То, что осталось за кадром

      Больно ударившись коленями об асфальт, Киллиан почти мгновенно вскакивает на ноги, игнорируя неприятные ощущения, и оглядывается. Волшебный боб перекинул его на окраину Сторибрука, отсюда рукой подать до их с Эммой дома, только вот он сильно сомневается в том, что он сможет найти ее там.       Если верить Зеркалу Реджины, то Эмма находится в психиатрической больнице из-за козней Черной Феи, и это трудно назвать счастливым продолжением свадьбы. Оглядев себя, он выдыхает почти с облегчением, когда понимает, что магия «переодела» его в нормальную одежду, а то ходить в свадебном костюме было бы вряд ли уместно, а пиратский наряд явно бы выделялся на фоне общего спокойствия. Жаль, ложного.       Стараясь держаться в тени домов, чтобы не попадаться лишний раз на глаза — Фиона явно не обрадуется, если узнает, что один из изгнанников вернулся прежде, чем проклятие сработало в полную силу — Киллиан пробирается к центральной больнице, надеясь, что сможет придумать что-то по ходу. Он бы не отказался от магии или напарника, который смог бы отвлечь людей при входе, но что-то он сомневается в том, что хоть кому-то можно доверять в этом городе. Разве что…       Остановившись за углом, он видит, как дорогу, озираясь по сторонам, торопливо пересекает Генри. Быстро оценив ситуацию, Киллиан бросается следом за ним и, стоит только парню зайти в дом, в которой находится приемный кабинет Арчи, хватает его за плечо. — Я просто… Крюк? — Генри вздрагивает и резко цепляется за его руку, словно не веря, что он настоящий. — Это правда ты? Как ты вернулся? И где все остальные? — Это долгая история, — отзывается он, выглянув на улицу, и снова поворачивается к нему, — у нас мало времени, где твоя мать? Мы должны вернуть Эмму прежде, чем весь Волшебный мир полетит к чертям. — Насколько я помню, у нас неплохо выходит сотрудничество. Как на счет еще одной операции? Скажем, «операция по спасению Миссис Джонс», как тебе? — он подмигивает ему, и Киллиан довольно ухмыляется. — Я определенно «за», парень.

***

      В который раз убедившись в том, что Генри — прирожденный актер, Киллиан выжидает, пока взволнованная медсестра на пункте регистрации помогает мальчику идти, в то время как он стонет и хрипит, обеими руками сжимая якобы болящий живот, после чего подхватывает нужные ключи — благо Генри выяснил, где держат его мать — и направляется в сторону лестницы.       Сейчас самое главное — не попасться кому-то на глаза, потому что вряд ли люди во Вселенной Фионы поймут человека с подведенными глазами и, самое главное, крюком вместо руки. Конечно, рассчитывать на удачу хорошо, но все же лучше быть осторожным, поэтому Киллиан замирает при каждом звуке шагов, прислушиваясь. Нельзя, чтобы его поймали раньше, чем он найдет Эмму.       Найдя наконец нужную палату, он вставляет ключ в замочную скважину, мысленно просит всех богов, чтобы у Эммы не появилось желания съездить ему по лицу чем-то тяжелым с испуга и незнания, потому что это явно усложнит ситуацию, а, вспоминая момент из Нью-Йорка, он вряд ли может рассчитывать на что-то хорошее.       Осторожно открыв дверь, Киллиан заходит в помещение и замирает, уставившись на Эмму, которая застывает на своей койке, вскинув на него огромные зеленые глаза. Сероватая мешковатая кофта под горло без рукавов, обнажающая сильные руки, темные штаны, и непонятная обувь на плоской подошве. Сбоку, на спинке кровати, висит вязаная кофта, в которой Эмма была, когда он видел ее через зеркало. — Свон? — его голос звучит неестественно глухо, и он облизывает губы, пытаясь понять по ее лицу, осознает она, кто перед ней, или все так же не помнит его и верит в то, что весь ее мир — это лишь сказки Генри из Книги.       Эмма осторожно поднимается, не отрывая от него глаз, и немного хмурится, изучая его лицо. Он понимает, что им нужно торопиться, пока не хватились пропажи ключей, но в то же время он просто не может шевельнуться под ее пристальным взором.       В следующее мгновение она пересекает разделяющее их расстояние и обхватывает его руками, вцепившись в его плечи так, словно планирует больше никогда не отпускать. Киллиан выдыхает с облегчением и обнимает ее в ответ, уткнувшись лицом в ее волосы. Его Эмма, рядом, снова. — Ты что-то долго, — Эмма с легкой измученной улыбкой толкает его в грудь и наклоняет голову набок, — я уже начала думать, что ты не появишься и мне придется самой отсюда сбегать, что было бы крайне проблематично. — Ну, знаешь ли, — усмехается он, закатив глаза, — могу сказать по опыту, что моя жена никогда не нуждалась в спасении. Но я рад, что могу делать это время от времени. Особенно сейчас, когда мы стали семьей. Как ты вспомнила? — Рисунки Генри, они что-то изменили во мне, и я просто… вспомнила. Это сложно объяснить. Но все это ждет. У тебя есть план? — Для начала нужно уйти незамеченными, а дальше как пойдет, — нервно отзывается Киллиан, оглянувшись, — но нам нужно выбираться отсюда, чем скорее, тем лучше. — Даже спорить не буду, — она сжимает его руку, и они выходят из палаты.       Рука об руку, сегодня и навсегда по жизни, потому что, что бы ни происходило, они справятся, вместе, пройдут через все и победят. Иначе просто быть не может.