То, что осталось за кадром

      Эмма так вымоталось, что уснула бы даже на скамейке в порту, но Киллиан настоял на том, чтобы спала она исключительно дома и столько, сколько захочет. На ее смешок пират на полном серьезе добавил, что познакомит с крюком каждого, кто рискнет потревожить ее сон впустую, обещая оберегать ее.       Поэтому Спасительница, смолотив под «Рыцаря дня» половину пиццы Пеперони, с явным недовольством встала с дивана, на котором они сидели с Киллианом, укутавшись в плед и тесно прижавшись друг к другу, и под пристальным взором Джонса поплелась на второй этаж, шлепая босыми ногами по полу в сторону спальни.       Вспомнив, что она забыла доделать очередной доклад, она, недовольно закатив глаза, вползла в свою комнату и, зевнув, уселась за письменный стол, щурясь, посмотрела на экран, пробежавшись глазами по написанным строчкам, и положила голову на поверхность стола, заскулив. — Лапочка, — послышалось недовольное ворчание из-за спины, и сильные мужские ладони легли на ее плечи, — я, кажется, попросил тебя лечь спать. Ты устала. — У меня работа, — проворчала она в ответ, снова зевнув, и подняла на него уставшие глаза. — У меня просто нет времени на сон. Я еще немножко посижу и потом лягу. Ты не жди меня, хорошо? Не думаю, что Белль будет рада, если ты пропустишь первый рабочий день. — Да плевать я хотел на Белль, — нахмурился тот и, легко подняв ее на руки, понес в спальню, прижимая к груди. Свон послушно обвила руками его шею, прислушиваясь к его дыханию, и легко коснулась кончиками пальцев его щеки, натыкаясь на щетину, которая стала ей уже родной. Но когда он, положив ее на постель, стал отодвигаться, она оскорбленно фыркнула, прижимая его ближе. — А ты куда? — Родная, — он поцеловал ее в лоб, упираясь рукой в подушки, чтобы не упасть на нее, — у нас вообще-то плита включена, забыла? И мне нужно разобраться с той штукой, которую мы подарим Генри на день рождения, а то я так и не собрал ее. — Но это же ждет… — заскулила Эмма, умоляюще глядя на него, но пират, улыбнувшись, поцеловал ее в нос и встал, поправив рубашку. — Я скоро приду. Спи, пожалуйста. Не вынуждай меня оставлять тебя одну дома и уходить на Роджер. Ты же не для этого предложила нам съехаться. — Шантажист, — она сложила руки на груди, по-детски надув губы, и он, засмеявшись, покачал головой. — Обещаю, утром я извинюсь. А пока спи, иначе, серьезно, я уйду, и ты будешь спать одна в нашем доме. — Вредина, — пробурчала она и, повернувшись на другой бок, закрыла глаза, вцепившись в подушку. Она была уверена, что не сможет уснуть, так как в голове как всегда было слишком много мыслей, но всего лишь спустя несколько минут она провалилась в сон, не успев даже подумать о том, что будет утром.       Киллиан же между тем, дождавшись, пока ее дыхание выровнялось, осторожно накрыл ее одеялом, чтобы не разбудить, поцеловал в висок и спустился на первый этаж, выключив плиту. Потом убрав вещи с дивана, выключил телевизор и, отправив в рот последний кусок пиццы, выбросил коробку, чтобы на утро все было идеально.       Потом, вспомнив, что Эмма говорила что-то о докладе, вернулся в ее комнату и, сев за компьютер, открыл последний документ, пробежавшись по нему глазами. Он был невероятно благодарен Генри и Дэвиду за то, что они-таки научили его пользоваться этим чудом современности, к которому он первое время относился с опаской, но сейчас он понимал, что может действительно помочь любимой. Поэтому, достав клавиатуру и включив свет, он стал медленно набирать текст, вспоминая все, что ему говорили Дэйв и Эмма о ситуации в городе, периодически залезая в Гугл и ища какие-то необходимые выражения, все еще не привыкнув ко всем этим странным словечкам.       Так, промучавшись несколько часов, он, наскоро приняв душ, лег в постель с чувством выполненного долга да и вообще довольный своей работой. С каким наслаждением он завтра сообщит Эмме, что ей не нужно корпеть над письменной работой и что освободившееся время она может потратить на себя. Ну, или на них, если она захочет.       Джонс, повернувшись на бок, скользнул взглядом по спокойному лицу Спасительницы, которая к тому времени уже повернулась на другой бок, прижав колени в груди и сжавшись в комок. Складка пролегла между ее бровей, она что-то бормотала, морщась и странно подрагивая. Подавшись ближе, он заключил ее в кольцо своих рук, прижимая ближе, и коснулся губами ее виска, успокаивая. В конце концов Эмма, успокоившись, удобнее утроилась у него под боком, сонно улыбаясь, и положила руки ему на грудь.

