К звездам

  Сравнивая мир прошлых лет с нынешним, можно заметить разительное отличие, подчеркнутое тем, что у столь многих ныне живущих даже нет ощущения, что что-то изменилось. Умом они могут знать ответ, но сердцем, подобно кому-то все это пережившему? Ни за что.   Почти слишком легко говорить о погоде. Глобальная средняя температура вернулась к исторической человеческой норме, контролируемая терраформированием Управления и солнечными щитами, но это не то же самое, и на школьных поездках этот факт вбивают во всех младшеклассников. Может, ледяные шапки и вернулись, но дожди больше не льются как прежде. Сохранились лишь самые устойчивые климатические особенности, вроде муссонов. И вполне уместно указать, что в мегаполисах никому до этого особо нет дела.   В конце концов, важна не точная температура, но как мы к этому пришли, и эпоха до и во время Объединительных войн повидала самые нестабильные климаты за всю отмеченную историю, включая как невыразимо жаркие лета, так и ледяные ядерные зимы. Вместе с более чем половиной довоенного человеческого населения исчезли огромные части экологического разнообразия. Хорошо известные виды, животные, которых я видела в журналах, остались в прошлом, за исключением нескольких представителей в выживших зоопарках. И это даже не начало рассказа о потерянном. Почти все возможные рыбные промыслы рухнули – долгое время синтезаторы были насущной необходимостью, если только вам не нравилась питательная паста.   Но знаете что? Меня задевает совсем не это. Когда я была молода, я повидала почти все места Земли. Почти все страны во время различных войн, происшествий, истории. Ничто не осталось прежним. Не только национальные государства, но и люди. Где они живут. Как они живут.   Войны все изменили. Нельзя опустошить мир, не опустошив его дома. Суета Нью-Йорка, башни Ближнего Востока, нелепые толпы Индии, старый Рим – все теперь исчезло. Мы пытались восстановить по-настоящему важное, но оно неестественно. Я там бывала – порой кажется, как будто даже жители лишь задержавшиеся туристы.   Хотя забавно, что выжило. Уже столетиями нет такой уж необходимости в сельском хозяйстве, и Управление предоставляет массу стимулов для переезда в город, но некоторые люди упорно продолжают жить на земле, даже работать на ней. Еще остались фермы, плантации, ранчо, и хвала за это небесам.   Хотя, возможно, я никогда больше не увижу лесоруба или нефтяника…   — Кларисса ван Россум, пост в личном блоге, блог-платформа МСЁ «Фиванка».   Генеральный приказ №2461–37 восстанавливает приоритет изучения общества, экономики и, главным образом, мотивации головоногих. После двух десятилетий едва имеющегося в этой сфере прогресса и ощущения, что дальнейший прогресс вряд ли возможен, это стало значительной неожиданностью. Однако наши источники указывают, что Глава Генерального штаба Томоэ Мами начала серьезное обеспечение исследований ресурсами. Получивший вопрос представитель Генерального штаба отказался комментировать приказ.   — «Кратко о ежедневной войне», Сеть вооруженных сил, 2461.   – Должен сказать, я не ожидал столь личного визита, – провожал по коридору гостью директор Волохов. – С заблаговременным предупреждением я бы подготовился получше. Сейчас же я вряд ли смогу оказать надлежащий прием.   – В этом нет необходимости, – покачала головой Мами. – Я просто заглянула по пути. Хотела лично поговорить с девушками, раз уж была поблизости. Вы, в общем-то, не так уж далеко от «Карфагена».   Конечно, она была не вполне честна. Недавние успехи на борту Адепта Синего и соответствующая задача превращения их в лучшее преимущество человечества в последнее время занимали немалую часть ее мыслей. Но никакое оказанное ей Волоховым гостеприимство не облегчит ее работу.   – Жаль, что вы разминулись с директором Валентин. Она отбыла всего пару дней назад. Она далеко не специалист по данному вопросу, но я считаю, ее вклад был бы полезен. В конце концов, прежде чем стать администратором, она была в команде силовых полей фон Рор.   Она решила не смущать его упоминанием, что уже знала о директоре Валентин, так как Махина затронула этот вопрос, просмотрев логи посещения станции. Не то чтобы она что-то сказала, подобно Махине, просто сочла этот штрих… подозрительным.   – Во всяком случае, – добавил Волохов. – По вашему запросу я изменил расписание лаборатории, чтобы в данное время девушки были свободны. Я должен настоять, чтобы вы осмотрели объекты и пронаблюдали один из новейших наших экспериментов. Знаю, что уже приводил вас сюда, но не то чтобы в прошлый раз тут можно было увидеть работающие червоточины, не так ли?   Мами вежливо улыбнулась страсти ИИ. Она не намеревалась покидать станцию не увидев хотя бы одного эксперимента, при условии что это будет настоящий эксперимент.   – Пока мы не идем ни на какие излишние риски, – сказала она. – Мне бы не хотелось просить их что-то сделать лишь чтобы показать мне.   – Я понимаю, что важно, – наклонил в ответ голову Волохов.   ИИ встал перед ней, указав на дверь справа от нее, очевидным ответом скользнувшую вбок. Она прошла через нее, аватар Волохова последовал за ней.   Накихара Асами и Сидзуки Рёко уже ожидали ее, стоя в одном из конференц-залов станции, одетые в парадную форму, как она и запросила. Естественно, она прибыла сюда отчасти из-за них, хотя не по той причине, что мог предполагать Волохов.   – Добрый день, девушки, – сказала она, пусть даже по времени станции был скорее вечер. – Полагаю, вы в порядке.   – Насколько это возможно в изоляции на подобной станции, – сказала Рёко, чуть покосившись на свою спутницу. – Без обид к гостеприимству Влада.   Она приостановилась, о чем-то задумавшись.   – Но я все равно рада видеть вас, Мами-сан.   Мами не могла винить столь юных девушек за раздражение на заключение, особенно в сравнении с предыдущим размещением на Эвридоме. Она признала приветствие, на мгновение закрыла глаза, но не двинулась сесть, как они могли ожидать.   – Ну, сперва к делу, – повернулась она к Асами. – Я попросила вас прибыть в парадной форме.   