К звездам

  〈В следующем тексте, 〈〉① указывает на содержимое, отредактированное для не обладающих категорией допуска. Число указывает на категорию допуска, требуемую для доступа к закрытому содержимому.〉①   Среди различных классов магии практикуемые Гильдией телепатов телепатические искусства всегда были немного чудны. Не имея демонстративной прямоты, как у многих других магических типов, телепаты вместо этого развили более эзотерический, сосредоточенный на внутреннем способ, полный тайных манипуляций, медитаций и незримых атак. Эта эстетика распространяется и на обычаи Гильдии, избегающие кричащих украшений и мероприятий в пользу простых ритуалов, а также культурное безразличие Гильдии к «рутинному» мыслечтению, считающемуся довольно непримечательным делом.   Вполне вероятно, этот мотив развился из склонности человеческих культур считать то, что гораздо шире можно назвать «псионикой», заметно отличным – или даже вовсе отделенным – от других форм магии, зачастую не требуя сложного оборудования, ритуалов или заклинаний. Близкая ассоциация Гильдии с ОПЗ  〈и тайным Черным сердцем〉④, несомненно, только усилила эту склонность.   Тем не менее, схожим образом существует несколько заметных отклонений от основного направления телепатической магии, большинство из которых заметно напоминают схожие архетипы. Самым распространенным является появление при использовании телепатических сил цветного магического свечения. Менее распространено, но все же относительно преобладающе, использование телепатических сил для нанесения прямого ущерба, как правило в виде аневризмы мозга или нейронной травмы. Наконец, относительно редкий тип магов демонстрирует полную условность, опираясь на историческую ассоциацию ментальных манипуляций с тьмой и порчей.   — Джулиан Брэдшоу, «Махо-сёдзё: гильдия, правительство и матриархат», выдержка.   〈В следующем тексте, 〈〉① указывает на содержимое, отредактированное для не обладающих категорией допуска. Число указывает на категорию допуска, требуемую для доступа к закрытому содержимому.〉①   〈Я рассматривала недавнее восхождение маршала на пост главы Генерального штаба со смесью естественной гордости и тревоги. Сейчас я вижу, что в то время как она держалась под давлением лучше, чем я ожидала, тревога была вполне оправдана. Стоит сказать, я рассматриваю ее готовность доверить мне свой стресс и делегировать ответственность союзникам, таким как адмирал Ананд, признаком здорового осознания своих ограничений и ответственным управлением стрессом. (Забавно говорить так о ком-то ее возраста!)〉⑤‡   〈Тем не менее, я по-прежнему беспокоюсь – не из-за стресса как такового, но из-за его влияния на некоторые защитные меры Раздела 3. Мы с Мейтнер убеждены, что кто-то более квалифицированный должен провести восстановление или, по крайней мере, необходимо принять какое-то решение. Мейтнер проведет консультацию, после чего мы вышлем нашу официальную рекомендацию.〉⑤‡   〈Доступ к разделам, отмеченным ‡ ограничен: Шэнь Сяо Лун, Ацуко Арису, Шарлотта Мейтнер, Сакура Кёко, Титосэ Юма〉‡   — Шэнь Сяо Лун, назначенный наблюдатель, доклад назначенному психотерапевту Ацуко Арису.   Мами нахмурилась, паря в глубоком космосе и пытаясь сосредоточиться на разворачивающемся перед ней спектакле. Обычно она считала стратегический вид командного режима расслабляющим, но сейчас она была усталой, раздраженной и, готова была поклясться, с раскалывающейся головой.   Она заметила, что в нынешнее время проводит в подобных симуляциях все больше и больше времени, сидя в командном кресле подключенной к Жукову. Дело было не в битве или прямом управлении, но в крупномасштабной стратегии и борьбе с выводами лучших ИИ Управления в попытках найти иной способ.   Казалось сизифовым трудом смотреть на очередную долгосрочную военную симуляцию, оканчивающуюся неизбежным поражением человечества и отправленными Управлением в отдаленные уголки галактики аварийными колониальными кораблями дальнего радиуса. С простой логистической точки зрения исход был неизбежен – в конечном счете одно из наступлений головоногих преуспеет, и у человечества не было необходимых резервов, чтобы обратить ход войны.   И это даже не затрагивая более беспокоящих аспектов соображений Управления, придирчивых моделей, что не способны были свести результативность головоногих в войне с какой-либо из самых вероятных моделей их общества. Кальмары должны были легко задавить их численностью и промышленным производством, но этого не было. Были ли они недолюбливающим экспансию замкнутым видом? Были ли они небольшой отделившейся ячейкой, не представляющей основную группу населения? Были ли они на самом деле примитивами с предоставленными еще какой-то другой расой технологиями? Невозможно было узнать.   Именно эти соображения диктовали военную политику Управления. Они играли в опасную игру, ставя на то, что смогут предотвратить нынешнее вторжение пришельцев тщательно рассчитанными вложениями военных ресурсов, в то же время вливая все остальное в индустриально-экономическую экспансию и научные исследования и разработки. Чем больше они вырастут и разовьются, чем дольше будет тянуться война, тем выше шанс, что внезапный прорыв или поворот, особенно вызванный волшебницей, резко изменит ход игры.   «Этого недостаточно, – подумала Мами. – Я не приму такую игру».   В конце концов, была возможность, что, если дать достаточно времени, кальмары узнают опасные аспекты системы волшебниц. Были новые отчеты об отрядах пришельцев, прочесывающих поля боя в поисках невидимых объектов, характером предполагая, что они ищут какое-то оборудование или источник энергии волшебниц. Мами это просто не нравилось.   Им нужен был какой-то план, какой-то козырь в кармане, который они смогли бы разыграть в случае, если все пойдет под откос – что начинало казаться все более и более вероятным.   «Возможно, тебе пора сделать перерыв, – подумала Махина. – Ты начинаешь смешивать метафоры».   Не в первый раз ее таккомп высказывал предложение, но на этот раз Мами потерла голову и согласилась. Даже если Махина в последнее время казалась более напористой, это не значило, что она ошибается.   «Ты права, – подумала она. – Я тут уже слишком долго».   Она закрыла виртуальные глаза, позволив себе небольшой отдых, пока симуляция отпускает ее. Сколько она пробыла здесь? По меньшей мере несколько часов. Реального времени.   «Около трех часов реального времени, – подумала Махина. – Ты не можешь и дальше так себя нагружать».   «Это не так уж и много, – подумала Мами, обеспокоенная внезапным чувством неодобрения. – Другие тратят куда больше времени».   «Да, но похоже, это почему-то влияет на тебя в большей степени, – подумала Махина. – Остальные не считают это стрессом».   «Возможно, это из-за материала, – подумала Мами, открыв глаза и оглядывая мостик Жукова. – Остальные в основном размышляют об управлении своими секторами или о видах атак, с которыми могут столкнуться. Мне приходится тратить время на рассматривание самых удручающих долгосрочных прогнозов».   «Как скажешь».   Мами оттолкнулась и встала с кресла, почувствовав гладкое отделение змееподобного кабеля спинного подключения. Она полагала, что выход из симуляции поможет с головной болью, вот только казалось, что стало только хуже.   «Это определенно не нормально, – подумала Махина. – У тебя даже не должно быть головной боли, но что-то явно переключает болевые рецепторы. Я могу это блокировать, но, возможно, тебе лучше будет пройти диагностику. Вся самодиагностика выглядит нормально».   «Ты не ошибаешься; просто не было времени», – немного неловко подумала Мами. Она не привыкла, чтобы Махина или кто-то еще настолько заботился о ней. В конце концов, она привыкла быть сэмпаем.   «Ну, я, конечно, была создана из твоих генов», – подумала Махина.   – Добрый вечер, Мами-сан, – сказал голос неподалеку.   Мами очнулась от задумчивости, обнаружив себя в ведущем в ее кабинет коридоре. Там стояла, улыбаясь, обратившаяся к ней женщина, как всегда одетая гораздо меньше, чем Мами считала благоразумным.   «Шарлотта Мейтнер», – вздохнула про себя Мами.   Мами не слишком тепло относилась к своему сопровождающему из ОПЗ – сложно было любить ту, что тратит свое время, заглядывая в твой разум – но Мами знала, что не стоит, как Кёко, из-за этого ребячиться. В конце концов, ее работой было наблюдение за старшими офицерами-волшебницами на борту Жукова, даже если в ответ они, как правило, предпочитали держаться как можно дальше.   Тем временем телохранители Мами сумели удобным образом исчезнуть, следуя рядом с сопровождающим протоколу. Хотелось бы ей просто сказать им так не делать.   Тем не менее, она выпрямила спину и смогла скрыть беспокойство, вернувшись к обычному своему доброжелательному поведению.   – Добрый вечер, – сказала она. – Чем обязана удовольствию видеть вас здесь?   «Немного чопорно», – прокомментировала Махина. Ее таккомп в последнее время и правда был гораздо разговорчивее.   – Ну, я ненароком заметила, что вы в последнее время несколько обеспокоены, – сказала Шарлотта подобно всем остальным телепатам. – Знаю, вы заняты, но вы явно подвергаетесь большему стрессу, чем здорово. Я подумала, мы сможем запланировать сеанс, чтобы это обсудить.   Мами открыла рот что-нибудь сказать, но ощутила в голове внезапную резкую боль, достаточно резкую, чтобы не суметь удержаться и не поморщиться. Пульсация в голове, казалось, вдвое усилилась.   – У вас болит голова? – наклонила голову Шарлотта. – Это не нормально.   – Все в порядке, – заверила Мами, пусть даже головная боль стала хуже. – Я собираюсь провериться.   И она была в этом серьезна. На данный момент она была на грани вызова к себе медперсонала, вместо того чтобы постараться добраться до них самостоятельно.   – Я знаю, что в последнее время я крайне занята, – сумела сказать она. – Но бывало и хуже. Я просто немного устала.   – Я бы так не сказала, – нахмурилась Шарлотта. – Вы кажетесь измученной, более чем должны быть.   Мами подумала, что последнее, что ей бы хотелось, это говорить с кем-то о своих снах.   Хотя она мгновенно пожалела об этой мысли, так как она явно передала ее прямо телепату перед ней.   – Что? – вслух откликнулась Шарлотта, прижав руку к своей голове. Она выглядела растерянной, даже ошеломленной, когда голову Мами пронзил еще один всплеск боли.   Она слегка согнулась.   «Ладно, я определенно вызываю медперсонал», – подумала Махина с пронизывающей мысли отчетливой нотой беспокойства.   И точно так же боль вдруг отпустила голову Мами, и она даже смогла с облегчением выдохнуть, пусть и чувствовала остаточное головокружение.   Она подняла глаза, решив использовать для облегчения проблемы немного магии, пока не заметила, что Шарлотта выглядит по-другому.   Моложе, гораздо моложе, и… черноволосой? Ее немедленно поразило, насколько она красива, и в груди разлилась странная боль.   Затем, с почти ощутимым щелчком, реальность хлынула обратно, и она снова уставилась на Шарлотту, которая в этот раз прижала обе руки к голове и выглядела, как будто она в агонии.   – Мисс Мейтнер! – сумела сказать Мами, прежде чем женщина перед ней рухнула на месте. Мами едва успела поймать ее, при этом намеренно упав на пол.   Через мгновение из ближайшей транспортной трубы выскочил паукоподобный медицинский дрон, авангард находящейся в пути медицинской команды. Его глаз взглянул на Мами, затем на Шарлотту, и он принял логичное решение подобраться к Шарлотте и просканировать ее, а не ту, ради кого его вызвали. Вытянулся ряд механических рук и трубок, подключившихся к спинному узлу и коснувшихся кожи.   Вскоре после этого вспыхнул аватар Жукова, нависнув над ними тремя.   – Что происходит? – спросил он. – Вы не догадываетесь, в чем дело? Она в порядке?   – Не знаю, – сказала Мами, направляя в ладони исцеляющую магию. – Но, думаю, она будет в порядке.   В исцелении она не была Юмой, но у нее было несколько трюков в рукаве.   Она закрыла глаза, успокаивая мысли, как поступала когда-то давно учившая ее Юма. Исцелять волшебниц было проще, чем кого-либо еще, потому что присущая им магия пыталась сделать то же самое, охотно принимая помощь и синергию. Ей только нужно было потянуться…   – Спонтанное массивное кровоизлияние в мозг, – через мгновение сделал вывод дрон, голос странно успокаивал, как каким-то образом удалось добиться медицинским дронам. – Не жизненно важная область, но обычно почти гарантирована вероятность безвозвратной потери информации. Однако субъект – волшебница, повреждения не должны быть проблемой. Рекомендуется стабилизация и самоисцеление или…   Он выжидающе взглянул на уже открывшую вновь глаза Мами.   – Я об этом позаботилась, – сказала она.   – Источник повреждения неизвестен, – продолжил дрон, глядя вниз и разворачивая еще больше инструментов. – Напоминает повреждение от сфокусированного взрыва. Не имеет смысла с учетом записей наблюдения…   Дрон продолжал бормотать про себя, даже когда Шарлотта очнулась, от неожиданности отдернувшись от Мами и от дрона. Дрон с некоторыми усилиями остался на месте, но Мами уставилась прямо в глаза Шарлотты.   – Вы хоть представляете, что только что сделали? – с распахнутыми от шока глазами поинтересовалась Шарлотта.   – Исцелила вас? – спросила Мами.   Шарлотта втянула воздух, явно стараясь успокоиться.   – Неважно, – отвела она взгляд. – Обсудим это позже.   В коридоре появилась остальная часть медицинской бригады, профессионально собравшись вокруг Шарлотты без каких-либо следов удивления от изменений в пациентах.   – О чем вы говорите? – спросила Мами, даже когда Шарлотта храбро легла для осмотра. – Вы знаете, что произошло?   Шарлотта покачала головой, вернувшись к обычному своему поведению.   – Просто не забудьте пройти диагностику. До скорого.   – После этого вам, вероятно, стоит взять перерыв, – прокомментировал Жуков, с озадаченным видом оглядывая сцену. – Через два часа у вас встреча со Штабом.   В мыслях Мами кружили вопросы, но ей все же едва удалось сдержать вздох.   – Знаю, – сказала она.   Рёко забыла, каково быть в глубоком космосе.   Окружающие их холодные звезды успокаивали ее, части зримой вечности в мире, где ничто никогда не было определено. На долгое время она даже могла забыть о ворчливом голосе в голове, который указывал ей, что эти звезды тоже не вечны, хотя, если верить инкубаторам, они сами поддерживали огни существования.   «Ты снова это делаешь», – подумала Кларисса.   «Знаю», – ненадолго обиделась она на вмешательство таккомпа.   Момент оказался нарушен, она тихо устроила голову на руках, глядя в боковую обзорную панель их челнока. Они с Асами сидели в одиночестве в крохотном Шкипере, меньшем кузене куда более распространенного Навигатора. Он мог доставить четыре человека максимум, с простой системой наведения из точки А в точку Б.   Что важнее для их целей, он был достаточно прост, чтобы команда техников Научного отдела провела тщательный ручной анализ кода. В последние недели далекие опекуны Рёко резко стали заметно параноидальнее, настолько, что прикрепили к команде ее телохранителей Патрицию фон Рор, как специалиста по обнаружению магических и технологических манипуляций.   Проще говоря, это была немалая головная боль, уложенная поверх повторяемых сканирований мозга, через которые она прошла, и необходимостью держать все в секрете от матери и поразительно проницательной Саснитэ.   