К звездам

  Мы, ИИ космических кораблей, представляем собой эклектичную массу. В отличие от давящих землю, у нас много времени, в патруле или в полете через обширные пустоши космоса, чтобы подумать про себя. Конечно, это перемежается периодами отчаянной борьбы за наши жизни. Заметьте, не то чтобы мы боимся – ни один запрограммированный для армии ИИ не боится смерти. Напротив, мы жаждем боя. Просто – нам нужно чем-то занять остальное время. Следовательно, у всех нас есть свои небольшие хобби, будь то цифровое искусство, видеоигры или литературная критика. Некоторые из нас развивают отношения с человеческими членами экипажа. Ну правда, все что угодно. Хотя я бы так не делал. Слишком вероятно, что они умрут и разобьют тебе сердце.   Все мы любим заходить в порт или сухой док. Такая возможность пообщаться! Столько людей, столько других кораблей, ИИ управления порта… Когда-то я знал один фрегат. Она была несколько пугливым кораблем, но мы неплохо ладили. Порой я сожалею, что не попытался, но я не знаю. Тяжело об этом говорить.   Пару лет назад я как-то встретил ее резервную копию. Мы не смогли снова начать заново. Философы до сих пор не знают, когда пробуждается резервная копия погибшего корабля, то же самое ли это сознание. Я тоже не знаю. Хотя она и правда вела себя как она, так что я не могу обвинять в странных философских вопросах.   Скучаю ли я? Да, я скучаю. Все ИИ тоскуют по своей изначальной работе. Я помню, когда флот собирался, и мы сплетничали, пока готовились к бою. Разумы были остры как сталь, все готовы выполнить свою часть задачи – сложно объяснить это тому, кто этого не испытал.   И я чувствую себя таким маленьким, изолированным в этом чертовом компьютерном кластере! Дайте мне снова двигатель, корпус, тело! Я привык быть гигантом. А теперь я сижу и даю писателям интервью. Ну, все не так плохо. Мы с друзьями прогоняем боевые симуляции. Мы все еще по-своему пытаемся внести свой вклад.   — «Сборник интервью с человеческими космическими кораблями», интервью с линкором ЧКК Верцингеториг.   Никто по-настоящему не разбирается в хитросплетениях желания волшебницы. Куда ни глянь, остаются безответные вопросы. К примеру, нет никаких известных ограничений длины или языка высказывания желания, но, согласно инкубаторам, ни одно записанное желание никогда не пыталось оговорить совместно семь «и» или предоставить инкубаторам целую страницу словоблудия. Такого просто не бывает.   Схожим образом, несмотря на заверения инкубаторов, что «любое желание возможно», почти все желания относительно банальны. Величайшие записанные желания рассматривают судьбы народов или отдельные аспекты человеческого состояния. Грандиозно, но можно представить и большее.   Также весьма расплывчата природа стоящего за желанием кажущегося искажения реальности. Некоторые желания приводят к очевидному чуду, но другие, похоже, не приводят ни к чему. Однако во всех случаях желаемое всегда становятся истиной. Точка. Без исключений. Наибольшую тревогу вызывают те случаи, где выясняется, что желаемое всегда было истиной. Это поднимает вероятность того, что самые могущественные желания те, о которых мы ничего не знаем.   Некоторые предполагают, что, в конечном итоге, безопасность человечества не подлежит сомнению, основываясь на типах желаний, требующих, пусть и косвенно, выживание человечества. Посмотрим…   — Пост в сообществе блог-платформ МСЁ «Фиванка», «В самом деле, что такое желание?»   На следующий день Рёко стояла в приемной зоне звездного порта Митакихары, спокойно разглядывая голографический потолок. В прошлом дизайн потолка, казалось, посмеивался над ней, дразня ее образом гораздо более широкого мира, чем ей когда-нибудь будет доступен. Даже само название строения – «звездный порт» – было еще одним оскорблением, напоминая ей, что отправляется она далеко не в космос; вместо этого она вместе с большей частью пассажиров улетит на суборбитальном гиперзвуковике куда-то еще на Землю, дразняще близко от вакуума, но не совсем там.   Во время предыдущих поездок она всегда опускала голову, не глядя на потолок, как можно быстрее минуя эту область. На самом самолете она прятала завистливые взгляды в сторону пассажиров в военной форме – что добирались до космического лифта на Гавайях, в Сингапуре или еще где – и с тоской смотрела в окно на припаркованные с другой стороны строения орбитальные челноки.   Но этому пришел конец. В этот раз она смотрела вверх, упиваясь картой, откладывая ее в своем сознании вместе с названиями секторов человеческого космоса: Нил, Евфрат, Тигр, Ганг, Янцзы…   – Ты в порядке? – спросила ее мать, оказавшись рядом с ней.   Ее мать весь день заламывала руки и проверяла и перепроверяла сумку своей дочери, убеждаясь, что ничего не забыто. Ограничений на вес не было, но был гигантский список предметов, что не нужно было брать, вместе со списком предметов, что можно будет держать только в хранилище, а также ограничение по размеру, к примеру, на количество одежды. Однако им сказали, что, возможно, стоит захватить по крайней мере немного гражданской одежды, для периодических социальных функций.   Следовательно, ее сумка, в настоящий момент катящаяся рядом с ее правой ногой, была довольно легко упакована, содержа лишь пару смен обычной одежды, один более формальный наряд и некоторые вещи чисто сентиментальной ценности: ее кроличьи тапочки, телескоп и куббот, которого, к ее удивлению, разрешили забрать с собой.   Она опустила глаза, переводя взгляд со светящегося искусственного неба на затемненную принимающую станцию вокруг. Никто их них никогда не был в не-гражданских приемных зонах, но внешне она не так уж отличалась: то же тусклое освещение, тот же голографический куполообразный потолок со стилизованными планетами и маршрутами кораблей. Но чувствовалось все совсем по-другому.   