Девушка неосознанно сдвинулась, взглянув на Рёко и поправляя рукав, и Мами позволила появиться на лице улыбке. Нервозность была вполне естественной: девушка невольно задавалась вопросом о том, что планировала Мами.   Через мгновение появились Кларисса и Махина, возникнув из ниоткуда в дожде разноцветных искр. Кларисса использовала форму «старшей Рёко», в чем, по мнению Мами, был смысл, но Махина использовала очевидно детскую форму Мами, что, честно говоря, было несколько неловко.   Однако они были одеты в те же парадные формы, что и их хозяйки, и она невольно заметила, что Махина выглядела очаровательно. Волохов даже наклонился и потрепал ей волосы, и Мами хотелось бы повторить этот жест.   – Чувствую себя почти обделенной, – взглянула на двух таккомпов Асами, но не поинтересовалась причиной их присутствия.   – Не надо, это твой праздник, – сказала Кларисса, схватив Махину за руку и развернув ее.   Мами согласно кивнула, убедившись, что привлекла внимание Асами. Конечно, она заранее намекнула на цель этой церемонии, но не стала говорить ничего конкретного. Ей нравилось порой устраивать небольшие сюрпризы.   – Как вы можете знать, повышение волшебниц в армии несколько отличается от повышения всех остальных, – улыбнулась Мами, привычно отдавшись ораторскому искусству. – Помимо истинно руководящих позиций, оно отчасти представляет, насколько вы важны для службы, а не только точное ваше положение в командной цепи. Особенно это верно в небоевых ветвях.   Она на мгновение приостановилась, забравшись в карман и достав знак различия.   – Так что можете считать это подтверждением своей важности для нас и напоминанием Управления всем, что вы не просто оружие или инструмент, но достойная уважения личность.   Она шагнула вперед, прикрепив знак к плечу Асами. Девушка выглядела удивленной, почти ошеломленной, пусть даже легко было догадаться о происходящем. Мами ослепительно улыбнулась, припомнив отчет ОПЗ, гласящий, что девушка считает себя неподходящей и нуждается в положительном подкреплении.   – Поздравляю, старший лейтенант.   – Полагаю, мне не стоило удивляться, – сказала Асами. – В этом есть смысл, учитывая, что мы здесь делали, пусть даже мне не кажется, что я так уж преуспела в бою.   Она покачала головой из-за обращенного на нее внимания, в то время как Рёко приобняла ее, а собравшиеся ИИ вежливо поаплодировали.   «Я и правда не так уж много сделала, – уловила Мами ее мысль, лишь слегка нажав. – Все равно все это лишь из-за моей силы. Не то чтобы я что-то сделала».   Мами сумела не прикусить губу на мысль девушки. Ей хорошо знакомо было это чувство, она видела такое у сотен людей, но здесь нельзя было найти простой ответ. Почти в человеческой природе – не позволять себе испытывать радость.   – Звание – это то, чему можно порадоваться, – взглянула она в глаза Асами. – Неважно, как оно получено.   Она прикрыла ладонью рот, размышляя, что делать. Это было не единственной причиной ее присутствия, и отчасти ей хотелось на некоторое время отложить главную тему, пока она не навестит остальных присутствующих на станции девушек и не расслабится немного сама.   Но дело есть дело, решила она и жестом попросила остальных занять места вокруг небольшого конференц-стола. Махина запрыгнула на одно сидение и слегка замерцала, приняв старшую форму, чтобы голова была заметна над столом. Нахмурилась, после чего вернулась к прежней форме, вместо этого под ее ногами вытянулся стул.   – Я просмотрела результаты экспериментов с червоточиной, – сказала Мами, оглядев собравшихся и убедившись, что все устроились, – и Генеральный штаб весьма доволен результатами. Однако…   На этом она приостановилась, как риторически, так и вдумчиво подбирая слова.   – Ну, это ограниченная информация, но у нас почти нет в запасе времени. Не в той степени, как можно подумать.   Она кратко встретила их взгляды, убедившись в их понимании, после чего кивнула Махине. Девочка наклонилась над столом, демонстративно потыкав воображаемые кнопки. Через мгновение над столом ожила голографическая презентация, и Махина использовала ее для объяснения, с краткими передачами в военном стиле, сложившейся в настоящий момент ситуации на войне, в частности неожиданно быстрой подготовки пришельцев к наступлению после поражения в секторе Евфрат.   – Если мы не предотвратим или серьезно задержим это наступление, у Управления не останется иного выхода, кроме как перейти к гораздо более агрессивным военным действиям, – сказала Мами. – И хотя в краткосрочной перспективе это предотвратит поражение, нет сомнений, что в долгосрочной мы не сможем победить. Нам придется рассматривать отчаянные меры – меры, о которых не вспоминали с самых напряженных периодов Объединительных войн.   Ей не пришлось заполнять этот пробел – на это способен был любой мимолетно знакомый с историей или даже с политическими дебатами, связанными с проведением нынешней Войны контакта.   – И вы надеетесь, что мы сумеем предоставить некое чудо, которое все ищут, – без вопроса сказал Волохов.   Он сложил на столе руки, оценивающе оглядывая Мами.   – Так и есть, – признала Мами. – Вы уже преуспели с червоточиной, и вы уже предоставили нам относительно незащищенную цель. Если вы сможете масштабировать червоточину, мы сумеем ударить по ним, где они этого и не подумали бы ожидать. Сорвать их логистику и отложить наступление. Все нам известное предполагает, что это пульсарная шахта будет среди того немногого, что им по-настоящему сложно заменить.   Волохов откинулся на спинку стула, выгнувшегося назад, отражая движение голографического аватара.   – Такие слова был бы рад услышать любой директор по исследованиям. Звучит как неограниченное предоставление ресурсов, столько персонала, сколько захочется, сотрудничество… но у меня почему-то по-прежнему остается предчувствие. Это большая ответственность, и…   Он многозначительно взглянул на Асами и Рёко.   – Дело не только во мне. Это затрагивает и их тоже, и я знаю, насколько они не в восторге от пребывания здесь.   В ее мыслях промелькнуло банальное «все мы приносим жертвы», но она от него отмахнулась. Было еще что сказать получше.   – Знаю, – слегка покачала она головой. – Поверьте мне, я знаю. Но это лучший выбор, и в такие времена это единственный лучший наш выбор. Не стану говорить вам, что беспокоюсь или что понимаю, потому что вы и так это знаете. Это ничего не меняет. Прямо сейчас это единственный вариант. Может быть в будущем появятся и другие.   Она посмотрела на девушек, чувствуя на себе взгляды Махины и Волохова, чувствуя их осуждение.   – Дело уже не только в том, чтобы держать вас под наблюдением или дать вам занятие. Вы продемонстрировали свою важность, а с важностью приходит то, что у вас больше нет выбора. Вы можете делать лишь то, что правильно, что вы должны делать. Именно это я и делаю.   Она моргнула, момент прошел, и она ощутила приступ смущения. Она как будто зачитывала какую-то мотивационную брошюру, для перегруженных ответственностью.   Но это сработало, потому что так и должно было быть. Обе девушки смотрели на нее с неким странным восхищением, тем самым, с каким можно было смотреть на особо древнее дерево. Она была не уверена, что ценит это.   Затем Рёко моргнула, при этом сглотнув, и Мами почувствовала, что она готовится сказать что-то рисковое.   – Не думаю, что мы против этого, не для чего-то столь важного, даже если здесь было несколько скучновато. Но не получится ли запланировать перерыв? По обычным правилам нам полагается небольшой отпуск, и наверняка здесь найдется время, когда мы не нужны. Апгрейд оборудования, вроде того?   Рёко взглянула на Волохова, и Мами проследила за взглядом. ИИ мог сообщить об этом куда лучше ее.   Он вздохнул.   – Ну, мне всегда интересны дальнейшие эксперименты, – сказал он. – Но также верно, что если мы планируем увеличить масштаб, нам придется построить что-то новое. Большее. Возможно даже крупнее этого объекта. Нам придется привлечь исследователей со всего человеческого пространства, запросить ресурсы в военных масштабах. Я был бы рад спрятаться в глубоком космосе, но нам, скорее всего, потребуется энергия облака Икара…   На этом он умолк, осознав, что отклонился от темы.   – Во всяком случае, уверен, у вас будет время на отдых. Это вполне справедливо. Пока вы отправитесь куда-нибудь в безопасное место.   Последнее предложение прозвучало мягко и ровно, но ему каким-то образом удалось передать в нем подспудное беспокойство. Мами была не уверена, может ли у ИИ сформироваться привязанность или это стандартное беспокойство за важных участников экспериментов.   – Да, само собой разумеется, – сказала она. – И я бы посоветовала где-нибудь поблизости, если возможно, даже на Земле или Марсе, для сокращения времени в пути. Конечно, Управление покроет дорожные затраты.   У ее удивлению, Асами застенчиво улыбнулась.   – Не волнуйтесь, – сказала она. – У нас уже есть идея.   – Живя в городах, легко забыть, насколько была опустошена поверхность Земли. Во время Объединительных войн и в предшествующие им смутные времена опустели целые регионы, их население стало беженцами, спасающимися от войны или просто смерти. Во многих случаях они бежали от эпохального голода, их источники пищи исчезли из-за нестабильного климата. Они бежали в города, в богатые страны, где еду еще можно было выращивать в более контролируемом климате или, в худшем случае, производить. Все напряженные старания довоенного международного сотрудничества, солнечные щиты, геоинженерия, поставляемые из богатых стран ресурсы развалились в войне, когда страны обращали все, что еще могли себе позволить, в управление собственной экологией.   Асами приостановилась, удовлетворенно кивнув, прежде чем слегка повернуть голову проверить, слушала ли Рёко.   Конечно слушала. Это тема была, по крайней мере в некоторой степени, связана и с ее интересами.   Вместо того, чтобы встретиться взглядом с Асами, она ответила остановившейся девушке поднятием руки, как будто обнимая пейзаж перед ней. Странная была речь, рассказ о истории, что странно прозвучал с ее стороны, почти как если бы она запросила у таккомпа текстовую обработку, что она вполне могла сделать.   Она шагнула вперед, устроившись рядом с Асами и демонстративно взглянув вниз на склон их горы, пусть даже она уже его видела. Они шли по тропе в тропических Андах, поглядывая вниз на пышные зеленые восстановленные тропические леса и на желтовато-коричневую пустошь за ними, из которой их восстанавливали.   Она вполне могла самостоятельно заполнить промежутки в истории Асами, о том как глобальное потепление, климатические изменения, биооружие и даже ядерная война совместно уничтожили экосистемы по всему миру, и что даже сейчас большая часть Земли была незаселена, и более того, довольно негостеприимна для проживания. Управление сосредоточило население в лучших землях, для максимальной экономической эффективности создав массивные городские центры и идиллические сельские районы, в то же время упорно работая над проблемой повторного терраформирования Земли. Так сказать, возвращением человечеству планеты предков.   Она знала это из регулярного повторения в учебном материале, с которым их обучали с самого детства, объясняющем, почему они должны заботиться о биологии, экологии и организмах в мире, где большинство детей росли среди технологии, машин и компьютеров.   Так что она стояла и оглядывала сверкающий ландшафт зеленого, синего, красного и коричневого, подчеркнутый оттенками инфракрасного и ультрафиолетового, и, казалось бы, бесконечную смесь приносимых ветром запахов. Пели птицы, жужжали насекомые, и она подумала, что слышит вдали даже крики немногих обезьян. Была середина дня, и, несмотря на влажность, температура была приятной.   Конечно, на самом деле это был не природный лес, сколько бы к этому ни стремились. Большинство здешних видов были болезненно возвращенными или восстановленными, натуралисты со скрещенными пальцами положились на экспансию и диверсификацию. Воду доставляли с огромных расстояний или на месте конденсировали из атмосферы, пока не удастся убедить климат в том, что здесь снова должны быть обильные дожди. Небольшая армия дронов работала на границе пустыни, строя временные теплицы и засевая волны крепких азотфиксирующих культур для восстановления почвы, пока земля не сможет сама позаботиться о себе.   