Джастин
Я не просил, чтобы меня рожали. Я не просил, чтобы родители рожали меня в таком юном возрасте. Я не просил, чтобы мой отец бросал нас. Черт возьми, я не просил мою маму оставлять меня. Но я чувствовал, что вселенной нравилось подбрасывать мне ситуации, которые я не мог контролировать. Семнадцать часов. Я сидел в пластмассовом больничном кресле семнадцать часов, ожидая, что кто-нибудь расскажет мне какие-нибудь новости. Я почти не ел: выпил только чашку кофе, чтобы не заснуть. Моя жизнь не была реальной. Я был всего лишь пустой оболочкой в течение восемнадцати лет. Это все не было реальным. Я не мог быть настоящим. Такие дерьмовые вещи не случаются с нормальными людьми. «Твой дядя несколько месяцев лечил проблемы с сердцем, — сказал мне доктор. — Я просто в шоке, что он никогда не говорил тебе об этом». В организме Ричарда не было никаких следов лекарств. Сердечный приступ был вызван стрессом и небрежностью. Он был в операционной. Врачи старались изо всех сил, но никто не знал, выживет ли он. Я потер свои усталые глаза и прислонился головой к стене. Разве я не достаточно много всего потерял? Разве не достаточно много проблем свалилось на меня? Почему Господь все время допускает то, чтобы со мной происходило все это? Когда же я наконец исчезну? — Джастин? — Медсестра слегка дернула меня за руку. — Милый, почему бы тебе не отправиться домой? Я обещаю, мы позвоним тебе, если что-нибудь изменится. Пока еще ничего не известно, вероятно, понадобиться еще несколько часов. Иди и отдохни. Я покачал головой. — Я не могу вернуться в этот дом, — пробормотал я. — Не в одиночестве. — Ты можешь кому-нибудь позвонить? Я снова покачал головой. — Да, но я не могу звонить в… 3:30 утра. Женщина нахмурилась. — Ладно, милый, кафетерий откроется через два часа. Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится. Я натянул легкую улыбку. — Спасибо.***
В 5:30 я спустился в кафетерий. Я съел половину черничного маффина, едва распробовав его вкус, и вернулся обратно на свое место в зоне ожидания. Я немного задремал, и когда проснулся в девять, то ничего не изменилось. Я подошел к одному из таксофонов, чтобы позвонить. Ана взяла трубку на втором конце. — Алло? — Привет, — я закрыл глаза и прислонился головой к стене рядом с таксофоном. — Джастин? Привет. Откуда ты звонишь? — Вы… вы не слышали сирену скорой прошлой ночью? — Нет, все легли спать после того, как ты ушел. Что происходит? Что случилось? — У Ричарда случился сердечный приступ. Он сейчас в операционной и никто не знает, что будет дальше. — Я горько усмехнулся. — Он был болен и скрывал от меня это. — Джастин, мне так жаль. Хочешь я приеду? — Нет, нет, но мне нужно, чтобы ты сделала одну вещь. — Что угодно. — Запасной ключ от моего дома находится на заднем дворе под подушкой на стуле. Нужно, чтобы ты поднялась в мою комнату и достала ключ от чердака из моего комода. В коробке у окна лежат еще два дневника. Сможешь пойти и просмотреть их? Мне нужно кое-что выяснить. Я буду дома через несколько часов. — Хорошо, я все сделаю. Пока, Джастин, скоро увидимся. — Пока, — пробормотал я, вешая телефонную трубку. Ричард очнулся в 11:30. Мне разрешили увидится с ним. Я горько усмехнулся и вошел в палату. Я так много времени провел в больнице в прошлом году. Ричард был подключен ко множеству аппаратов. Он не услышал, как я зашел, его глаза были закрыты. Я думал, что дядя спит, пока он не посмотрел на меня. Его взгляд был несфокусированным. — Джастин, — пробормотал он. — Почему так долго? — Я не знаю, — честно сказал я. — Как ты себя чувствуешь? Ричард тяжело вздохнул — это был нездоровый вздох. — Нормально. — Мужчина откинул голову назад. — Почему ты не сказал мне, что болен? — Я не хотел быть для тебя обузой. — По-твоему это нормально прийти домой и обнаружить тебя на полу? Ричард, я думал, что ты мертв. Я бы не смог пережить этого. — Прости, я не думал, что это произойдет. — Есть еще что-то, о чем ты хочешь рассказать? — Что? — Просто врачи не уверены в том… что с тобой будет дальше. Мне нужно знать, есть ли что-нибудь еще, что-нибудь, о чем ты мне не рассказал. — Я много чего тебе не рассказал, Джастин, — ответил Ричард. — Но я не хочу, чтобы твои воспоминания обо мне были испорчены. «Слишком поздно», — почти сказал я.***
