То, что осталось за кадром

      — О, ради Бога! — процедил Киллиан, просмотрев записи, и, рывком встав со стула, подошел к ухоженной темноволосой девушке за столом. — Белль, я, кажется, сказал, что Свон не принимаю. Мне еще рано седеть, как Голду, а он, провозившись с ней полгода, попал в психушку, где почти вены вскрыл. Мне это не нужно.       — Мистер Джонс, — терпеливо произнесла она, отложив бумаги, — Эмма Свон — очень важный клиент, который может повысить Вас в глазах других людей. Если ей понравятся фотографии и она разрекламирует Вас, позволив распечатать полученные материалы в газеты, то, поверьте, сюда потянутся все знаменитости.       — Ага… только если я перед этим не повешусь. Она ведь Мегера!       — Мистер Джонс, — она терпеливо положила руку на его грудь, — она всего лишь женщина, а с ними у Вас проблем никогда не было. Я уверена, все пройдет отлично.       — Женщина… — усмехнулся он, — и что, мне с ней переспать, что ли, чтобы она перестала вести себя, как сука?       — Мистер Джонс! — возмутилась она, нахмурившись, и он послушно прикрыл глаза.       — Прошу прощения. Стерва. Но первый вариант, ей-Богу, правдивее, чего душой кривить. Но я понял, что ты пыталась до меня донести, Белль, спасибо.       — Принести что-нибудь?       — Для рома рано?       — Только утро.       — Порой я ненавижу тебя за то, что ты такая глазастая. Тогда… что ж, неси кофе, черный, как мои штаны, чтоб их, — выругался он и, поморщившись, вернулся к своему месту, достав фотоаппарат.       И за что ему такая напасть? Беременную женщину на последнем месяце пережил. Сиамских близнецов пережил. Фотосессию первоклассников почти перенес. Трансвестита, который лез к нему с предложениями — с трудом, но все же. Но вот Эмма Свон явно собиралась сорвать ему последние нервы. А они ему бы еще пригодились.       Понимая, что делать нечего и до «счастливого события» остается несколько часов, он наскоро ознакомился с фотографиями последнего выхода мисс Свон, чтобы подготовить площадку и освещение. Люди любили работать с ним из-за его уникальной фантазии и просто невероятных, неповторимых идей. Но сейчас он с горечью понимал, что на эту девушку талант не собирается распускать. Лучше он сохранит последние идеи для кого-то по-настоящему стоящего.       — Киллиан? — по коридору послышался громкий стук каблуков, и он, облегченно вздохнув, положил фотоаппарат на стол, повернувшись к вошедшей шатенке. — Я думала, у тебя клиент.       — Клиентка, — сморщился Киллиан и, резко притянув Реджину к себе, впился в ее губы, словно стараясь передать весь объем своего недовольства и огорчения. Девушка, вцепившись руками в ворот его рубашки, прижалась к его груди, ответила на поцелуй и, облизав губы, улыбнулась, проведя рукой по его телу к ремню брюк.       — И тебе привет, сладкий. С чего такой порыв? Предстоит сложный день?       — Да уж, — проведя рукой по ее ягодицам, обтянутым юбкой, он отошел к столу, проведя рукой по лицу, — слышала об Эмме Свон?       — Та еще сучка.       — Спасибо, успокоила.       — А она что, к тебе придет?       — Еще часа два. А ты чего, собственно, пришла? — ухмыльнулся он, увидев, как она, игриво поведя бедрами, присела на край его стола, положив ногу на ногу. — Что-нибудь нужно?       — Нужно, — прошептала она, прикусив нижнюю губу, — твое внимание, твоя забота, твоя… ласка, — ее язык скользнул по нижней губе, и она, проведя рукой по столу, уронила стопку бумаг, притворно-испуганно приоткрыв рот. — Ой, какая я неловкая! И еще раз, и… ой, прости, — заискивающе улыбнулась она, сбросив все со стола, — я такая неуклюжая…       — Пожалуй, надо тебя наказать, — прохрипел он, подойдя к ней, и, резким движением разведя ее ноги, расположился между ними, прижавшись к ее бедрам, — и начну, пожалуй, с… — подняв руку, он стал быстро расстегивать ее рубашку, скользя губами по медленно обнажающейся груди шатенки, с рычанием поняв, что на ней нет белья.       — Что-то потерял? — просипела Миллс, облизав губы, встретившись с его горящим взглядом.       — А ты везде… забыла доодеться?       — Думаю, ты сам хочешь это проверить, — коварно улыбнулась она, шире разведя ноги, натягивая и так короткую юбку, которая поползла еще выше.       — Никогда бы не отказался, — ухмыльнулся Джонс, снова прижимаясь к ее губам, одновременно скользнув рукой к ее бедрам, нащупывая застежку юбки.       Но тут раздался звонок рабочего телефона, и мужчина, смачно выругавшись, протянул руку и прижал трубку к уху, пока девушка, запустив руку под его рубашку, ласкала его грудь и напряженный живот, спускаясь в ремню.       — Да?!       — Мистер Джонс, мисс Свон ждет Вас, — сообщила Белль дребезжащим голосом, и он замер, от удивления даже забыв обо всем на свете.       — Что?! Погоди, — мельком поцеловав девушку в щеку, он отошел, поправляя рубашку, и остановился возле окна, глядя на город, — в плане ждет? Она должна была приехать…       — Я знаю, я так и сказала ей, что Вы ждете ее через два часа, но она ответила, что сама решает, когда ей приезжать, так как она платит Вам, и, следовательно, вольна сама решать. Все верно? — едва слышно прошептала она, и он поморщился, поняв, что эта белобрысая сучка стоит сейчас рядом с ней.       — Тварь! — выругался он и, скрипнув зубами, процедил, качнув головой. — Ну впускай, что поделать. Черт, — повернувшись к Реджине, он подошел к ней, быстро поцеловав ее в губы, — прости, детка, эта мразь уже тут.       — А как же два часа?       — Я бы тоже хотел узнать, но мы же птицы не ее полета. Только преклоняемся и выполняем, что поделать. Увидимся вечером.       — У меня работа, — проворчала она, оттолкнув его, и стала застегивать рубашку, нахмурившись.       — Джиа, ты опять обиделась? Это ведь не я, это моя работа.       — А я как же? — взорвалась она, резко развернувшись к нему. — Когда у нас в последний раз был секс? Нормальный секс? Или когда ты удовлетворял меня, а не только я тебя после твоего якобы тяжелого дня? Мой день еще тяжелее, но тебе, кажется, плевать!       — Ты так орешь, словно я тебя держу рядом, — прошипел он, фыркнув, — я никогда не заставлял тебя быть со мной, забыла? Это ты убежала от моего брата и ворвалась в мой дом в белом платье, вопя, что тебе нужен только я. Так вот он я, делаю все, что в моих силах.       — Значит, ты делаешь недостаточно!       — В таком случае не смею тебя задерживать, Реджина, — отчеканил Киллиан, — ты знаешь где дверь. Свои вещи я заберу вечером и оставлю ключ у соседки.       — Ну и пошел ты! — заорала она, смаргивая слезы, и, зацепив его плечом, выскочила из комнаты, хлопнув дверью.       Джонс, отвернувшись к окну, сжал кулаки, стараясь успокоиться, и поджал губы, медленно считая до десяти. Если бы у него сейчас не было заказа, он бы к чертям перевернул и разбил всю аппаратуру, но сейчас было крайне не вовремя поддаваться эмоциям и крушить место работы. Да и… дьявол, если бы не заказ, он бы сейчас трахал любимую женщину! Он прекрасно понимал претензии Миллс, так как сам страдал из-за загруженных рабочих будней, но ничего не мог поделать, так как долго и с трудом пробивался на это место и должность, чтобы все бросить из-за чувств. Так никогда ничего не достигнешь в жизни, если каждый раз будешь сгибаться и отступать по воле событий.       — И я рада Вас видеть, — послышался высокомерный, наглый женский голос, и Киллиан, собрав себя в кулак, повернулся к вошедшей с самой спокойной и дружелюбной улыбкой, на которую только был способен, и застыл, на мгновение растеряв всю уверенность.       На последних фотографиях молодая и быстро поднимающаяся по карьерной лестнице знаменитость была жгучей и таинственной брюнеткой с загорелой кожей и в вызывающем костюме, состоящем, по сути, из двух клочков темной материи, которая прикрывала исключительно самое «дорогое». Сейчас же перед ним стояла платиновая блондинка, немного бледная и зарумянившаяся от, видимо, быстрой ходьбы, в стильном, явно дорогом приталенном черном пиджаке, черно-белой кофте, короткой, буквально вызывающе короткой ярко-оранжевой юбке и черных легких босоножках на шпильке. Уверенно подойдя к дивану, она бросила сумку, скинула пиджак легким движением и, бросив косой взгляд на телефон, пару раз провела по нему идеально наманикюренным ногтем и повернулась к мужчине, рывком вытащив из волос крабик, позволяя светлым прядям рассыпаться по плечам и груди.       — Я, конечно, знаю, что мужчины всегда рады меня видеть, но Вы бы могли хотя бы для приличия скрыть это, мы же не звери все-таки, — брезгливо фыркнула она и, подойдя к столу, взяла альбом с прошлыми фотосессиями, торопливо и небрежно разглядывая их. Киллиан, изумленно выгнув бровь, опустил глаза и скрипнул зубами, поняв, что она имела в виду. Гребанный стояк, который ему подарила на прощание Реджина. Какая прелесть.       — Прошу прощения, мисс Свон, — выдавил он, поджав губы, — Вы можете пока готовиться и выбирать, я вернусь через пару минут.       — Во-первых, мне не нужно выбирать, я знаю, что хочу. Ню. А во-вторых, — Эмма насмешливо оглядела его с ног до головы, — скорострелы нынче не в моде. Очень жаль, если ты из таких. С такой-то внешностью. Даже обидно.       — Прошу прощения, мисс, но я вынужден Вас оставить, — отчеканил он и решительным шагом вышел из комнаты, испытывая дикое желание ударить ее по лицу. Но он женщин не бьет. Категорически. Так что придется терпеть.

***

      — Ну видите, — поприветствовала его Эмма, стоило ему только переступить порог, — а ты говорил пару минут. Нормальный же мужик, не занижай себя. Но это в любом случае не моя проблема, а твоей девушки. Как я поняла, бывшей. Верно?       — Это не Ваше дело, — протянул Киллиан, даже не взглянув на нее.       — Если тебя это не цепляет, то, думаю, ты не будешь переживать из-за нашего… короткого диалога, — мило улыбнулась она, поправляя коралловую помаду. Мужчина напрягся, медленно повернувшись к ней.       — Прошу прощения?       — Она напала на меня с криком, что из-за меня вы расстались, а я в ответ пообещала, что удовлетворю тебя во всех смыслах, если она настолько неумелая для своих… кстати, сколько ей? За сорок?       — Я бы попросил Вас следить за тем, что Вы говорите, — предупредил он, сверкнув глазами, — я уверен, что Вы здесь не для того, чтобы обсуждать мою личную жизнь. Так что я бы попросил не отходить от темы.       — Какой ты скучный, — наморщила она нос, опустившись в кресло, — я-то надеялась, что смогу хоть поболтать во время фотосессии, а меня, видимо, кроме приветствия в виде стояка не ждет ничего интересного. Как печально.       — Мисс Свон, — ему потребовалась вся его выдержка, чтобы говорить спокойно, — Вы говорили, что выбрали, какую именно фотосессию хотели. Я готов выслушать Ваше предложение и обговорить его. Хочу напомнить, что Вы у меня не единственная клиентка на сегодня, и у нас осталось всего два часа, так как я должен подготовиться к следующей.       — Знаешь, дорогой, — Свон поднялась и, лениво покачивая бедрами, подошла к нему, нагло глядя ему в глаза, — если я захочу, то оплачу твою конторку на месяц вперед, и все эти дни ты будешь фотографировать, покупать мне кофе и трахать меня столько раз и в таких количествах, в каких я захочу. Так что будь добр, не открывай свой чудный ротик слишком уж часто, для него есть другая, гораздо более приятная и полезная работа, — подмигнув, она так же спокойно отошла в сторону, оглядев сваленные со стола вещи, и, упершись в него бедрами, продолжила. — Но я согласна — мы отклонились от дела, а времени и у меня маловато. Я, кстати, если ты упустил, уже сказала, чего хочу. Не хорошо не слушать слова клиента, который будет тебе платить. Так можно и вовсе банкротом остаться.       — Велика беда… — процедил он себе под нос и, шумно сглотнув, спросил уже громче, не подавая вида, — прошу прощения, я, видимо, реально прослушал, — или послышалось, но не желаю это принимать. — Что же Вы хотите?       — Ню, — спокойно повторила она, вскинув голову, и он застыл, округлив глаза. Не послышалось, чтоб ее.       — Прошу прощения?       — Не делайте такое изумленное лицо, Джонс. Мне говорили, что у тебя нет ограничений в фотосессиях, и я хочу ню. И, если учесть, что сейчас ты официально свободен, я уверена, что проблем не будет.       — Вы меня, конечно, извините, мисс Свон, — Джонс нахмурился, сложив руки на груди, — но я не снимаю обнаженку. Белье и купальник еще куда не шло, но ню — не мой вариант. В таком случае Вам, я думаю, нужно найти другого человека, так как лично я ничем не могу помочь.       — Белье так белье, — легко согласилась Эмма, отклеившись от края стола, — переодеваться за ширмой, чтобы не смущать тебя, или потерпишь?       — За ширмой, пожалуйста.       — Ну да, стояк будет перевешивать и фотографии получатся плохими, верно, — усмехнулась она и прошествовала в угол, скрывшись за ширмой.       Джонс, тяжело вздохнув, почти с жадностью накинулся на уже остывший кофе, который Белль принесла, видимо, в его отсутствие. Несмотря на то, что напиток был уже холодным, он прижался губами к чашке, прикрыв глаза, давая себе пару минут на то, чтобы успокоить бушевавшие нервы.       — Кстати, Джонс, — послышался уже осточертевший голос, и он тяжело сглотнул, покачав головой, — а ты на этом диване трахаешь всех своих клиенток или иногда чередуешь со столом?       Закашлявшись от неожиданности, брюнет вылил добрую треть кофе на рубашку и застыл, зашипев от злости. Тряхнув мокрой рукой, он поставил чашку на стол и оглядел себя, с ненавистью глядя на пятно на груди. И, по закону паршивости, он сегодня забыл даже куртку взять или пиджак, а идти домой в таком виде не хотелось бы. Придется посылать Белль мне за рубашкой… Что за оказия эта девчонка?       — Ты там не умер, сладкий? — смешок заставил его снова зарычать от злости. — А то молчишь, мне даже страшно. Вдруг я выйду вся из себя такая красивая в белье, а на полу — труп. Это не мой сюжет, не интересно. Или порно, или комедия.       — А я тебе драму с убийством устрою, — прошипел он, скрипнув зубами, и подошел к столу, собирая бумаги, которые не успел убрать после ссоры с Реджиной.       — Нет, точно умер. Ну, или сейчас умрешь, — добавила Эмма и, поправляя лямку бюстгальтера, вышла на съемочную площадку, положив руку на бедро.       Джонс поднял глаза и скользнул по ней ленивым, ни на чем не останавливающемся взглядом. Он уже привык к женским телам, и видеть, и снимать, и, так сказать, пробовать не только на глаз. Он видел упругое, натренированное, явно свое тело, за которым следят и о котором заботятся, и даже приуныл, поняв, что здесь не найдет повод пошутить в ответ.       — Черное, так и думал, — равнодушно протянул он, накидывая на шею лямку от фотоаппарата, — я думал, хоть у таких птиц есть оригинальность. Но нет — так нет.       — О, — вскинула она бровь, — а у тебя, оказывается, все-таки есть яйца. Я уже испугалась, что ты их разбил по дороге из школы.       — А твои, видимо, растут ежедневно, — фыркнул он, сжав в руке фотоаппарат, и блондинка, наклонив голову набок, облизала губы.       — Хочешь проверить, если ли у меня там что-то или нет?       — Пожалуй, воздержусь от морального потрясения. А то Голливуд, не дай Бог, не переживет такую сенсацию. Но мы снова отклонились от темы, — на мгновение прикрыв глаза, он подошел ближе, поправив световую установку, — времени все меньше, а мое время, в отличие от Вашего, деньги.       — Во-первых, я стою гораздо больше, чем ты, сладкий. А во-вторых, мы же вроде бы успели перейти на «ты»? Или что, подкаблучничество так и прет наружу вместе с неудачными шутками?       — Мисс Свон, — резко подойдя к ней, он встал вплотную к девушке, сверкнув глазами, — или мы сейчас обговариваем, что будем делать, или Вы вся из себя такая красивая и невероятно умная полетите своей точно такой же красивой и невероятной задницей по нашей старой, скрипучей и недостойной ее внимания лестнице. Выбор за Вами.       Блондинка замерла, в изумлении распахнув изумрудные глаза, и, пристально глядя ему в глаза, провела языком по нижней губе, наклонив голову набок. Потом, ухмыльнувшись, провела рукой по его груди, спускаясь в ремню. Перехватив ее руку, мужчина дернул ее вверх, крепко сжимая ее запястье у своей груди.       — У меня есть еще и вторая рука, — прошептала она в дюйме от его губ.       — Как и у меня, — так же тихо отозвался он.       — Думаешь, сможешь обыграть меня в моей же игре? Не надейся, я и не таких обламывала.       — Лапочка, — ухмыльнулся он, цокнув языком, — ты уже потекла, а у меня даже не встал. Ну и кто кому проиграл? — и, подмигнув, отошел в сторону, со спокойной душой положив фотоаппарат на стол.       Эмма замерла, ошарашенно глядя на него, потом опустила глаза на свое белье и густо покраснела, поняв, что действительно оказалась в проигрыше. Она привыкла, что всегда на шаг впереди, готова уделать каждого и выйти победительницей, но ее сейчас обыграл в ее же игру какой-то наглый фотограф. Уму не постижимо.       — Я думаю, — так же спокойно продолжил Киллиан, не глядя на нее, и сел за стол, перебирая фотографии, — наша фотосессия подошла к концу. Вам все же стоит сменить белье, если Вы не хотите лишних сплетен от папарацци, мисс Свон, а у меня жесткий график. Так что я бы попросил Вас покинуть мое рабочее место.       Свон, нагло усмехнувшись, подошла к нему, скрестив руки на груди, и, наклонившись вперед, уперлась локтями в стол, встретившись с ним взглядом.       — Думаешь, такой умный, сладкий? Хорошо, будем считать, что у нас 1:0. Но не надейся, что я так просто теперь от тебя отцеплюсь. Ты мне еще ответишь.       — Жду не дождусь, — ухмыльнулся он, откинувшись на кресле, — только не я покидаю место сражения с, пардон, подмоченной репутацией.