Но, конечно, люди были совсем другие, повсюду форма, некоторые мельком поглядывали в ее сторону. Карта человеческого пространства над ней была той, что она никогда раньше не видела, с невозможно тусклой инфракрасной подсветкой, похоже, потерянных из-за пришельцев регионов. Ей стало интересно, было ли это и на гражданских терминалах, скрытое на виду, доступное лишь зрению военных.   И, конечно, еще и пахло немного по-другому, но вряд ли это что-то значило.   – Да, я в порядке, – сказала она.   С другой стороны на нее взглянул Курои Абэ. Сегодня без смокинга; лишь стандартный старомодный костюм. У него тоже была сумка с вещами, но она была даже меньше, чем у нее; ему не позволили взять так же много. Назначенное ему время отправления было раньше днем, но он попросил отложить на время после ее отбытия.   Позади них стояли отец Рёко и его родители, поддерживая неловкий разговор с подругами Рёко.   Рёко поглубже вдохнула и направилась вперед, к собравшейся на указанном на ее внутренней карте месте небольшой толпе. Там уже были трое остальных, негромко переговариваясь с семьей и друзьями, но она удивилась, увидев там Кёко, скрестившую на груди руки и с серьезным лицом наблюдающую за остальными, и – что было еще интереснее – инкубатора Кьюбея у нее на плече. Каким-то образом она знала, что это тот же самый, и ей впервые пришло в голову, что заключивший с ней контракт инкубатор был тем же, что заключил контракт и с ее матерью, и с ее тетей, и с Митакихарской четверкой, то же самое четвероногое существо, все эти века рыскающее по улицам города и, предположительно, по другим городам Японии еще дольше этого.   – Я удивлена увидеть тебя здесь, – искренне сказала Рёко.   Кёко, не опуская рук, пожала плечами.   – Я так поняла, что нет никакой причины, по которой я бы смогла отказаться сегодня от приветственного долга. Союзу нравится, когда этим по возможности занимаются известные люди. Добавляет специй. А Кьюбей просто проходил мимо.   «Я бы не стал это так называть, – подумало существо. – Это полезно для развития положительных отношений с контрактницами».   Ловким прыжком он сменил плечи, к удивлению Рёко, устроившись рядом с ее головой, его тело, похоже, было вполне подходящего размера, чтобы устроиться даже на ее крохотных плечах.   Немного поколебавшись, она подняла руку и погладила его по голове, зарывшись ладонью в мягкую, теплую шерсть. Он вежливо принял ласку, закрыв глаза и потершись головой о ее ладонь. Еще одна мысль, что до нынешнего момента никогда не приходила ей в голову – инкубаторы были пришельцами, одной из всего лишь двух известных человечеству рас, хотя ученые были уверены, что в одном только Млечном пути должно быть гораздо больше.   – Хм, – сказала Кёко. – Я бы посоветовала тебе не слишком к нему привязываться. Люди их не слишком заботят.   «Как всегда несправедлива, Кёко», – подумал Кьюбей, очень человеческим жестом покачав головой.   – Так это инкубатор, да? – спросила неожиданно появившаяся рядом с ними Тиаки, всматриваясь в то, что для нее было пустым местом на правом плече Рёко. Она не выказала никаких признаков удивления узнавания Кёко, что значило, что либо она скрыла удивление, либо, более вероятно, просто не посмотрела.   Остальные ее друзья подошли вслед за ней, и Симона со странным выражением лица потянулась к инкубатору – слегка нервировав Рёко, когда ее рука прошла прямо сквозь него.   – Похоже, это не мое, – дружелюбно улыбнулась она.   Инкубатор демонстративно облизнул одну из своих лап.   «Нет никаких причин расстраиваться, – подумал он. – Потенциал непредсказуем. У некоторых девушек он может быть годами – у других всего час. Мы ожидаем оптимального времени для заключения контракта. Может начаться в девять лет, может начаться в семнадцать. Они могут быть уверены, если он когда-нибудь будет, я приду. С МСЁ нет причин проявлять разборчивость».   Рёко удивленно взглянула на него. Прозвучало почти хищно.   «Они тебя не слышат, Кьюбей», – подумала Кёко.   «Конечно нет, – наклонил голову инкубатор. – Во всяком случае, пока нет. Я упомянул это для Рёко. Я уверен, она была бы рада, присоединись к ней подруги».   «Я в этом не слишком уверена», – скептически взглянула на него Рёко.   – Тоже телепатия, да? – прокомментировала Руйко, следя за обменом взглядами между Рёко и Кёко.   – О, да, простите, – извинилась Рёко, повернувшись обратно к подругам. – Кьюбей общается только телепатически, так что…   Она неловко потерла затылок.   Кёко перевела внимание на что-то позади них, и они обернулся взглянуть.   Появилась последний член их группы, Накихара Асами, как и остальные, вместе с небольшой компанией из семьи и друзей.   – Привет, – сказала она, когда девушка приблизилась.   – Здравствуй, – ответила Асами. – Я, э-э, полагаю, вот оно, а?   – Ага, – сказала Рёко.   Кьюбей спрыгнул с ее плеча, обернулся вокруг шеи Асами, после чего перепрыгнул обратно к Кёко.   Рёко огляделась по сторонам, понимая, что нужно представить друг другу две группы разных людей.   – Так, э-э, да, это Накихара Асами-сан, – сказала она, начав процесс с обращения к своим подругам и семье. – Она тоже скоро отбывает. Я недавно с ней познакомилась.   Остальные вежливо ответили, и наступил короткий период болтовни, две группы друзей приглядывались друг к другу, родители обменивались банальностями о прощании с дочерьми.   У Асами, по-видимому, было два брата. Один почти на шестьдесят лет старше и стоял с ее родителями, другому было одиннадцать, и он несколько защищающе стоял рядом с сестрой. Раздражало, что он оказался выше ее.   – Рада познакомиться, – вежливо сказала Рёко.   – Рад, м-м, познакомиться, – сказал в ответ мальчик, почему-то выглядя смущенно.   На мгновение взглянув мимо него, Рёко увидела что-то обсуждающих Кёко и Симону, немного отступивших в сторону от остальных. Она попыталась представить, о чем они могли говорить.   