Шиноби Поттер и путь его нелёгкий.

Помощь бразильскому боа-констриктору обошлась Гарри дорогой ценой. Потерявшего сознание Поттера дядя Вернон обвинил во всех возможных грехах, и главным среди них был испорченный день рождения Дадлика. Причём Дурсли-старшие совершенно не обратили внимания на протесты со стороны самого Ди-сана и его друзей. Сколько тот ни говорил, что всё нормально, и он не в обиде на кузена, родители будто бы оглохли. К тому времени, когда Гаро выпустили из чулана, уже начались летние каникулы. Единственное, что вызывало радостные эмоции — то, что школа закончилась. Не нужно было учить уроки и делать домашние задания. Только вот… в сентябре он должен будет пойти в среднюю школу. Всё бы ничего, но Дадли перевели в частную школу, где когда-то учился дядя Вернон — в «Вонингс». А Гарри собирались отдать в самую обычную общеобразовательную школу — «Хай Камероне». Это значило, что теперь о совместных тренировках можно было почти забыть. Дадли в своей «школе полного дня» будет пропадать все дни напролёт. Так что пересекаться с кузеном они будут только по воскресениям, да и то, скорее всего ненадолго. Как-то в июле тетя Петунья повезла Дадли в Лондон, чтобы купить ему фирменную форму школы «Вонингс», а Гарри отвела к миссис Фигг. Как ни странно, теперь у миссис Фигг стало куда приятнее, чем раньше. Выяснилось, что она сломала ногу, наступив на одну из своих кошек, и с тех пор уже не пылает к ним такой страстной любовью, как прежде. Так что она не показывала Гарри фотографии кошек, и даже разрешила ему посмотреть телевизор, а также угостила шоколадным кексом, который, судя по вкусу, пролежал у нее в шкафу, по крайней мере, лет десять, не меньше. Когда на следующее утро Гарри зашел на кухню позавтракать, то его чуть не вывернуло, настолько ужасный запах там стоял. Как оказалось, он исходил из огромного металлического бака, расположившегося в мойке. Гарри подошел поближе. Бак был наполнен серой водой, в которой плавало нечто похожее на грязные тряпки. — Что это? — он всё же не удержался и спросил тетю Петунью. Тетя поджала губы — она всегда так делала, когда Гарри осмеливался задать ей вопрос. — Твоя новая школьная форма. Не тупи, — отрезала тетя Петунья. — Я специально крашу старую форму Дадли в серый цвет. Когда я закончу, она будет выглядеть как новенькая. Мальчику с трудом в это верилось, но спорить было бесполезно. Оставалось только не думать о том, что ему придётся носить это. Дядя Вернон и Дадли пришли на кухню несколько минут спустя и тут же скорчили одинаковую гримасу отвращения на своих лицах. Похоже, что запах новой школьной формы Поттера им явно не понравился. По коридору разнеслись знакомые звуки — почта пришла. — Принеси почту, Дадли, — буркнул дядя Вернон из-за газеты. — Гарри? — вопросительно произнёс Дурсль-младший, очень уж ему не хотелось вставать и идти в коридор. — Иду, — сказал Гаро, и уже проходя мимо Ди-сана, тихо шепнул тому на ухо, — ну и лентяй же ты, дорогой кузен. Дадли возмущённо булькнул, но ответить уже не успел, так как Гарри скрылся за дверью, ведущей в коридор. На коврике лежали открытка от сестры дяди Вернона по имени Мардж, отдыхавшей на острове Уайт, коричневый конверт, в котором, судя по всему, лежал счет, и письмо для Гарри. Подняв, он начал внимательно его изучать, чувствуя, как внутри всё напряглось и задрожало. Ему никто никогда не писал писем. Ни разу в жизни. Просто некому этого было делать. У него не было друзей, ну если не считать Дадли. У него не было других родственников, он даже не был записан в библиотеку, из которой ему могло бы прийти по почте требование немедленно вернуть книги. Но оставался факт — он держал в руках письмо, и на нем стояло не только его имя, но и адрес. Так что сомнений, что письмо адресовано именно ему, не было. «Мистеру Г. Поттеру, графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей» — вот что было написано на