Четыре цвета бессмертия

– Если все улажено, позвольте мне проводить вас на встречу. После этих слов вампирши Марта ощутила нечто сродни прыжка с парашютом. Когда «до» решающего момента прыжка переходит в «после», и ты уже необратимо несешься навстречу земле. Она, конечно, никогда на такое не решилась бы. Но сравнивать скорое лицезрение самых таинственных и странных вампиров на планете с первым сексом было как-то не комильфо. Направляясь к двери и выходя в коридор, Мила продолжила: – На все время вашего пребывания в Гнезде я буду вашим компаньоном. Возможно, вам будет интересно узнать, что мои апартаменты находятся непосредственно рядом с вашими, – она указала на стену коридора за дверями гостевой квартиры. Видимо, Мила предпочитала классическим человеческим дверям простые вампирские порталы, возникающие где попало. – А где вы жили до нашего приезда? – поинтересовалась Марта. Все трое шли по уже знакомому коридору. Хотя все они тут едва ли сильно отличались друг от друга. Нежелание вампиров создавать вокруг себя хоть какое-то разнообразие при таких возможностях продолжало удивлять. «С другой стороны, может мы просто не видим то, что входит в сферу их желаний», – по привычке возразила сама себе Марта. К слову, их новая одежда — тоже результат прогресса темной расы — оказалась удивительно удобной, несмотря на то, что конструктивных изменений та не претерпела. Она была приятной к телу, довольно легкой, но не слишком, чтобы не создавалось ощущения наготы и незащищенности. Все тянулось, где надо, и поддерживало, где положено. – До этого я долгое время провела в стасисе, – ответила Мила, продолжая идти по изгибающемуся коридору. Она шла плавно, но не медлительно. Можно было назвать ее походку скользящей. – А некоторое время назад мои апартаменты располагались в главном здании. – Прошу прощения, если это слишком интимный вопрос, – вступила в разговор Варвара, – но ваши соплеменники вообще спят? – Как правило, да, – Мила кивнула, – это способствует некоторым мозговым процессам, осмыслению информации, а так же поиску и устранению травм и повреждений организма индивидуальной системой жизнеобеспечения без перехода в стасис. Но в принципе, есть технологии, позволяющие не спать. – А про устранение каких повреждений вы говорили? У вас такая травмоопасная работа? – не поняла Варвара. – Речь идет о восстановлении регулярного характера. Вы могли бы назвать это процедурами для сохранения здоровья, молодости и красоты, – пояснила провожатая. Она шла чуть впереди, словно показывая дорогу, хотя едва ли можно было заблудиться в этом самонаводящемся коридоре. – Значит, ваша вечная жизнь — результат развитых технологий, а не особенность вашего организма после тех изменений, которые... Вы понимаете, после которых вы изменились, – невнятно закончила Марта. Какое-то время Мила молчала, словно обдумывая вопрос. Затем, видимо определив суть интересующего девушку момента, ответила: – Организм представителей темной расы кардинально не отличается от вашего. А про вечную жизнь сказать пока ничего определенно нельзя. Мы не обладаем необходимыми данными. – Но теоретически это возможно, – дрогнувшим голосом спросила Варвара. Марта понимала волнение подруги: должны же эти странные техногенные существа походить хоть чем-то на свои художественные аналоги. – Тело мы можем сохранять практически вечно, – голос звучал ровно и спокойно. Странно, что при разговоре о жизненно важных вещах Мила не выказывала никаких признаков эмоций. – Проблема в разуме. За многие годы работы он перегружается и теряет связь с новосферой и, кроме этого, перестает воспринимать эндогенный нов. – Простите, но я что-то не совсем поняла некоторые слова, – Марта ощутила почти физически, как они в этой беседе проникали в сокровенные тайны жизни темной расы. – Мне жаль, но это сложная тема с большим количеством терминов и новых для вас явлений, – ответила вампирша. – Поэтому вот так на ходу объяснить что-либо не представляется возможным. Я прошу прощения и обещаю позже все рассказать более внятно, если вы пожелаете. «Еще как пожелаем, – заметила про себя Марта. – Но я почему-то не уверена, что этому суждено случиться». Она просто попытаться