***
Подземелье, или данж, Подземной Бестии представляло собой несколько уровневую систему пещер заполненную монстрами. Монстры были самыми разными, но все они были ненастоящими. Владельцем подземелий содержать настоящих монстров было очень дорого и муторно — приходилось бы дрессировать монстров каждый раз для новой партии, чтобы вели они себя в соответствии с задумкой организаторов подземелья, плюс затраты на содержание. Поэтому все монстры были магическими репликами, что, правда, не делало их менее смертоносными. — Да сдохните вы уже! Рани сотворил из воздуха огромную кувалду и обрушил её на головы пятерых пещерных гоблинов. Когда он развеял кувалду, то под ней оказались расплющенные гоблины. Рани посмотрел в сторону, где был Цицы — ванар, выкрикивая нечленораздельные обезьяньи ругательства, швырялся камнями в трех гоблинов, прятавшихся за сталагмитом — те кривлялись и стреляли в него из рогаток. Вроде у него все схвачено и помогать нет нужды — Рани устало присел на рюкзак и огляделся: кругом десятки поверженных гоблинов, сейчас Цицы разберется с оставшимися тремя, и их тела начнут рассеиваться. Все же хорошо, что в этом подземелье они не появляются снова через некоторое время после уничтожения, а то им с Цицы пришлось бы совсем худо. Гоблин, валявшийся под ногами Рани, с легким свечением растаял — значит уже все. К нему шел злой как черт Цицы и что-то бубнил про себя — очевидно, он не всё успел высказать гоблинам. Зная как его приободрить, Рани покопался в рюкзаке и протянул Цицы булку с повидлом и флягу. Ванар, молча, выхватил кушанья и уселся есть прямо на земле. Рани тоже достал флягу и отпил немного. — Фуругуру пура муру! — Что? — Гура пвру муру! — Может, ты сначала прожуешь? — Фумофу! Впрочем, не обязательно, что Цицы обращался к Рани — несмотря на его любимые булочки, ванар был еще зол. Рани мог его понять — это был всего-то шестой зал первого из трех этажей подземелья. Монстры, или мобы, в этих залах не были какими-либо сильными, вроде этих гоблинов, но их было много, их было тучи! Приходилось дико изворачиваться, чтобы банально не быть сметенными ими. А ведь дальше будет только хуже — дальше наверняка пойдут с гоблинами какие-нибудь тролли, будут еще лучники и какие-нибудь маги или ловушки… — Этот данж рассчитан на стандартную группу из пяти человек! — Стандартная группа? — Угу: танк, поддержка, клирик и атакующие. А нас только двое! И даже полные группы не всегда проходят подземелья — обычно доходят до какого-нибудь промежуточного босса и уходят. А мы должны пройти его весь!!! Рани задумался — значит, существовала некая уже выработанная схема прохождения подземелий, а Цицы как всегда ничего не сказал. — Цицы? — Не сработает, нас только двое. — А если попробовать, как на Одинокой горе? — Нас зарегистрировали как двоих при входе, если мы попытаемся увеличить свое число, то нас выгонят за нарушение условий игры. Так что если только у тебя нет каких-нибудь магических игрушек, то наше дело табак! Рани невольно нащупал свой амулет на шее. Игрушки-то были, причем не только магические — реши он их использовать, и они пройдут катком по подземелью. Но ему очень не хотелось сейчас показывать свои козыри — кто знает, в какой еще ситуации они могут оказаться, когда эффект неожиданности может понадобиться? Поэтому сейчас, когда им просто тяжело, не стоит к ним обращаться. Рани посмотрел на Цицы — тот сидел на полу со скрещенными ногами и заглядывал в свой волшебный кошелек, очевидно, что у Цицы тоже были ещё козыри, и он также не хотел их сейчас светить. — Ладно, пошли давай. Только строй поменяем — ты будешь впереди, а я иллюзиями буду обманывать мобов. — А чего это я впереди? Может ты станешь? — А кто из нас ванар? У кого нечеловеческая физическая мощь? Будешь танком. — Все-то ты знаешь. Цицы ворчал, но согласился. — Я заманиваю их — давай сюда! Рани, маневрируя миражами своих отражений, сгонял гоблинов в кучу. Гоблины визжали, кричали, ругались, но пытались схватить, как им казалось, Рани. Вот он собрал всех в одну сплошную массу. Тогда Рани, что на самом деле все это время прятался за сталагмитом, рассеял свои отражения и создал образ прекрасной святящейся девы парящей над кучей гоблинов — зрелище прекрасного ввергло гоблинов в оцепенение. — Бей их — это долго не продлится! — Чем? Подбежавший к гоблинам Цицы растерянно