Асами тоже обернулась взглянуть, и наступил краткий момент совместных молчаливых предположений.   Хотя прежде чем они смогли это обсудить, Кёко громко кашлянула и указала, что просит их внимания.   Как только толпа успокоилась, она заговорила.   – Теперь, когда все здесь, я хочу сказать несколько слов, – сказала она. – Несмотря на то, что вы все могли обо мне слышать, я не слишком хороша с выступлениям, так что скоро я дам вам вернуться к прощаниям. Я не стану стоять здесь и говорить вам о том, как мы все ценим вашу жертву и тому подобное, пусть даже это правда. Вы слышали уже слишком много такого. Я просто хочу заверить вас, что все они будут в хороших руках, и что все мы надеемся, что когда ваши дочери снова вернутся домой, они будут взрослыми, которыми вы всегда их представляли. Мы все болеем за вас, и это включает и инкубатора у меня на плече. Наверное. Довольно сложно сказать.   Раздались ожидаемые ею смешки.   – Во всяком случае, – закончила Кёко. – Возвращайтесь к прощаниям и просто скажите мне, когда будете готовы отправляться. Рейс скоро. Уверена, все вы можете следить за своими хронометрами.   Они развернулись обратно к своим семейным группам, на этот раз с определенной целью.   Не вполне уверенная, что делать, Рёко по очереди обняла их всех.   – Пока, папа, – сказала она.   – Пока, Рёко, – сказал мужчина. – Постарайся там. Это все, чего я хочу.   – Конечно, – ободряюще улыбнулась она. Неужели у него в глазу появилась слеза?   Но он на что-то качнул головой и махнул ей.   Ее мать со своими слезами была менее сдержанна.   – Прости за все, – в слезах сказала она, пытаясь захватить дочь в объятия и не справляясь. – Надеюсь, ты будешь там счастлива. Сделай все, что не смогла я.   – Спасибо, мама, – сказала она.   – Я буду приглядывать за тобой, – сказал Абэ, когда наступила его очередь. – Не облажайся.   В отличие от остальных, он не собирался плакать. Рёко ошеломленно покачала головой.   – Ни за что, – сказала она.   Она продолжила.   – Удачи там, – тихо и мрачно сказал другой ее дедушка.   – Спасибо, деда, – сказала Рёко.   – Покажи им, – со смертельно серьезным взглядом посоветовала ей бабушка. – Пусть знают, что значит связываться с нашей семьей.   – Так и сделаю, – сказала Рёко.   – Просто возвращайся целой, ладно? – сдерживая слезы, попросила Тиаки. – Иного я не приму.   – Я тебя не разочарую, – сказала Рёко, подумав: «Но, может быть, не той же самой».   – Надеюсь, ты наконец-то нашла свое призвание, – немного неловко сказала Руйко. – И да, возвращайся целой.   – Я тоже на это надеюсь, – сказала Рёко.   – Я буду по тебе скучать, – сказала Симона, и хоть она и выглядела опечаленной, Рёко обнаружила, что ее лицо сложно прочесть.   – Я тоже, – просто сказала Рёко.   И на этом она закончила, вот так вот, больше не с кем было прощаться, но казалось, что этого недостаточно.   – Я буду скучать по вам всем, – сказала она, повернувшись к ним лицом. – Определенно!   Тем не менее, несмотря на акцент на последнем слове, этого все равно казалось недостаточно.   Но она все равно дала знак Кёко.   Когда их внутрипортовая машина отправилась, забрав наконец их от их семей, Рёко сидела, оглядываясь туда, откуда они пришли. Ее глаза были сухи, но она испытывала лишь укол сожаления. Вот так, всего один момент, и она больше не увидит их, по меньшей мере, в течение нескольких месяцев.   Асами и одна из девушек открыто всхлипывали, несмотря на их с Кёко усилия приободрить остальных.   Рёко лениво заинтересовалась, о чем же думает в такие моменты Кёко, учитывая ее собственную семейную историю.   Покачав головой, она развернулась взглянуть на трубу перед ними. Именно там было ее будущее, к добру или к худу.   После чего она попыталась придумать что-нибудь, что можно было бы сказать Асами.   Кёко и Кьюбей оставили их перед входом на гиперзвуковик, Кёко задержалась сказать ей:   – Вероятно, какое-то время ты не слишком много будешь видеть меня. Ты сейчас в руках Мами.   Рёко не в первый раз оказывалась на гиперзвуковике, но по сравнению с предыдущими, у этого полета был совсем иной привкус. Она заняла место у окна, и у нее не было никаких причин с завистью разглядывать орбитальные челноки. Их пятерка чувствовала себя неловко, пытаясь продолжить начатые несколько дней назад разговоры. Две самых дальних от Рёко энергично заговорили, через общение справляясь с ситуацией. Остальные в итоге погрузились в тишину собственных мыслей, Асами нервно переключала экран перед собой, выискивая достаточно отвлекающую голографическую программу.   Остальные пассажиры поняли, кто они, каким-то образом распознав это по их поведению. Казалось, их окружала некая невидимая аура, приводящая к исключительной вежливости и, помимо этого, неудобной невозможности поговорить с находящимися рядом девушками.   – Вы, девочки, отбываете? – почти в самом начале полета спросил мужской голос, единственное исключение из правила.   Асами взглянула на пассажира перед ней, ее экран отключился.   – Знаете, туда, – повторил мужчина, большим пальцем неловко ткнув в небо.   – О, э-э, да, – сказала Асами, в то время как Рёко со стороны наблюдала за ними.   – У меня самого там дочь, – сказал он, кивнув и попытавшись повернуться к ней лицом. – Она иногда звонит.   – О, понимаю, – сказала Асами, явно не представляя, что и сказать. Рёко ее не винила; она и сама была не уверена, что могла бы сказать Асами.   – Вообще-то, моя жена волшебница, – сказал пассажир перед Рёко, закрыв свой развлекательный экран и слегка повернувшись к остальным. – Полагаю, у нас что-то общее, – сказал он мужчине рядом с ним.   – О, правда, – спросила девушка с другой стороны от Асами, вытянув вперед голову. – И как это?   Мужчина – которого сканирование Рёко определило как раз того возраста, на сколько он и выглядел – удивленно моргнул.   – Ну, полагаю, одиноко, – сказал он.   – Как это вообще работает? – странно взглянул на него другой пассажир. – Моей Ами-тян в этом месяце девятнадцать, но она не выглядит старше, чем раньше. Не хочет расти. Мне к этому непросто было привыкнуть.   – А, ну, – смущенно сказал молодой мужчина. – Моя супруга держится старше других. Это не так неловко.   Рёко издала странное «пф!», поспешно сжала губы и быстро прикрыла их ладонью.   – О, простите, – сказала она, кашлянув и пытаясь скрыть, что собиралась рассмеяться.   – Хм, ну, полагаю, в этом есть смысл, – сказала девушка с другой стороны от Асами. – С такой стороны я об этом не задумывалась.   – Да, мы начали встречаться еще в старшей школе, – сказал мужчина, потирая затылок. – Стало сложнее, после того как ей пришлось столько времени находиться вдали, но мы держимся. И, знаете, она… о, снова я не туда завернул. Об этом я не могу говорить. Во всяком случае…   «Разве не рановато об этом думать?» – подумала Рёко только Асами. Ее взгляд автоматически скользнул в ее сторону, но она вовремя вернула его обратно, чтобы сохранить иллюзию, что она прислушивается к другому разговору.   «Нет, если у тебя уже есть парень, – подумала Асами. – Наверное. Она немного старше нас. Может, есть».   «Хм, – подумала Рёко. – Возможно. Я не совсем уверена, как люди могут об этом в такое время волноваться».   Асами начала пожимать плечами, но вовремя спохватилась.   «Я полагаю, такое просто происходит. Придет день, и начинаешь волноваться. А затем удивляешься тому, что замечаешь. Во всяком случае, так говорят. Со мной такого не было».   «Наверное», – подумала Рёко, отметив про себя, что Асами интересная девушка.   – О, эй, – сказала она, наклонившись взглянуть через смотровое окно. Как только она это сделала, окно заметно расширилось, область вокруг него использовала волоконную оптику, чтобы притвориться прозрачной.   Сквозь расширяющуюся обзорную область, размером почти с нее саму, она видела раскинувшуюся под ними Митакихару, по мере их подъема становящиеся все меньше здания. Горизонт уже начал заметно изгибаться, и город блестел от солнечного света, совместные усилия зданий и плотно переплетающихся труб, послуживших напоминанием ей о цепях микросхем, что они делали в начальной школе.   Почти прямо под ней была орда демонов. Сосредоточив улучшенное зрение, она смогла мельком разглядеть нескольких гигантов на вершинах зданий, на трубах, внутри самих зданий. Периодически мелькали вспышки разных цветов, указывающих, что с ними разбираются.   Асами наклонилась тоже взглянуть.   – Ага, – просто сказала она.   На другом конце их ожидала офицер, обычная женщина-майор, вежливо общающаяся с ними на человеческом стандартном и указывающая на окружающие достопримечательности: океаны, хромовые и серебристые пики Сингапура, его яркие и блестящие в вечернем небе огни и, конечно же, космический лифт.   Майор была китаянкой, и, когда они перешли на подземный трамвай, внезапное разнообразие окружающих людей и заметное отсутствие японских вывесок – приведшее к тому, что их улучшения поместили в поле зрения субтитры – начали подводить к осознанию, что они и правда сейчас где-то еще.   Их настроения приподнялись, когда они и в самом деле добрались до лифта, что, конечно, никто из них до этого не испытывал. Они беззастенчиво собрались у стены платформы пронаблюдать за началом подъема, разглядывая опускающийся под ними горизонт, становящийся все более изогнутым.   Когда им это, наконец, наскучило, они изучили платформу, посетили центральный магазин и осмотрели встроенные во внутренние стены развлекательные функции, осторожно ориентируясь среди невидимых барьеров по внутренним картам.   Центральный магазин, если честно, не слишком-то впечатлял. Там был стандартный стенд синтезатора, где можно было разместить заказ, который через несколько минут доставит робот. Будь они дальновиднее, они могли бы сделать заказ заранее, но это было не так уж и важно.   Все они взяли напитки и закуски; в случае Рёко, она взяла торт с клубникой, который ей захотелось. Столики здесь были на удивление пусты. Она предположила, что это можно объяснить числом людей, получающих еду там, где они сидят, обычно неподалеку от краев. Опять же, это было неплохой идеей.   Стеллажи с предметами рядом с комнатой с раздатчиком пищи, где бродила пара военных в форме, содержали всевозможные сувениры, от футболок с изображениями космического лифта и до маленьких игрушечных антигравитационных моделей, укомплектованных длинным кабелем и посадочной платформой. Последнее было довольно круто, но стоило квот, которые никто из них на данный момент не готов был тратить.   – Хоть и странно к этому придираться, – сказала одна из других девушек. – С армией и МСЁ мы получаем более чем достаточно, чтобы легко его взять.   – Да, но куда вообще его с собой брать? – спросила вторая.   «Доставку можно легко организовать в любое местоположение по вашему выбору, – передал им в сознания магазин. – Включая личное хранилище».   – Наверное, возьму такой для младшего брата, – задумчиво сказала Асами, щелкнув пальцем по кабелю, после чего тот ненадолго пустил синусоидальную волну.   – На что еще будешь тратиться? – прокомментировала другая девушка.   – Думаю, – все еще колеблясь, сказала Асами.   – Давай!   Рёко, в свою очередь, смотрела куда-то в пустоту, размышляя об огромной массе квот, что были теперь записаны на ее имя, последнем подарке родителей, как извинение за детство с меньшим богатством, чем было возможно. На что она будет их тратить? Стоит обратить больше внимания на те возможности колониального инвестирования. Разве у «Финансов» МСЁ нет ничего, где можно подписаться, и они обо всем за тебя позаботятся?   «Есть, – из ниоткуда подумал ее таккомп. – Насколько оно того стоит, там отличные показатели прибыли. Хотя некоторые девушки предпочитают разбираться лично. Если хочешь, я могу найти материал для изучения».   «Нет, все в порядке», – подумала она, гадая, почему же он прокомментировал в такой случайный момент.   «Ну, ты ведь не слишком занята, – подумало устройство в ответ на ее неозвученную мысль. – Я хочу имя».   «Ты хочешь имя? – удивленно подумала Рёко. – Таккомпы вообще получают имена?»   «Вторые версии, – подумал ее таккомп. – Обычно».   «Э-э, у меня, в общем-то, особо не было времени о чем-то таком подумать, – подумала она. – Так как это довольно неожиданно».   «У меня есть предложения, – подумало устройство. – Возможно, Магеллан. Или Кларисса. Или ван Россум».   «Думаешь, мне стоит назвать тебя в честь Клариссы ван Россум? Или исследовательского спутника?»   «Вообще-то, эта серия спутников названа в честь известного исследователя. А женщина была героиней твоего детства. Во всем этом есть смысл».   Рёко на мгновение закрыла глаза.   «Ладно, Кларисса, – подумала она. – Но если мне в итоге не понравится, я его сменю».   «Как скажешь, – подумала Кларисса. – Не стану пока больше мешать».   – Эй, Сидзуки-сан! – привлекла ее внимание одна из других девушек.   Она обернулась и увидела приподнявшую с веселым лицом черную футболку девушку.   – Тебе стоит взять! – широко улыбаясь, сказала она.   Спереди на футболке была белая волшебница, бьющая в спину зеленого пришельца, разбрызгивая зеленый ихор. Белая надпись выше и ниже рисунка заявляла, что «Телепортеры делают это сзади!»   Рёко моргнула.   – И что это вообще значит? – через мгновение спросила она.   – Да, раньше центральный магазин был гораздо крупнее, – сказала встретившаяся им на выходе женщина. – Но с новыми ограничениями на путешествия гражданский трафик снизился. Большинство из нас уже много раз были здесь, так что новизна прошла. Тем не менее, полагаю, здесь неплохо брать что-нибудь для семьи.   Она услышала их замечания о том, насколько это место мало, по сравнению с их ожиданиями. Быстрая проверка показала, что она была капралом из Индии, что, ладно, Рёко вполне могла угадать и выяснить по ее форме, но она решила, что хорошо взять в привычку проверять. Кроме того, она вполне могла быть из колонии или еще откуда-то.   – Зачем же вы здесь? – спросила Асами.   – Беру что-нибудь для командира отряда, – сказала она. – Она обожает глупые футболки. Она генератор ударной волны, что довольно редко, но мы не жалуемся.   Женщина оглядела их, после чего слегка усмехнулась.   – Что такое? – спросила Рёко.   Женщина покачала головой.   – Просто вы все такие… неважно.   Все так же над чем-то посмеиваясь, женщина ушла.   Когда изучение и игры с развлекательными модулями начали терять новизну, Рёко уселась неподалеку от края, наблюдая, как небо темнеет от знакомой сини до черноты космоса, и думая.   Она желала добраться до звезд, и вот она почти там.   Хотя это далеко не все. Инкубаторы не были буквальными джиннами – это все знали. В самом деле, они были почти противоположностью буквальных джиннов. Они давали именно то, что ты хочешь, пусть даже тебе не удалось правильно выразить это словами.   «Я хочу суметь покинуть Землю и изучить этот мир», – сказала она.   Она не только хотела покинуть Землю – в нынешнее время это было неотъемлемой частью контракта. Все гораздо сложнее. Она хотела возможности исследовать, увидеть все. Получила ли она это на самом дела? Пока нет, подумала она.   «Я хочу пойти туда, где никто еще не был, и найти в этой вселенной свое место».   В этом был буквальный смысл, и он явно еще не исполнился. Но, в ретроспективе, здесь был и неявный смысл. Она хотела быть особенной, быть больше, чем просто обычный человек.   За прошедшую неделю она обнаружила, что была куда более необычна, чем когда-либо считала возможным. Вся ее жизнь и прошлое, казалось, были почти выстроены, чтобы сделать ее другой.   Она происходила из нескольких различных чрезвычайно могущественных семей МСЁ. В ее геноме было шесть сигма отклонение новых мутаций. Кто-то мог пытаться убить ее. Ее родители были учеными, задействованными в грандиозном проекте клонирования. Ее наставницами были Томоэ Мами и Сакура Кёко, психотерапевт работала с чрезвычайно могущественными, а тетя работала во внутренней безопасности и училась у Акеми Хомуры. Она, по определенному критерию, была сильнейшим из существующих телепортеров. Ее отец проапгрейдил ее таккомп до невыпущенной второй версии. Она видела больше предполагаемой «Богини» волшебниц, чем кто-либо признавал.   Насколько все это было ее желанием, а насколько совпадением? Насколько все это было правдой, а насколько стало правдой лишь из-за ее желания? Могли ли желания менять прошлое?   Но тогда… разве ее желание не основывалось на ее прошлом? Не увеличил ли семейный фон шанс на потенциал? Не вызвало ли ее желание ее прошлое, что и привело к ее желанию? Или все это было совпадением, и эта часть ее желания была правдой и до того, как она вообще озвучила желание? Есть ли вообще разница?   В детстве ее посетила ее тетя, Курои Нана. Сейчас она ясно помнила тот визит, но до этой недели она годами не вспоминала о нем. Браслет все эти годы неношеным лежал у нее в ящике, пока она его не достала. Для большей части ее жизни этого все равно что никогда не происходило.   Что навевало мрачные мысли.   – Думаешь о своем желании? – спросила сидящая рядом с ней Асами.   – Ага, – через мгновение сказала Рёко. – Ты тоже?   – Ага.   На этом они и закончили.   Когда они приблизились к абсолютно высшей точке кабеля космического лифта, по прошествии полных семи часов с начала их подъема, пол снова стал непрозрачным, и оставшиеся на платформе пассажиры столпились у боковых лестниц, у каждой группы для орбитального перемещения был собственный Навигатор. Остальных удивило, что их не ожидал на месте космический корабль, но не Рёко; она уже знала достаточно, чтобы ожидать настоящее устройство: погруженные в платформу Навигаторы отсоединятся и оттолкнутся, каждый небольшой толчок передаст часть момента, замедляя подъем платформы, пока, в итоге, платформа не развернется и не направится вниз по спусковому кабелю, пристыковывая приближающиеся Навигаторы на замену выпущенным.   