конверте. Единственным логически верным выводом, который мог сделать мальчик, было то, что наблюдающие за ним всё это время шиноби наконец-то решили выйти из тени и организовать официальный контакт. Значит им от него что-то нужно. «Чулан под лестницей», — зацепился взглядом Гаро и тут же продолжил мысль, — «ну надо же, насколько хорошо они осведомлены о моих условиях проживания. Конверт был сделан из желтоватого пергамента. Тяжёлый. Чернила странные — изумрудно-зелёные. Марка отсутствует». — Давай поживее, мальчишка! — крикнул из кухни дядя Вернон. — Что ты там копаешься? Проверяешь, нет ли в письмах взрывчатки? Дядя Вернон расхохотался собственной шутке. Поттеру же было не до смеха. «Более детально письмо можно изучить и позже», — решил он и по пути на кухню, забросил конверт с посланием к себе в каморку. Он, протянув дяде Вернону счет и открытку, сел на свое место. Ему ужасно хотелось вскочить и бежать к себе, дабы посмотреть, что внутри, но поступи он так, это бы вызвало подозрение со стороны Дурслей. Уж чего-чего, а снова загреметь в чулан на очередную пару месяцев, ему совсем не хотелось. Дядя Вернон одним движением разорвал свой конверт, вытащил из него счет, недовольно засопел и перешёл к изучению открытки. — Мардж заболела, — проинформировал он тетю Петунью. — Съела какое-то экзотическое местное блюдо и уже второй день не может покинуть «трон задумчивости». — Бедная, бедная Мардж, — стала причитать миссис Дурсль, заламывая руки. Дальше завтрак прошёл по стандартному сценарию, а в конце, как и всегда, Гарри пришлось перемыть всю посуду, прежде чем он был отпущен восвояси. Уже в чулане Гарри очень пожалел, что не может запереть дверцу изнутри. Дрожащей рукой Гаро перевернул конверт и увидел, что он запечатан пурпурной восковой печатью, украшенной гербом, на гербе были изображены лев, орел, барсук и змея, а в середине — большая буква «X». Вскрыв конверт, он вытащил письмо и начал читать: ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» «Что за фигня? Какое ещё волшебство?» — удивился Гарри, — «может, я ошибся, и это письмо не из скрытой деревни ниндзя»? Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов) «Угу, прямо-таки сильнейший из Хокаге или вообще из всех Каге», — подумал Поттер. Дорогой мистер Поттер! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. «И всё же это они, шиноби! — уверился Гаро, прочитав о школе, — Только почему-то продолжают косить под колдунов. Зачем все эти сложности? Неужели так сложно сказать правду, что мол так и так, ты можешь пользоваться чакрой и потому мы хотим забрать тебя в специальную школу, где тебя научат новым техникам…» Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля. «Ну, первое сентября это понятно, — стал размышлять Поттер, — стандартное время начала учёбы в школах. А вот насчёт совы… где я возьму сову? Да и что я должен с ней делать? Бред какой-то». Искренне Ваша, Минерва Макгонагалл, заместитель директора! Ещё раз перечитав письмо, Гаро задумался ещё больше. Мутно, как-то, это всё. Видимо, совы у них — это некий аналог голубей, с которыми отправлялись послания в древние времена. «Только нет у меня совы, — думал он, — и взять её негде и не на что. Да и после встречи в парке возникают некоторые сомнения, а надо ли мне вообще во всё это ввязываться? Рассказать ли Ди-сану о письме? Нет, думаю, не стоит этого делать. Ответить я всё равно не могу, а потому просто подожду и посмотрю, что они предпримут дальше». Решив так, Поттер заучил письмо и прилагающийся к нему список буквально наизусть, а затем порвал содержимое конверта на множество мелких клочков и, при первой же возможности, незаметно выбросил их в мусор. На следующее утро во время завтрака опять послышался шум в коридоре — почтальон просунул почту в специально сделанную в двери щель, и она упала на лежавший в коридоре коврик. За письмом снова отправили Гарри, а дядя Вернон вовсю