Замена

В назначенный вечер Дазлинг не смогла усидеть в своей комнате, кавалера дожидаясь, - встретила его у ворот школы. Волновалась, нервничала и даже немного боялась… передумать. Теори же к моменту встречи уже почти убедил себя, что совершил ошибку, пригласив на свидание малолетку: испугался, дурак, чейнджлинга и… побежал убеждать себя в собственной нормальности. Уже хотел встретить кобылку, извиниться перед ней и развернуться на сто восемьдесят градусов… но не смог: так ярко заблестели глаза единорожки, его увидев. -- Мисс Стар… -- Капитан Филлинг! – Едва ли не подпрыгнула Дазлинг, только не от восторга, хотя именно за это чувство ей и удалось выдать данное телодвижение: она в последний момент вспомнила, что не может назвать его «Милый» и более того, должна обращаться на «вы». -- Э… прекрасно выглядите. – Попытался улыбнуться жеребец, отчаянно краснея. Чейнджлинг пришлось закусить изнутри губу, дабы не рассмеяться. Такой всегда прямолинейный Теори… краснеет и смущается! Нет, сказать малознакомой представительнице враждебной расы, что у него шесть лет не было секса он может, а спокойно пригласить на свидание симпатичную ему кобылку – краснеет! Хотя на нынешнюю свою внешность она действительно потратила изрядное количество времени, и даже осталась весьма довольна, прическа ей особенно удалась. -- Спасибо. – Пробормотала, сдерживая смех, кобылка. Опустила взгляд и тоже покраснела. Исключительно по собственному желанию. Стоящие на воротах дежурные во все глаза уставились на бесплатное представление. Теори занервничал еще сильнее. И только тут Дазлинг сообразила, что если у него шесть лет не было секса, то исходя из того, что она знала о Теори, это вполне означало, что у него и свиданий эти шесть лет не было. Что-то часто она в последнее время испытывает к пони чувство жалости. К этому конкретному пони особенно. И… не хочется ей к нему это чувство испытывать. Кобылка бросила на старшекурсников недовольный взгляд, от которого жеребцы ни капли не смутились, лишний раз заставив «единорожку» подумать, что слухов ей на завтра не избежать, и подхватив кавалера под копыто потащила его подальше от этих любопытных морд. Впрочем, завернув за угол, ей пришлось от жеребца отскочить и забормотать извинения, старательно краснея щеками, и посмотреть на стражника с надеждой, мол «вы же понимаете, я просто не хочу, чтобы на нас смотрели, я и так стесняюсь». Желтые глаза Теори потеплели, и кобылка провалилась в них уже по настоящему. И как можно было не счесть этот взгляд завораживающим? А ведь Вандер ей позавчера на мечтательный вздох об этих самых, которые желтые (не выдумывать же новую легенду, если старая так хороша), поежившись сказал: «Да, пугают». Кстати, некоторое ослабление симпатии, что к ней испытывал стражник, Дазлинг все-таки заметила. Но списала это на случившийся наконец в жизни Тео секс, что сбросил с чувств градус желания и плотского вожделения. Однако это было неприятно. Но не смертельно. Во-первых, можно наверстать, а во-вторых, она собиралась не тянуть с него сегодня сверх естественного потребления, а то еще упадет кавалер в обморок раньше времени – оно ей надо? А он… жеребца посетила шальная мысль, которую лучший друг старательно вдалбливал ему в голову вот уже энное количество времени: может быть он сможет жить дальше? После смерти Чоколэт перешедший в ночной департамент капитан Филлинг закрылся ото всех и последние шесть лет… только Логану и удавалось терпеть затяжную депрессию лучшего друга. Чоколэт Куки, коричневая единорожка с озорными зелеными глазами, была подругой Теори, почти невестой, оставалось только у родителей благословения испросить, но… она погибла при нападении Королевы Крисалис на Кентерлот. Была убита, как упрямо твердил Тео. Справедливости ради погибла она, конечно, в давке, от копыт бегущих и паникующих пони, но разве влюбленного стражника это волнует? Нет. И будь это хоть сто раз несчастный случай, - винить чейнджлингов легче. Винить кого-то и желать отомстить всегда легче, чем признать, что это был просто несчастный случай и никто (в том числе и ты) не виноват. А Чоколэт всегда была слишком любопытной. И вот с тех пор все чейнджлинги личные враги капитана уже ночной стражи Теори Филлинга. Были. До появления в его жизни одной очень навязчивой чейнджлинг с похоже все-таки личными счетами к работорговцам. О