То, что осталось за кадром

Больно. Больно улыбаться. Больно обещать, что у тебя все будет хорошо. Больно изображать спокойствие. Больно излучать уверенность, которой нет. Больно отпускать руку той, которая стала больше, чем просто жизнью. Это уже давно не вопрос отношений и обычных чувств. Да, он нервничал перед испытанием истинной любви, потому что, любя Эмму больше всего на свете, он не знал, испытывает ли она то же самое по отношению к нему. И вот сейчас, отпустив её руку и продолжая смотреть наверх, на тёмные камни, в туннель, где исчезла она, душа пирата сжималась от боли, которую он как бы не должен чувствовать. Он мёртв. Он не вернётся. У него нет шанса вернуться наверх. Все, что он может, это отправиться дальше, выполнить своё незавершённое дело и идти вперёд, в свет, в рай, который он вроде бы заслужил. Но как быть, если твой рай - это человек, а не место? *** Подавляя агонию, Киллиан тяжело шёл к "У Бабушки", надеясь, что там найдётся место, где он сможет просто затеряться, не видя и не слыша никого. Не глядя на других людей, он опустился на барный стул, упершись в стойку руками и закрыв глаза. - Что могу предложить моему однорукому клиенту? - любезно поинтересовалась Слепая Ведьма. - Сколько стоит твоё молчание? - процедил он, сверкнув глазами. - Ты столько не найдёшь, - отозвалась та и, фыркнув, отошла в другой угол бара. Просидев так минут пятнадцать, Джонс не выдержал и, вскочив на ноги, запустил стаканом в стену, расплескивая бордовую жидкость по зеленоватой поверхности. Кафе погрузилось в звенящее молчание, каждый, казалось, не понимая, что произошло и по какой причине, не мог пошевелиться, глядя на брюнета, который, облизав губы, тряхнул головой и решительно направился к двери, не глядя вокруг. - За это придётся доплатить, - пропела ему в спину Ведьма, улыбнувшись. Несясь по улицам Андербрука, мужчина несколько раз, не сдержавшись, рычал от бессилия и злобы, что охватывали его, лишая воздуха. Пнув пустую банку из-под газировки, он остановился возле очередного здания и, шумно втянув носом воздух, ударил кулаком по стене. Потом ещё раз. И ещё раз. Разбивая кожу до крови. Он солгал. Солгал той, которой клялся никогда не врать. Ведь он прекрасно знал, что, что бы не проиходило, она всегда будет его незавершённым делом. Уткнувшись лбом в жёсткий кирпич, он сжал челюсти, пытаясь успокоить нервы. Будущее. Их с Эммой будущее. Почему все так? Почему, когда они готовы его принять, оно ускальзывает из пальцев? Почему их снова и снова лишают обычного человеческого счастья? Разве это так много - быть рядом с любимым человеком и знать, что он любит тебя так же сильно, как ты его? Разве они не заслужили? Несправедливо. И вот он должен принять то, что они попрощались. Что он больше никогда не услышит её голос, никогда не увидит улыбку, не ощутит прикосновения её губ... То место, где должно биться его сердце, мучительно сжалось, и Крюк качнул головой, запрещая себе утопать в злобе. Он не должен делать этого. Ради нее. Ради его Свон. Отлепившись от стены, он медленно пошёл по дороге, особо никуда не направляясь, не имея цели. А зачем? Его сердце отправилось наверх, в Сторибрук, вместе с Ней. - Киллиан! - вдруг послышался крик из-за спины, и он замер, думая, что у него уже начались слуховые галлюцинации. Но он различил топот лёгких ног и, развернувшись, увидел, как Эмма, спотыкаясь о неровную потрескавшуюся дорогу, едва ли не падая, бежит к нему, перепрыгивая через трещины. Сглотнув, он бросился к ней вперёд и, подхватив её на руки, крепко обнял, утыкаясь лицом в её шею. - Что ты творишь?! - закричал он, задыхаясь, обхватив руками её лицо и вглядываясь в её бешеные глаза. - Что ты здесь делаешь, идиотка?! - Я не смогла! - отозвалась она, запуская руки в его волосы и часто моргая от нахлынувших слёз. - Не смогла уйти со всеми и оставить тебя! - О глупая, глупая! - причитал брюнет, крепче прижав её к себе и скользя рукой по ее телу, словно желая удостовериться, что она правда рядом с ним. - Я же просил, Свон, просил! - Я никогда не слушаю, - прошептала она, коснувшись руками его лица, - куда ты, туда и я, Киллиан! - Но ты должна была уйти, должна была вернуться! - Если бы ты был на моём месте, ты бы поступил также. Вот и я... Я просто... Я устала терять тебя, устала делать ошибки, устала находиться на краю. Я просто хочу, чтобы ты знал, как я люблю тебя, Крюк! - вцепившись руками в ворот его куртки, она слегка встряхнула его, давясь слезами. - Я люблю тебя, люблю, люблю! - её губы стали покрывать его лицо, и Джонс, путаясь руками в её волосах, снова поднял её в воздух, обхватив её талию. - Глупая, невозможная, упрямая моя девчонка, - хрипел он, качая головой, не в силах отпустить ее. - Но как же я люблю тебя, Свон! Боже... - поцеловав её волосы, он посмотрел в её покрасневшие от слёз счастливые глаза. - Люблю тебя... - прошептал он и, подавшись вперёд, прижался к её губам сладким и одновременно горьким поцелуем, признавая всю глупость и безрассудность её поступка, в то же время понимая, что она права, и он бы тоже никуда не ушёл от неё, не оставил бы её в этом месте. В голове вспыхнула сцена, произошедшая невозможно, как казалось, давно. - Та женщина, разбившая тебе сердце... Ты все ещё любишь её? - Да. - Тогда поклянись её именем. - Я клянусь Эммой Свон. Улыбнувшись в её губы, Крюк прошептал, сглотнув. - Клянусь Эммой Свон... И тут взрывная волна, сбившая их с ног, пронеслась по земле, поднимая столпы пыли. Упав на спину, мужчина крепче прижал к своей груди блондинку, смягчив удар от падения. Она поморщилась, упираясь руками в его плечи, и открыла глаза. - Что за дьявол? - Ругаешься, как пират, Свон, - усмехнулся Киллиан, поднимаясь и помогая Эмме подняться. - Что произошло? - Я не очень понимаю, - протянула та, глядя вперёд, и вдруг замерла, вцепившись рукой в его локоть. - Киллиан, смотри! Это же... - Сторибрук, - выдохнул он, сглотнув. - Постой, но тогда получается, что... - он посмотрел на свою грудь, и девушка, повернувшись к нему, коснулась места над сердцем. - Боже... - прошептала она, судорожно схватив губами воздух, - они... Они бьются в унисон. Наши сердца бьются, как одно, - Эмма подняла сверкающие зелёные глаза на Крюка, и тот, коснувшись рукой её щёки, улыбнулся, - это истинная любовь... - А ты сомневалась, любимая? - осведомился он, заправив за ухо прядь её волос. - Я же говорил - я умею выживать. - В тебе - нисколько. - А в нас? - прищурился он. - Ни единой секунды, - с уверенностью отозвалась блондинка, глядя на любимого чистыми искренними глазами, в которых горела безграничная любовь к нему. Улыбнувшись, Свон на мгновение прижалась к его губам и, крепко сжав его ладонь, посмотрела на родной город. - Пойдём, вернем тебя домой.