***

      Эмма спала, с улыбкой утопая в моменте танца на балу царя Мидаса. Она не знала, почему ей снился именно этот фрагмент их с Крюком истории, но она не желала просыпаться, ощущая, как тепло разливается по ее телу от таких теплых воспоминаний. Прекрасный танцор, немного наглый взор, уверенные руки, губы с игривой улыбке в мучительной близости от ее лица, жар его тела, музыка, заставляющая растворяться, полностью отдаваясь ей. Один из прекраснейших моментов их истории, которая попала в Книгу Сказок, как официальная страница их любви.       Однако вдруг что-то ворвалось в ее сознание, и девушка, непонимающе морщась, стала просыпаться, ощущая, как все тело отзывается на непонятные прикосновения. Открыв глаза, Эмма попыталась приподняться, но что-то с силой сжало ее бедра, удерживая на месте, и она, опустив глаза, в следующую секунду рухнула на кровать, с шумом схватив губами воздух от резкого движения мужского языка.       Ей казалось, что она горела, не до конца понимая реальность, потому что какая-то часть ее все еще спала, в то время как другая была готова выть от наслаждения, медленно поднимающегося по напряженному телу Спасительницы импульсами.       С трудом собравшись, Свон снова приподняла голову и слабо застонала встретившись взглядом с наглыми, горящими, синими глазами, которые смотрели на нее снизу вверх, в то время как губы пирата… Она понимала, что готова кончить от одного только его взгляда, но Киллиан сильнее сжал ее бедро, продолжая изучать ее языком, медленно подводя ее к грани и снова отступая, заставляя недовольно метаться под ним. — Крюк… — почти простонала она, когда он едва ощутимо коснулся губами внутренней стороны ее бедра, непозволительно близко от того места, где ее буквально съедал пожар, и, подняв глаза, улыбнулся улыбкой пирата, прекрасно понимая ее состояние. — Пожалуйста… — прохрипела она, закусив губу, потому что видеть его в непосредственной близости от самого сокровенного места слишком нервно. И сладко.       Она с шумом выдохнула, запрокинув голову, когда Джонс, снова приподнявшись, провел языком по чувствительной влажной коже между ее ног, вынуждая выгнуться дугой ему навстречу. Ощущая, как жесткая щетина трется о нежную плоть, Свон запустила пальцы в его волосы, прижимая его голову ближе к себе, и, зажмурившись, не сдержала стон, подавшись бедрами ему навстречу.       Киллиан скользнул крюком по ее напряженному животу, задирая рубашку, и девушка только сейчас поняла, что на ней только ночная рубашка, хотя ложилась она в домашней одежде. Но она не успела даже задержать на этом мысль, потому что пират снова сделал какое-то непонятное движение своим языком и нажал на особенно чувствительную точку. Вскрикнув, Эмма вздрогнула всем телом, до крови кусая губы, пытаясь хоть как-то остаться в сознании и не тонуть в оргазме, медленно накрывающем ее с головой, и провела рукой по своему телу, сжимая грудь.       Джонс поднял глаза, намереваясь встретиться с ней взглядом, но, увидев, как ее пальцы исступленно сжимают напряженный сосок, грубее шевельнул языком, с дьявольским удовольствием ловя ее сдавленный стон. Подняв руку, он обвел крюком ореол второго соска, и Эмма захныкала, пытаясь сдвинуть ноги от волны наслаждения, сводящего ее с ума, но он с силой сжал ее ягодицы, удерживая на месте, продолжая терзать ее плоть.       