которой он старался даже не думать. Им же больше незачем встречаться. А еще в его жизни появилась милая наивная и открытая лимонная единорожка Дазлинг Стар, чьи карамельно-карие глаза, вызывающие неизменно сладкие ассоциации, смотрели на него с искренним восхищением, которого стражник давно не видел. Самолюбию это конечно было приятно, но Теори раз за разом возвращался мыслями к тому, что во-первых этой единорожке всего семнадцать, а во-вторых не будет ли это все же предательством памяти Чоколэт. Если чейнджлинга он еще мог не воспринимать как кобылку, а потому и не расценивать эти «отношения» как измену, то сейчас все иначе. И только снова прислушавшись к себе жеребец с удивлением понял, что кажется действительно готов жить дальше, отпустив прошлое. Не забыть, ни в коем случае, но – отпустить. Спасибо чейнджлингу? -- А куда мы пойдем? – Подала голос Дазлинг, выныривая из своеобразного транса. Теори правда только тут сообразил, что им действительно надо бы уже куда-то пойти, а не стоять посреди улицы. -- Тут недалеко. – Улыбнулся стражник, предлагая кобылке следовать рядом. И мысленно добавил «наверное». Когда он вчера, осознав что натворил, прибежал за советом к Логану, друг долго смеялся. Потом еще дольше поздравлял (у Тео снова появилось такое ощущение, что самого себя), но после выплеска всех эмоций и ряда каверзных вопросов (впрочем причины столь резкой смены курса Теори другу так и не раскрыл, да и ответы эти серому единорогу не особо требовались) наконец-то дал несколько советов. И на первый взгляд даже дельных. Теперь предстояло проверить их на практике. Предложенное преподавателем школы для одаренных единорогов и по совместительству тем еще бабником место действительно оправдало лучшие ожидания Теори, все-таки упомянутый пони еще и его лучшим другом ко всему вышесказанному был. Закатная терраса одного из лучших ресторанов Кентерлота на самом деле поражала воображение прекрасным видом на заход солнца и просторы Эквестрии. Собственно забронировать здесь столик стражнику удалось только при помощи все того же предприимчивого лучшего друга, иначе не удалось бы ему сейчас увидеть снова заблестевшие от восторга глаза Дазлинг Стар. Хотя цены здесь были конечно… за удовольствие произвести впечатление на кобылку приходится платить. Благо последние годы Тео некуда было особо тратить деньги, а премий за сверхурочные и служебное рвение было много, поэтому позволить себе стражник мог и не только этот ресторан. Однако молодая провинциальная кобылка, вопреки представлениям жеребца, не стала заказывать деликатесы (нет, он не думал о ней плохо, он думал, что такой как она будет интересно попробовать то, что до сих пор в глаза не видела, и был готов этот эксперимент спонсировать), вместо этого она ограничилась салатом из фруктов (только по настоянию самого Теори - экзотических) и мороженым. Сослалась, покраснев, что бережет фигуру. Хорошо от легкого вина не отказалась. -- Капитан Филлинг, - Позволила себе стрельнуть в кавалера глазками Дазлинг когда официант отбыл выполнять заказ. – разрешите мои сомнения: вы хотите меня купить или напоить, чтобы получить все бесплатно? Теори вдруг почувствовал себя стареющим «папиком», осознав, как его действия выглядят со стороны. Но ведь у него и в мыслях не было! Вот правильно он не хотел на провокации Логана соглашаться! Но не успел стражник ничего объяснить, как кобылка рассмеялась, опустив носик и продолжая сверкать радостными глазами карамельного цвета. Это она так шутила? -- Капитан Филлинг, вы лучше расскажите что-нибудь. О себе, например: почему вы решили стать стражником? Почему. Хороший вопрос. Который, кажется, жеребца уже преследует. Пони невольно вспомнил себя десяток лет назад. Тогда стража казалась ему лучшим способом реализовать себя, оказаться на своем месте в этой жизни. Но тогда у него и планы на жизнь были и кого защищать, - и вообще жить хотелось. -- Ой, это было что-то неприятное? – Заметила изменение выражения его морды спутница. – Простите, я не должна была спрашивать… если вам неприятно. Вам… не нравится ваша работа? -- Нравится. – Улыбнулся стражник, глядя на переживающую за его моральный комфорт кобылку. В конце концов именно работа спасала его все последние годы. Да, там он действительно был на своем месте. – Простите, что ввел вас в заблуждение. -- Тогда… Может