озирался — руки у него были пусты, а гоблинов было много. — Да чем угодно, только бей! Цицы почесал в затылке — надо было что-то делать и срочно, а то они снова разбегутся и лови их потом. Ничего более умного в голову ему не пришло, поэтому он схватил крайнего гоблина за ноги и, словно дубинкой, начал им месить гоблинов. Когда гоблин в его руке сломался, он схватил за ноги следующего и продолжил, пока всех не перебил. Наблюдая за Цицы, Рани диву давался — Цицы был первым ванаром которого он увидел в жизни. Сила и ловкость ванаров была воспета в легендах и он об этом хорошо знал, но одно дело читать, а другое дело увидеть в живую. Странно однако, что обладая подобной силищей, Цицы отдавал предпочтение ловкости, акробатике и волшебному кошельку с рандомной производительностью при этом не пользуясь своей физической силой. Последний гоблин этого зала пал, и тогда их тела все рассеялись с легким свечением. — Ага, я же говорил, что вместе у нас получится! Цицы был доволен собой — былого раздрожения не осталось и следа еще десять залов назад. — Вообще-то сменить строй и тактику это моя идея. — И что? Я это давно, еще под одинокой горой Цзянь говорил. — Ну, у тебя и память! Почему же ты тогда не помнишь про тактики данжа, пока мы в нем не окажемся? — А толку? Мы все равно все по-своему делаем. Рани хотелось указать Цицы на то, что своевременное информирование и планирование имеют чуть ли не решающую роль, но передумал — Цицы мог обидеться и потом отмстить каким-нибудь розыгрышем. — Ладно… перерыв? — Не, там остался последний зал и за ним первый босс. Давай одним махом с этим покончим. Это было разумно — лучше закончить работу и потом заслуженно отдохнуть. Идеально конечно было бы всё подземелье сразу пройти, но… Рани и Цицы поднялись и направились к проходу в следующий зал. Они спрятались по обе стороны от входа и осторожно заглянули внутрь: — Тролли… Как и множество предыдущих залов, этот был заполнен гоблинами — мелкие мерзкие пещерные уродцы, которые поодиночке представляют угрозу разве что детям, но кроме них в зале были тролли. Большие, сильные и… — Тупые вонючки. Рани удивленно посмотрел на Цицы — лицо ванара было сморщенно от отвращения, и нос он прикрывал рукой. Вообще-то его можно было понять — тролли действительно не источали аромат роз, это даже Рани ощущал, а Цицы, с его ванарским нюхом, наверняка испытывал настоящие муки. Да уж… Все это подземелье, с его логикой, с магическими дубликатами настоящих монстров, сокровищами — всё это должно было отдаленно напоминать земную компьютерную игру в жанре MMORPG. Даже терминология из игр здесь была уместна и была в ходу, словно организаторы подземелья подсмотрели за земными игровыми студиями, или наоборот. Вот только, если логика подземелий Цветущего Сада была та же, что и у земных игр, было одно важное отличие — здесь умереть можно было по-настоящему. У них с Цицы не было полосок жизни и все получаемые повреждения были абсолютно реальны — то есть если пропустить удар, то он может стать фатальным. Конечно, и Цицы, и Рани сильнее любого из обитателей подземелья, но их было только двое, а монстров сотни. Хорошо еще, что монстры подчинялись логике подземелья и не пытались в соответствии с нормальной логикой одолеть их всем скопом сразу. Рани еще раз выглянул из проема в проход и его посетила идея, причем идея озорная. — Цицы, отвлеки их на себя, — обратился он к стоящему с другой стороны ванару. — Зачем? — Я хочу наложить наши с тобой отражения на троллей: ты же сам сказал, что они тупые — они начнут бить друг дружку делая за нас работу. — А гоблины? — Я полагаю, они присоединятся к веселью. Так что, отвлечешь? — Погоди. Ванар задумался. — Сделаем по-другому. Сейчас ничего не накладывай — мы пробежим через зал, заманивая на себя гоблинов и троллей, сразу в следующий зал. — Но там же босс этого уровня? — Вот на него и наложи наши отражения. Как только мы забежим, то сразу спрячемся за краем входа, гоблины и тролли, когда забегут… — То первым делом увидят босса с наложенными отражениями, — подхватил идею Рани, — но решат, что это мы и нападут на него. — Точно! Кто бы кого не победил, но нам останется лишь добить уцелевших. — Хорошая идея — так и сделаем. Цицы фыркнул, как будто говоря: «Ну, разумеется, хорошая — это же я её придумал». Рани подготовил отражения, и сразу за этим они