Стоит только захотеть

Вечером отряд подошел к крепостной стене, высившейся вокруг города эльфов – Карас Галадона. Хранители долго шли вдоль нее, пока не оказались перед воротами. Халдир открыл их каким-то тайным словом, напомнив Братству о Западных Вратах Мории и о Гэндальфе. Город поражал воображение – в этом удивительном лесу он был, как жемчужина внутри раковины: все, что восхищало Хранителей в Лориэне, сосредоточилось здесь. Высокие маллорны, нежные цветы, серебряные звонкие ручьи и живописные полянки. О том, что это все-таки город, а не лес, говорили лишь широкие вымощенные камнем дорожки, несколько наземных построек и множество светильников, горящих в ветвях. С земли было сложно разглядеть таланы горожан, зато их певучие голоса слышались отовсюду. Хранители чувствовали на себе любопытные взгляды, но за все время, что они шли по городу, не встретили лицом к лицу ни одного жителя. Можно было подумать, что здесь обитают призраки. Карас Галадон расположился на холме, и дорога поднималась к его вершине, извиваясь между серебристыми стволами, пока не вывела отряд к огромному дереву. Оно в несколько раз превосходило все соседние и высотой, и обхватом ствола. Вокруг этого маллорна вилась белая лестница, конец ее терялся высоко в ветвях. У нижней ступени сидело три стража – первые увиденные Братством горожане Карас Галадона. Они пропустили Халдира с его спутниками, и после бесконечно долгого спирального подъема те наконец достигли дома Владык Лориэна. Этот деревянный дворец был выстроен прямо вокруг ствола, который к вершине значительно сузился и мощной колонной пронизывал посередине зал, куда Халдир проводил Братство. «Ого! Да здесь людно… точнее, эльфно», – подумала Джайна, когда переступила порог и обнаружила, что зал наполнен эльфами. Все они молча, но с учтивыми поклонами встретили гостей. Девушка с любопытством скользнула взглядом по их лицам, по серебристым стенам и золотому потолку, в которых бликами отражались огни множества светильников, и не сразу увидела главное украшение зала – Владык Лориэна. Кэлеборн и Галадриэль поднялись со своих тронов и сделали несколько шагов навстречу прибывшим. Джайна перевела взгляд на двух высоких, облаченных во все белое эльфов и застыла на месте. Благоговейное восхищение, страх и ощущение собственной ничтожности завладели ею. Разве достойна она находиться рядом с ними? Джайна почувствовала себя самозванцем, которого вот-вот раскусят. Властным и строгим взглядом окинули Владыки своих гостей, и Джайна окончательно смутилась, когда золотоволосая Галадриэль прямо посмотрела на нее. Девушка тут же опустила глаза в пол и поразилась виду собственных сапог, словно бы впервые заметив, какие они пыльные и обшарпанные. Любая грязь казалась немыслимой здесь – в святая святых Золотого Леса. «Зачем нас пустили сюда в таком виде? Мы же все испачкаем!» – с отчаянием подумала Джайна, с минуты на минуту ожидая, что ее с позором выдворят из зала. Еще бы! Она даже переодеться в платье не успела. Но тут Кэлеборн нарушил молчание. Он поприветствовал каждого из Хранителей по имени и каждому сказал несколько слов. Да, даже Джайне, хотя она до последнего не верила, что удостоится такой чести. Она, впрочем, была настолько взволнована, что не поняла ни слова из сказанного Владыкой Лориэна. Все, на что ее хватило, – поклониться и при этом не упасть. Когда им предложили сесть в кресла, Джайну все же немного отпустило, и она даже позволила себе поднять глаза. Кэлеборн, окинув взглядом Братство, сказал: – В посланиях, полученных от Элронда, говорилось, что в поход выступило десятеро. Но я вижу лишь девятерых. – Среди вас нет Гэндальфа Серого, – проговорила Галадриэль. Ее негромкий низкий голос странно притягивал к себе. – Он покинул Ривенделл вместе с остальными, но не пересек границ моего леса. Где он? Арагорн, коротко взглянув на Джайну, сказал: – Боюсь, он покинул нас. Мы шли через Морию и встретили Балрога. Гэндальф вступил в битву, и оба они обрушились в бездну. Джайна предсказала, что Гэндальф вернется в Средиземье, и все же… мы остались без нашего мудрого предводителя. Джайна досадливо поморщилась: может, не стоило говорить Владыкам Лориэна правду про Гэндальфа? Впрочем, раньше