вы расскажите что-нибудь из вашей служебной практики? Даже наши старшекурсники столько забавных историй из управления стражи приносят, а у вас же наверняка их гораздо больше! Теори снова улыбнулся. Истории. Да, на службе порою случалось такое, что и смех и… молоденькой невинной кобылке не расскажешь. Не говоря уже о том, что затянувшаяся депрессия капитана Филлинга отпугивала от него коллег с их забавными происшествиями. И все же кое-что он ответить на просьбу спутницы мог. Рассказчиком капитан Филлинг оказался не очень хорошим, но это ничуть не помешало Дазлинг искренне наслаждаться историями, что он ей поведал. Хотя сдерживать смех было все сложнее и сложнее с каждой новой байкой: в силу собственного военно-разведыватывального опыта половину историй кобылка уже на середине знала как закончить, что могла бы озвучить и посмеяться вместе с кавалером – менее забавным или поучительным очевидный конец рассказанное не делал, но… приходилось ждать, когда Теори сможет закончить и только потом реагировать… немного не так, как на самом деле: ну откуда у кобылки семнадцати лет могло взяться рационалистическое мышление вкупе с циничным отношением к жизни. Дазлинг вообще не особо рисковала проявлять рядом с ним настоящий характер, играя провинциальную молоденькую дурочку, втюрившуюся во взрослого жеребца в сияющих доспехах с необычными глазами. Грани настоящего кобылка показывала, когда пони и так знал, что рядом чейнджлинг. Она сама не заметила, как придумала для него другой образ Дазлинг Стар нежели для остальных кто ее знал, по школе. Впрочем, действительно серьезных вопросов Теори не поднимал, желая развлечь кобылку, а не подискутировать с неопытной на его взгляд пони на философские или криминальные темы, так что сильно свои реакции чейнджлинг все же не искажала. Во лжи всегда есть шанс запутаться. А рядом со стражником это опасно. К тому же героем большинства рассказов был сам капитан Филлинг (хотя и изрядно моложе себя нынешнего) и кое-что интересное о нем Дазлинг все же узнала. Кобылка как раз смаковала мороженое, макая в него мягкие кусочки редкого в этой местности манго, и развлекалась вычленением из забавного рассказа тех сведений, что интересовали ее, когда вдруг заметила, что процесс повествования не только ее, слушательницу, не увлекает насколько она пытается показать, но и сам рассказчик начал отвлекаться. Проследить на что, а точнее кого, труда не составило. Актер из стражника был никакой по-прежнему. «Эх, попадется же сейчас…» -- Капитан Филлинг… - Нарочно громко произнесла эту формулировку чейнджлинг, старательно давя любопытство. -- Зовите меня по имени, пожалуйста. Давайте опустим звание. – Отмахнулся Теори, коротко улыбнувшись. Такой реакции «единорожка» не ожидала, и теперь тщательно скрывая радость старательно покраснела, потупившись. Но радость радостью, а проблема осталась, да и любопытство вспыхнуло с новой силой: это что ж за белый пони такой, что стражник на него так старательно «стойку делает». -- Я… пойду припудрю носик, хорошо? – Говорит Дазлинг, получает рассеянный кивок и выскальзывает из-за столика в направлении уборной. Любопытство сгубило кошку… и кажется скоро сгубит одного чейнджлинга. Казалось бы, программа выполнена: все, можно больше не встречаться с ним, а вместо этого наконец-то подумать о своей безопасности. Адреналин конечно будоражит кровь, но… опасно. Опасно, а все равно забыть вкус его губ не получается. И любовь у него такая вкусная… И сам он такой красивый… Хоть меняй облик и залипай на зеркало! Хотя полной копии у нее не получается – только если не приглядываться – массы тела не хватает. К тому же… почему-то очень хочется ему помочь, даже толком не зная в чем. Что-то не замечала за собой чейнджлинг раньше такого альтруизма. Однако еще немного подумав, кобылка решила, что это благодарность, помноженная на любопытство. Да, женское любопытство, немного авантюризма и благодарность. И ничего более. Ну… еще разочек же можно? Ведь если сделать все по-умному он не сможет ее убить? Придя к согласию с самой собой, чейнджлинг вернулась за столик и обнаружила там ровно ту же экспозицию, что и несколько минут назад. Только мороженное подтаяло. Да, надо было выводить жеребца из этого состояния. А то он скоро косоглазие себе заработает. -- Привет, милый. – Почти пропела кобылка, садясь за