удивлялся, как это работнику почты не лень ходить к ним чуть ли не каждый божий день. Неужели нельзя было отдать всю корреспонденцию ещё вчера? В этот раз на коврике лежал лишь один конверт. Уже знакомый, пухлый и тяжёлый конверт из жёлтого пергамента с необычными чернилами. Поскольку конверт был один, избавиться от него не вызвав подозрений было невозможно и Гарри, тяжело вздохнув, предчувствуя грядущие неприятности, понёс его на кухню. — Дядя, — обратился он к Дурслю-старшему, вернувшись на кухню, — тут что-то непонятное. Письмо и вроде бы для меня. — Дай сюда! — взревел дядя Вернон, подскакивая со стула. Гарри безропотно протянул конверт, он и так уже знал, что там написано, и потому ему было всё равно, что станет с этим конвертом, лишь бы его снова не заперли в чулане. Дядя Вернон буквально вырвал письмо из рук Поттера и тут же распечатал. Его привычно красное лицо вдруг позеленело, а затем и вовсе стало белым, белее чем простыни после химчистки. — П-П-Петунья! — заикаясь, выдохнул он. Дадли было сунул свой любопытный нос, дабы прочитать содержимое конверта, но дядя Вернон поднял повыше, чтобы сын не смог дотянуться. Подошедшая Петунья, большая любительница сплетен и слухов, взяла у мужа письмо и прочла первую строчку. Тетя схватилась за горло и втянула воздух с таким звуком, словно задыхалась. Было похоже, что она готова потерять сознание. — Вернон! О боже, Вернон! Переглянувшись, Дурсли-старшие уставились на Гарри, и тот поёжился под их взглядами. — Я хочу прочитать письмо! — заявил Дадли, бросая на Гаро недоумённые взгляды, словно бы спрашивая: «Чего это ты, Поттер, даже не интересуешься написанным?» Гарри только пожал плечами и промолчал. — ВОН! — взревел дядя Вернон и, схватив за шиворот сначала Дадли, а потом Гарри, выволок их в коридор, захлопнув дверь кухни у них перед носом. — Гаро-сан? — вопросительно протянул кузен. — Да-да, Ди-сан, пойдём наверх, — молвил мальчик в очках, — пришло время нам поговорить. * * * — Вернон, — произнесла тетя Петунья дрожащим голосом, — Вернон, посмотри на адрес, как они могли узнать, где он спит? — Как я и думал, они следят за нами… даже шпионят… а может быть, даже ходят за нами по пятам, — пробормотал дядя Вернон. — Дорогой, что же нам делать? Может быть, следует им ответить? Написать, что мы не хотим… Мистер Дурсль прошёлся туда-сюда по кухне. Ему казалось, что вот-вот и он сойдёт с ума. — Нет, — наконец ответил ей муж, — нет, мы просто проигнорируем это письмо. Если они не получат ответ… Да, это будет лучшим выходом из положения… Мы просто ничего не будем предпринимать… — Но… — Мне не нужны в доме такие типы, как они, ты поняла, Петунья?! Когда мы взяли его, разве мы не поклялись, что искореним всю эту опасную чепуху?! * * * В комнате Дадли они расселись на полу, на мягком ковре, и Гарри поведал кузену про вчерашнее письмо и про те выводы, что он сделал, прочитав его. — Раз письмо отправили так, что на него нельзя ответить, — размышлял Дадли, — да ещё и написали, что ждут сову, то… — Это может быть представлением, направленным на то, чтобы заинтересовать меня и завладеть моим вниманием, — закончил Гарри, — тем более, если они заранее предвидели, какую реакцию вызовет этот конверт у твоих родителей. — Значит, дальше больше, — подхватил идею кузен, — скоро нас ждёт что-то ещё, более грандиозное, нежели простое письмо по почте. — У меня возникли сомнения, — сказал Гаро, — насчёт того, что почтальон вообще имеет хоть какое-либо отношение к этому конверту. — Интересное предположение, — согласился Ди-сан, — одно ясно точно — в покое тебя не оставят. — Я это уже понял, — кивнул мальчик в круглых очках. — Знаешь, раньше я тренировался и изучал техники просто потому, что это было интересно и занимательно, но теперь… Я начинаю жалеть о том, что тренировался так мало и не старался вникнуть в суть вопроса с чакрой, внутренней энергией и всем остальным. У меня