И, конечно, их бы здесь не было, не будь все здесь абсолютно безопасно. Замаскированные под почти всех местных животных дроны наблюдали за лесами, подчищали их следы и предупредили бы их, реши какой-нибудь крупный хищник заступить им путь. В каком-то смысле окружение было почти столь же искусственным, сколь и естественным.   Тем не менее, сколько бы ни было здесь предосторожностей, было красиво.   – Разве не было целого конфликта из-за управления экологией? – наконец, повернулась Рёко к Асами. – Что-то связанное с солнечным щитом?   – Да, Война щита, – откликнулась Асами. – Глупое название.   Рёко была с этим согласна, но название прилипло. На протяжение всей войны большая часть крупных космических проектов оставались поразительно нетронутыми, но один из них был исключением, так как служил в основном для защиты Восточной Азии, по большей части бывшей на стороне ОФ. Таким образом он стал целью.   Асами отвернулась от вида, жестом предложив им продолжить путь по тропе. Они планировали провести здесь неделю на «одобренных мероприятиях в дикой местности», преувеличенном походе, где им в то же время нужно было обследовать местную дикую природу, проверить популяцию дронов и не делать ничего глупого, или же они выяснят, как именно функционирует правовая система Управления. Как предупредил их радостный рейнджер.   Она пожала плечами, чувствуя на них вес рюкзака, и сдержала улыбку, наблюдая, как куббот Асами удерживается наверху ее рюкзака, из стороны в сторону поворачивая единственный глаз, взаимодействуя с местными локальными сетями. Здесь не было порождений демонов, так что им пришлось взять все необходимое.   Во всем этом было нечто новое, новые виды и звуки, легкое ощущение приключения, чувство прогулки по лесу, что значительно подняло ее настроение. С такой помощью многие окружившие ее душу беспокойства казались… отдаленными, даже если их тени, похоже, всегда будут на грани ее сознания.   Да и Асами, похоже, была в приподнятом настроении, на ходу напевая песню, постоянно приостанавливаясь разглядеть то или иное растение. Покров здесь был редким, выше по склону, и предоставлял роскошь встречи с относительно немногими растениями за раз.   – Что-то не так? – спросила Рёко, когда Асами примерно вдвое дольше обычного задержалась у одного из растущих в тени дерева папоротников.   – Мне кажется, или это похоже на провод? – спросила Асами, одной рукой приподняв часть листа, демонстрируя ей место слома. В самом деле, со стебля свисало нечто похожее на металлическую нить. Под их взглядами она медленно расплелась на еще более тонкие волокна, развалившиеся прямо в воздухе.   – Ты только что его сломала или еще что? – спросила Рёко.   – Мы ведь должны брать образцы, – закатила глаза Асами. – Могла хотя бы притвориться, что обращаешь внимание.   – А, я просто подумала, что мы не займемся этим, пока не разобьем лагерь, – сходу придумала Рёко удобное оправдание. – Когда закончим, мы всегда сможем найти больше образцов, и будет проще разбить лагерь, пока еще светло. Или, по крайней мере, это будет приятнее.   – Полагаю, в этом есть смысл, – удивительно легко купилась на ее логику Асами. – Можно было подумать, что нас немного лучше подготовят ко всему этому.   – Мы улучшены и волшебницы, – сказала Рёко. – Мы вполне можем всю ночь проспать голыми под дождем и все равно будем в порядке.   «О Богиня, не подбрасывай ей идей», – подумала Кларисса, вынудив Рёко проглотить смешок.   Асами не заметила, вернув свое внимание странному листу.   – Так как ты думаешь, что это? – сказала она.   «Вероятно, это одно из находящихся в районе “экспериментальных улучшенных растений”, – подумала Кларисса, в этот раз отправив мысль и Асами. – Проверяют ограниченное развертывание в этом районе, чтобы увидеть, насколько оно полезно для мониторинга дронов. Проверь предоставленное руководство».   Асами наклонила голову.   – Хм, интересная концепция. Полагаю, должно быть. Как именно возможно безопасное взаимодействие с животной жизнью превыше меня. Но я начинаю задумываться, не стоит ли мне поискать апгрейды для своего таккомпа, раз уж он не может заметить чего-то такого. Пока он не начнет, знаешь, чересчур умничать. Не то чтобы я намекала, что Кларисса плоха или в этом роде.   Асами поморщилась, явно осознав, что слишком уж поспешила со словами.   Рёко изобразила примирительный жест.   – Знаю, что ты имеешь в виду. Сомневаюсь, что в ближайшее время они сделают что-то подобное. Если ты не забыла, выходит фильм, и Кларисса будет важным персонажем. Мы втроем уже получили несколько запросов на интервью от некоторых комитетов по этике. Не думаю, что все пройдет тихо.   Асами на мгновение отвела взгляд.   – Просто… никогда не представляла жизнь с девушкой с кем-то еще у нее в голове. Я никогда не представляла так отношения, не то чтобы я вообще часто фантазировала. Знаю, что Кларисса не встает меж нас, но к этому все равно требуется привыкнуть. Знаю, что ты тоже об этом не просила.   «Как и я, но никто, в общем-то, не может просить всего, не так ли? Приходится просто протягивать руку и брать, что получится. Думаю, все мы здесь это понимаем».   Асами, которой тоже была передана мысль, удивленно моргнула, на мгновение поймав взгляд Рёко.   – Ну да. Думаю, так и есть, – покачала она головой.   Асами встала и пригладила волосы, сворачивающиеся и разворачивающиеся.   – Кстати говоря о присутствии лишних людей, и о сне голыми под дождем, и о системах мониторинга дронов, и о… всем остальном, я, в общем-то, с нетерпением жду времени только для нас, без того чтобы знать о безопасниках, способных в любой момент на нас взглянуть.   Она подразумевала Эри, Эланис и остальных назначенных им телохранителей, что все их время пребывания здесь проведут у станции рейнджеров, проверяя сети дронов на какой-либо признак проблем. Рёко разделяла мнение, пусть даже Эри и Эланис начали казаться отдаленно знакомыми одноклассницами, а не назойливыми надоедами.   – Это неизбежно, – сказала Рёко, пусть даже знала, что Асами уже знает этот ответ. – Если на нас и правда кто-то нацелился, сомневаюсь, что охрана какого-то парка будет для нас достаточно безопасной заменой.   – Да, знаю, – вздохнула Асами. – Просто мне порой любопытно, что они делают со всеми данными наблюдения?   «А что Управление делает во всеми данными наблюдения? – риторически переспросила Кларисса. – Стандартный протокол включает наличие автоматических алгоритмов и полуразумных фильтров для всех деликатных вещей, прежде чем на них сможет взглянуть кто-нибудь разумный. Полагаю, ваша команда безопасности делает то же самое. Для меня это невозможно, но хочу дать вам знать, что я не обращаю особого внимания во время ваших “интимных моментов”. Больше нет. В нынешнее время я просто сортирую сообщения и все в том же духе».   – Ну, отчасти это из-за того, что ты так хорошо научила Рёко! – усмехнулась Асами.   «Ты сегодня довольно общительна», – подумала Рёко.   «Думаю, я тоже заслужила отпуск, – подумала Кларисса. – Могу немного расслабиться. И если вы обе здесь планируете разобраться в своих отношениях, мне тоже стоит разобраться со своим участием. Раз уж, знаешь, никуда я в ближайшее время не денусь».   «Планируем разобраться в наших отношениях, хм, – подумала Рёко, как будто пробуя концепцию. – Странно настолько откровенно это слышать. Полагаю, примерно этим мы и заняты».   «Как я и сказала».   В итоге они разбили лагерь ниже по склону, где воздух был теплее, а рои насекомых у ручья держались подальше от странно пахнущих людей. Долгое время они стояли, держась за руки и наблюдая, как их палатка устанавливается на земле.   – Было бы романтичнее, если бы нам нужно было не только снять рюкзаки и смотреть, – сказала Асами, когда небольшая команда дронов пронеслась мимо их ног с надувным матрасом. – С другой стороны, полагаю, это оставляет нам больше сил на другие занятия.   Рёко кивнула, поглощенная своими мыслями и сказанным Клариссой. Что оно означает как причина их поездки? Значит ли, что они не разобрались? Что это сулит в долгосрочном смысле? Она сочла идею, что у них по каким-то причинам не сложится, пугающей, и не уверена была, хорошо это или плохо.   Она беспокоилась из-за этого, даже когда Асами за руку потянула ее в палатку, и она подумала, не придется ли ей настоять, что она не в настроении.   – Тебя что-то беспокоит, – опустилась сесть на матрас Асами. – Ты все это время была молчалива. Неужели и правда настолько плохо быть в этой пустоши? Я думала, тебе нравится новое.   Рёко вздохнула, зная, что даже если она может избежать этого разговора, ей не стоит, а возможно даже и не хочется этого.   – Помнишь, мы как-то размышляли о том, сумеем ли мы по-настоящему сойтись, если продержимся вместе по-настоящему долго, если и правда сумеем все пережить? На Сан-Джузеппе, как раз перед миссией на Х-25.   Асами на мгновение отвела от нее взгляд, с заметным на лице неудобством.   – Ты имеешь в виду, помню ли я без компьютерной помощи? Конечно. Порой я об этом задумываюсь. Мы… уже некоторое время живем вместе. Через многое вместе прошли. Думаю, у нас все в порядке.   Невысказанным осталось скрытое под этим беспокойство, и Рёко сочла, что не стоит ее винить. Такую тему непросто было затронуть.   – Я тоже так думаю, – сказала Рёко, не забыв начать с этого. – Но Кларисса сказала кое-что интересное о том, что это свидание, эта поездка на самом деле ради того, чтобы мы выяснили, кто мы, каких отношений мы хотим. Прямо сейчас мы вроде как вцепились друг в друга, пока вокруг кружит мир. Но что насчет будущего? Что тогда?   «И когда Богиня закончит со мной?» – мысленно добавила она.   Асами потерла дно палатки, и они обе повернулись взглянуть, как дроны-рабочие спешат вернуться к вкопавшемуся в почву зарядному устройству. Они возвращались к своим изначальным формам, тела-оригами складывались, чтобы уместиться в казалось бы невозможно малый объем. Только лучшее для любимой внучки, как гласила приложенная к подарку от Сидзуки Саяки записка.   – Кларисса ведь на самом деле всего этого не говорила, не так ли? – наконец, сказала Асами.   – Только первую часть, – признала Рёко. – Я… стремлюсь к определенности, среди всего этого. Мы пережили боевые миссии. Мы пережили все после них. Думаю, нам нужно понимание более чем момента. Может быть, для этого мы и здесь. Посмотреть, сможем ли мы насладиться временем здесь, наедине, когда нечем больше заняться, не с кем больше поговорить.   Асами сбросила с ног туфли и прислонилась к ее плечу.   – Я беспокоилась, что ты с этим к чему-то клонишь, – сказала она. – Но на самом деле я рада была услышать от тебя эти слова.   – Вот как? – спросила Рёко, приняв интимный жест скручиванием вместе их волос. – Это не самая приятная тема.   – Она означает, что ты думаешь в долгосрочной перспективе. Думаешь о нас. Я…   Она слегка напряглась, ее плечи и волосы прижались к Рёко, прежде чем наклонилась еще дальше и опустила голову ей на колени, глядя ей в глаза.   – У меня на самом деле нет дома, понимаешь? Некуда идти, особо нет цели в жизни… но когда я об этом задумываюсь, меня это не пугает. Столь многое можно увидеть, столь многим заняться. Но затем я задумываюсь о том, каково бы было без тебя, и я застываю. Теперь я понимаю…   Она снова приостановилась, похоже, немного расслабившись.   – Управление говорит об имеющейся вечности на поиски своей цели, и я думаю, я наконец-то поняла, что это значит. Но прямо сейчас я не хочу быть при этом одной. Так что да, меня радует, что ты заботишься о долгосрочной перспективе, даже если вопросы непросты. Это значит, что у нас хотя бы есть шанс. Это значит, что ты, возможно, не убьешься, пытаясь найти какое-нибудь новое и захватывающее дело.   Рёко выслушала эти слова и почувствовала, как они затронули что-то внутри нее. Что там она когда-то думала? Что она настолько готова оставить позади старую жизнь, исследовать новые перспективы и искать новые миры, что даже не станет задумываться об оставленном позади. И с этим уходом известная ей стабильная жизнь и семья почти немедленно распались, она оказалась на милости волн, и не во что было вцепиться.   Вот ее отражение.   – Тогда что ты думаешь о наших отношениях? – наклонилась она над девушкой. – Кем ты нас считаешь? Просто двумя подростками, пытающимися в одиночестве найти свой путь в мире? Так сказала моя мама – и почему она хотела жить с нами.   