стол. Да, отвлечь, можно сказать, получилось. -- Опять ты? -- Опять я. -- А если я сейчас применю античейнджлинговое? – С угрозой в голосе подобрался пони. -- Ну применишь, и что? – Кто бы знал, сколько сил ей потребовалось, дабы сыграть полное спокойствие и даже некоторый пофигизм, - не показать страха от которого все внутри замирает и переворачивается. Или это был не только страх? – И вокруг поднимется паника. И тебе придется ее успокаивать. А для этого, наверняка объявить, кем ты работаешь. Я-то уйду, затерявшись в толпе, но то же самое сделает и твой объект. -- К-какой мой объект? – Ошарашено выдавил Теори, зацепившись, видимо за единственное, чему мог хоть как-то возразить. Впрочем вопрос «да откуда она?!» тоже был на морде написан. Там много чего написано было и большую часть из этого при молоденьких кобылках не только не произносят, но и на заборах писать стесняются. -- А вот тот белый за четыре столика от нас. Он, кстати, кто? -- Что ты сделала с Дазлинг Стар? – Игнорируя вопрос, строго спросил стражник. «Частичная правда убедительнее полной лжи? Рассекретимся немного.» -- Ну ты же не думаешь, что я единственный чейнджлинг в городе? Не волнуйся, мой брат проводит кобылку до школы в твоем образе, девочка будет цела и невредима. -- Рядом с чейнджлингом? – Скептически «уточнил» Теори, хотя аж видимо расслабился. Неужто поверил перевертышу? -- Ну… поест немного, да. – Пожала она плечами. - Положена же и нам оплата труда? «Компенсация». – Кобылка стрельнула глазками. – Не волнуйся, в отличие от тебя никто с первого раза в обморок не падает. Проводит, отговорится срочными делами и уйдет. Даже не поцелует. Бедная девочка! Впрочем, от тебя дождешься, все ведь самой делать приходится. – «Единорожка» задержала долгий взгляд на его губах. Подождала, пока и он занервничает. – Так ты примешь мою помощь? -- Помощь? – Он старался смотреть ей в глаза, но взгляд упорно сползал на губы. И говорить самому себе, что это реакция только на внешность Дазлинг Стар не получалось. Он знал, кто перед ним. И ее поведение, ее взгляды, заставляли вспоминать случившееся между ними три дня назад. Говорить, что неприязни Тео от этих «картинок» не испытывал? Там было не отвращение, там снова было желание. И чейнджлинг его чувствовала. Хорошо бы жеребец еще сейчас в обморок не упал. Дазлинг вполне осознанно постаралась не тянуть с пони лишнюю энергию. И только порадовалась, что больше Теори не пытается эти чувства сдерживать, что частично и вызывало этот неприятный эффект, когда чейнджлинг наконец-то вырывала из пони причитающуюся ей любовь. -- Да. Позволь мне помочь. – Слукавила кобылка, поднимая взгляд, чтобы посмотреть ему в глаза. -- Какой твой интерес здесь? – Уже окончательно ничего не понимая поинтересовался пони, после того, как все-таки потряс головой. Очень хотелось встать и походить из угла в угол. -- Никакого. – Честно призналась кобылка и ему и себе. – Простое женское любопытство: шла мимо, увидела, как ты опять бездарно следишь за кем-то, а тут Дазлинг Стар так удачно вышла… Так что это за пони и чем он тебя так заинтересовал? Капитан Филлинг еще раз посмотрел на «объект», как белого жеребца весьма удачно назвала чейнджлинг. Да, в дорогие рестораны стражники не ходят, плюс небольшое изменение внешности – и вот пони скрывается от преследования уже третий год, проворачивая дела под самым носом служителей закона. Но Тео-то ориентировку помнит хорошо… Помощь? Пусть и чейнджлинга? Однажды она уже ему помогла. Эх, по хорошему-то он все равно не знал, что предпринять, расскажет – хуже ведь не будет? Ой, и обругает его начальство за самостоятельность. Опять. Сколько уже раз капитану-трудоголику попадало за излишнее служебное рвение? Теори еще раз вздохнул и поведал сидящей напротив кобылке, которая принялась за недоеденное Дазлинг мороженое, что пони этот повинен в нескольких мошенничествах: завладевал имуществом одиноких стариков, сводя несчастных в могилу. Вдруг обнаружившимися родственниками тоже не гнушался. Но главное: когда его пытались задержать в последний раз – устроил взрыв, не считая понячьи жертвы, и, воспользовавшись паникой, ушел. Жестокий беспринципный и очень предусмотрительный тип. А здесь слишком много гражданских. Чейнджлинг выслушала. Доела мороженое в вазочке. Воспользовалась отражающий поверхностью десертного ножа дабы посмотреть