***
Крюк медленно открыл глаза и распрямился, потом медленно провел языком по губам, оглядев море, и улыбка скользнула по его лицу. Хмыкнув, он пошел по дороге, но потом застыл, опустив глаза на свою одежду. — Что за чертовщина? Убожеский наряд, однако, — процедил он с недовольством, оттянув ворот кожаной куртки, — камзол куда лучше, чем этот обрубок. Но ничего, — подняв глаза, он огляделся, с довольной ухмылкой отыскав «Роджера», — это легко исправить. Сойдя с корабля, пират, с удовольствием ощущая приятное трение кожи, направился в центр Сторибрука, с каким-то злорадным одобрением обходя дерущихся горожан, сцепившихся в драке. Это очень напоминало ему былые времена, когда он мог часами сидеть за столом, не отрываясь от рома и следя за потасовками пьяных матросов и бродяг. Люди, сейчас окружавшие его, ничем не отличались от тех пьяниц и нисколько не смущали его своим поведением, напротив развлекая его. Он бы сейчас с большим удовольствием приложился к рому, но прекрасно понимал, что, к огромному его разочарованию, этот напиток в столь скучном городке он не найдет. Разве что залезть в закрома Реджины или Голда, но ему было слишком скучно что-либо делать, а хотелось развлечься, и поэтому он вошел в полицейский участок, слыша оттуда крики и ругань. — Черт возьми! — осклабился пират, увидев, как Реджина и Мэри-Маргарет сцепились друг с другом, сыпля ругательствами. — Неужели наша прекрасная принцесска и недокоролева все-таки решили выяснить отношения? Как я вовремя зашел, жаль только, что закуску не захватил. — Пошел отсюда, пиратишка! — прошипела Злая Королева, сверкнув глазами. — С тобой я точно церемониться не буду! К тому же я давно мечтаю тебя отправить на тот свет! — Не думаю, что у той, кто связался с грязным вором, хватит сил и ума отправить на дно непотопляемого пирата, — нагло выкрикнул он, закатив глаза. — Так что можешь даже не раскрывать свой царственный ротик, Ваше Величество, я уже наслушался. — Это ты закрой свой рот! — встрял Дэвид, подскочив к решетке. — Решил ухлестывать за моей дочерью? Подавись, она никогда не достанется тебе! — Какие старые выражения, — усмехнулся брюнет, дернув бровями. — Боюсь огорчать тебя, пастух, но она уже досталась мне. Правда, пока что не полностью, но, уверен, это не за горами. Кстати, — он ухмыльнулся, — я могу заняться этим прямо сейчас, так сказать, разряжу накаленную остановку чем-то еще более накаленным. — Только попробуй подойти к моей дочери, мерзавец, и я самолично согну тебе все конечности в крюки! — не унимался Принц, буквально обезумев. — Считай, что я принял вызов. — А ты что, — вдруг воскликнула Мэри-Маргарет, которая, кажется, даже толком не слышала перепалку мужа с ухажером ее дочери, прожигая первого взглядом, — защищаешь ее, да? А я ведь подозревала, что ты к ней неравнодушен! Ты мне изменил с ней, да?! Скотина неблагодарная! Я родила тебе двух детей! — Я бы никогда не опустилась до сельского помета, — брезгливо поморщилась Реджина, скривившись, — я не понимаю, как тебе хватило чести лечь с этим в постель, ведь ты, как бы мне не было мерзко это признавать, все-таки особь королевских кровей. Хотя после того, что ты сделала, ты ничто, кроме как подстилка пастуха. — Ненавижу тебя! — взревела Белоснежка и бросилась на врага, сжав руки в кулаки. Киллиан, посмеиваясь, отошел в сторону и, отсалютовав Дэвиду, который в ярости встряхнул решетку, вышел из комнаты и отправился на поиски Эммы.***
Идя по улицам Сторибрука, Джонс заметил возле лавки Голда Эльзу и, облизав губы, подошел к ней, испугав девушку громким возгласом. — Привет, красавица. — Господи! — та подскочила, испуганно повернувшись к нему, и покраснела, поджав губы. — Зачем ты так… Погоди, — она замерла, сглотнув, и нахмурилась, — почему ты здесь? Ты же должен был закрыться и не выходить, пока мы не придумаем с Эммой, как справиться с магией Ингрид. — А где мне еще быть? — оборвал он ее и, шагнув вперед, прижал блондинку к стене, положив руку на стену возле ее головы, отрезая путь к отступлению. — Без магии мне как-то не удается делать то, что я хочу, ведь наша дорогая Спасительница рядом, а сейчас, пока она занята поисками, я могу немного поиграть на стороне, потому что быть послушным щеночком ох как надоедает. — Что ты несешь? — ужаснулась девушка, с новой силой залившись краской. — Ты с Эммой, она любит тебя, а я ее подруга и… — И что? — хрипло осведомился он, выгнув бровь. — Не можешь позволить себе немного вольности? Что за глупости, ты же принцесса или королева, я не особо разбираюсь в титулах, мне это не важно. — Но… — Вот только не пытайся убеждать меня в том, что я тебе не нравлюсь, — осклабился мужчина, облизав губы, — на свете не найдется женщины, которая не согласилась бы составить мне компанию в любовных утехах. И ты не исключение, девушка-морозилка. Я вижу твои глаза. — Я не позволю тебе, — прошептала та, поджав губы, и, напряженно выдохнув, ударила его в грудь магией, отбросив на несколько метров назад. Упав на спину, пират, к