Асами рассмеялась, уже привычным Рёко пронзительным звуком.   – Ну, она не ошиблась. Жаль, что она не может всюду следовать за нами… хотя вряд ли бы мне такого захотелось.   Асами покачала головой на глупость комментария, поелозив волосами по штанам Рёко, прежде чем немного успокоиться.   – Что касается наших отношений – я не знаю, – сказала она. – Мне нравится образ простого присутствия тебя как партнера в жизни, той, с кем познаешь жизнь, понимаешь друг друга, исполняешь потребности друг друга.   Некоторое время Рёко обдумывала эти слова, повернув голову прислушаться к крикам птиц и обезьян вдали.   – Ты понимаешь, что твои слова похожи на какую-то свадебную речь? – наконец, сказала она. – Так мы идем к этому?   Она ожидала, что тема может поразить Асами, возможно, заставив замолчать, но девушка вместо этого лишь избегала встречаться с ней взглядом.   – Возможно. Определенно то, чего я некоторое время хотела. Не то чтобы не хочу сейчас. Но когда мы только начинали, я была вроде как одержима идеей найти где-нибудь хорошее место для проживания, как-нибудь избегнуть войны, обзавестись парой детишек – все такое. Но сейчас я знаю, это не для тебя. Быть может даже не для меня. Пока что. Сперва еще слишком многое нужно сделать.   Рёко пропустила между пальцами волосы девушки, пряди извивались и ненадолго оборачивались вокруг ее руки.   «Итак, рискуя показаться неуместной, чувствую, мне стоит указать, что нет никакого правила, гласящего, что для женитьбы вы должны жить в одном месте и иметь детей, – снова обратилась к ним обеим Кларисса. – Многие так не делают. В настоящее время популярны всевозможные нетрадиционные договоренности. Если хотите, я могу…»   Голос стих, когда Асами скатилась с Рёко, пряча румянец, а Рёко невольно захотелось, чтобы Кларисса была кем-то, в кого она могла кинуть одним из дронов.   – Черт возьми, Кларисса, – вслух сказала она. – Если бы я хотела сделать предложение, я бы сделала это сама.   «Ладно, ладно, извините, это было неуместно. Я просто, знаете, пыталась помочь».   – Не думаю, что я готова к этому обсуждению, – сказала Асами, сразу после этого подскочив с земли. – Как минимум, мои родители, возможно, допаниковались бы прямо до аварийного режима, пригласи я их в нынешнем возрасте на свадьбу.   Слова были беспечны, но с тревожащим подтекстом, ясно указывающим, что тема ее нервировала.   – Давай пройдемся, – сказала она. – Мы ведь должны собрать образцы, и сейчас вполне подходящее время.   Она принялась вновь обуваться, материал согнулся обернуться вокруг ее ступней.   Рёко задумалась, действительно ли все в порядке. Они только прибыли, и она была почти уверена, что было запланировано некоторое время на обустройство.   К чему она вообще затронула вопрос брака?   Ни одна из них не была к этому готова; родители Асами были бы правы, сойдя от такой идеи с ума. И как ей недавно было продемонстрировано, брак все равно не был гарантом уверенности. В долгосрочной перспективе, возможно, ничто не было – помимо желания.   Она нахмурилась, припомнив, как впервые согласилась встречаться с Асами. Затем она совершила прыжок веры, настолько внезапно погрузившись в эти отношения, что казалась, будто она что-то в себе изменила. Почему-то казалось, будто в этот момент мир был не в ладах с ее душой, и она могла вернуть его на место.   – Асами, – встала она схватить свою девушку за плечо.   – Хм? – очнулась та от какой-то задумчивости.   – Я люблю тебя, – сказала Рёко, убедившись, что девушка видит серьезность в ее глазах.   – Ч-что? – ответила Асами, на лице стремительно сменялись растерянность, беспокойство, а возможно даже и восторг.   – Я серьезно. Я ведь этого не говорила, не так ли? Но подразумевала. Я привыкла жить с тобой, не выдержала бы без тебя, и…   Она приостановилась, чувствуя, как краснеют ее щеки, пусть даже испытывала некое странное чувство дежа вю.   – И, честно говоря, думаю, я бы, не колеблялясь, пожертвовала собой ради тебя, если бы это зачем-то потребовалось.   – Я тоже тебя люблю! – наконец, справилась с дыханием Асами. – Что бы еще ни произошло, у нас останется этот момент!   Рёко знала, чего ожидать, наклонившись для поцелуя, почему-то показавшегося полнее, интимнее, чем многие уже ими разделенные.   Долгие секунды спустя она разорвала контакт и задумалась, всегда ли глаза Асами выглядели столь яркими.   А затем они неловко стояли, спутав волосы, размышляя, что именно теперь делать.   «Может быть вам стоит вместе приготовить еду? – предложила Кларисса. – Кажется, я припоминаю, как вы обсуждали возможность приготовить что-нибудь на портативном гриле. Или, как вариант, думаю, я могу рассортировать некоторые файлы, пока вы двое развлекаетесь. Я в любом случае не против».   Асами рассмеялась.   Директор Тао Шаоцзе сидел за своим новым столом и поражался тому, как быстро все складывалось.   Поразительно, чего можно было добиться с надлежащей мотивацией и неограниченным ресурсным снабжением.   Они почти опустошили пространство Управления на всех связанных специалистов – профессоров, директоров, ассистентов и студентов вплоть до многообещающих старшеклассников, оставив позади поток творческих и академических отпусков и других схожих оправданий. Они были не слишком тонки, и даже при всей массе тихой цензуры Управления кто-нибудь в итоге взглянет в верном направлении и задаст верный вопрос. Но на это потребуются месяцы, и к этому времени они уже закончат. Все остальное неприемлемо.   Немало времени было проведено в ускоренной виртуальности за решением направления действий, что именно предпринять, что именно строить. И в конечном счете это привело к монументальному предприятию. И оно было монументальным, переведя значительную часть армейской техники на научно-военно-магическое направление, что могло стать еще одним великим шагом человеческого прогресса.   С учетом сроков и ставок было принято решение приложить максимальные усилия в попытке осуществить самый амбициозный из возможных проектов. В конце концов, что-то меньшее оставляло возможность чего-то, что должно быть сделано и может остаться несделанным. И даже если они не справятся, чего-то они все равно добьются, и что бы ни произошло, не будет недостатка в данных.   