расспросить обо всем глав или хотя бы Эдварда. Все-таки его манера изъясняться была попривычнее. Тем временем, коридор продолжал оставаться скучным и безликим. Марта подумала, что слишком уж быстро она привыкла к этому интерактивному помещению. Она ожидала, что вот-вот попадет в те резные арочные переходы, по которым их вели во время первого визита. Но, когда впереди открылся проем, за ним оказались не сумрачные галереи, а длинный ровный мост, ведущий к белому гладкому зданию напротив. Секунду спустя, девушка заметила, что мост еще не достиг другой стороны, когда они ступили на него. Он строился прямо перед ними. Едва коснувшись противоположного строения, мост начал исчезать за их спинами, подстраиваясь под скорость движения пешеходов. Марта не думала, что здесь может быть такое огромное помещение. То тут, то там со светящегося потолка пещеры свисали монолитные куски вещества, размером с небоскреб. Не сразу девушка вспомнила, что они находятся под землей. Белесый свод над ними озарял все пространство ярким, но приятным светом. Все здания не имели окон или других постоянных отверстий. Время от времени в их гладких, будто пластиковых стенах появлялись проходы, тут же сопровождавшиеся мостиками. По ним передвигались группами или по одному люди в одежде разных цветов. Марта старалась не смотреть под ноги, хотя понимала, что едва ли в этом месте можно далеко упасть — окружение здесь было слишком предусмотрительным. – Интересно, – заметила Варвара. – Все одеты в один из четырех цветов: белый, черный, красный или синий. Почему? Мила хотела было ответить, но Марта начала говорить раньше нее: – Они одеты в цвет своего дома. Их сопровождающая согласно кивнула: – Так и есть. – Я понимаю, что не мне судить, но все-таки это как-то скучно, – призналась Варвара. В этот момент они подошли к противоположной стене, и в ней открылся новый проем. Неожиданно, за ним оказался Эдвард. – Вот вы, например, ничего кроме черного вообще не носите, и вам ведь не скучно? – не преминул пошутить он. – Кстати, большинство ваших готов могут прикидываться нашими технарями. – Ты, блин, словно специально караулишь моменты, чтобы показать свое деланное остроумие, – парировала Марта. – Другие (она на мгновение запнулась на слове «вампиры»), встреченные нами, ведут себя куда приличнее. – Ты можешь не стесняться, и называть нас вампирами, – по своей уже надоевшей привычке, Эдвард зацепился не за ту часть фразы. – Мы сами приняли это наименование, когда определялись с терминологией в современных человеческих языках перед «снятием покровов». – Называйте это, как хотите, – неожиданно иронично ответила ему Варвара, – но очевидно, что по сравнению с масштабами и качеством скрываемых технологий, можно считать, что никто ничего не снимал. – Я прошу прощения, – вступила их провожатая, – но мы могли бы продолжить беседу в пути? Марта, удивленно смотревшая на подругу, не сразу поняла, что сказала Мила. Она посмотрела на Эдварда и заметила, что он мгновенно стал серьезным и промолчал. Через пару минут, когда они все вместе снова двинулись в путь, он зачем-то сказал: – На все есть причины. Вы скоро сами все поймете. Пока они шли в полном молчании, Марта думала об ироничном тоне подруги. Та, хотя и общалась подобным образом в обычной жизни, с вампирами этого себе пока не позволяла. Видимо, с Эдвардом Варвара уже чувствовала себя довольно свободно. Еще девушка заметила, что сегодня вампир оделся в синие тона, как и другие представители его дома, но, тем не менее, сохранил верность современным человеческим фасонам. На нем были джинсы и джемпер с V-образным вырезом. В обычном мире этот наряд можно было отнести к разряду казуальных, но в Гнезде темной расы он казался загадочно-экзотическим. Странно, что этот любитель вампирской банальщины, даже вернувшись домой, подчеркивал свою привязанность к миру людей. Трудно было сказать, долго ли они шли. По ощущениям, в этом здании их путь был длиннее, чем в том, где они жили. Монотонный коридор, молчание, рассеянный безликий свет — все это будто зомбировало. Марта размышляла о каких-то малозначительных вещах, например «можно ли отдать обувь, сделанную вампирами, обычному