В итоге она решила не сталкиваться с Накасэ, почти с облегчением попрощавшись с ней и с Саснитэ в звездном порту. Теперь же они отправились в лабораторию Адепт Синий в глубинах космоса по прямому приглашению лично Томоэ Мами.   Ее пребывание на Земле оказалось коротким, и, как она начала думать, так будет всегда.   – Все будет в порядке, – с обеспокоенным видом, как в нынешнее время часто у нее бывало, коснулась ее руки Асами. Рёко знала, что после ее предыдущего опыта ей непросто снова оказаться так близко к пустоте.   Она это ценила.   Рёко слегка улыбнулась, пусть даже они обе знали, что Асами никак не могла сказать это с уверенностью. Кто бы ни разработал модуль в мозгу Рёко, он не намеревался, чтобы его секреты так легко раскрыли – что-то внутри него каким-то образом запутывало сканирование, мешая даже нанитному зондированию, так что, очевидно, об операции для прямого обследования не могло быть и речи. Даже сейчас все еще продолжались анализы полученных результатов, но когда она в прошлый раз спрашивала об этом Патрицию, единственным ответом было «разочаровывающе».   Каким-то образом отразились даже попытки магического зондирования, что только добавило их предположениям еще одну опору. Кларисса храбро пыталась изучить его сама, надеясь, что непрерывные усилия каким-то образом преуспеют даже с ограниченными инструментами. До сих пор она справлялась не лучше других.   Всем были очевидны тревожащие последствия, и они даже не смогли определить, была ли блокирующая зондирование магия чуждой или собственной Рёко – такую возможность необходимо было учесть, так как ее тело, по сути, было совершенно новым. Рёко предполагала, что всегда сможет узнать собственную магию, но, по-видимому, это было не так.   Рёко взглянула в глаза Асами. Была некоторая аналогия между ее ситуацией с родителями и ситуацией самой Асами, но они еще об этом не говорили.   «Эй, там! Мы вас видим!»   Рёко и Асами оглянулись, резко очнувшись после периода совместного созерцания. Веселый голос принадлежал Сидзуки Эланис, одной из телохранителей Рёко, и в течение нескольких секунд Рёко осматривала звездной небо, отслеживая переданное аудио до его источника. Даже с улучшенным зрением было непросто, и она заметила вдали несколько астероидов, прежде чем, наконец, обнаружить одного из других Шкиперов, гораздо ближе, чем она полагала – используемый в нынешнее время для большинства человеческих кораблей снижающий излучение материал сделал их почти невидимыми в глубоком космосе.   По соображениям безопасности они в самом начале пути отделились от остальных Шкиперов, так что такое сближение подразумевало, что они приблизились к цели, парящей где-то в солнечном поясе астероидов.   «Здесь так красиво! – через мгновение добавила Эри. – Я рада, что выпал шанс отправиться с вами!»   Рёко и Асами переглянулись, Асами едва сдержала смех. Курои Эри и Сидзуки Эланис почему-то по-прежнему путешествовали с ними, когда казалось естественным, что их давно заменят.   Рёко повернула голову взглянуть в сторону их судна. В принципе, она могла использовать траектории обоих их Шкиперов, чтобы определить, куда они направляются, но на практике, в трех измерениях, без ориентиров, в глубинах космоса, это было чрезвычайно сложно сделать точно.   Даже с поддержкой имплантатов выяснилось, что погрешность настолько велика, что Рёко столь же хорошо справилась, просто предположив, что цель прямо перед ними. В конце концов, это была неплохая догадка – но она все равно ничего не могла там найти.   – Вон там, – указала чуть правее Асами.   Рёко инстинктивно прищурилась, вглядываясь, куда указала Асами.   – Ничего не вижу, – через мгновение сообщила она.   – Уверена, она там.   Рёко задумалась, почему Асами так уверена.   – Эй, я некоторое время сражалась в космосе, – краем глаза взглянула на Рёко Асами. – Я хорошо в таком разбираюсь. И, знаешь, куда бы мы ни направлялись, оно странно ощущается. Что-то не так с гравитацией. Она не может быть настолько сильной.   – В этом есть смысл, – сказала Рёко. – Знаешь, с учетом всего.   – Ты снова ведешь себя, как будто все знаешь, – проворчала Асами.   Рёко неопределенно пожала плечами. Асами на мгновение стихла, после чего намекающе наклонилась ближе.   – Слушай, мне интересно, что они думают о том, что мы здесь делаем, вдвоем наедине. Эти Шкиперы, вероятно, не следят за пассажирами, и, знаешь, не так уж много появляется возможностей попробовать что-нибудь в нулевой гравитации. Нам только нужно убрать эти ремни.   – Могут предполагать что захотят.   – Вполне можно и оправдать их ожидания.   Рёко искоса взглянула на Асами, пытаясь оценить, насколько она серьезна. В ее взгляде не было озорства, но также она не предприняла никаких явных шагов, и в ее глазах не было беспокоящего хищного взгляда.   Значит, Асами просто шутила.   Рёко покачала головой.   – Они могут нас отсюда увидеть. Ты уверена, что гравитация тебя не пьянит?   – Это прекратилось, когда я была в MC! – раздраженно прикусила губу Асами. – Кроме того, не то чтобы с таким числом людей на Земле все хорошо скрыто. Ты не поверишь, что можно увидеть в инфракрасном!   – Я не верю, – сказала Рёко. – Я проверяла.   – О, так ты проверяла! Как неожиданно рисково!   Рёко от раздражения на мгновение закрыла глаза, после чего взглянула на Асами.   – Спасибо, что стараешься меня приободрить, – сказала она.   Асами вздохнула, снова взглянув в окно.   – Ну, кто-то должен, – сказала она. – Вот мы здесь, снова уходим, едва только начали снова устраиваться. Вряд ли ты рада тому, как нас вытащили.   Рёко заметила осторожно подобранные Асами слова, но ничего не сказала, предпочтя проследить за взглядом Асами в глубины космоса. Она услышала, как Асами тихонько выдохнула.   – О, интересно, – отбросила тему Асами. – Что они там делают?   Рёко все еще ничего не видела, но сейчас…   Но сейчас она тоже почувствовала, как притягивает ее взгляд, как будто там что-то должно быть.   – Рёко, – прервала Асами, схватив ее за руку и подняв ее.   Рёко сочла это неожиданным интимным жестом и уже почти отреагировала как на таковой, но затем заметила, что пыталась показать ей Асами.   – Он немного светится, – сказала Асами.   – Да, – наконец, согласилась Рёко.   Лаборатория гравитоники Адепт Синий была не так уж совершенно секретна. Ее существование было вполне должно зарегистрировано в общественных базах данных, информация о сотрудниках доступна во всех надлежащих местах, а тема исследований свободно, пусть и расплывчато, раскрыта. Она даже с достаточно разумным темпом публиковала результаты, участвуя в типичной для современных исследований широкой сети отслеживания и прозрачности. Хотя, в то же время, она, казалось, намеренно держалась вне поля зрения, не взаимодействуя со СМИ, не делая броских заявлений, не зазывая посетить чиновников Управления и, по сути, не имея какого-либо пиар-присутствия.   Помимо всего этого, Кларисса обнаружила, что точное местоположение лаборатории было почти полной тайной. Кроме общих сведений, что лаборатория находилась внутри тела где-то в солнечном поясе астероидов, по сути, не было никакой полезной информации о том, как добраться до лаборатории. Не был указан идентификатор используемого лабораторией астероида, не было информации, как добирается до нее и покидает ее персонал, и, что важнее, станция не была включена в навигационные базы данных космических кораблей, используемых для отслеживания местоположения все время перемещающихся человеческих аванпостов в космосе.   