***
Все тесты на овуляцию показали положительный результат. Такого никогда не было. Сколько я проверяла, Господи… Как же сказать отцу? Я вроде обещала ему, что не буду рожать раньше двадцати пяти лет. «Так, ладно, без паники, я вообще могу ещё не забеременеть… Спокойно, Мия, Райкер не любит, когда ты плачешь», — успокаиваю сама себя и вдыхаю полной грудью, после медленно выпуская воздух. Высушиваю свои рыжие волосы и иду ложиться спать. — Ну что, как там результаты? — в нетерпении спрашивает парень, а я замечаю, что он поменял постельное бельё. — Все положительные, — отвечаю коротко. Парень в удивлении смотрит на меня, а я чувствую его руку на моём животе. — Ну, значит, скорее всего, там сейчас происходит самый прекрасный процесс на всём белом свете. Засыпай, родная, я в душ и быстро вернусь, — предупреждает Энтони, и я смотрю на то, как он целует мой живот через пижаму. На мои глаза снова наворачиваются слёзы. Господи, как же он хочет этого ребёнка. Я тоже его хочу, не отрицаю, но есть два фактора: моя работа и папа. Я боюсь, что он обвинит меня в предательстве или вообще откажется от меня. Он возлагал на меня большие надежды. А сейчас я скажу, что беременна, и он станет дедушкой. Да для него это как удар в спину. А я… Я хочу работать нейрохирургом в больнице Райкера… Я не могу об этом не думать… Слезы сами скатываются на подушку. Через некоторое время, совсем обессилев, я всё же засыпаю…***Спустя три недели. 15 июля***
Наконец-то Райдел рожает… Девушка выносила своих детей практически до срока прежнего ПДР. Сейчас мы все в больнице Массачусетса. Эллингтон в родовой — помогает принимать роды. Сочувствую я этому парню. Мы вернулись домой две недели назад, подали заявление в ЗАГС. А до этого купили бокалы для нашей праздничной церемонии и решили, что свадьбу отпразднуем в нашем родном городе и только после этого уедем на медовый месяц в Нью-Йорк. По приезду я поговорила с мамой о моей проблеме. Она согласилась с моим страхом и обещала мне помочь. После того разговора мама часто оставляла папу с Адамом и заставляла смотреть детские фотографии. Рассказывала, как было бы прекрасно продолжить нашу семью и постоянно сводила разговоры ко мне, напоминая, что у нас с Райкером вовсю идёт подготовка к свадьбе. Мы поженимся уже семнадцатого августа. К тому времени малыши Делли адаптируются ко внешней жизни, и их можно будет привезти в Нью-Йорк. Но мамины попытки ни к чему не приводят. Папа ещё решительнее настаивает на том, что я рожу не раньше двадцати пяти лет. А сегодня ровно три недели после нашего шикарного секса в Париже. Если по-хорошему, то мне нужно бы сделать тест или сходить к гинекологу, но я до чёртиков боюсь. К тому же у меня уже большая задержка в менструальном цикле: месячные должны были начаться десять дней назад, но этого не случилось. Смещение цикла на такой большой срок у меня было только один раз, когда половое созревание шло полным ходом, а именно в восемнадцать лет. Я чуть было не лишилась девственности со своим бывшим парнем, но потом поступила в Гарвард, и всё прекратилось. Однако после этого месячные шли день в день практически постоянно, максимальной была задержка на два-три дня, но это не так существенно. Райкер в курсе этой задержки и сейчас уже в десятый раз за день просит меня пойти с ним к гинекологу. Я уже устала твердить, что я боюсь этой новости, хоть и понимаю, что он прав. — Слушай, мы тут явно надолго. Тройня за пять часов не появится, ну пошли уже. Тут хороший гинеколог, моя мама знает её. К тому же, если ты не забыла, моя мама тоже училась на медицинском. НУ, ПОШЛИ-И-И! — ноет Райкер, и я капитулирую… Не могу больше это терпеть. Какой же он все-таки настырный! — Всё, сдаюсь, пошли, — я на всё согласна, только бы он отстал. Мы прощаемся с ребятами. Они хотят знать, куда мы уходим, но мы сохраняем интригу. Сказать, что я, возможно, беременна — это сразу раструбить на всю Америку. Оливия — это средство массовой информации, но иногда она может промолчать. Я захожу в пустую палату и думаю о своей сумке для обследований. Через некоторое время чёрно-коричневая сумка с милым золотым замочком оказывается в моих руках. Я смотрю на мой живот и кладу на него руку поверх длинного оливкового платья в пол. Господи, как же я волнуюсь… Совсем немного, и я узнаю эту новость… Мы выходим из палаты и двигаемся в сторону кабинета гинеколога, что