складывается такое ощущение, что впереди меня ждут испытания, и что сама моя жизнь будет зависеть от того, что я освоил на наших тренировках. — Говоришь, первого сентября начнутся занятия? — уточнил Ди-сан. — Тогда у нас осталось чуть больше месяца на усиленные тренировки, а потом начнётся… Хм, даже не могу предположить что. Нужно срочно что-то сделать… Но что? — Улучшить физические показатели точно не получится, — сказал Гаро, — благодаря тебе, кузен, я теперь даже на месте резко развернуться не могу, не говоря уже о каких-либо силовых тренировках. Изученные техники буду стараться отрабатывать всё свободное время, но в них никакого качественного прорыва ожидать не стоит. Так что остаётся один путь — освоить стихию. А теперь Ди-сан, бери мангу и будем смотреть, как бы мне приобщиться к стихийным техникам шиноби. * * * В тот вечер, вернувшись с работы, дядя Вернон совершил нечто такое, чего раньше никогда не делал — он пришел к Гарри в чулан. — Где мое письмо? — для проформы, спросил Гарри, иначе это бы выглядело подозрительным в глазах дяди. — Кто мне его написал? — Никто. Оно было адресовано тебе по ошибке, — коротко пояснил дядя Вернон, — я его сжег. Э-э-э… кстати, Гарри, насчет этого чулана. Твоя тетя и я тут подумали… Ты слишком вырос, чтобы и дальше жить здесь… Мы подумали, будет лучше, если ты переберешься во вторую спальню Дадли. От такой новости у Поттера глаза сделались большими и круглыми, как у героев тех раскрасок, которыми так увлёкся Дадли. — Зачем? — спросил Гарри. Он так удивился, что забыл об осторожности. — Не задавай вопросов! — рявкнул дядя Вернон. — Собирай свое барахло и тащи его наверх, немедленно! В доме Дурслей было четыре спальни — одна для дяди Вернона и тети Петуньи, одна для гостей (гостила у них иногда сестра дяди Вернона — Мардж), одна, где спал Дадли, и еще одна, в которой Дадли хранил те игрушки и вещи, которые не помещались в его первой спальне. Гарри хватило всего одного похода наверх, чтобы перенести все свои вещи из чулана. И теперь он сидел на кровати и думал. Его абсолютно не беспокоил бардак, царивший вокруг. Прибраться можно будет и завтра, когда будет не так темно. Только будет ли у него время на уборку. Сейчас надо все свои силы посвятить освоению стихии, а не уборке. Но прибраться всё же придётся — тётя Петуния может разозлиться из-за неприбранной комнаты, и тогда может стать не до тренировок. Мда… * * * На другое утро, когда за дверью послышались шаги почтальона, дядя Вернон, все утро пытавшийся быть очень внимательным и вежливым по отношению к Гарри, потребовал, чтобы за почтой сходил Дадли. Из кухни было слышно, как тот идет к двери, а затем донесся его крик. — Тут еще одно! «Мистеру Г. Поттеру, дом четыре по улице Тисовая, самая маленькая спальня». Дядя Вернон со сдавленным криком вскочил и метнулся в коридор. — Гарри, иди в свой чу… я хотел сказать в свою комнату, — сказал вернувшийся с конвертом в руках Дурсль-старший, — и ты, Дадли, тоже… уйди отсюда, просто уйди. Уже на выходе Гарри обернулся и сказал: — Да не расстраивайтесь Вы так, дядя Вернон. Скорее всего, это чья-то глупая шутка. — Эммм… спасибо, Гарри, — ошарашено произнёс мистер Дурсль, смотря вслед уходящему из комнаты подкидышу. В тот день дядя Вернон не пошел на работу. Он остался дома и намертво заколотил щель для писем. — Видишь ли, — объяснял он тете Петунье сквозь зажатые в зубах гвозди, — если они не смогут доставлять свои письма, они просто сдадутся. — Я не уверена, что это поможет, Вернон. — О, у этих людей странная логика, Петунья. Они не такие, как мы с тобой, — ответил дядя Вернон, пытаясь забить гвоздь куском фруктового кекса, только что принесенного ему тетей Петуньей. В пятницу для Гарри принесли не меньше дюжины писем. Так как они не пролезали в заколоченную щель для писем, их просунули под входную дверь. Письма отправились в камин. В субботу ситуация начала выходить из-под