сапожнику?» или «меняют ли стены в их апартаментах цвет за счет тех же частиц, что и в макияжной пудре?». Внезапно (каждый раз девушка вздрагивала при появлении в этих проходах дверей) впереди разверзлась темная пасть нового проема. Все одновременно остановились. – Дальше вас поведет Эдвард, – Мила не запнулась на его имени, но произнесла его с некоей прохладой, будто это слово совершенно ничего для нее не значило. – Я вернусь, когда встреча подойдет к концу. Гостьи кивнули, и она ушла. Коридор плавно сомкнулся за ее спиной. Марта глянула на подругу. Та явно забеспокоилась с уходом компаньонки. Скорее всего, дело было даже не в том, что Мила вызывала в ней какие-то особые чувства. Просто она была частью их уютного острова в Гнезде, их собственного человеческого мирка, который можно контролировать. Теперь же девушки вот-вот окажутся лицом к лицу с неведомым. Да и слова Эдварда, наверняка, запали Варваре в душу. – Александр и Элеонора придут? – спросила она. – Они уже там, в зале, – окончательно посерьезнев, ответил Эдвард. – А главы? – Марте захотелось с помощью вопросов как-то растянуть момент пребывания по эту сторону темной арки. Хотя часть ее, конечно, сгорала от желания войти в таинственный зал встречи. – Они скоро прибудут, – снова довольно сдержано сказал ей вампир. После этих слов, в душе Марты что-то перевернулось. Она должна чувствовать торжественное волнение, но вместо этого остатки любопытства, толкавшее ее вперед, улетучилось. На девушку накатила волна холодного чистого страха, без примеси приятного томления или хотя бы исследовательского азарта. Посмотрев на подругу, она увидела, что та, как ни странно, ощущает то же самое. Марте захотелось повернуться и уйти. Эта мысль полностью захватила сознание, и девушке даже показалось, что ноги уже начинают двигаться без ее ведома. Вдруг Эдвард подошел к ней сосем близко, так, что девушка почувствовала его дыхание на щеке, и прошептал: – Вы можете сейчас уйти. Еще не все решено окончательно. И никто не в праве за вас решать. В этих словах чувствовалась какая-то особая забота. Казалось, что вся серьезность его исходила из того, чтобы скрыть беспокойство за их судьбу. А еще Марта почувствовала знакомый запах корицы. Неужели, это его запах? Но сейчас некогда было об этом думать. – Не понимаю, зачем ты мне это сейчас говоришь? В самый последний момент. – Потому, что я думал, вы свернете с этого пути раньше. Марта внимательно посмотрела на Эдварда. – Похоже, он не врет. Что думаешь? – обратилась она к подруге. – Мне страшно. Это естественно. Но... – Но тебе хочется зайти туда. Варвара почему-то смущенно кивнула. – Не переживай, я не осуждаю тебя за это. Сама по суди: мы сели в машину к вампирам тогда, в первый раз, хотя ничего не знали о них. Теперь мы видели нескольких, да и Гнездо смогли рассмотреть немного. И, не смотря на то, что они оказались практичными, сдержанными, скучными (уж прости, Эдвард), не смотря на все это, теперь мы боимся больше, чем тогда. Почему? – Потому, что теперь мы не можем представить, что нас ждет впереди? Марта кивнула. – И знаешь что? Если мы уйдем, то никогда не узнаем, что там. Считай, мы уже купили билет на это сомнительное шоу. Не хочется, чтобы это все было зря. – Я тебе так вчера и сказала! – Варвара изобразила на лице напыщенное неудовольствие. – Верно. Но ты ненормальная, и мои выводы куда весомее. Она хотела что-то добавить, но замерла. На нее накатило нечто, словно волна чужих мыслей. Сперва все в ней сливалось, но затем Марта ощутила, как этот поток разделяется на несколько разных. Они накатывали попеременно. Казалось, что ее сознание бросает из стороны в сторону, как лодку в шторм. – Главы прибыли, – почти бездумно произнесла Марта вслух, находясь под впечатлением от этой догадки. Девушки повернулись к темному проему и зачем-то взялись за руки. Наверное, это какой-то рефлекс из детства: в опасном месте или переходя дорогу браться за руки. На лице Эдварда беспокойство сменилось какой-то обреченностью. Он огорченно вздохнул. – Если не хотел, чтобы мы оказались здесь, мог просто не соваться в мою жизнь с самого начала, – уже почти без злобы отругала его Марта. И девушки шагнули во тьму.