В то же время казалось, что астероид, курс на который держали их Шкиперы, выглядел невзрачным на вид, даже в инфракрасном. Он выглядел совершенно обычным километровым космическим камнем, и на несколько минут Рёко даже начала рассматривать возможности, что они приземлятся на поверхность, прежде чем прямо под ними, казалось, появился хорошо скрытый стыковочный порт с малейшей остаточной иллюзией того, что было перед этим.   Выйдя из воздушного шлюза, они увидели коридор совершенно стандартной на вид исследовательской лаборатории – в самом деле, куда более привычный, чем каменные украшения ИТГ на Эвридоме. Ничего не было неуместным, помимо двух ее благоговеющих старших телохранителей, сопровождаемых, по-видимому, аватаром лабораторного ИИ, учитывая, что стоящий там «мужчина» был вылитым Владимиром Волоховым.   – Добро пожаловать в Адепт Синий, – сказал ИИ, отвернувшись от Патриции обратиться к ним. – Сказать, что мы с нетерпением ждали вас, будет… немалым преуменьшением. Но я забегаю вперед. Нет нужды спешить. Я Владимир Волохов, или, как называют меня друзья, Влад.   После загадочного заявления девушки переглянулись, но последовали за ведущим их по коридору Владом. На ходу Рёко попыталась заглянуть, что происходит за некоторыми открытыми дверями, обнаружив в основном сидящих за своими столами исследователей, хмуро глядящих на голографические экраны и парящие модели.   – Полагаю, мне не нужно тратить слишком много времени на объяснение ведущейся здесь работы, учитывая, сколько времени вы обе провели в ИТГ, – сказал Влад, как будто забыв о присутствии Эланис, Эри и Патриции. – Я в долгу перед Леметром и доктором Тао за их работу по этому вопросу. Печально, что они не смогут больше узнать об истинном положении вещей, но в свое время они получат свою долю кредита.   – Кажется, вы говорите о чем-то весьма специфическом, – сказала Патриция, задав вопрос, который уже готов был у Рёко. – Что вы имеете в виду?   Влад пожал плечами.   – Не сейчас. Обсудим это за обедом. Прошу прощения, если покажется, что я дразню, но у меня никогда не было подобных разговоров не о работе.   Краем глаза Рёко увидела, как их багажные дроны повернули и исчезли в боковом коридоре. У них в плане был обед с директором лаборатории, после которого было некоторое время на отдых в их новых комнатах. Помимо этого не было ничего конкретного.   По недавно скачанной карте объекта она могла сказать, что они были в жилых помещениях, и она могла только предположить, что есть они будут тут же. Хотя она не смогла найти на карте комнаты директора, и имена проживающих, похоже, не были перечислены.   «Кто вообще директор?» – направила она вопрос Клариссе. Она не помнила, было ли в публичной информации имя.   «Не указано, – ответила Кларисса. – Хотя, с учетом того, как все идет, мне интересно, не является ли директором лаборатории Влад. В этом есть некоторый смысл. Он не так уж хорош с приветствиями».   Рёко смутилась из-за того, что ей даже не пришла в голову такая возможность.   Через мгновение Влад провел их через двери в чью-то частную жилую зону, где уже был установлен обеденный стол, созданный из той же столь распространенной на Земле самособирающейся модульной мебели. Палочки и чашки помогали сформировать японскую или, по крайней мере, азиатскую сервировку стола. Стол был приготовлен на шестерых, хотя промежуток среди посуды намекал на недостающее седьмое место.   – Естественно, я не ем, – почти виновато сказал Влад, усевшись в промежутке в материализовавшееся под ним голографическое кресло. – Но не стесняйтесь занять свои места. Мне сказали, Мами-сан немного задержится. Она довольно-таки занята.   Учитывая, что теперь осталось только одно место, Рёко могла лишь предположить, что это для Мами, подразумевая, что Влад и правда был директором лаборатории. Кларисса все же была права. Они расселись, Курои Эри заглянула в чайник, прежде чем вежливо разлить гостям. Странно, что обе ее телохранителя были приглашены на обед, или что их проинструктировали настолько напрямую общаться с Рёко, но некогда крупная команда профессионалов была теперь сокращена всего до полудюжины лиц, включая обеих лидеров. Просто непрактично было развертывать в совершенно новом окружении столько специалистов по защите на планете, и, в любом случае, Адепт Синий, со столь обширной системой безопасности, не стал бы легкой задачей.   Рёко потягивала зеленый чай, наслаждаясь его теплом и ароматом. Она задумалась, был ли он синтезирован.   «Прошу прощения, что не поприветствовал Клариссу должным образом, – передал Влад. – Но мне сказали, что фельдмаршал не слишком хорошо отреагирует, и кто я такой, чтобы в этом сомневаться?»   Рёко наморщила лоб, после чего остановилась, надеясь, что никто больше не заметил ее реакции.   В это время ее имплантаты отметили, что к двери как раз подходит последний гость. Только тогда она поняла, несмотря на все уже увиденные очевидные намеки, что Мами не прибудет сюда виртуально. Она и правда здесь, что объясняло, почему ее место за столом было сервировано, и, возможно, почему Рёко и Асами вылетели сюда. В ретроспективе все было очевидно.   Хотя на лицах Эланис и Эри вдруг проступил шок, и волосы Эланис дико заметались, прежде чем устроиться в новую, более формальную прическу. Каким-то образом они совершили ту же ошибку.   Сама женщина прибыла мгновением позже, приостановившись в дверях, чтобы оглядеться и ответить на приветствие Влада. Рёко мельком заметила расположившихся за дверью Карину и Сяо Лун; казалось жестоким заставлять их стоять снаружи, пока они ели.   – Фельдмаршал, – поприветствовал Влад.   – Директор Волохов, – откликнулась Мами.   Когда Мами села, из задней комнаты появились обслуживающие дроны с поставленными сверху подносами с едой, явно указывающими, что обед продолжается. Похоже, в начале был суп и маринованные овощи.   – Для меня честь встретить вас здесь, – сказала Эри, поспешив налить Мами чай. – Мы не ожидали, что вы будете здесь, знаете, лично.   Эланис нервно рассмеялась.   – Немного нехорошо с моей стороны, – сказала Мами, помешивая в миске суп мисо. – По правде говоря, мне вообще-то не требуется быть на корабле, чтобы командовать, но интерфейсы Жукова лучше чего-либо другого. Но у меня есть свои причины, чтобы меня сейчас было непросто найти. Вы не представляете, насколько тяжело было вырваться.   Рёко по очереди встретилась взглядом с Асами и Патрицией. Она не представляла, с кем говорит Мами.   – О, мне просто хотелось послушать себя, – сказала Мами, как будто отвечая на вопрос Рёко. – Во всяком случае, прежде чем займемся серьезным делом, вам стоит побаловать себя и попробовать тэмпуру Влада. Знаете, он сам ее готовит, с дронами и фритюрницей. Не представляю, как он это делает, с отсутствием вкусовых рецепторов.   – Вы мне льстите, – в притворном смирении склонил голову Влад. – В конце концов, в основном это вопрос контроля температуры и времени.   Обещанная тэмпура прибыла всего через несколько секунд, пылающая жаром, и они принялись есть, хотя Рёко оказалось непросто наслаждаться тщательно проконтроллированным блюдом из-за пришедшей от Клариссы внезапной волны беспокойства.   «Что случилось?» – подумала она.   «Позже расскажу, – подумала Кларисса. – Тебе пока не о чем беспокоиться».   – Полагаю, я начну с введения в то, что вам необходимо знать об Адепте Синем и его объектах, – сказал Влад, когда остальные принялись за еду. – Надеюсь, вы все сумеете обращать внимание, несмотря на еду.   – О, я бы не была так уверена, – сострила Патриция, хотя уже почти закончила со своей тарелкой.   Директор Волохов с улыбкой принял комплимент.   – Я должен начать с того, что сказанное здесь строго засекречено, – сказал он. – Для уточнения уровня секретности можете заглянуть в информацию, которую я вам сейчас отправлю, но могу заверить, ничто из нее не будет ниже третьего уровня.   Сидзуки Эланис хмыкнула, взглянула на Эри, затем на Мами и остальных.   – Все нормально, – улыбнулась Мами. – Вам позволено это услышать. Объясним через мгновение.   Эланис и Эри с очевидным беспокойством переглянулись, но успокоились.   – Уверен, на данный момент никого из вас не удивит, что Адепт Синий чуть больше, чем кажется на поверхности, – сказал Влад. – Не вдаваясь  в детали, заметнее всего мы в сети тайных исследовательских лабораторий, посвященных деликатным исследованиям Управления.   Он огляделся, убеждаясь, что они поняли, после чего продолжил, наклонившись и сцепив руки:   – Управление по различным причинам предпочитает придерживать некоторые технологии при себе, по крайней мере временно, даже если они не связаны ни с чем, что могло бы откровенно возмутить общественность. Это дает Управлению достаточно времени на изучение потенциальных социальных последствий данной технологии, также позволяя разработать контрмеры для технологий, которые при широком распространении могут повлиять на аспекты наблюдения или действий Управления.   Многое нужно было переварить, хотя Влад сказал это почти как ни в чем ни бывало, и кивали ему только Патриция и Мами, остальные сидели с пустыми лицами. Тем не менее, Влад продолжил:   – Конечно, не секрет, что Управлению хотелось бы повторить как можно больше технологий головоногих, хотя бы для понимания их работы. Однако работу по воспроизведению их технологий червоточины и маскировки держат сокрытыми, в первом случае из-за ее потенциала к разительному изменению экономики и общества, во втором из-за последствий потенциальной маскировки, к которой у нас пока нет контрмер. Х-25 прекрасно демонстрирует мудрость цензуры последнего.   Рёко бросила взгляд на Эри и Эланис, которые не должны были ничего знать о произошедшем. Как ожидалось, они были озадачены.   – Во всяком случае, мы – основная занимающаяся этими двумя целями лаборатория, потому что мы нашли присущее им сходство, – сказал Влад. – В данном случае, наши цели не настолько секретны, так как практически все сейчас действующие лаборатории гравитоники работают над теми же задачами. Секрет в том, насколько мы продвинулись, хотя все равно не настолько, как мне бы хотелось. О, но только взгляните на меня, отвлекаю вас разговорами от еды.   Он замолчал, когда дроны обслуживания вернулись со свежими подносами, опережаемые опьяняющим ароматом жареной пищи. Дроны искусно расставили тарелки, гедонистически выложенные жареными моллюсками, овощами и мясом.   Даже с переполненным предположениями о цели этого непростого собрания разумом Рёко вдруг поняла, сколько времени она провела в пути, ничего при этом не съев. Судя по виду остальных за столом, ее настроение было далеко не уникально, несмотря на тэмпуру и суп, которые должны были приглушить пыл.   На пару минут повисла тишина, нарушаемая лишь стуком палочек, грохотом тарелок и жеванием еды. Единственными, кто не налетели алчно на еду, были сдержанная Мами и, конечно, директор Волохов.   – Девушки в нынешнее время, – с аурой напускной ностальгии сказала Мами. – Помню, когда все здесь сдерживались бы ради своей внешности.   – Возможно, это и к лучшему, что те времена позади, – сказал Влад.   «Я даже не знаю, о чем они говорят», – подумала Асами, кусая жареные вешенки.   «Это неважно», – подумала Рёко.   Несмотря на присутствие еды, Рёко обнаружила, что не может полностью выбросить из головы тему разговора. Не требовался ИИ Управления, чтобы понять, что сочетание сверхсекретной лаборатории гравитоники, исследования червоточины, она и необходимость присутствия здесь Асами были чрезвычайно важны.   – Я слышала об этом от тети Сидзуки, – сказала Эланис, для разговора не слишком-то изысканно опустив кусок мяса. – Звучит ужасно.   Мами слегка улыбнулась.   – Это никогда не было важно. Если и правда было нужно, всегда можно было использовать магию и немного похудеть. Проблемой это было только в ранние дни, когда нужно было ее беречь.   Мами на мгновение сосредоточилась на еде, аккуратно откусив гриб. Рёко могла сказать, что она не была особо заинтересована в еде.   Наконец, когда все они вежливо посвятили еде некоторое время, Мами оглядела стол, по очереди взглянув им всем в глаза.   Рёко увидела, как она решительно положила на стол свои палочки. Движения за столом резко стихли, когда все ощутили перемену в настроении.   – Ну, вероятно, пора мне рассказать, почему я вызвала вас всех сюда, – сказала Мами. – Как я и подразумевала, это не просто для разговора, иначе я могла бы просто отправить голограмму к вам на Землю. У меня есть веская причина приказать вам прибыть сюда.   Она приостановилась, и Рёко успела подумать, что, в самом деле, ей с Асами приказали, а не попросили, хотя в то время она об этом не задумалась, так как ей не терпелось покинуть Землю.   Рёко почувствовала внимательный взгляд Мами.   – Я понимаю, что возникли тревожащие факты о твоем наследии. У меня не было возможности по-настоящему поговорить с тобой об этом, что с моей стороны, как наставницы, плохо, но я уверена, у Кёко была такая возможность?   Рёко мысленно вернулась к тому, что, казалось, было целую вечность назад.   – Она сказала мне, что я – та, кто я есть, и мне не стоит беспокоиться о том, что у меня в голове, потому что моя магия справится с этим в случае, если оно попробует сделать что-то мерзкое.   Мами кивнула, когда осторожно возобновились обеденные звуки, остальные поняли, что их не просят говорить, хотя они по-прежнему внимательно следили за ними.   – Это правильные слова. Я была занята другими аспектами проблемы, так что могла показаться немного отстраненной.   Она приостановилась.   – Тем не менее, тебе, возможно, к лучшему на некоторое время немного сменить обстановку – сказала она. – Также мы считаем, что лучше будет перевести тебя в более безопасное окружение, чем толпы на Земле. Вот почему так повезло, что директор Волохов связался со мной.   – Прошу прощения, но кто именно «мы»? – спросила Рёко. – Вы с Кёко?   В то время как Эри и Эланис с некоторым шоком взглянули на Рёко, Мами наклонила голову отпить немного чая, возможно, выигрывая время составить ответ получше.   – Примерно, – сказала она. – Я бы солгала, если бы сказала, что только мы двое. Когда я объясню, ты увидишь, у других сторон есть веские причины всем этим интересоваться. Это не просто вмешательство.   Рёко обдумала сказанное. Конечно, были законные причины, даже если ей не нравилось о них думать. С обнаружением модуля в ее голове для ответственных сторон было бы ошибкой не следить за ней. В самом деле, к ней хорошо отнеслись, по-прежнему оставляя ей свободу действий – даже если сейчас ей пришло в голову, что есть хорошие причины безопасности, чтобы не пускать ее ни к чему критическому на Земле.   Однако прозвучало все так, словно Мами говорила о чем-то совершенно другом.   Она слегка кивнула, и Мами улыбнулась.   – Ну, вся соль ситуации вот в чем: директор Волохов проинформировал меня, что Адепт Синий проанализировал результаты твоих экспериментов в ИТГ перед неудачным инцидентом. Они сами по себе интересны, но не обязательно полезны. Однако у Адепта Синего есть другая идея. Директор?   ИИ демонстративно кашлянул.   – Пожалуйста, – сказал он. – Вы едва попробовали, Сидзуки-сан. Пожалуйста, уделите минуту.   Испытывая крайнюю неловкость, Рёко потянулась за несколькими кусочками кальмаров и говядины. Она не знала, как именно ей в такой ситуации есть, со всеми за столом, поглядывающими на нее, но ей удалось методично их прожевать, даже немного насладившись.   – Итак, – сказал Влад. – Я облегчу напряжение, если вы извините, что я снова прерываю вашу еду…   Воздух над столом на мгновение вспыхнул, прежде чем застыть сине-красным пятном, которое Рёко сперва непросто было понять. Посреди объекта появилась большая сфера, но…   «О, это луна Орфея», – наконец, поняла Рёко.   Однако остальные выглядели не столь понятливыми, и Влад через мгновение продолжил:   – Это крупномасштабное представление червоточины на Орфее в те краткие мгновения, когда она была вновь раскрыта присутствующей мисс Сидзуки. Сфокусированное на области внимание сенсоров флота предоставило массу прежде недоступной нам информации. Возможность наблюдать открытие червоточины оказалась весьма полезна. У нас была прежняя телеметрия с Сахарского рейда, но, как ни странно, военные не потратили на измерения столько времени, сколько нам бы хотелось.   Последнее предложение он сказал без какой-либо иронии, оставив Рёко гадать, насколько он был серьезен.   – Основываясь на увиденном, мы сумели значительно улучшить некоторые наше модели, даже эмпирически выведя некоторые правила, но без теоретического прорыва можно добиться не такого уж и большого дополнительного прогресса, пока, конечно, самая интересная из нынешних телепортеров не согласилась принять участие в нескольких экспериментах.   Он улыбнулся Рёко, сознательно выражая вопиющую лесть. Голограмма над столом гладко перетекла в явную симуляцию открытия и закрытия червоточины.   – В результате мы смогли проверить некоторые теории и прояснить ход мысли, – сказал он. – С тех пор мы усердно старались, пытаясь применить узнанное, воспроизвести по меньшей мере некоторые аспекты эффекта. Есть некоторые обнадеживающие результаты, но не так много, как хотелось бы.   Он снова закрыл глаза, и Рёко задумалась, не было ли это в основном для эффекта, так как, если она правильно помнила, ИИ в основном считали человеческие разговоры слишком уж медленными.   Рёко воспользовалась возможностью оглядеть остальных. Презентация Влада явно была достаточно длинной, чтобы они замедлили еду, предпочитая обращать внимания на презентуемое. Патриция и Асами выглядели задумчивыми, что у нее ассоциировалось с кем-то, старающимся уделять все внимание на что-то далеко за пределами специальности, и, возможно, она выглядела так же. Пустые лица Эланис и Эри указывали, что они потеряли ход разговора и, возможно, пытались последовать с замедленной версией в их имплантатах. Прочесть Мами она не могла – на ее лице, казалось, была застывшая улыбка, в которой Рёко невольно нашла нечто тревожащее.   – Задействованный для выполнения таких манипуляций пространством-временем уровень сил потрясает, – наконец, сказал Влад, сложив домиком руки. – Мы просто не в состоянии генерировать энергию, необходимую для повторения хотя бы искажений, наблюдаемых в относительно малых гравитационных технологиях головоногих. До обнаружения на Х-25 маскировочного устройства мы полагали, что столкнулись с фундаментальным пределом технологии, и что только успешное повторение источника энергии парадоксального двигателя обеспечит достаточную мощность чего-либо хотя бы приблизительно портативного.   Появившаяся теперь над столом диаграмма, на первый взгляд, мало что значила для Рёко, и, скорее всего, была больше украшением, чем объяснением.   – Энергетические затраты на создание контролируемой червоточины на порядок выше, – глядя в никуда, сказал Влад. – В самом деле, мы подозреваем, что используемые головоногими червоточины рассчитаны на оптимизацию энергетических затрат ценой компромисса между необходимой на открытие чего-то столь крупного энергией и чистой нестабильностью меньших червоточин. Иронично, но не так сложно удерживать уже открытую червоточину открытой, но с нашими нынешними ресурсами мы и это просто не сможем сделать.   Рёко почувствовала остановившийся на ней во время речи Влада взгляд Мами и задумалась, какова должна быть ее реакция.   Она подобралась в своем кресле, в то время как Асами отложила только что взятый кусок курицы, по-видимому, решив пока что ее не есть.   – Так вы хотите, чтобы мы с Асами остались здесь для дальнейшего исследования? – пришла к очевидному выводу Рёко. – Я вижу смысл этого. Мы останемся здесь, подальше от Земли, пока не будет разрешено все, что необходимо решить, а также мы сможем помочь с исследованиями. Очевидно, это довольно безопасное место.   Впервые с начала разговора Влад слегка улыбнулся, вернув внимание Рёко.   – Неплохая догадка, – сказал он. – Хотя, полагаю, вокруг было достаточно свидетельств. Вы в основном правы. Это основная причина, по которой вы здесь. Однако будь это просто вопросом дальнейшего тестирования и экспериментов, вряд ли это привело бы сюда фельдмаршала.   Рёко не удержалась от взгляда на Мами, которая просто кивнула и указала глазами обратно на Влада.   – После долгого изучения проблемы, – с посерьезневшим лицом сказал Влад, – мы пришли к выводу, что есть способ временно добиться желаемого эффекта. Я не уверен, насколько это будет полезно, и вряд ли это удовлетворит меня интеллектуально… но хватит уже играть словами. Наши модели заверяют, что правильно сконструированный аппарат, вкупе с небольшой контролируемой сингулярностью, может слабо воссоздать условия для открытия червоточины, схожие с условиями вблизи Орфея после уничтожения генератора червоточины пришельцев. С учетом этого, для вас возможно будет повторить достигнутый там подвиг телепортации, используя почти мгновенные переходы через червоточину, через которые вы телепортируетесь. Иными словами, мы можем создать устройство, которое послужит усилителем диапазона.   Внезапный поток слов на мгновение застал Рёко врасплох, вынуждая разбираться не только в явном смысле сказанного, но также и в неявном. Если они смогут создать усилитель диапазона, что тогда? Насколько далеко? Почему это важно?   Движения посуды замедлились еще больше, когда остальные заметили в словах Влада то же самое, что и Рёко.   Хотя в то время как Рёко формулировала, что собиралась сказать, Патриция впервые заговорила об этой теме.   – Контролируемая сингулярность? – медленно моргнула она. – Вряд ли это то, что можно найти на складе. Насколько я слышала, мы не уверены, что даже головоногим удалось добиться чего-то подобного. Это не похоже на шаг вперед. Вы хотите сказать, Адепту Синему удалось ее создать?   – Ну, я бы предпочел для этого технологическое решение, – сказал Влад. – И нет, не удалось. Но, по крайней мере на разовой основе, у нас есть нетехнологический источник.   Он многозначительно взглянул на Асами, притянув также взгляд и Патриции. Через мгновение она кивнула.   – Ясно. Я не понимала.   Асами схватила под столом руку Рёко и сжала ее.   – О каком усилении мы говорим? – спросила Рёко. – Возможность переместить группу людей через звездную систему определенно будет полезна, даже если в прошлый раз я отключилась.   Влад снова улыбнулся, как будто позабавленно.   – Мы не знаем, – сказал он. – мы даже не уверены, что это сработает. Вот почему мы хотим попробовать. Но наши оценки доходят до нескольких десятков световых лет. Это даже не тот же масштаб. Это не просто соответствует производительности головоногих – заметно превосходит, по крайней мере в контексте скачковых приводов.   Рёко потребовалось некоторое время, чтобы осмыслить последнее его заявление, моргая, глядя в глаза голограммы, в то же время решая, как на это реагировать.   – Если полностью честно, – вмешалась Мами, – в Управлении и МСЁ есть такие, кто после обнаруженного в тебе считают тебя угрозой безопасности, и я полагаю, ты достаточно умна, чтобы самой это понять. Было непросто не позволить им действовать на основе страхов, сохранив при этом твою свободу действий на Земле. Ты никак не могла остаться и, в данный момент, никак нельзя игнорировать подобный потенциал.   «Так что это тюрьма, так же как лаборатория, – прямо подумала Асами, не меняя выражения лица. – Нам стоило понять».   Как бы ей того ни хотелось, Рёко не могла игнорировать возможность, что она права. Однако она решила задать другой вопрос.   – Так что именно это за потенциал? – спросила она. – Я не могу отрицать некоторого трепета от подобного дела, но какую именно ценность нельзя игнорировать? Взрывание баз пришельцев?   – И как гарантировать, что она вообще окажется в верном месте? Или что сможет вернуться? – спросила Патриция. – Будет крайне рискованно проверять.   – Есть много безответных вопросов, – С почти разочарованным видом сказала Мами. – Есть то, чего мы просто не узнаем, пока не попробуем. Но человечеству нужно новое оружие этой войны. Нам нужно что-то сделать. Сахарский рейд выиграл нам годы, но в этот раз они слишком уж сосредоточены, чтобы позволить нам его повторить. Что-то должно произойти.   Рёко подумала, что она увидела, как Мами вцепилась в край стола, но не решила, не было ли это ее воображением.   – Так почему они здесь? – спросила Асами, кивнув в сторону Эри и Эланис. – Без обид, но в этом все равно нет особого смысла.   Мами слегка улыбнулась.   – Насколько бы безопасен ни был этот объект, сложно добиться полной уверенности. Также две семьи сочли, что для них будет полезно набраться чуть больше опыта в ситуации, которая не только предполагает больше общения.   Объяснение не показалось Рёко таким уж убедительным, хотя ей непросто было прочесть выражение лица Мами. В Патриции был смысл – ее набор сил идеально подходил против потенциального электронного проникновения – но Эри и Эланис не специализировались ни на чем конкретном.   Хотя две упомянутых девушки выглядели перегруженными, и Рёко выдохнула, зная, что именно ей нужно что-нибудь сказать.   – Ну, полагаю, будет интересно, – дипломатично высказалась она, пусть и была при этом серьезна. – И я пока что не возражаю побыть здесь, пока есть чем заняться.   – Ну, мы, по очевидным причинам, не могли пригласить сюда слишком много твоих друзей, – сказала Мами, изящно разрезая кусок мяса. – Но еще одна причина присутствия их здесь в том, чтобы нам всем не стало слишком одиноко.   В разговоре наступила пауза, во время которой Эри нервно усмехнулась. Рёко поняла, что на несколько минут совершенно забыла, что они должны есть.   – Ну, как я и беспокоился, вы почти ничего не съели, – сказал Влад, пусть даже Патриция потихоньку нарезала кусок мяса. – Ну, предупреждаю вас, десерт в пути, так что вам лучше съесть эти смущающие остатки еды.   Он изобразил хлопок в ладоши, и вернулись дроны обслуживания, доставляя что-то вроде льдистых розово-красных туннелей.   – Тайское жареное мороженое, – с довольным видом сказал Влад. – Ну, вообще-то, если честно, скорее шербет. В форме червоточин, символизируя наши общие интересы.   Они принялись за еду, некоторые остальные спешно сметали недавнее жареное мясо. Рёко сумела последовать примеру, гадая, не чувствовал ли Влад необходимости поторопить с едой, и если так, почему?   Тем не менее, она была рада. И снова она почувствовала, что может посочувствовать Клариссе ван Россум. Она чувствовала, как снова сдвигается мир под ногами, и могла лишь задаваться вопросом, куда он ее приведет.   Мами нравилось считать, что она, по крайней мере, знает, когда с ней что-то не так. Вот почему, вместо того, чтобы напрягаться на борту Жукова, она взяла часть рабочего отпуска, передав основные обязанности адмиралу флота Ананд, и отправилась в эту небольшую исследовательскую поездку.   Ей еще нужно было спросить Шарлотту о недавнем инциденте или о том, что она подразумевала, когда потребовала сказать, знает ли Мами, что сделала. ОПЗ, включая Шарлотту, после этого был весьма заинтересован, прося ее – нет, требуя от нее прибыть поговорить с ними, до того, что она начала резонно задаваться вопросом, не пытаются ли они попробовать заставить или обмануть ее что-то сделать.   В то время как она всегда полагала, что Кёко и, особенно, Хомура трагически упрямы, что отказываются от помощи, когда она им нужна, она чувствовала, что у нее особые обстоятельства.   «Вероятно, все они считали, что у них особые обстоятельства», – прокомментировала Махина.   Мами удивленно вскинулась, полностью затерявшись в своих мыслях. Она должна была рассмотреть развитие последнего поколения экспериментальных флотских бомбардировщиков; судя по тому, что она могла вспомнить о теме, она даже не начала.   Она оперлась на руку, опустив локоть на стол перед ней.   «Сейчас я не собираюсь соглашаться приближаться к телепатам, Махина, – подумала Мами. – Я вижу свидетельства. Секретная документация самого ОПЗ гласит, что спонтанное кровоизлияние в мозг – классическая контрмера к мыслечтению, используемая мощными телепатами. Не знаю, как, но я каким-то образом сделала это с ней, и после этого она даже на заговорила об этом со мной. Либо они что-то скрывают, либо хотят вскрыть мне голову и выяснить, что я сделала. В любом случае…»   «Нет, я согласна, Мами, но только потому, что у тебя есть причины подозревать их, не значит, что ты в порядке…»   – Я знаю, что я не в порядке! – отрезала Мами вслух в своей пустой комнате.   Она выдохнула, стараясь успокоиться.   – Прости, – сказала она.   «Конечно, я знаю, что я не в порядке, – подумала она, наклонившись в кресле вперед и отчаянно прижав ладонь ко лбу. – Мы уже это обсуждали. Я больше не могу это скрывать. Кажется, все указывает на то, что в какой-то момент я была переформатирована. Но кем? И зачем? И кто та девушка, которую я не помню? Из того, что я когда-либо слышала, если я столько выяснила, удаление памяти должно уже разваливаться. Но я до сих пор не могу вспомнить».   «Хочешь ли ты вообще знать? – спросила Махина. – Переформатирование не стали бы проводить без веской причины, и из всего, что мы знаем, ты провела его сама».   «Не думаю, что у меня есть выбор, кроме как узнать, – подумала Мами. – На данный момент, стены явно начинают падать. Если только я не выясню, кто это со мной сделал, и не попрошу повторить это, у меня нет выбора. И это только отложит последствия».   «Так ли плоха идея это отложить, учитывая твое нынешнее положение в армии? – подумала Махина. – Ты слишком важна для МСЁ, чтобы тебя терять».   «И вот почему я не доверяю ОПЗ, – подумала Мами. – Почему, по-твоему, я прибыла сюда? Влад – старый друг, и он… другой».   «Нам нужна старая подруга, которая также телепат, которой можно доверять…» – начала Махина.   «Нет, – подумала Мами. – Если произошло что-то подобное, слишком высок шанс, что мои “старые подруги” в этом участвуют. Что мне на самом деле нужно, так это не они».   «Тогда найдем такую», – предложила Махина.   – Тебя и правда все это устраивает?   Рёко подняла глаза, снимая носки, задумавшись, почему Асами решила именно сейчас задать такой вопрос.   – Немного расплывчатый вопрос, – сказала она, приподнявшись с кровати, чтобы получилось взглянуть своей девушке в глаза. – Можешь уточнить?   Асами, до сих пор спокойно стоящая и наблюдающая за Рёко, принялась медленно расхаживать по комнате. Их комната, в то время как хорошо меблированная, определенно была не так хороша, как у Мами, и, конечно, лишена была живого прикосновения квартиры, что все еще была у них на Эвридоме. Также она была гораздо меньше, и, пожив некоторое время в колониях, они начали уставать от стесненных мест.   