Даже сейчас, с преимуществом некоторой ретроспективы, директор Тао верил в это решение осуществляющих его вместе с ним людей. Все возникающие у них сомнения будут перенаправлены в теорию, эксперименты и проверки, пока они не будут насколько возможно уверены, что их попытка сработает. Этот проект…   У них даже не было для него названия, не так ли? До сих пор только код, 3d4a‒626.   Тем не менее, назвать проект крупным было бы преуменьшением. Они вышли далеко за пределы доказательства концепции, отправку небольшого вызвавшегося фрегата через червоточину между Солнцем и Альфой Центавра. Теперь они нацелились на отправку небольшой армады, причем отправку на сотни световых лет. Даже головоногие, былые мастера этой технологии, не делали такого без стабилизаторов по обе стороны разлома.   Будет справедливо указать, что они старались использовать своих волшебниц, свои уникальные ресурсы, чтобы переиграть пришельцев в до сих пор применимой только на тактическом уровне степени.   Будет чудом, если сработает.   Тао считал, что он, глава крупной исследовательской лаборатории, невосприимчив к давлению. Но здесь они – ученые, конструкторские команды и всевозможные ИИ – пытались деформировать саму реальность, создать беспрецедентную структуру-прототип в глубинах межзвездного пространства, вдали от любопытных глаз и сенсоров. Структуру, от которой мог зависеть ход всей войны.   В этом было немало давления.   Вздохнув, Тао вышел из-за стола и встал перед смотровым экраном, открывающим вид на медленно собираемое устройство с уже видимым каркасом. Сквозь него с ленивой грацией сновали корабли и дроны. Требовалось знать, что корабли были размером с фрегат, чтобы понять, насколько массивно уже было устройство, и насколько массивным оно станет.   Было несколько неточно считать все одним гигантским генератором. Даже при всех имеющихся в их распоряжении ресурсах было бы невероятно неэффективным пытаться разместить все ими сделанное в одном месте – и ненужным, когда они все равно планировали перемещать звездолеты.   Вместо этого строилось шесть небольших станций вокруг сферы, по одной вдоль каждой оси, каждая в форме параболического диска. Они были настоящими прожектами – по завершению они будут привязаны друг к другу, диски обратятся вовнутрь, сосредотачивая усилия того, что станет крупнейшими созданными Управлением гравитационными генераторами.   И когда все будет готово, они откроют врата – истинные врата, о которых когда-то только и мечтали физики.   – Знаете, это необходимо, – материализовался рядом с ним директор Волохов.   – Необходимо сделать что? – покачал он на театрально опущенный ИИ контекст.   – Разместить его здесь, в глубинах космоса.   Тао нахмурился, обдумывая подразумеваемое ИИ. Даже неспециалистам было хорошо известно, что если хочешь что-то спрятать, глубокий космос вполне подходящее для этого место. Даже Управление не могло приступить к должному мониторингу межзвездной пустоты. Тем не менее…   – Да, конечно, – сказал Тао. – Мы не знаем всех возможностей сенсоров пришельцев, и нам придется предполагать, что они насколько возможно наблюдают за всеми нашими звездными системами. Мы не можем рисковать, что кальмары узнают о существовании этого проекта.   – Я говорю не о пришельцах, – сказал Волохов.   Тао понял намек.   – Да, еще один беспокоящий слой этой проблемы, – нахмурился он.   Ему сообщили, что здесь могут быть вовлечены иные стороны – стороны, что могли наблюдать за деятельностью выдающихся исследователей по всему человеческому пространству, что могли сразу заметить одновременное их исчезновения со своих мест.   Стороны, что могли саботировать его лабораторию на Эвридоме.   – Не считайте, что мы здесь в безопасности лишь из-за того, что мы в глубинах космоса, – сказал Волохов. – Учитывая загадку происшествия в вашей лаборатории, даже прибывшие сюда исследователи и техники не превыше подозрений.   Тао поджал губы.   – Я об этом задумывался, – сказал он. – Сложно было не заметить… усиленные протоколы телепатического сканирования, которым нас подвергли. Я не привык к тому, чтобы кто-то вот так копался у меня в голове. Весьма неприятно. Должен признать, меня успокаивает, что также сочли необходимым отбуксировать сюда вас.   В конце концов, был перемещен весь Адепт Синий.   – Я тоже успокоился, – сказал Волохов. – У вас была возможность взглянуть на новый код безопасности? Такое не в моей специальности, но он был моей разработки. Ну, также мне немного помогла тактический компьютер Кларисса.   Тао слегка наклонил голову, краем глаза поглядывая на аватар ИИ. Странно было затрагивать эту тему, и странный факт: почему именно Влад и таккомп разрабатывали новый код безопасности, а не, скажем, команда специалистов Управления?   – Я так не скажу, – сказал он. – Сам я совсем не программист. Среди людей таких немного.   – Жаль. Он довольно элегантен. Для нас это почти как дыхание.   Они постояли еще некоторое время, в течение которого Тао наблюдал за мягким свечением чего-то тестируемого в правом нижнем углу экрана. Не то, о чем он так уж много знал, так как это была часть двигательной установки объекта – необходимой для согласования скоростей с удаленной целью, для оптимальной производительности.   Но для этого здесь были специалисты, так же как и для всего остального.   – Знаете, я подумал о названии проекта, – сказал Волохов. – Позже запрошу его одобрение.   – О? – вежливо поинтересовался Тао.   – Проект «Армстронг», – сказал он. – Знаете, как та оборонительная станция на Луне, что до этого была научной. У Армстронга была известная фраза о том, что человечество совершило гигантский скачок, и я счел это красивой аллюзией.   Тао сморщил нос, размышляя, не было ли здесь какого-либо каламбура.   – Знаю. До войны я работал там.   – Вот как? Я так и не понял, почему Управление сочло настолько важным эвакуировать станцию на луне. Конечно, если пришельцы зайдут настолько далеко, одна лунная станция их не остановит.   – Так мы им сказали. По-видимому, это оказывало разницу в ряде симулированных сценариев рейдов, в зависимости от того, насколько мощны были на самом деле скачковые возможности пришельцев. Из тогда нам известного, дальность была неограничена, по крайней мере превышающая даже то, что мы здесь строим.   Повисла тишина.   – Вернемся к работе? – спросил Волохов.   – Наверное.   – Рёко-тян совсем не такая! – настояла Саснитэ, с сердитым лицом выходя из театра.   Курои Накасэ улыбнулась, покачав головой и погладив девочку по голове.   – Нет, не такая, – сказала она. – Но когда снимают фильмы, их делают интереснее, а героев идеальнее. Возможно, Рёко сочли слишком тихой и отстраненной.   – Хотя она по-своему классная, – настояла Саснитэ.   – Ну конечно.   По правде говоря, разговор с Саснитэ был спасением для души, после напряженного опыта просмотра фильма, начавшегося с узнавания и аплодисментов в театре и закончившегося тем, как она вцепилась в свое кресло от ужаса боевых сцен, пусть даже знала, что они искусственно сгенерированы.   «Орфей» задел ее больше, чего она готова была признать, видом того, что разумом она признавала как изображенную на экране игру актрисы с лицом ее дочери. Это задело ее, потому что она знала, что это было близко к правде, потому что она знала о произошедшем на Х-25, потому что даже сейчас ее дочь была вдали от дома, никогда не избегая полностью опасности.   Всегда ли так, когда видишь, как к твоим любимым относятся как к знаменитостям?   – Та девушка и правда всегда вот так у нее в голове? – спросила другая ее дочь, бегом догоняя ее. – Кларисса. Я никогда ее не встречала.   – Полагаю, что так, – увильнула она.   По правде говоря, Накасэ знала об этом не слишком хорошо. Она знала о Клариссе, и они раз-другой даже общались, но было непросто осмыслить концепцию ИИ в голове дочери. Раньше она не осмеливалась об этом спросить – теперь она задумывалась, сколько пройдет времени, прежде чем выпадет шанс.   – Я правда не знаю, – честно добавила она. – Может, мы сможем поговорить с ней, когда увидим ее в следующий раз.   – Хотелось бы.   Саснитэ подняла руки, чтобы ее подобрали, и Накасэ послушалась, посадив девочку себе на плечи. Забота о ней была интересным опытом, так как она никогда не была полностью уверена, на какой возраст будет вести себя девочка.   Она поняла, что Саснитэ пытается повернуться на что-то взглянуть, так что она развернулась в помощь ей.   Она увидела пару женщин, идущих на другой стороне улицы. Накасэ не заметила в них ничего необычного помимо того, что они, похоже, куда-то спешили и, видимо, решили пройтись, а не вызывать транспорт.   «Ты в этом уверена? – подумала Саснитэ, передавая Накасэ голос одной из женщин. – После того что мы слышали? Все может пройти очень плохо. Знаю, что мы даем ей выбор, но…»   Накасэ невольно подумала, что голос звучит знакомо.   Одна из женщин остановилась, глядя через улицу прямо на Накасэ, невольно оглянувшуюся по сторонам, чтобы убедиться, что они на публике.   Женщина махнула рукой, заставив свою спутницу тоже остановится. Они встретились взглядами с Накасэ, прежде чем направиться к выделенной зоне перехода.   Накасэ поправила давящую на плечи Саснитэ и прислонилась к стене, решив, что можно и узнать, в чем дело. Не стоило и говорить, что переданное Саснитэ тревожило. Она коснулась их мыслей? На что она была способна? Чего они хотели?   Две женщины подошли к ней примерно через минуту, и Накасэ на мгновение всмотрелась в их лица, запрашивая номенклатор. Ничего примечательного – две местных женщины на прогулке.   Однако Саснитэ пристально уставилась на них обеих. Это, вкупе с почерпнутыми от сестры за столетие сведениями о номенклаторах, насторожило ее.   Хотя Саснитэ удивила ее, сдвинувшись с ее плеч, опершись на стену и ловко приземлившись на пол.   – Мэйцин, – сказала она, обхватив женщину за ногу. – И, эм, тетя Нана?   – Пф, а я-то считала увеличение возраста хорошей маскировкой, – сказала первая женщина, приложив руку к голове. – Но ее не обмануло.   – Нээ-тян? – взглянула на женщину Накасэ. Она привыкла к тому, что ее сестра порой носила маскировку, но женщина выглядела чем-то опечаленной, возможно даже обеспокоенной.   – Идемте куда-нибудь в уединенное место, – сказала она. – Нужно поговорить.   – Ты и правда в этом уверена? – спросила Сидзуки Саяка, глядя поверх солнцезащитных очков. – Технически, она твоя семья, но, ну, мне не нужно говорить тебе о связанных с этим рисках. Ловушках, что могут быть установлены на неосторожных.   Она подбросила предостережение, и сидящая напротив слегка наклонила голову, перелистнув страницу стильного старомодного обеденного меню.   – Конечно нет, – сказала Курои Кана. – Я видела потерянные воспоминания, полностью переписанные личности, но в конечном счете душа помнит. Даже у не-волшебниц. Надеюсь, до этого не дойдет, но даже в худшем случае у нас есть специалисты, способные ее вернуть. Как ты и подразумевала, она – Курои. Я бы не пожалела никаких ресурсов.   – И я полагаю, вы с Титосэ-сан знаете лучшего специалиста по телепатии, чтобы в первую очередь избежать проблемы, – сказала Саяка.   – Да, – мягко сказала Кана.   Она на мгновение приостановилась, когда появился сомелье, вежливо проверив этикетку, пусть даже они обе чертовски хорошо знали, что здесь никогда не найдется ничего плохого.   Даже с имплантатами для перевода она сомневалась, что сомелье стал бы подслушивать их японский; как минимум, это было бы грубо. Тем не менее, не мешало проявить некоторую осторожность.   – Как думаешь, стоит ли сообщить Рёко-тян? – спросила Саяка, подцепив с подноса с закусками оливку. – В конце концов, это связано с ней.   – Давай не будем ее пока что трогать, – сказала Кана. – Если все пройдет хорошо, надеюсь, Накасэ-тян расскажет ей сама.   Саяка кивнула.   – Тем не менее, она – Курои, – сказала Кана, вздохнув и тоже потянувшись за оливкой. – Мне не нравится заниматься чем-то подобным. Но мы не можем просто закрывать глаза. Больше не можем. Слишком многое происходит, с этой найденной тобой Симоной.   Саяка снова кивнула, сложив руки на столе. Детали о НВС были слишком деликатны, чтобы Кана говорила об этом вслух даже в данном контексте.   – Нужно взглянуть, – сказала она.