Ставленница. Часть 3

- Они забрали его. И я ничего не смогла сделать, - я до боли стискивала челюсти и до крови сжимала кулаки, врезаясь ногтями в кожу. - Чертовы чиновники! – выругался Лазаро, - я думал, только у нас в мире такое возможно! - Ты можешь радоваться! Ты ведь никогда его не любил! Как обычно эта мерзкая черта: когда мне плохо, я пытаюсь отравить ядом своего горя всех вокруг. - А я и не должен был его любить, он не девица. Каким бы он ни был, он был членом нашей команды. А я привык к тому, что внутри команды можно говорить напарнику все, что угодно, но при атаке - друг за друга горой до последнего. - Его названый сын Даниэль погиб, пытаясь защитить его. И я пыталась… - Не вини себя. Я понимаю тебя и твои ощущения. Это сковывает льдом внутри и не дает дышать. - Нет, Лазаро! Это не лед! Это всепожирающее и неугасимое адское пламя! В котором я корчусь день за днем и мне не становится легче! – я перевела дыхание и заговорила уже глухо и спокойно, - Найди для Линкассла нового управляющего. - Хорошо. - Я обещала помилование тому городу или деревне, которые выдадут мне негодяев. Найди Молли и вели ей, чтобы удвоила старания, иначе шкуру живьем сдеру с нее. Придавленная горем, я развернулась и зашагала прочь. Лазаро подсказал мне хороший способ борьбы с унынием – месть! Она остужает горе. Главное, чтобы она не заканчивалась. Этот самообман действует лишь до тех пор, пока ты можешь убедить себя в том, что отомстив, ты изменишь что-то. Когда месть свершилась, ты понимаешь, что легче не стало. А значит, нужно найти нового виноватого. Окатив ледяным взглядом стражника на входе, я прошла по пустому белому коридору и открыла дверь в покои Валериана. Зря я избегала этого места. Здесь все дышало им, хранило его привычки, его запах, его ауру. Это травило душу и бередило раны, выворачивало наизнанку, но без всего этого вообще невозможно было жить. Подавив в себе желание забиться под одеяло и рыдать, вдыхая до боли родной запах, я прошла сразу в кабинет. Там было то, что сможет заглушить мою боль. Там был рецепт идеальной мести. Подойдя к книжным полкам, я поколебалась мгновение, а потом решительно протянула руку и сняла с полки книгу. Самая ужасная магия всех миров и творение самого могущественного колдуна. «Летопись Хаоса» Константина Беспощадного. Эта книга едва не поработила мою душу, но теперь мне было нечего бояться. Моя душа – разграбленное пепелище! Подавитесь! Я села за стол и провела рукой по древнему кожаному переплету. Открыв первую страницу, я попыталась разглядеть буквы мутными от гнева глазами. Буквы разглядела, но они не складывались в слова. Да и буква-то была всего одна: латинская «F». Ею были заполнены все страницы. Не понимая, в чем дело, я подняла глаза и с ужасом осознала, что страницами книги дело не ограничилось. В эту букву сложились ручки, лежавшие на столе, она была вместо цифр на циферблате часов на стене... Я сошла с ума?! Наверное… Сознание потонуло в дикой какофонии визга и всеобъемлющего шепота. А дальше не было ничего. Я очнулась, лежа на полу и даже сразу не поняла, где нахожусь. Мои пальцы были в грязи, паутине и крови, пол также был покрыт кровавыми подтеками. Вокруг были стены темного каменного колодца, узкой комнатки в подземелье замка. Той самой, в которой когда-то была заточена Наринэ. Но весь ужас был даже не в том, что я не помнила, как оказалась здесь. Я не припомню, когда в последний раз мне было так жутко. Оглянувшись вокруг, я увидела, что все стены, все три метра, уходящие ввысь, были исписаны. Надписи были даже на потолке. Это были непонятные знаки. Три знака, написанные множество раз один за другим. Написанные мной, моей кровью… Не иначе, как я сама ползала по этим стенам, и в исступлении разрывая свое тело, раз за разом выводила снова и снова эти страшные символы. Но зачем я делала это!? И почему ничего не помню!? Как я вообще оказалась здесь!? Чертовщина какая-то… А потом неосознанно для себя я вспомнила, как звучит написанное мной. «АВАОЗЛ-МАКВОН-ДИУС» И это ни что иное, как древнее истинное имя хаоса, необходимое для его призвания…