Ощущая, как внутри все рушится, разбиваясь на сотни кусков, Свон застонала в голос, уже не в силах держать себя в руках, и закрыла глаза, тяжело дыша. Крюк, приподнявшись на руках, провел рукой по губам, криво усмехаясь, и, нависнув над ней, провел кончиком крюка по ее шее. — Это было… — просипела она, счастливо улыбаясь. — Уж точно не одноразово, — поддел он ее, наклонив голову набок, и запечатлел на ее губах легкий поцелуй, медленно скользя рукой по ее телу. Эмма приподняла голову, посмотрев на часы, и недовольно закатила глаза. — Мне нужно идти заканчивать доклад, мне через час выходить. — А что мне будет, — лукаво улыбнулся пират, проведя языком по губам, — если я скажу, что уже дописал его за тебя и даже отправил твоему отцу на подтверждение? — Ты что? — непонимающе выгнула она бровь, приоткрыв от изумления рот, и он, подавшись вперед, впился в ее губы жадным, требовательным поцелуем, стягивая крюком ее ночную рубашку, оставляя ее полностью обнаженной. — Килл… — Я все сделал, — просипел он ей в губы, подавшись ближе, и она напряглась, почувствовав его возбуждение, упирающееся ей в бедро. Опустив глаза, она немного дольше задержала взгляд на выпирающей ткани боксеров, и встретилась взглядом с горящими желанием синими глазами. — Ты… — Я просто хотел выиграть время, для нас, — добавил он, облизав губы, и она шумно выдохнула, понимая, что термометр бы разбился от того жара, что сейчас исходит от их тел. — Ну, — Эмма игриво проводит языком по губам и, резко перевернув его, садится на его бедра, с удовольствием заметив изумление в его глазах, — думаю, я найду, чем занять этот час свободного времени. — Правда? — хрипло переспросил пират, когда она стянула с него боксеры и, обхватив руками напряженную плоть, медленно скользнула рукой вверх по нему, нагло глядя на него сверху-вниз. — Отыгрываешься, Свон? — прохрипел он, сверкнув глазами, и она соблазнительно пожала плечами, покачивая бедрами с такт движениям своей руки. — А почему бы и да, Джонс?       Ее глаза игриво блеснули, и Эмма, немного сдвинувшись, медленно опустилась на него, сдавленно застонав, когда он вошел в нее до основания. Скрипнув зубами, Крюк положил руку на ее бедро, задавая ей нужный ритм, и сам стал двигать бедрами, подстраиваясь. Потом, видя ее возбужденный взор, он сел и, обхватив крюком ее талию, сжал рукой ее грудь, лаская напряженные соски, одновременно накинувшись на ее губы жадным, сметающим все границы поцелуем.       Движения стали более требовательным, грубыми, рваными, стоны заполняли всю комнату, накаляя воздух, руки скользили по телам друг друга, разжигая настоящий пожар, а губы стремились потушить его, только подливая огня. И они снова и снова цеплялись друг за друга, окутанные охватившей их страстью.       И когда они, окончательно измотанные и выдохшиеся, упали на кровать, не выпуская друг друга из объятий, Эмма, с трудом приподнявшись на локтях, посмотрела на часы и простонала, ощущая, как губы Киллиана изучают ее шею. — Джонс… — Только не говори, что ты сейчас пойдешь на работу, Свон, — простонал он, положив руку на ее спину, — я не пущу тебя, черт возьми. — Я бы тоже не хотела, но… — она осеклась, закусив губу, и задумчиво посмотрела на пирата, который нахмурился, выгнув бровь. — Что?.. — Постой, — потянувшись, она взяла телефон и что-то быстро напечатала, бросив телефон на комод, потом нависла над ним, поцеловав. Отозвавшись, он немного отодвинулся, сжав ее подбородок. — Что ты… — Я написала папе, что у нас срочные дела в Нью-Йорке, — отозвалась она, лукаво сощурившись, — так что у нас есть целый день, потому что здесь они искать точно не будут, по крайней мере до вечера и пока мы не включим свет. Ну, и если не будем слишком шуметь. — Ну, — он нахально усмехнулся, грубо подняв ее под себя, и прикусил ее нижнюю губу, ловя женский стон, — вот этого я тебе не гарантирую, лапочка.