контроля. Несмотря на усилия дяди Вернона, в дом попали целых двадцать четыре письма для Гарри. Естественно, они так же были отправлены в камин. В воскресенье утром дядя Вернон выглядел утомленным и немного больным, но зато счастливым. — Воскресение — лучший день недели, — молвил он. — Почему? Дадли? — Почтальон не работает по воскресениям, — предположил Ди-сан. — Именно! Никакой почты, — громко заявил он с довольной улыбкой, намазывая джемом кусок хлеба, — ни одного, даже самого завалявшегося, письма… Он не успел договорить, как что-то засвистело в дымоходе и ударило дядю Вернона по затылку. В следующую секунду из камина со скоростью пули вылетели около полусотни писем. Дурсли инстинктивно пригнулись, и письма просвистели у них над головами. Гарри последовал их примеру. Поттера уже начала раздражать вся эта ситуация с письмами. Пока Дурсли старшие судорожно собирали конверты, разбросанные по всей гостиной, Поттер вышел на улицу и в шоке застыл. Вокруг на всех доступных поверхностях сидели совы. Их было так много, что это просто не укладывалось у мальчика в голове. — Хватит! Прекратите приносить эти письма! — закричал он. — Только попробуйте прилететь ещё раз, и я буду сбивать вас камнями из рогатки ещё на подлёте! А если что, то мне кузен поможет! Вы поняли! Совы удивлённо попереглядывались между собой, а затем все разом, как по команде, взлетели и устремились ввысь. Зайдя в дом, Поттер услышал вой мистера Дурсля: — Через пять минут я жду вас здесь готовыми к отъезду. Мы уезжаем, так что быстро соберите необходимые вещи — и никаких возражений! Надежды на освоение стихийных техник помахали хвостиками и канули в Лету. Десять минут спустя дядя Вернон вывел всех к машине, и автомобиль рванул в сторону скоростного шоссе. На заднем сиденье обиженно сопел Дадли — отец отвесил ему затрещину за то, что он слишком долго возился. А Ди-сан всего лишь пытался втиснуть в свою спортивную сумку компьютер, томики манги и диски с аниме «Наруто». Они ехали. Ехали все дальше и дальше. Даже тетя Петунья не решалась спросить, куда они направляются. Несколько раз дядя Вернон делал крутой вираж, и какое-то время машина двигалась в обратном направлении. А потом снова следовал резкий разворот. — Сбить их со следа… нужно сбить их со следа, — всякий раз бормотал дядя Вернон. * * * — Я нашел превосходное место! — объявил дядя Вернон. — Пошли! Все вон из машины! На улице было очень холодно. Дядя Вернон указал пальцем на огромную скалу посреди моря. На вершине скалы приютилась самая убогая хижина, какую только можно было представить. — Сегодня было штормовое предупреждение! — радостно сообщил дядя Вернон, хлопнув в ладоши. — А через несколько дней обещали самую настоящую бурю! Этот джентльмен любезно согласился одолжить нам свою лодку! Дядя Вернон кивнул на семенящего к ним беззубого старика, который злорадно ухмылялся, показывая на старую лодку, прыгающую на серых, отливающих сталью волнах. — Провизии у нас достаточно, — произнес дядя Вернон. — Так что теперь — все на борт! Переправившись на островок к подножию скалы, они выбрались из лодки и, часто поскальзываясь на мокрых камнях, побрели к покосившемуся домику. Несколько дней они наслаждались тишиной и покоем. Ну, если быть точным, то наслаждались Дурсли старшие, а вот Гарри с кузеном откровенно скучали. Прогуливаясь по берегу и смотря на волны, бегущие по воде, Гарри чувствовал себя плохо, и от осознания того, что свой одиннадцатый день рождения он проведёт здесь, ему становилось ещё хуже. Конечно, нельзя сказать, что у него были веселые дни рождения — например, в прошлом году Дурсли подарили ему вешалку для куртки и пару старых носков дяди Вернона. Так что и в этом году от дня рождения ничего особенного ждать не стоило. Но все же, не каждую неделю тебе исполняется одиннадцать. — Эй, ты! А ну быстро зашёл внутрь! — донёсся от двери визг тёти Петунии, и мальчик понуро побрёл к ней.