впечатала в стену прежде, чем Дух Тьмы успел перейти в нематериальное состояние. - Аутодафе. Кериан закричал – отчаянным, захлебывающимся криком, - и почти не слыша своего голоса. Такой боли он не испытывал даже тогда, когда сам на себе проводил эксперименты, еще в бытность свою человеком, превращая самого себя в обладающий собственной волей аватар Тьмы Изначальной. Сознание моментально поплыло от волны огненного жара, обжигающего даже не столько тело, сколько душу – или те ее остатки, что сохранились у Духа Тьмы. Все мысли о сопротивлении оказались моментально забыты – как и все остальные. Осталась только боль. - Аутодафе – заклинание, предназначенное для очищения от Зла, - как сквозь толстый слой ткани пробился к агонизирующему разуму некроманта голос ангела – и Кериан тут же ухватился за него, почти не понимая смысл слов, просто потому, что больше было не за что. – Праведные останутся невредимыми, грешники получат то, что заслужили. Раньше это были просто слова, некромант – красивое описание навыка, не более того. Но если я хоть что-то понимаю в механике нашего попадания в этот мир – отныне все иначе. Все Зло, что было в тебе – сгорит, и если того, что останется, будет достаточно для продолжения жизни – я отпущу тебя. Как думаешь, много ли в тебе осталось Добра? - У…бей, - просипел Кериан, собирая все, что осталось от силы воли, чтобы выразить свое самое сильное желание. – Про…сто у…бей. - Ты убиваешь себя сам, некромант. Таков неизбежный конец для любого Зла: оно пожирает все, и самое себя – в том числе. Даже меру наказания выбрал не я – я всего лишь активировал заклинание, что само проводит сегрегацию Добра и Зла, греха и праведности, святости и уродства. Ты получаешь лишь то, что заслужил – и ни граммом больше. Ангел не врал – Кериан чувствовал это: как горят все его грехи, как вся боль, что он причинил другим за шестьсот лет, возвращается к нему, заставляя переживать то же, что чувствовали его жертвы – но за считанные секунды вместо столетий. Однако в безжалостном очищающем огне сгорало не все – Аутодафе не тронуло воспоминаний об отце, матери и маленькой глупой сестренке, которая так и не стала взрослой глупой женщиной. Заклинание милостиво обошло стороной образ могучей рыжеволосой женщины, которая, преданная и избитая, недрогнувшим голосом послала в пешее эротическое путешествие черный сгусток Зла, обещавший свободу, могущество и месть в обмен на душу. Стремясь хоть как-то отгородиться от неописуемой боли, заполнившей каждый закоулок души, он раз за разом вспоминал, как учил ее магии, как помогал в создании Костяного Дракона, создавал для нее новое оружие и доспехи… Тьма Изначальная, да он даже шутил, когда они оставались наедине и отпадала необходимость строить из себя жестокого и всемогущего Владыку! Свое уважение к ее принципам, свое восхищение ее силой воли – они оказались даже сильнее влияния Смерти, что, как он думал ранее, не оставляло другого пути для нежити, кроме как утратить все человеческое. Подвиг, на который он сам оказался неспособен… Тем не менее, это была капля в море – слишком многое ему пришлось совершить на пути к цели, слишком много законов нарушить… и теперь пришло время платить по счетам. Немного раньше, чем он планировал и совсем не так, как ожидал… но, наверное, это действительно было неизбежно. Радовало его только одно – когда действие заклинания кончится, в глубине крепости активируется рунный круг, который, скорее всего, сделает все совершенное им Зло осмысленным, ведущим к какой-то цели, а не просто Злом ради Зла. Дополнительные элементы рунной вязи Тайной Комнаты погасят возмущения магического фона, ловушки дадут время на завершение ритуала, если его действие все же засекут… и невозможное станет явью. Распадающееся сознание Кериана Слейна, сына Бога даже успело почувствовать некоторую гордость за себя – даже очередные чужаки, чье могущество могло менять историю и на равных спорить со всем мирозданием не смогли помешать ему добиться своего.