ринулись внутрь. Как и всегда, только их заметив, монстры набросились на них, без какой-либо стратегии — просто гурьбой. Только в это раз Рани и Цицы не стали собирать гоблинов и троллей в кучу, чтобы атаковать всех сразу: Цицы, цепляясь за свисающие сталактиты, как обезьяна в джунглях на лианах, проскочил над головами мобов. Рани бросил вспышку и ушел в краткосрочную невидимость. Таким образом, они смогли быстро проскочить через этот зал полный троллей и гоблинов в следующий — в зал босса уровня. Этот зал был значительно больше — предполагал более масштабное сражение игроков. Рани оглянулся в проём, чтобы проверить если гоблины и тролли преследуют их, когда его по плечу постучал Цицы. — Что такое? Вместо ответа Цицы указал вперед — босом этого уровня был огр. Самый настоящий огр — обитатель болот и сырых лесов: огромный, его голову было тяжело разглядеть даже если запрокинуть голову (наверное из-за живота, составлявшем половину его размеров), то ли серая, то ли зеленная кожа, дубина в руке — всё как и полагается. — Проблема… Огр, да — это проблема. Огр был вдвое выше чем великан кумас, с которым Рани уже приходилось сталкиваться, наложить на такого исполина отражения было проблематично. Босс-огр стоял посредине зала и ждал, когда входящие игроки будут на него нападать… Однако мешкать времени не было — сзади уже был слышны крики гоблинов и рычание троллей. — Цицы, действуем по плану — я рассчитываю на тебя. Ванар кивнул и стал взбираться по стене под потолок пещеры, в это время Рани отбежал вдоль стены подальше от входа и, спрятавшись за сталагмитом, набросил на огра подготовленные отражения. Разумеется, всего гиганта не было возможно превратить в две визуальные копии Цицы и Рани, поэтому Рани наложил их отражения на ноги огра, а всю оставшуюся часть тела скрыл. И как раз вовремя — через проход ворвалась в зал толпа гоблинов. Оказавшись внутри они замешкались — очевидно их программа не предполагала покидать свою залу, поэтому они не знали что делать. Но с другой стороны они увидели впереди себя отражения Рани и Цицы, за которыми гнались. Сам огр, который заметил вошедших Рани и Цицы, пока с места не двигался — они не вошли в зону агрессии. Эта условность делалась специально для того, чтобы группы игроков имели шанс подумать будут ли они с боссом сражаться или уйдут. Вбежавшие гоблины не были частью предполагаемого развития событий, поэтому пока ничего не происходило. План Цицы спасли тролли — из-за своей неуклюжести они отстали в проходе от гоблинов, но когда ворвались в зал, то заметили отражения Рани и Цицы. Совершенно не думая о том, где они и что происходящее немного не по программе, что здесь должен быть босс этого уровня, тролли с ревом бросились на отражения, а точнее на ноги огра. Огр был в недоумении — с его точки зрения в залу вбежали сначала несколько игроков и потом разбежалась по углам. Такое иногда делали игроки, чтобы занять более выгодные позиции перед боем, но эти не пересекали границу агрессии. Потом забежала толпа гоблинов и остановилась, озадаченно вглядываясь в сторону огра. А за ними вбежали тролли — эти почему-то пересекли границу агрессии и побежали к нему, к огру. Но они не были игроками или призванными фамильярами, поэтому нападать на них не имело смысла. Огр лишь нахмурился, пытаясь сообразить, что ему делать. Но долго ему думать не пришлось — подбежавшие тролли принялись колотить его по ногам и больно попали по мизинцу ноги. Огр взвыл от боли и тут же рассвирепел. Он ногой пнул тролля, что ударил его, и левой рукой отбросил остальных. Троллей это не остановило — они снова напросились на ноги огра, а в след за ними к ним присоединились и гоблины. Совершенно рассвирепев от такой наглости, огр принялся колотить нападавших своей дубиной. Месиво получилось знатное: в центре залы огр окруженный троллями и гоблинами. Тролли колотили его по ногам своими увесистыми кулаками. Гоблины взбирались по спинам троллей, прыгали на ноги огру и кусали его. Огр пинал троллей, давил ногами гоблинов, крушил и тех, и других своей огромной дубиной. План Цицы удался — ряды их противников стремительно редели без их на то прямого участия. Но нельзя сказать, что они бездействовали: Рани, прячась за сталагмитом, не отрывал своего светящегося взгляда от огра — ему надо было поддерживать наложенные отражения, а Цицы, вися под