Стоит только захотеть

Наконец отряд тронулся в путь. Обогнули Заверть и пересекли тракт, углубившись в густые заросли кустарника. Погони не было, и только раз, когда они перебегали дорогу, послышались то ли замогильные голоса назгулов, то ли странный птичий крик, похожий на стон. Первый день дался Джайне тяжелее всего. Дорога шла под уклон, и чтобы не съехать на шею пони, девушке приходилось напрягать мышцы, из-за чего боль усиливалась. Джайна тихонько стонала и охала, но не жаловалась и не просила остановиться, чтобы отдохнуть. В глазах темнело, когда, бывало, ее слишком резко подбрасывало в седле. Порой хотелось просто свалиться на землю и уснуть. Но Арагорн шел рядом, подставляя плечо, когда Джайна почти теряла сознание и съезжала на сторону, да и сочувствующие взгляды хоббитов слегка подбадривали. Джайна уговаривала себя потерпеть еще немного вон до того дерева, потом до большого валуна, потом до переправы через ручей, потом… Но даже самый долгий день когда-нибудь заканчивается. Наступил вечер, отряд устроил привал. Отказавшись от еды, Джайна тут же завернулась с головы до ног в одеяло и уснула. Впрочем, скоро Арагорн разбудил ее, заставил сменить повязку и перекусить. Второй день прошел чуть легче. Джайна приноровилась к верховой езде, а боль слегка притупилась. Зато Фродо, похоже, поплохело. Он начал чаще спотыкаться, тяжелее дышать. Поэтому следующим утром Джайна настояла на том, чтобы они с хоббитом ехали верхом по очереди. Дорога шла под уклон, и, опираясь на наскоро выстроганный Арагорном посох, Джайна могла идти несколько часов. Вечером эта смена режима аукнулась сильной болью в животе, но Фродо становилось все хуже, и уже нельзя было не делить с ним пони. Свое быстрое выздоровление Джайна связывала с кольцом. Стоило положить правую ладонь на живот, как боль уменьшалась, а пальцы начинало едва заметно покалывать. Джайна вспомнила судорогу, словно от удара тока, которая сопровождала ее переход между мирами. Такие же короткие разряды, но гораздо слабее, чувствовала она и сейчас. «Значит, оно еще и лечит», – Джайна часто размышляла о волшебных свойствах своего золотого украшения и досадовала лишь на то, что оно будто бы вовсе ей не подчиняется, а действует всегда по своему усмотрению. На шестой день пути от Заверти Джайна чувствовала себя уже настолько хорошо, что вовсе отказалась от привилегии пользоваться пони. В полдень отряд ненадолго вышел на Тракт, чтобы пересечь по мосту речку Буйную, и Арагорн ушел вперед проверить, безопасно ли там. Вернулся он с известием, что путь свободен, и маленькой находкой – бледно-зеленым камнем, эльфийским бериллом, как он пояснил. Покопавшись в памяти, Джайна сказала: – Это знак от эльфов. Они знают, что мы идем к Ривенделлу, и выслали навстречу этих, которые все осматривают. – Разведчиков? – подсказал Арагорн нужное слово. – Разведчиков, – кивнула Джайна. – Надо запомнить. – Хорошо, если так. Но идти по дороге все же опасно, – решил Арагорн, и вскоре они свернули налево в узкую лощину и вновь скрылись в лесу. Путь их теперь лежал в низине между горами, с каждым днем становившимися все выше. Тропа часто перекрывалась каменными валунами и рухнувшими деревьями. А тут еще и погода испортилась – похолодало, заморосил нескончаемый осенний дождь. Одной рукой Джайна опиралась на посох, вторую постоянно держала на животе: из-за сырости разнылась рана. Продвигаясь по низине, отряд слишком сильно ушел на север, и пришлось резко свернуть на юг, а значит, перевалить через один из горных хребтов. Фродо был вынужден спешиться, и тогда стало особенно заметно, как он ослаб за последние дни: шел медленно, то и дело останавливаясь, чтобы отдышаться. Лишь к вечеру добрались путники до вершины, там и заночевали. Следующий день оказался куда приятнее: выглянуло солнце, а дорога теперь вела под уклон. Даже Фродо повеселел, а остальные и подавно. Ближе к полудню их ждала неожиданная встреча, к которой не была готова даже Джайна: она не очень хорошо помнила страницы книги, по которым они сейчас шли. Началось с того, что Пин, бежавший впереди, заметил тропу, которая вывела отряд к заброшенному логову троллей. А вскоре нашлись и его хозяева – три окаменевших чудища – привет из другой книги и другой истории. Когда-то Бильбо, дядя Фродо, пустился в приключение с Гэндальфом и гномами и едва не стал ужином этих троллей. Но пока они, подначиваемые магом, спорили, как лучше приготовить своих пленников, наступило утро, и тролли превратились в камень. – Эх, жаль, нет с собой фотоаппарата, – вздохнула Джайна, ощупывая гигантские ступни троллей. – Чего нет? – переспросил Пин. Он забрался на каменное колено и раскуривал там трубку. – Фотоаппарат – это такая штука, чтобы быстро делать эту… как ее? – Джайна палочкой нарисовала на земле рожицу. – Портрет? Картинку? – подсказал Пин. – Вот-вот. Очень быстро. Раз, – Джайна щелкнула пальцами для наглядности, – и готово. – И что же ты успеешь нарисовать за секунду? – недоверчиво пожал плечами Пин. – Я – ничего. А фотоаппарат – все до мельчайших подробностей. – Да ты врешь, – отмахнулся хоббит. – Не вру. У нас много подобных штук есть. – У вас там все волшебники? – догадался Пин. – Вроде того, – вздохнула Джайна. Нет, не с нынешним словарным запасом объяснять сложные технологии, которых она и сама толком не понимает. Фотоаппарат для нее, конечно, вещь привычная, но о том, как он устроен, она никогда не задумывалась именно по причине его привычности. Из школьного курса Джайна смутно помнила принцип работы самых первых фотокамер. Но современные… впору сравнить их с магической диковинкой. Джайна вздохнула: «Бог с ними, с фотоаппаратами. Вот был бы здесь поезд от Бри до Ривенделла…»