надо было думать об этом. Теперь-то что? – Вернется в Средиземье? – переспросил Кэлеборн. – Когда же? Вопрос был обращен к Джайне, и она с трудом нашла в себе силы, чтобы отказаться отвечать на него. – Боюсь, для общего блага я должна скрыть это, – промямлила она, краснея, бледнея и едва не заикаясь. – Почему же? – не отставал Владыка Лориэна. – Элронд писал, что ты прорицательница… Галадриэль перебила супруга: – Любое наше действие и даже слово могут изменить судьбу мира. Думаю, поэтому Джайна так боится собственных пророчеств. Джайна с благодарностью посмотрела на эльфийку. В глазах той читалось понимание. – Это так, госпожа, – сказала Джайна. – Владыка Элронд поначалу хотел узнать как можно больше о будущем, но очень скоро отказался от этого и советовал мне не искушать других. Он решил, что примет свою судьбу и не попытается ее изменить. Правда, думаю, ему просто стало невмоготу слушать мой жуткий акцент и поправлять ошибки в речи, – за последнюю фразу Джайна мысленно наградила себя увесистым подзатыльником. Ведь так складно и возвышенно начинала говорить! Эх… Теперь-то ее точно выгонят, нет – выкинут из окошка. А до земли далеко. К счастью для Джайны, никто, кроме нее, не усмотрел в этих словах ничего оскорбительного. Галадриэль даже вполне доброжелательно улыбнулась. – И все же было глупо со стороны Гэндальфа вести вас через Морию, – произнес Кэлеборн, вновь поворачиваясь к Арагорну. – С тех пор как гномы разбудили Балрога, это подземное царство превратилось в смертельную ловушку. И Гэндальф попался в нее. – Глупо было бы обвинять Гэндальфа в глупости, – сурово оборвала мужа Галадриэль. – Не раз он совершал поступки, казавшиеся неразумными, последствия которых, однако, имели решающее значение в судьбах многих людей и даже государств. И пусть гномы когда-то разбудили Морийское Зло, они также создали величайшее подгорное царство, слава которого до сих пор не угасла в легендах и песнях. Гимли поднял на Галадриэль восхищенный и благодарный взгляд. – Но легенды и песни не в состоянии передать величие и красоту Владычицы Золотого Леса, – произнес он торжественно и поклонился. – Я напрасно был резок, – мягко сказал Кэлеборн, когда Гимли вновь занял свое место. – На вашу долю выпало множество испытаний, и каждое решение наверняка давалось нелегко. Но здесь, в Лориэне, вы можете на время забыть о прошедших и будущих тяготах. Я сделаю для вас все, что в моих силах. Особенно для того, на чьи плечи легло главное бремя, – он взглянул на Фродо. – Мы знаем о цели вашего пути, но не станем говорить о ней вслух, – произнесла Галадриэль. – Вы идете по лезвию ножа, и стоит одному из вас оступиться – последняя надежда на победу над Врагом будет потеряна. Владычица Лориэна медленно обвела взглядом Хранителей. Когда ее глаза встретились с глазами Джайны, та вдруг услышала в своей голове вкрадчивый низкий голос. – Хочешь прямо сейчас вернуться домой? Оставить эту чужую войну, чужую жизнь, которая для тебя – лишь сказка? Как будет счастлив дядя Олег, когда ты окажешься перед ним! Сейчас же, сию минуту… Джайне так живо нарисовалась эта картина! Яркая вспышка, короткий миг небытия, и вот она стоит в своей комнате. Толкает дверь, зовет дядю, бежит к нему и бросается в объятия. И плачет, плачет от счастья, от стыда за свою слабость, от немыслимой боли в груди. Она действительно заплакала. Нет, ей нет пути домой, пока она не выполнит задуманное. – А родители? – ласково убеждал голос. – Хочешь узнать о своем рождении, о том, откуда явилась ты и твое кольцо? Ответы на самые заветные вопросы ждут тебя вдали от теперешнего пути. Сверни с него, и получишь их. Этот путь принесет тебе только боль, страх, а возможно, и смерть. И ради чего? Джайна вытерла слезы и вздернула голову, крепко сжав зубы. – Я ждала этого испытания, – сказала она мысленно, не уверенная в том, что будет услышана, и удивляясь торжественности собственных слов. – Я знала, что за искушения мне готовятся. Каким бы желанным и сладким ни было обещаемое счастье, оно будет отравлено моим предательством. – Никто не узнает. Никто не упрекнет, – голос в голове становился все тише. – Я буду знать. Мой ответ: «Нет». Галадриэль отвела взгляд.