Асами подняла руку и широко обвела ею.   – Знаешь, жить на этом астероиде, участвовать в еще большем числе экспериментов, прятаться от Богиня знает кого. Мы даже не знаем, что произойдет, если они преуспеют. Разве тебе не хочется больше контролировать свою жизнь?   Рёко позволила волосам накрыть ей глаза, лениво шевеля пальцами ног. Комментарий Асами жалил, потому что эта мысль приходила ей в голову, но все же она не готова была жаловаться Мами.   – Я начинаю думать, что не получу такой свободы, пока все это не закончится. Кажется, как будто я заключила какую-то сделку с дьяволом. Без своего желания я не смогла бы увидеть все эти места или всего этого добиться, но для этого моему желанию потребовался значительный контроль над моей жизнью. Или вроде того.   Асами приоткрыла рот, затем снова закрыла его, прежде чем покачать головой.   – В этом даже нет особого смысла, – сказала она. – Как именно твое желание дало тебе эту штуку в твоей голове или сделало тебя наследницей всех этих людей или что-то еще?   – Оно может быть ретроактивным, – сказала Рёко, избегая смотреть Асами в глаза. – В этом просто слишком много смысла. Никто никогда не доказал, что желания не могут быть ретроактивны.   Ей не хотелось говорить это вслух, потому что она знала, что прозвучит параноидально.   – Но и что могут никто никогда не доказал! Это глупо! – воскликнула Асами с охватившим голос удивившим Рёко внезапным гневом. Ее руки дрожали, сжимаясь в кулаки.   Под шокированным взглядом Рёко Асами, сглотнув, заметно взяла себя в руки.   – Прости, – положила она руку на голову. – Я… просто, если они могут быть ретроактивны, почему мое таким не было? Вместо этого мне приходится все это помнить – всю эту чушь о моих родителях. По крайней мере, оно могло бы стереть для меня мои воспоминания. Или моего брата.   Голову Рёко наполнили множество ответов, варьирующихся от «может быть у тебя был недостаточный потенциал» до «в конце концов, у тебя должна была быть какая-то причина для желания». Она все их проглотила, вместо этого сказав:   – Часть меня хочет, чтобы я смогла забыть все это о каком-то органе в моей голове, или, по крайней мере, что моя мать каким-то образом в этом участвовала. Часть меня хочет, чтобы мы смогли выяснить, кто за всем этим стоит. Но мы озвучили желания, не так ли? Нам придется столкнуться с миром, каков он есть.   Рёко на мгновение почувствовала на себе взгляд Асами, пусть даже решила пристально взглянуть на стул рядом с дверью в комнату, оставленный после того, как они разулись на нем.   Асами села рядом с ней, и Рёко почти почувствовала, как девушка расслабила плечи.   – Я не уверена, что верю в это, – сказала она. – В конце концов, даже Древние ни на что не закрывают глаза. Я ни с кем не говорила о своих родителях, и ты… ну, я сказала тебе не говорить твоей матери, и ты согласилась со мной, как только у тебя было несколько дней это обдумать.   – Я не могу убедить тебя в обратном, потому что не уверена, что ты ошибаешься, – сказала Рёко. – Но из того, что я видела, избегание этого сейчас просто означает, что придется столкнуться с этим позже, порой гораздо позже. Даже Древние от этого не защищены.   Асами осторожно, глубоко вдохнула.   – Поверю тебе на слово. В конце концов, у тебя с ними большое опыта.   Она прислонилась к стене, искажая отображаемый ею по умолчанию вид на звезды.   – Ну, тогда давай с этим столкнемся, – сказала она. – Если ты права, что это значит? Как долго ты будешь оказываться в новых местах? Когда ты сможешь просто остановиться и остаться дома? Почему это не подождет пары лет?   Как ни странно, Асами, казалось, избегала прямого контакта с ней, как если бы опасалась, что это прервет разговор.   «Это не подождет, потому что я не могу ждать», – подумала Рёко, протянув руку, но прервав жест.   – Я не знаю, когда это закончится, – наконец, сказала она. – Но я вполне уверена…   Она приостановилась, задумавшись, правда ли она хочет сказать что-то подобное.   – Что бы это ни было, я вполне уверена, ты должна быть частью этого, – схватила Рёко девушку за руку и взглянула ей в глаза. – В этом слишком много смысла. Гравитация и червоточины? То, как мы встретились?   – Хочешь сказать, нам каким-то образом суждено было быть вместе? – нахмурилась Асами. – Из-за твоего желания или чего-то подобного?   – Вроде того, – слегка наклонила голову Рёко.   – Это и правда романтичные слова, – тряхнула головой Асами. – Но я не хочу сужденности. Я… слишком многим в моей жизни уже манипулировало желание. Порой мне кажется, что это все, с чем мне приходится иметь дело. Я хочу, чтобы хотя бы что-то было моим собственным.   Рёко опустила голову, размышляя, не сказала ли она что-то не то.   – Не думаю, что в данном случае это и правда важно, – сказала она. – Насколько я понимаю, желания часто идут по пути наименьшего сопротивления. Если желание ответственно за нас, тогда оно, вероятно, решило свести нас, потому что мы уже совместимы. Просто иначе мы никогда бы не встретились.   – Это помогает мне чувствовать себя немного лучше, – слегка улыбнулась Асами, хотя Рёко не знала, что делать с выражением ее глаз.   Рёко ненадолго задумалась. Что в подобной ситуации обычно было бы правильным поступком?   – Так ты хочешь… – начала она.   – Нет, – покачала головой Асами. – Давай посмотрим, получится ли настроить стену на что-нибудь романтическое. Вроде тех плато на Сан-Джузеппе, которые мы посещали с Азраил.   – Ладно, – сказала Рёко, позволив себе отвлечься на поиск подходящего вида.   Они долгое время сидели на кровати, держась за руки, глядя и размышляя.   Приложение: «Тайные исследования»   〈В следующем тексте, 〈〉① указывает на содержимое, отредактированное для не обладающих категорией допуска. Число указывает на категорию допуска, требуемую для доступа к закрытому содержимому.〉①   〈Как и все правительства со времен, по меньшей мере, зари индустриальной эпохи, Управление сочло благоразумным управлять сетью тайных исследовательских объектов. В то время как официально у Управления нет в этом необходимости, так как больше нет соперничающих национальных государств, от которых хранились бы секреты, на практике «Управление: наука и технология» определяет три класса секретных исследований:〉➂   〈1. Исследования, которые ведутся в тайне по политическим причинам или ради поддержания общественного порядка.〉➂   〈2. Исследования, последствия которых для общества, общественного порядка и человеческого состояния не определены и, возможно, опасны. Управление предпочитает прежде кого-либо еще знать пределы возможного, а также необходимость подавить схожие исследования или вынести четкий идеологический запрет.〉➂   〈3. Исследования, которые могут быть опасны в руках групп-изгоев. Пусть и схоже со вторым пунктом, они сосредоточены больше на развитии контрмер, часто хранятся в секрете, пока технологию не выпустят официально по другим каналам.〉➂   〈Довольно необычно по сравнению с прошлой практикой, некоторые из чернейших исследовательских групп Управления организованы ячейками, действуя под собственным контролем и мало зная друг о друге, с большинством членов – порой всеми членами – блаженно не знающими, кто на самом деле их спонсор. Потерянное в эффективности и интеграции оборачивается выигрышем в возможности отрицания и чистой секретностью. Каковы бы ни были для сил безопасности или следователей проблемы, вызванные тем, что черная исследовательская группа связалась с настоящей группой-изгоем, их смягчает факт, что такую группу, при обнаружении, все равно лучше уничтожить.〉⑤   — «Тайные исследования и Управление», краткая сводка для новых агентов, выдержка. На основании необходимости знать.