на подозреваемого, поправляя прическу. Подумала с минуту. Только после всего этого сказав: -- Милый, есть идея. Слушай внимательно. – Она мило улыбнулась, и Теори почувствовал, как по спине бегут мурашки. - Ты сейчас позовешь официанта, закажешь шампанское и сделаешь мне предложение. -- Что?! Какое предложение? – Он же ослышался? -- От которого я не смогу отказаться. Ну или давай я сообщу тебе, что беременна и ты этому страшно обрадуешься, - тоже подойдет. Теори уже начал смутно догадываться, что что-то здесь не так… но не спросить не смог: -- А ты беременна? -- На самом деле? Нет, конечно. Не волнуйся, чейнджлинг не может залететь от пони, можешь кончать внутрь сколько захочешь. – Теперь кобылка улыбнулась порочно, заставив Тео поперхнуться. -- Ну и… зачем тогда? – Сдержал ругательства стражник, старательно не думая о том на что намекает кобылка… чего ему хочется. Не время. (А вот от мысли, что он вполне рассматривает возможность повторения, больше и не пытаясь отрицать, что ему понравилось, жеребца едва в холодный пот не бросило. Очень, к слову, помогло на деле сосредоточиться.) -- Эх, тебя вообще чему в этой вашей учебке учили? Объясняю. Нам надо создать достаточно шума, чтобы получить полную свободу перемещения и при этом не привлекать внимания. -- Не привлекать внимания? Выставив себя на показ?! – Пряданул Тео ушами. -- Да. Поверь, нас даже не запомнят. Верить чейнджлингу ему не хотелось. Но по всей видимости было уже поздно. Он мог ей даже не верить, но уже – доверял. Да и сама Дазлинг тоже заметила излишнюю для стражника доверчивость темно-синего единорога. Чем и пользовалась. Собственного плана действий у Теори как не было так и не появилось, поэтому он снова вздохнул и поднял копыто подзывая официанта. Одна из лучших бутылок розового шампанского была заказана по всем правилам. И пока официант бегал за заказом, Дазлинг все-таки позволила себе поинтересоваться: -- Милый, а чего это ты деньгами соришь? Неужто стражникам резко подняли зарплату, а я и не заметила? Или у тебя богатый дядя недавно умер? -- Нет. – Недовольно буркнул Теори. Опять его этими деньгами попрекают… Ну уж этой-то он ответит! – Просто хотел сделать кобылке приятное. Имею право на честно заработанные битсы. – Она вопрошающе приподняла правую бровь и он продолжил, только с опозданием поймав себя на том, что оправдывается. – Да просто тратить зарплату до сих пор было особо некуда, - накопил. Лимонная кобылка напротив очаровательно улыбнулась – единорог сам не заметил, как искренне улыбнулся в ответ, залюбовавшись бликами в ее глазах. Так что когда официант предложил ему бутылку шампанского, стражник с трудом вспомнил, что заказал напиток по делу, а не чтобы выпить в приятной компании. Но вспомнил. Мотнул головой, прогоняя лишние мысли. И только каким-то чудом не пролил ни капли пенящейся жидкости. -- Ну что, готов? – Спросила чейнджлинг, поймав осмысленный взгляд жеребца. Получила в ответ кивок. После чего изменилась в мордочке, радостно подпрыгнула и вихрем слетев со своего места, чуть не уронив Теори, прочно заняла место у него на коленях, обняв жеребца за шею. И заголосила: -- Да. Да! Да! Да! Конечно, милый, я согласна! Я без сомнений выйду за тебя замуж! – Дазлинг радостно кричала на весь зал и «жениху» в ухо в частности. И тут же, оглушив его, перешла на почти интимный шепот, приблизив губы к его уху. – А теперь осматривай зал, не забыв сделать извиняющееся выражение морды. А, и то что ты абсолютно счастлив согласием не забудь. Продиктовав инструкции и проследив, что кавалер ее услышал «пони» продолжила радоваться на ползала, подробно рассказывая всем желающим кого по каким причинам и на какие роли она хочет пригласить на свадебную церемонию. Некоторые пони вокруг затопали, поздравляя жениха и невесту. Стражнику же оставалось только поражаться ее актерскому таланту и бурной фантазии: она ему на гора столько друзей и родственников придумала, да с такими подробностями, что он сам чуть не поверил. И при этом кобылка еще не забывала время от времени корректировать его действия, глупо подхихикивая после этого «интимного шепота». -- А теперь, милый, ты встаешь, закидываешь меня на спину и несешь к выходу мимо столика объекта. Не забудь расплатиться. И извиняться по пути перед пони. И что ты совершенно счастлив тоже не забудь. Вперед не смотри. У его