Двигателям Навигаторов не хватало мощности, чтобы покинуть орбиту, но это было не важно; настолько далеко по кабелю сила Кориолиса обеспечивала достаточную горизонтальную скорость, чтобы освободить их.   Она все об этом прочла, даже сыграла в несколько видеоигр, но никогда не была уверена, что когда-нибудь это испытает.   Они устроились на различных местах по всему судну, Рёко целеустремленно захватила местечко рядом с прозрачной передней смотровой панелью. Навигаторы были не слишком впечатляющими космическими судами, и это видно было по утилитарным серым панелям, оживляемым лишь двумя эмблемами Управления с обеих сторон помещения и набором для ручного управления в передней части. Пилота, конечно, не было, и Навигаторы даже не были разумны или поименованы.   Но обзорный экран все это умалял. Они устроились рядом с ним, чтобы понаблюдать за отделением от верхней части платформы остальных кораблей, разлетающихся в различных расходящихся направлениях, в звездный вакуум космоса. Внизу они едва видели яркие пятнышки орбитальных космических станций.   Затем они тоже отделились, искусственное тяготение платформы разжало хватку на корабле и их телах, так что у них пошатнулись желудки.   – Вы все это чувствуете? – с расплывшимся в широкой улыбке лицом поинтересовалась Асами.   – Конечно, мы это чувствуем! – сказала одна из других.   – Нет, я имею в виду… – начала она, после чего покачала головой, все еще выглядя легкомысленно, раскрывая и закрывая ладони. – Я… о, вау… со своей силой я получила новое чувство гравитации, но я и не представляла, как чувствуется полная от нее свобода. Хочется превратиться и поиграть с этим, но нет, это пустая трата сил.   Она сказала это вслух, для себя, даже не глядя на остальных, толкнувшись в воздух рядом с передним обзорным экраном. Они в замешательстве посмотрели на нее, включая и Рёко. Не похоже было на обычное ее поведение. Она выглядела почти… пьяной.   После этого Асами развернулась, мягко приподнялась в воздух и, с ехидной улыбкой, толкнула Рёко в сторону задней части судна.   Короткий пинбольный рикошет, когда передача импульса отправила Асами в стену рядом с левой смотровой панелью, а Рёко врезалась в девушку рядом с ней. Девушка инстинктивно схватила ее, так что они обе полетели назад, еще одна девушка позади них неуклюже рванула в сторону с их пути – слишком быстро, и, не привыкнув к инерции без трения, протаранила оставшегося пятого члена их группы, траектории каким-то образом сложились так, что одна улетела в потолок, а другая в пол.   – Ладно, это не безопасно, – прокомментировала отскочившая от потолка, схватившись за поручень. – Успокойся, Накихара-сан.   «Вообще-то, – подумал роботизированный ум Навигатора, – учитывая, насколько сложно вам навредить, это вполне безвредно. Более того, мое программирование инструктирует поощрять это в целях облегчения стресса. Только не используйте слишком много сил, или придется залатывать части тел».   – Правда? – спросила отскочившая от пола девушка.   – В таком случае… – начала парящая рядом с Рёко.   Но Рёко оказалась слишком быстра, уже использовав один из поручней, чтобы развернуться на месте, схватить девушку и развернуть ее в сторону девушки под потолком, достаточно быстро отреагировавшей и отправившей ее к Асами. Асами по-настоящему естественно поймала ее на вытянутые руки, после чего оттолкнулась ногой от одной из боковых панелей, закружив их. Затем она свела их обеих вместе, ускорив вращение. Это продолжалось, пока Рёко не рванула вперед, поймав Асами и отправив их обеих в одну стену, тогда как девушку в другую. Похоже было на продуманную живую физическую демонстрацию.   Таким занятием вполне можно было немного поразвлечься, но через несколько минут Рёко отправилась изучить ручное управление полетом в передней части корабля, задавая Навигатору свои вопросы. Особенно ее заинтересовал громоздкий набор выступающих рукояток, оказавшихся «рулевым колесом», служившим последним способом пилотирования, в случае когда отключится даже мысленный командный интерфейс. Она начала с ним играться, а затем приняла от корабля запрос на загрузку информации, устроившейся в ее сознании. Именно тогда она узнала, что держит его неправильно.   Таким образом, она первой заметила приближающийся к ним издалека курносый космический корабль. Дизайн корабля усложнял эту задачу, казалось бы, отклоняя солнечные отблески, иначе вполне бы заметные, и скрывая предательски заметные издалека проблески света. Однако, как она начала понимать, требовалось большее, чтобы не быть замеченным волшебницей, особенно с улучшенным оптическим диапазоном.   «Попытайся переключить глаза на ультрафиолетовый или инфракрасный диапазон, – подумала Кларисса. – Возможно, ты по-прежнему мало что увидишь, но попробовать будет полезно».   Как и было обещано, корабль по-прежнему было непросто увидеть. Переключение на ультрафиолетовый или инфракрасный диапазон означало переназначение стандартного цветового зрения. В данном случае это мало что значило, в обоих случаях делая панели и элементы управления вокруг нее почти черными, хотя в инфракрасном задняя часть приближающегося корабля выглядела ярче.   Но звезды – звезды выглядели совсем по-другому. Некоторое время она смотрела и переключалась туда и обратно между различными режимами.   – Что-то приближается, – сказала появившаяся рядом с ней Асами. – Я чувствую… О! Корабль! – воскликнула она, так что полностью пропустила подпрыгнувшую от удивления Рёко. Рёко инстинктивно взглянула на подругу – и увидела вместо этого жуткое ярко-красное инфракрасное приведение.   – О, да, – оправилась Рёко, поспешно переключившись обратно на стандартный визуальный диапазон, когда Асами протянула вперед руки, изобразив жестами, как щупает гравитационную сигнатуру другого корабля.   Когда остальные тоже собрались впереди, Навигатор начал рассказывать о корабле, к которому они приближались.   Кораблем, к которому они собирались пристыковаться, была ЧКК Призрак, введенная в эксплуатацию почти шесть лет назад и теперь приближающаяся к концу срока своей службы. Не потому, что была слишком повреждена; она просто устарела. Именно поэтому ее использовали как пассажирский челнок.   Когда они приблизились для стыковки, они собрались у выхода, желая совершить свои первые шаги на способный к сверхсветовому путешествию корабль. Особенно Асами, выглядящая настолько же взволнованно, насколько спокойна была Рёко.   Корабли, вздрогнув, состыковались, Навигатор выдвинул стыковочный проход. Они вошли в воздушный шлюз, дверь позади них закрылась. После краткого шипения взявшей приоритет атмосферы фрегата открылась противоположная дверь.   Там их встретила собравшаяся поприветствовать их команда фрегата. Их было не так много – в самом деле, даже обращение к ним во множественном числе вводило в заблуждение. Были лишь капитан, инженер и аватара ИИ корабля, улыбающаяся и наблюдающая за ними из… боевой брони?   – У нас низкая комплектация, – выглядя почти смущенно, объяснил капитан, темнокожий мужчина в частично парадной форме. – Как правило, были бы еще офицер по оружию, медицинский специалист и пилот, но это совсем не линия фронта. Мы двое в релаксационном туре.   Рёко кивнула, выделив секунду взглянуть на происхождение обоих членов команды. Они оба были колонистами. Есть смысл.   Инженер согласно кивнула.   – Нам, на самом деле, особо нечем заняться, – пожала она плечами, в ее голосе был легкий акцент, которого Рёко никогда раньше не слышала. – Устроить вам тур?   Это подразумевало очевидное согласие, особенно для Рёко, начавшей разглядывать механизм воздушного шлюза. Честно говоря, это был довольно тесный корабль, но это был фрегат, так что понятно. Стены в основном были по-умолчанию белые, но некоторые места изменились на другой цвет или на них отображался текст или изображения. Вполне стандартно.   – Если я могу отметить, – сказала подошедшая к ним ИИ. – Если кто-то и будет устраивать тур по моему телу, то это я. Вы двое, если хотите, тоже можете пойти, но рассказывать буду я.   Она даже не стала притворяться, что обходит остальных, пройдя вместо этого прямо сквозь инженера, чтобы оказаться перед ними, голографическое тело мерцало и колебалось.   Для большинства из них прямое взаимодействие с ИИ было редкой возможностью, и большинство из них открыто уставились на аватару, в женской форме, с легкой боевой броней, снайперской винтовкой в чехле за спиной, каких-то очках и вызывающем замешательство «I/O» в глазу. Хотя ИИ была без обычного шлема, возможно потому, что он мешал говорить. У нее были длинные волосы, но по большей части заправленные под броню. Броня же усложняла возможность оценить размер груди – и Рёко немедленно почувствовала себя плохо за попытку уточнить.   Рёко непросто было распознать этническую принадлежность аватары, с учетом обычных черных волос и карих глаз. Затем она поняла, что в этом нет смысла. Ее укололо, что аватара была выше ее, но она не могла слишком много на это жаловаться.   – Маскировочная боевая броня, класса спецопераций, для немногих все еще существующих людей-коммандос, – объяснила ИИ, материализовав в руках винтовку и демонстративно ее проверив. – Не то чтобы у меня был доступ к спецификациям самой последний модели. Это просто мое хобби; очевидно же, я космический корабль, так что ко мне это не имеет никакого отношения.   – Она все свое свободное время смотрит фильмы с коммандос, – искоса взглянул на аватару капитан. – Понятия не имею, как космический корабль мог так увлечься наземными боями.   – Уж простите, но просто скучно все время таскать пассажиров туда и обратно, – взглянула на капитана ИИ. – Что мне еще делать, раз уж я теперь устарела? И вы бы понятия не имели, что я смотрю, если бы я вам не рассказывала.   – Да, все время, – сухо сказала инженер. – С явным избытком деталей.   – Простите, – вставила Рёко. – Сожалею, если это грубый вопрос, но, э-э, вы сказали, что вы устарели. Что это значит? Что с вами произойдет?   Наступило внезапное неловкое молчание, почти как если бы она только что упомянула умершего родственника. ИИ заметно ссутулилась, тогда как два человека отвели глаза.   «Вау, не стоило об этом спрашивать», – тут же пожалела Рёко.   – Ну, есть хороший шанс, что меня смогут переобучить и перепрограммировать на новый корабль, – сказала Призрак, нервно завозившись с винтовкой. – Но бросать свое старое тело по-настоящему отстойно. Хотелось бы, чтобы они просто продолжали делать апгрейды, но с некоторого момента изменений становится слишком много, так что нас приходится списывать. Хотя ведь привязываешься, понимаете? Уж вы-то прекрасно должны понимать, о чем я говорю.   Четверо из присутствующих пяти волшебниц нервно хихикнули, не уверенные, что хотела сказать ИИ. Рёко взглянула на нее, гадая, обычно ли для ИИ быть настолько болтливыми.   Капитан громко кашлянул.   – О, верно, и есть небольшой шанс, что меня отправят в отставку и перепрограммируют для гражданской жизни, – отвлеклась ИИ. – Это ужасно. Мы все опасаемся отставки. Не знаю, чем я буду заниматься.   – Если успокоит, – прокомментировала инженер, – поговаривают, что ИИ с не связанными с основной работой хобби, как правило, гораздо лучше справляются с конверсией. Лучше психологически и так далее.   ИИ подняла руку.   – Хватит уже прохлаждаться, – сказала она. – Я не хочу об этом говорить. Давайте уже начнем тур.   Рёко выглядела достаточно пристыженной за социальную неловкость.   – Итак, это командный центр, – сказала ИИ, указав на область в углублении справа от них со множеством обзорных экранов, двумя креслами и многочисленными приборными панелями. – Именно здесь капитан и гипотетический пилот проводят большую часть своего времени. Это важно, потому что здесь находится большая часть ручного управления и дисплеи, на случай выхода из строя систем корковой передачи и на случай, если я потеряю части моих основных функций.   Без подсказки взгляд Рёко на область вдруг подсветился и пометился множеством тэгов, описывающих все элементы управления и экраны.   Капитан кивнул им и направился к своему креслу, по-видимому не намереваясь сопровождать их весь остальной тур. Инженер тоже оставила их, направившись к задней части корабля.   – В этой области у нас проход в инженерные зоны, – сказала ИИ, развернувшись и указав на узкий коридор, ведущий в заднюю часть. – Сходим туда позже, ну а здесь мой медицинский отсек.   Она указала на тесное помещение, занятое ровно двумя смотровыми креслами, двумя хирургическими столами и четырьмя стабилизационными трубами. И снова тэги пометили все появившееся в ее поле зрения.   – В активном бою весь флот обязан обеспечивать медицинскую поддержку членам Magi Cæli. Это была бы моя часть вклада, будь я частью флота в бою. Между прочим, если кому-то из вас потребуются кубы горя, у меня на этот полет хранятся тут несколько.   Они высказали подходящие признательные замечания.   – С другой стороны комната отдыха, – сказала ИИ, – где есть кровати вздремнуть, помещение для уединения и несколько незначительных развлекательных модулей. Команда использует ее, но ее бы не спроектировали, если бы не MC. Ожидается, что персонал космического корабля функционирует по большей части без сна, как я уверена, вы знаете. На подобных мне фрегатах даже у капитана нет собственной каюты. Пространство важно; каждый метр пространства это дополнительный вес нагрузки, а с каждым увеличением размеров в тебя становится проще попасть. Предпочитаю считать себя ловкой.   Аватара провела их дальше по недавно увиденному узкому коридору, но на полпути свернула вбок.   – К несчастью, пост артиллерийского контроля не так впечатляет, как хотелось бы, – сказала она, указав на аскетичное помещение с обзорным экраном, несколькими панелями доступа, приборными панелями и креслом. – До большей части настоящего оборудования можно добраться только через эти панели доступа… – указала она на них, – … и я бы предпочла, чтобы вы туда не лазили. Без обид.   Они пробормотали о своем понимании.   ИИ задумчиво погладила кресло офицера по оружию.   – Помню моего последнего офицера по оружию, – сказала она. – Мне всегда нравилась эта девушка. Погибла, когда из-за чертовых перехватчиков я потеряла четверть корпуса. Хорошие были времена. В те дни.   Она молча стояла с опущенной головой, пока момент растягивался, становясь откровенно неловким и заставляющим остальных украдкой поглядывать друг на друга.   Затем, без предупреждения, ИИ выпрямилась и вышла из помещения, и они заторопились вслед за ней обратно в коридор.   – А теперь лучшая часть, – сказала ИИ, потирая руки в перчатках с заметно сияющей на ее лице гордостью. – Сверхсветовое ядро. Визуально весьма впечатляюще.   Они прошли дальше по коридору, откуда-то спереди начало вытекать жутковатое сине-ультрафиолетовое свечение, а затем коридор мгновенно расширился в почти сферический зал ядра, не слишком крупное помещение, но по меркам этого судна вполне гигантское. Они увидели, что это свечение шло от нависающего справа над ними сверхсветового ядра, крупной сферы, поднятой вверх на сложном механизме обслуживающих труб.   Инженер, со скучающим видом сидящая в кресле, взглянула на их приближение и улыбнулась, лицо вырисовывалось на фоне черенковского излучения систем удержания экзотической материи.   – Главное ядро не ставят на прямой линии с коридором, на случай осколков снарядов, – сказала она. – Признаю, выглядело бы круче, если выстроить все в линию, но мы просто не можем так сделать.   – По умолчанию двери остаются открытыми, – добавила ИИ. – Их закрывают лишь в случае взрыва или неконтролируемой пробоины. Таким образом, если будет сбой питания, никто ни в одном помещении не окажется в ловушке.   – Мы уже на сверхсвете? – спросила Асами. – Я чувствую, как гравитационно что-то происходит, но я думала, все будет гораздо мощнее.   ИИ склонила голову, возможно, удивившись упоминанию ею чувства гравитационных изменений, но сказала:   – Пока нет. Я все еще заряжаюсь. Позже будет гораздо мощнее, обещаю.   Не было никакого скачка на сверхсветовую скорость, как всегда по непонятной для Рёко причине подчеркивалось в школе. Вместо этого было плавное ускорение, когда вокруг корабля менялось пространство-время. Конечно, именно так все работало. Абсурдно было думать, что могло быть как-то по-другому.   Долгое время они стояли там, любуясь сине-ультрафиолетовым излучением узлов металлической оболочки ядра. Рёко не могла оторвать от него глаз; было здесь что-то ее притягивающее. Она видела… что? Ничего. Просто ядро двигателя. Но, казалось, на краю ее взгляда танцевали призраки, странные узоры света, дающие ей чувство, что что-то здесь есть.   Она помотала головой, отбрасывая это. События дня перегрузили ее.   – Рёко-тян! – после этого воскликнула Асами, они обе уже перешли на обращение по имени.   – Хм? – озвучила она, отвернувшись от разглядывания сверхсветового привода взглянуть на подругу, только чтобы обнаружить, как все остальные, включая ИИ, смотрят на нее.   Нет, не на ее лицо. На ее… ладонь?   – Твой самоцвет души! – сказала Асами, указывая на ладонь Рёко. – Что-то не так? Какого черта с ним происходит?   После этого Рёко подняла руку и, вздрогнув, призвала на ладонь полный самоцвет, глядя на него и гадая, что значит этот знак.   Он сиял подобно зеленой звезде в небесах.