Ана сидела на моей кровати и рассматривала стену, когда я вернулся домой. Она взглянула на меня, когда я вошел в комнату. — Двигайся, — вздохнул я и сел рядом с ней. Несколько минут мы сидели молча, и никто не знал, кому стоит заговорить первым. Молчание Аны дало мне понять, что здесь было что-то плохое. — Ну, — наконец сказал я. — Выкладывай. — Джастин, это плохая идея. Тебе не нужно знать, что в этих дневниках. Тебе не нужно знать. — Мне это нужно, Ана. Ты не понимаешь… — Джастин, у меня тоже умерла мама. — Но ты не находила ее мертвой на полу в гостиной. — Нет, но зато я шестнадцать лет наблюдала за тем, как она убивает себя. Моя жизнь тоже не сахар. — Пожалуйста, просто скажи мне, Ана. Если ты не скажешь, то я увижу сам. Девушка вздохнула, сразу же переменившись в лице. — Ричард делал… плохие вещи с твоей мамой. Последний дневник заканчивается спустя четыре года после твоего рождения. Но ты был прав насчет того, что я ошибалась. Он не насиловал тебя, Джастин. Он приходил к твоей маме и делал свои грязные дела, пока ты спал в соседней комнате. Она слышала, как ты стучал в дверь и плакал. Это все началось, когда ей исполнилось шестнадцать. Меня охватили ужас и паника. Но не удивление. — Вот почему я не люблю, когда меня трогают. — Все стало на свои места. — Это часть моего детства, которой я не помню. Все это время я знал об этом, мой мозг просто заблокировал эту информацию. Она убила себя, чтобы избавиться от него. — Он больной человек, Джастин, — прошептала Ана. — Ты больше не можешь оставаться в этом доме. Я посмотрел на девушку. — Куда я пойду? У меня есть варианты? Ана обняла меня. Я почувствовал, как ее пальцы пробегают по моим волосам. — Все будет хорошо, все будет хорошо.***
Я злился и ходил взад-вперед перед палатой Ричарда. Мне хотелось рвать и метать. Мне хотелось сломать все вещи, заставить его встать и сразиться со мной, как с мужчиной. Дрожащими руками я все же решился открыть дверь. — Ты вернулся, — сказал дядя, пытаясь перейти в сидячее положение. Не теряя времени, я сел в кресло рядом с его кроватью. — Значит ты уверен, что тебе больше нечего мне рассказать? Ричард резко посмотрел на меня. — Что ты знаешь? — Я знаю, что ты лжец, — сказал я. — Я знаю, что ты манипулятор. Я знаю, что ты скрывал меня в этом доме не для того, чтобы защитить. — Я наклонился вперед, потирая свои руки. — Джереми Бибер не мой отец, не так ли? — тихо спросил я. Молчание дяди сказало мне обо всем. Я издал удушливый всхлип, проводя рукой по волосам. — Зачем? Зачем ты делал это? — Я не знаю. — Чушь! — я закричал. — Ты знал, что любишь ее, ты знал, что она не любит тебя. Ты знал, что она нашла кого-то другого, и ты не ожидал, что я появлюсь на свет. Ты насиловал ее в течение десяти лет. — Пожалуйста… — Ты домогался до нее в течение десяти лет. Она забеременела от тебя. Ты держал меня взаперти, так как боялся, что однажды все твои секреты раскроются. Ты уничтожил мою мать. Она убила себя, потому что ты не оставил ей каких-либо других вариантов. Ты сделал это со мной. Ты сделал это с нами. Слезы катились по лицу мужчины. — Я очень сильно любил вас обоих. Я не хотел, чтобы это произошло. Я позвал вас жить к себе, чтобы мы могли быть семьей. Я просто не хотел быть одиноким. — Ты больной, отвратительный и злой человек. Но не волнуйся, дядя, ты наконец-то получил по заслугам. Я выбежал из палаты, не сказав больше ни слова.***
Я вышел из ванной Гевина, во рту была зубная щетка. — Спасибо, что приютил меня. Я просто не смог бы остаться в этом доме. — Не беспокойся, — Гевин похлопал меня по спине. — Сожалею о том, что случилось с твоим дядей. Надеюсь, он поправится. — Он… уже болен довольно долго. И я ничем не могу ему помочь. Он сам по себе. — Ну, увидимся утром. Скорее всего, Ана зайдет завтра, чтобы увидеться с тобой. Спокойной ночи. — И тебе, — сказал я и сел на диван.***
Ричард перестал дышать в 4:08 утра. Я даже не прослезился.