находится на пятом этаже. Райкер вызывает лифт и поворачивается лицом ко мне. Он замечает, что я сильно волнуюсь. — Слушай, не переживай ты так. Это же не смертельно. Да, твой папа, скорее всего, будет шокирован, и, скорее всего, убьёт меня, но мы же умеем телепортироваться и сможем убежать. В конце концов, мне кажется, что твой папа будет рад тому, что он станет дедушкой и сможет нянчить нашего ребёнка. Давай поспорим? — бросает вызов Райкер, который я с охотой принимаю. — Если выиграешь ты, — вызывающе говорю я, — то я куплю тебе новый жёсткий диск в компьютер и билет в кино, а если я, то ты будешь моим рабом месяц! — парень с неохотой разбивает наше рукопожатие. Створки одного из лифтов открываются, и Энтони в своих зауженных джинсах синего цвета и голубой рубашке входит в большой лифт больницы. Через несколько минут я уже лежу на кушетке, а парень стоит около моего плеча и смотрит в монитор. Я два раза просила его встать около плеча. Он всё хотел поближе к экрану и к моим половыми губам. А мне стыдно перед доктором. Доктор читает мою карту уже десять минут. Господи, что можно читать столько времени? Наконец женщина разворачивается ко мне, и я вижу её круглое лицо. — Приношу свои извинения, забыла представиться. Меня зовут миссис Мичиган, я работаю в этой больнице уже больше тридцати лет, — произносит женщина с седыми волосами, — давайте же посмотрим, что тут у нас, — говорит она, и я вздыхаю. Но готова к испытаниям. Вот она водит по моему животу сканером, а я покрываюсь мурашками от холодной синей жидкости. Женщина что-то бормочет себе под нос, а я ничего не понимаю. — Что там такое? — волнуюсь я и приподнимаюсь немного, чтобы посмотреть на экран. — Всё хорошо, я могу с уверенность сказать, что… — она медлит, высчитывая что-то, а я еле сдерживаюсь от нетерпения. Сколько можно интриговать? — Через тридцать четыре недели Вы станете самой счастливой девушкой на всей земле. Поздравляю Вас, Вы беременны, — говорит в заключение доктор, и я застываю в одной позе. Миссис Мичиган говорит, что я точно беременна только одним малышом, но я уже смутно что-либо слышу. Боже, я беременна… Поверить в это не могу, у меня будет ребёнок. Новая жизнь растёт внутри меня. Я, конечно, понимаю, как появляются дети и как это происходит. Мы проходили, но ощущать это в себе так непривычно, так волшебно, так, будто ты была рождена для этого. Внутри меня уже бьётся маленькое сердце, мне абсолютно всё равно, кто это и какие хромосомы оплодотворились. Я уже их люблю больше жизни. Хотя сейчас, судя по видео на экране, ребенок похож больше на запятую, но всё равно это чувство прекрасно. Мы вышли из кабинета гинеколога со слезами на глазах. Райкер до сих пор не может успокоиться, глядя на снимок. Линч вдруг завёл меня в пустую палату и положил мою сумку на пеленальный столик. — Ты посмотри, какая крошка! — пискляво говорит Райкер и продолжает рыдать. Я же до сих пор нахожусь в состоянии шока и не могу по-другому реагировать. Так мы простояли, наверное, несколько минут; я не считала, но, если судить по ощущениям, прошло довольно много времени. — Нет, всё-таки я не могу поверить в то, что ты беременна одним ребёнком, — собирается с мыслями мой жених, поправляя причёску. — По опыту своей сестры, я должен проверить все варианты и все области твоей матки. Перед свадьбой поедем в платную клинику, и ты пройдёшь полное обследование! Заодно сходим к врачу в другое измерение. Узнаем, не вредны ли перемещения для твоей беременности, — разглагольствует блондин, и я чувствую его руки на своей талии. Мы сливаемся в страстном поцелуе, и я моментально чувствую, как меня охватывает счастье. Энтони рядом, его прекрасный запах пронзает мои лёгкие, а в моей матке развивается наше будущее — наш ребенок, следующее поколение. Внезапно раздаётся звонок; звук доносится из моей сумочки, и я достаю свой телефон. — Боже, папа звонит... Как чувствует! — начала нервничать я. Райкер видит, как мои руки начинают трястись. Он целует меня в губы, и я мигом успокаиваюсь. Хорошее средство однако… Я нажимаю на зелёную трубку и слышу голос папы: — Амелия, нам нужно встретиться с тобой и твоим женихом. Мы поссорились с твоей мамой, и она рассказала о том, что вы решили завести детей. Нам нужно это обсудить, жду тебя через двадцать минут в ресторане у больницы! — слышу я голос отца и перестаю чувствовать ноги.