столика я тебя легонько стукну по ноге – споткнешься и уронишь меня, я оболью наш объект шампанским. Сначала кинешься ко мне, проверять не пострадала ли любимая – не забудь загородить проход, а потом будешь многословно извиняться и предлагать помощь второму пострадавшему, напирай на собственную бурную радость и скорую свадьбу. Возражений не слушай демонстративно. Уведем в санузел – там и обезвредим. А, и не вздумай назвать меня по имени, когда кинешься «спасать». Какое-нибудь глупое прозвище вполне подойдет. -- Можно подумать я твое имя знаю. – Проворчал Теори, которого уже угнетали столь подробные инструкции как будто он жеребенок несмышленый. -- Ну, вообще-то я имела в виду «Дазлинг Стар», ты же не хочешь проблем кобылке. -- Конечно… «дорогая». Инструкциям Теори следовал четко: он наконец-то увидел смысл в этих громких и странных действиях. Самым сложным было изображать бурную радость. Может ему действительно стоит взять несколько уроков актерского мастерства? Как выяснилось, это бывает весьма полезно. Вон как чейнджлинг у него на спине бурно хихикает. А Дазлинг радовалась вполне искренне. Хотя, разумеется, не несуществующей помолвке. Кобылка чувствовала невероятный эмоциональный подъем, работая вместе со стражником-пони: абсурдная, если смотреть со стороны, ситуация – сплошной адреналин и искрящееся веселье, вырывающееся из горла смехом, вместе с пузырьками шампанского. Вкусного, кстати, шампанского. Чувства в кобылке бурлили, но сознание было четким и ясным: в нужный момент кобылка «упала» почти на белого пони, облив его модный шарфик шампанским из своего бокала. Дальше план пошел как по маслу. Даже скромные актерские способности капитана Филлинга не смогли ничего испортить, ну а из самой чейнджлинг провокаторша всегда была замечательная. Отговорившись от подоспевших предупредительных работников ресторана, пара успешно увела свой объект в сторону санузла. И вот тут Теори не придумал ничего лучше, как выпрямиться и четко сказать: -- Варм Конфиденс, именем Сестер, вы арестованы. Дазлинг поняла, что надо было и этот момент заранее ему продиктовать. Эти пони… с этими их законами… слов приличных у чейнджлинга не хватало. Что проще: стукнуть по голове, вынести наружу, надеть кандалы – все, очнется преступный элемент уже в камере. Так нет же: нам надо все по закону! Как будто не он несколько минут рассказывал про замечательное хобби этого белого жеребца – самодельные бомбы. О, а вот и одна из этих милых игрушек, летит прямо кобылке в мордочку. Увернуться она могла бы достаточно легко, но тогда этот выкидыш химического гения белого мошенника полетел бы в сторону зала. Дазлинг лишний раз порадовалась, что решила обучаться в школе для одаренных единорогов: маленький, локальный защитный барьер вокруг шарика бомбы она сплела достаточно легко, развернула вектора энергии тоже без особых проблем, и только уже сделав это, задумалась о силе взрывного девайса и количестве магии, что потребуется на удержание взрывной волны. Оставалось только ругать саму себя: и что ей все эти пони, зачем вмешалась? Но энергии чейнджлингу хватило. А там и капитан Филлинг наконец догадался стреножить и оглушить белого земнопони. На шум со стороны санузла снова поспешили доблестные работники одного из лучших ресторанов столицы, но сказать ничего не успели. -- Спокойно, ночная стража. – Хорошо поставленным голосом рявкнул Теори, доставая из-за надетого по случаю выхода в свет воротника и предъявляя значок стражника. Официанты и уборщики рассосались как по волшебству, резко найдя неотложные дела в другой части помещения и пообещав прислать менеджера. Кобылка вышла из-за удачно подвернувшегося фикуса: -- А вот теперь мне думаю пора. Не хочу светиться. -- Ты в порядке? – Поинтересовался, снова не слушая, Теори, внимательно осматривая кобылку на предмет повреждений. -- Милый, неужели ты за меня волнуешься? Какая прелесть. – Не призналась, что страшно устала, чейнджлинг, с удовольствием питаясь его искренней симпатией. Стражник фыркнул, не отрицая (что глупо при чейнджлинге), но выражая свое недовольство сим фактом. -- Да, кстати, вот держи. – Передала кобылка стражнику остатки взрывного устройства контактного действия. – Сойдет за вещественное доказательство? -- Нда, хоть на жалование тебя ставь. – Пробормотал Тео, рассматривая опасный в недавнем прошлом «подарок». -- Ты