великому изумлению волшебницы, расхохотался, даже не думая подниматься. — Люблю дамочек с фишками. Знаешь, — он приподнялся на локтях, игриво глядя на нее, — я ведь когда-то завалил Злую Королеву, а что мы планировали вытворять с Королевой Червей, ммм… — Господи, прекрати, — сморщилась Эльза, закрыв уши руками, — ты несешь полную чепуху. Это не ты, Киллиан, это все магия! Эмма говорила, что ты сильный, так борись с ней, может, это как раз ключ к нашему спасению. — А зачем мне бороться? — легко поднявшись, он непринужденно отряхнулся и пожал плечами. — Я так давно не был тем, кем люблю быть, что хотел бы, чтобы все навсегда осталось именно так, потому что роль глупого подкаблучника Свон меня уже изрядно достала. — Пожалуйста, не говори так, — сглотнула та, побледнев, — ты так на самом деле не думаешь. Это говорит твоя худшая половина, которую вызвали осколки Ингрид. Ты сильнее этого, борись с магией, будь выше! — Это моя лучшая половина, лапочка. А знаешь почему? — он подошел к ней, встретившись с ней взглядом. — Потому что мне нравится таким быть и это настоящий я. — Крюк! — послышался изумленный возглас, и к ним подбежала растрепанная Эмма, удивленно оглядев его с ног до головы. — Что ты здесь делаешь? Ты должен быть в доках, чтобы никому не навредить. Здесь сейчас опасно, мир сходит с ума, и… — И ты не доверяешь мне, да? — резко оборвал он ее, и девушка замерла. — Вот она, значит, твоя любовь, да, Свон? Как все неплохо, так я герой и все хорошо, а как появилась вероятность, что мое прошлое может вернуться, так ты сразу боишься меня. Как трогательно, — хмыкнул он, прищурившись. — А я ведь почти поверил, что ты пытаешься принять меня таким, какой я есть, а тебе нужна лишь моя переделанная версия. — Киллиан, — просипела Спасительница, попытавшись взять его за руку, но мужчина отшатнулся, увернувшись от ее прикосновения. — Я все понял, лапочка. Не нужно объясняться с грязным пиратом, — с презрением прорычал он и, развернувшись на каблуках, быстро пошел по улице, давая тем самым понять, что разговор окончен. Ему было все равно, как Эмма среагирует на его слова. Это ее проблемы, он не собирается быть для нее тем, каким она хочет его видеть. Он пират, злодей, и он будет таким, довольно носиться с ней, изображая паиньку и героя. Он никогда таким не был и не будет, это не его история.***
Он не знал, сколько прошло времени после того, как он фактически порвал с Эммой. Он слонялся по городу, подтрунивая дерущихся и выводя горожан, которые еще пытались сохранить самообладание. Вступил в драку с Уиллом, вырубил Робина, который тоже каким-то образом оказался в центре событий, выслушал целую лекцию о том, насколько он отвратительный ухажер матери от Генри, и это доставляло искреннее удовольствие. Потасовки, ругань, гнев — это заводило, возвращая его к жизни, и, вернувшись к кораблю и отрыв в трюме бутылку рома, он почувствовал себя почти прежним, словно не было всех этих месяцев, когда он пытался быть хорошим непонятно для кого. Опустошив бутылку, пират вышел на палубу, с удовольствием вдыхая пропитавшийся человеческой ненавистью воздух и, ухмыльнувшись, закрыл глаза, слушая ветер, волны, ударяющиеся о корму, наслаждаясь моментом. И в это секунду что-то изменилось. Открыв глаза, он увидел, как с неба сотнями крохотных пушинок слетают снежинки, как еще совсем недавно осколки. Нахмурившись, Киллиан поднял руку, ловя одну, и поднес ее к глазам. Он не понимал, что происходит, но вокруг вдруг что-то стало меняться: жесткое, словно прикосновения свинца к коже, ощущение в воздухе стало медленно таять, сменяясь обычным городским воздухом, и он напрягся, сделав шаг назад. Мысли путались, словно вся его жизнь медленно прокручивалась, повторяясь и сменяясь в порядке, и тут, резко выдохнув, он понял, что произошло. Внутри все окаменело, и Киллиан, сойдя с корабля, бросился в центр города, осознав, что натворил. Он поддался своей худшей части, позволил ей поглотить себя себя без остатка, просто растворившись в том чудовище, которым он был до встречи с Эммой, и… Эмма. Ужас охватил его, и Джонс, выскочив на главную площадь, замер, увидев, что девушка обнимает родителей. Все счастливые, улыбающиеся — они еще сильнее ударили болью по его сердцу, и мужчина поджал губы, отступив в тень, намереваясь скрыться, но его заметил Генри, подняв глаза. — Крюк! — все почти мгновенно повернулись к нему, и он неловко замер, переминаясь с ноги на ногу. Кивнув семье, Свон медленно подошла к нему, поджав губы, и выдавила напряженную улыбку, глядя на него исподлобья. Облизав губы, он просипел, не поднимая глаза. — Я… я не знаю, что… — Все хорошо, — торопливо оборвала она его, покачав головой, и сжала его руку к огромному его удивлению. — Я знаю, что это был не ты, а твое прошлое. Все в порядке, просто не думай об этом, — прошептала она и торопливо обняла его, спрятав лицо на его груди. Запустив руку в ее волосы, брюнет осторожно ответил на ее объятия и, подняв глаза, содрогнулся, встретившись взглядом с Эльзой.