Спасите мою собаку

— Энжи, если нас поймают, то я сбегу и скажу, что ни причем. — Да хватит уже ныть, ищи давай. Переговариваемся шепотом, с фонариком, в запыленной библиотеке. Мы похожи то ли на археологов, то ли на грабителей. Это место считается архивом с 2015 года, прошло 65 лет, и я уверена, что здесь хранятся ответы на мои вопросы. — Как хоть ты ключ достала? Вздыхаю, если бы проходил конкурс среди наивных людей, то Юля заняла бы первое место. — Уговорила нашу учительницу, она неровно ко мне дышит уже как год. — Ну ты… — Тшш... Слышим шаги в коридоре, замерли и не шевелимся. Добавились еще одни, видимо, это мужчина и женщина. — Игорь Игнатьевич, почему бы нам просто не сжечь эти книги? Слышно нечетко, но слова разобрать можно. — Потому что, если приедет комиссия… Дальше он говорит шепотом, мои уши напряжены как никогда. — …слово «любовь» обесценено, и это чувство не актуально. Нельзя допустить, чтобы… Хорошо, что она говорит громче, вслушиваюсь, молчим, как партизаны. — Не хочу ничего слышать, я несу ответственность за нашу школу и не хочу проблем со штрафами. Их спор на этом заканчивается, я же понимаю, что узнала только одно: любовь — это чувство. Прекрасно. — Ладно, пошли, а то вдруг вернутся еще сюда. Юля облегченно вздыхает, и мы на цыпочках уходим с места преступления. — Юля, с тобой на разведку, конечно, только и ходить. — А мне понравилось, каков наш следующий план? Смеемся, в шутку толкаю ее в плечо, она меня, пока я не дохожу до дома. Лежа на кровати, разглядываю ту маленькую открытку, как это делают при проверке бумажных денег. Кидаю взгляд опять на фотографию, обиженно утыкаюсь лицом в подушку. Лиза мне так и не ответила на вопрос за эти пару дней, сегодня ее последний визит к нам. Надо что-нибудь придумать. — Лиза, ты мне кое-что должна. Спускаясь по лестнице, как графиня, наблюдаю, как она ошарашенно на меня смотрит. Подхожу, глажу Хинди и спокойно продолжаю. — Раз ты не хочешь мне дать ответ на мой вопрос, то придется платить чем-то другим. Хитро улыбаюсь, не знаю о чем она подумала, хотя, судя по ее красному лицу, знаю. — Научи меня водить. Она даже очки сняла от растерянности. — Зачем? — Просто хочу. Пожалуйста. Неужели мое обаяние на нее не действует? Едем за город, где движение на дороге умеренное. Я вся в предвкушении, а Лиза волнуется, как школьница. — Я никого еще не учила водить, так что будь готова, если буду ругаться. Киваю, я все равно выпытаю у нее объяснение, иначе умру от любопытства и заранее попрошу положить в мой гроб тот конверт, может, хоть на том свете все узнаю. — В общем, педали я пока тебе не доверю, поэтому я сяду за руль, а ты устроишься... Эмм, между моих ног. — Как скажешь. Неуклюже двигаюсь к ней, сажусь… Необычные ощущения… Заводит машину, начинаю рулить, но получается резко и грубо. Накрывает мои руки своими… — Смотри, надо плавно, не спеши. Ее голос где-то на уровне затылка — и меня покрывают мурашки по всему телу. Да что же это такое? — Не волнуйся, у тебя получится. Пытаюсь сконцентрироваться на дороге, но это так сложно, когда она так близко и прижимается ко мне. Ее ноги касаются моих, дыхание щекочет шею… Да и сама поза слишком интимная. — Ты не против? Обнимает меня, руки в районе талии, прижимает к себе. Меня как током ударило. Она меня просто приковала к себе, оставив свободу только рукам. — Я только за... — шепчу охрипшим голосом, чувствую, как она вздрогнула. — Ты все еще хочешь знать ответ? Прикрываю глаза, стараюсь дышать ровно. — Не знаю. Сейчас меня волнуют уже другие вопросы. — Энжи, я любила. Но больше не хочу даже слышать это слово. После этих слов резко убирает руки и нажимает на тормоза. — На сегодня хватит. Я же не могу сдвинуться, как будто кто-то приклеил меня к этому сиденью, к ней… Не знаю как, но заставляю себя отползти на соседнее сиденье. Обе смотрим вперед, как дураки, и молчим. Это ужасно, вот так молчать в тишине, не зная как себя вести дальше. Я даже не помню, как она привезла меня домой, ибо мы ни о чем не говорили. Я потеряла чувство реальности, будто во мне родилось нечто новое, что наполняет меня ощущением счастья и грусти одновременно… — Анжелл, ты не заболела? Ах да, я же сижу за столом, и мама выжидающе на меня смотрит. — Нет, а что? — Ты какая-то задумчивая и ничего не ешь. Смотрю в тарелку и понимаю, что она пустая. Гриша смотрит на меня и слегка улыбается. — Я не голодная, пойду спать, устала. Более умной причины придумать не могу, хотя сейчас только 7 вечера. Мама подозрительно меня провожает взглядом, пока я не поднимаюсь к себе. В голове только Лиза, ее прикосновения, ее глаза, тепло ее тела… — Энжи, можно? Тихий голос Гришки. Дверь я не закрывала, поэтому он уже стоит у моей кровати и, видимо, набирается смелости спросить что-то. — Можно мне завтра покататься на твоем велосипеде? — Можно. Быстро отвечаю, даже не глядя на него, а надо бы. — Правда? Уставился на меня, открыв рот. Ведь я никогда ему не разрешала пользоваться моими вещами, а великом тем более, ибо он так катается, что странно, как вообще до сих пор жив. Гриша растеряно хлопает глаза, пожимает плечами. — Спасибо. Уходит с таким видом, будто впервые вообще со мной разговаривал. Я же улыбаюсь сама себе, понимая, что я ничего не понимаю, но чувствую, как пульс от чего-то бьется чаще и сильнее.