же понимаешь, кому это предлагаешь? – Сквозь немного истеричный смех провыла кобылка, вытирая выступившие слезы. Чейнджлинг! Работающий! В ночной страже! Сдержать смех у Дазлинг просто не получилось. -- К сожалению, да. – Вздохнул капитан Филлинг, которому в отличие от спутницы было совсем не смешно. Он сам не верил, что сказал это. -- Согласна вместо жалования на сдельную оплату. – Чуть успокоившись, улыбнулась кобылка, делая шаг к жеребцу. - Расчет можешь произвести на месте, своими силами. -- И сколько же мне помощь чейнджлинга будет стоить? – Подозрительно уточнил стражник. -- Я принимаю поцелуями. – Еще один шаг. -- Мне сообщить таксу коллегам? -- Не обижай меня, милый, я принимаю только твоими поцелуями. – Еще полшага и она упирается ему в грудь, поднимает голову и приоткрывает ротик. Смотрит в глаза и ждет, когда он наконец-то догадается опустить нос ниже на разделяющие их пару сантиметров. Дыхания смешались, и стражник не выдержал. Поддался. -- Почему я? – Оторвавшись от кобылки, хрипло спросил Теори, переводя дыхание. А может вдыхая ее запах. Запах был приятный. -- Ты вкусный. – Выдохнула в ответ Дазлинг и не подумав что-то скрывать. «Вот оно как…» - Подумал Тео, хотел спросить еще что-то, но кобылка снова накрыла его губы своими, теперь привстав сама. И забыл бы он свой вопрос, если бы их тут же не прервали, что чейнджлинг успела его только коротко чмокнуть. Впрочем спросить жеребец все равно не успел: прервали их вызванные рестораторами коллеги стражника – чейнджлинг сбежала в две секунды, через расположенное в конце маленького коридорчика окно, даже не сказав ничего на прощание. Стражнику оставалось только разочарованно вздохнуть, повернуться к спешащим сюда коллегам и сделать вид, что он только тем и занимался, что сторожил задержанного. Правда все старания пропали втуне, ибо первое, что он услышал от обозревших картину и узнавших его стражников, было: -- Капитан, сотрите с морды помаду, это не ваш цвет. Стражники пришли к ней на следующий же день. С утра. В школу. Первая паническая мысль была, что Теори ее сдал. Вторая, еще более паническая, что он ничего не знал, а потому сдать не мог, а следовательно проблемы вполне могут быть именно у него. Чейнджлинг решила не анализировать чего, кого или за кого она боится больше. Как решила не прятать этот страх. И на вопросы отвечала по возможности правду. -- Да свидание, да вчера, да пригласил капитан Филлинг. А почему вас это интересует, что случилось с капитаном? Ах вопросы задаете вы… А с ним точно все в порядке? Да, я отвечаю. Подтвердить? Э, ну наверное те, кто вчера на входе дежурил. Да, они нас видели. Еще и смеялись, кони… Еще? Ну, наверное Вандер – он знал. Да. Да, такой красивый ресторан, там такой вид… Назад? Да он проводил меня, и кажется куда-то торопился: сослался на срочные служебные дела и ушел. Подтвердить? Зачем опять подтвердить? Да не знаю! Что случилось с капитаном Филлингом, почему вы не говорите? Да никто не видел! Он проводил меня до ближайшего угла дабы на нас опять не глазели эти сплетники, а время уже было позднее и назад на территорию я входила не через главные ворота. Хнык. Я не плачу! Время? Да я как-то не считала… еще не рассвело. Лазейка? Да о ней все знают. Что? Причем тут это? Ну… поцеловала я его, да. В губы. На прощание. А что такое, это между прочим было свидание! Правда он не ответил… спешил… Да скажите вы мне наконец зачем все эти вопросы?! Но стражники так и не посчитали нужным отвечать волнующейся кобылке. Развернулись и пошли опрашивать других «свидетелей». Дазлинг зло стерла наигранные слезы и пошла в класс. Настроение эти жеребцы в начищенных доспехах ей испортили кардинально. До конца учебного дня кобылка досидела с трудом. Завалила два практических задания и отмахнулась от Вандера, наткнувшись на Рэйндроп отмахнулась и от нее вместе со всеми сплетнями, что кобылка хотела ей поведать: стражники всегда производили в школе немалый переполох, - и как только получила свободу передвижения, демонстративно заперлась в своей комнате. После чего поспешила обратиться пегаской и вылететь в окно. Со всей предосторожностью Дазлинг добралась до дома капитана Теори Филлинга, несколько раз проверила не ведется ли за жилищем наблюдение и только когда убедилась в отсутствии слежки влетела в уже знакомое окно. Запереть его стражник запер, но о защите не позаботился, а чейнджлинги не только летать умеют, но и задвижку магией сдвинуть могут. В доме было пусто. Что снова заставило Дазлинг нервничать. Она действительно вполне искренне волновалась, что вчера все-таки могла подставить Теори, хотя и в упор не могла понять каким образом. И все же если это ее вина… Да где же его носит?! Чейнджлинг хихикнула, заметив, что разнервничавшись едва не начала ходить из угла в угол как хозяин этого дома, и буквально заставила себя сесть на диван. Поэтому когда во входном замке повернулся ключ, подскочила кобылка в ту же секунду, только в последний момент застыв вне зоны видимости входящего. А вдруг не он, или он но не один? Но это оказался все же Теори. Один. Уставший. Бросил ключи на тумбочку у входа и начал медленно подниматься по своей крутой лестнице в спальню. -- Милый… - Окликнула его Дазлинг, что в результате единорог чуть не навернулся, попытавшись посмотреть себе за спину. А когда восстановил равновесие посмотрел на серенькую пегаску резко округлившимися глазами. Голос был другой, внешность была другая, а вот слова и выражение глаз… знакомыми. Или ему только кажется? -- Ты? – Уточнил пони, разворачиваясь и возвращаясь на первый этаж. -- Я. – Облегченно улыбнулась Дазлинг. – Милый, у тебя все в порядке? -- А что у меня может быть не так. Ты зачем здесь? Да и как опять сюда попала, окно я закрывал. -- Ты закрывал, я открыла. – Пожала плечами кобылка, вызвав вздох со стороны пони. -- Так зачем ты пришла? – Повторил свой вопрос жеребец, проходя в гостиную дабы не стоять в узкой прихожей, и почти плюхнулся на диван. Посмотрел на нее со скептическим любопытством. -- Я… - Вот о причинах кобылка и не подумала. Благо голова у нее всегда работала быстро, особенно когда надо было врать и выкручиваться. - кормовую базу в вашей школе подновляла, а там стражники… про тебя спрашивали. С самого утра всех допросили. Чего это у вас уже своих проверяют, что произошло? -- Да ничего. – Зло буркнул Теори. Впрочем видела чейнджлинг, какое там «ничего». Но вот что он мог ей сказать? Что горячо любимый начальник с самой ночи компостировал ему мозг сотней однотипных вопросов, которые сводились всего к трем по сути: «Ты что там делал?! В одном из самых дорогих ресторанов города?!», «Какого сена лежалого тебя понесло задерживать опасного преступника в одиночку?!» и «Хочешь чтобы и тебя и меня уволили к Дискордовой бабушке?!» Как будто не он поймал преступника, а сам преступником является. И вот так несколько часов без перерыва. А в общей сложности не спал стражник уже больше суток. Устал. И на чейнджлинга сил у жеребца уже объективно не было. Хотя ее беспокойство (если это именно беспокойство, сейчас думать о степени искренности кобылки сил не было также) оказалось весьма приятно. Что же касается Дазлинг, то она стояла напротив жеребца, смотрела на него и не верила собственным ощущениям. Она всегда знала, что пони существа очень влюбчивые, но чтобы настолько… Он же стражник! Ночной! И он прекрасно знает, что таким образом может умереть! И все равно… Дурак! Вот и что ей теперь делать, если чейнджлинг чувствует почти любовь, от жеребца идущую. Любовь. Почти, еще не настоящую, просто чуть более сильную и адресную симпатию, подкрепленную сексуальным влечением… Но к чейнджлингу! Точно дурак. -- Милый… -- М? Да, ты что-то хотела. Говори… - Он даже фразу закончить не смог, отключившись. И вот тут Дазлинг испугалась. Она подскочила к жеребцу, проверила наличие пульса (благо тот наличествовал и достаточно уверенный), помогла единорогу снять доспехи и аккуратно положила пони на диван поудобнее, огляделась в поисках одеяла и не найдя такового, пошла за тем, что видела наверху. Зачем она все это делает, кобылка даже не пыталась думать, просто делала и все. Мысленно же она ругалась на жеребца, который опять свалился в обморок без видимых на то причин или какого-либо непосредственного участия с ее стороны. А все его это воздержание! Вот до чего отсутствие здорового секса доводит – чейнджлинги нравиться начинают. Одеяло Дазлинг нашла. И стражника им накрыла. Вдохнула его приятный запах и поцеловала пони в щеку. А после… поспешила уйти, а если точнее, то сбежать. Чейнджлинги не любят. И смерти этому пони, что даже работая в страже ее не сдал, и даже более того… она не желает. Он хороший. А она не убийца.