потолком на сталактитах, отламывал более мелкие сосульки и кидал их в отбившихся от толпы гоблинов. У Цицы была очень важная задача — нельзя было, чтобы какой-нибудь из мобов случайно увидел Рани, тогда их план мог закончиться, и им пришлось бы отбиваться от всех сразу. Вися на скользких каменных сосульках, Цицы пришла еще одна хорошая идея — следующую сосульку он бросил не в очередного гоблина, а в глаз огру. От внезапной атаки по глазам, огр потерял равновесие и упал. Его тут же накрыли проворные гоблины. Жаль, что эта идея не пришла Цицы в самом начале — тогда гоблины могли бы закусать огра до смерти, а сейчас их было уже слишком мало и огр смог их с себя смести и подняться. Последнего тролля размазали по стенке дубинкой, а оставшиеся гоблины принялись разбегаться — пора было Рани и Цицы вмешаться. Не сговариваясь, они оба покинули свои укрытия. Рани выпустил фейерверк в лицо огру, оглушив его, а Цицы, перепрыгивая по сталактитам, запрыгнул тому на шею. Ванар выхватил из своего кошелька невероятно длинную пилу Джильи и накинул её петлей огру на шею, после чего спрыгнул на землю. Один конец пилы он взял сам, а другой кинул Рани. Взявшись за концы, они по очереди принялись тянуть за них. Петля сжималась и зубатая проволока впивалась гиганту в шею. Огр заревел и попытался схватиться руками за проволоку на шее, но для его толстых пальцев она была слишком тонкой. А тем временем Рани и Цицы изо всех сил налегали на концы пилы. Рани больше не фокусировался на огре и отражения развеялись. Малочисленные оставшиеся гоблины поняли, что всё это время атаковали не ту цель и бросились на Рани и Цицы. Но Рани и Цицы не обращали внимания на мелких гоблинов — их задачей было перепилить шею босса, пока тот не сообразил, что надо не пытаться пилу с шеи скинуть, а игроков атаковать. Огр ревел, гоблины верещали и колотили их, а Рани и Цицы налегали на ручки пилы. Последнее движение, и голова огра отвалилась от тела — первый уровень был пройден.***
За залом огра был спуск на следующий уровень подземелья, и начинался он с безопасной зоны. Рани и Цицы разбили там лагерь, чтобы поесть и отдохнуть перед следующим уровнем. Они расположились по одну сторону разведенного лагерного костра, по другую сторону лежали «сокровища» огра: кучка монет, редкие виды трав, кожаный доспех и еще какие-то микстурки/склянки — совершенно ничего примечательного. Рассматривая эти, с позволения сказать, «сокровища», Рани пришла в голову мысль: — Разве огры водятся не в лесах и болотах? Что он забыл в пещере? — Это же данж: здесь уже были гоблины и тролли — огр подходил по сеттингу. Отвечая Цицы даже не отвернулся от костра, на который уставился полулежа на каменном полу и ковыряясь в зубах после ужина. Цицы хорошо — у него мех есть, а вот Рани зря не взял плащ, который ему перед уходом предлагала Цзянь — сейчас он бы мог лечь на полу, а так приходилось ютиться на бревне. Как она интересно там сейчас? Наверняка с ней всё в порядке — она же с Иваном, а он никому не даст в обиду девушку из своего сообщества. Да и Цзянь вовсе не из тех, кого можно обидеть. Рани вздохнул: — Странно всё это… Цицы продолжил молча смотреть на костёр не реагируя на его слова. Рани посмотрел на ванара и его взгляд засветился — в мыслях Цицы была обезьянка прыгающая через свой собственный хвост как на скакалке в окружении фруктовых деревьев. Да, беззаботность была еще одним качеством ванаров. Рани вздохнул, нагнулся за камнем на полу и легонько кинул его в плечо Цицы. — А? — Я говорю странно это всё — ты так не думаешь? — Ты про данж? Рани утвердительно кивнул, хотя Цицы, по-прежнему смотревший на огонь, не мог этого видеть. — Это уже не первый раз. — Правда? Ольга уже отсылала тебя? — И тоже под нелепым предлогом. В прошлый раз меня отправили за десять секторов передать подарок старому другу, который был очень сильно удивлен, когда увидел меня и узнал, почему я пришел. А еще перед этим меня послали в горы помочь в сборах фуражирам, которые и без меня прекрасно справлялись, и я у них больше съел, чем помог. — Тогда чего ради эти бессмысленные задания? — Я думаю, что это из-за наших врагов. — Кого? — Ну, того сообщества, с которым у Капибара незакончена игра и которые держат наш флаг. — А… Значит, ты тоже не знаешь кто они? Цицы покачал головой. — Я думаю, что тогда и сегодня, эти ребята приходят в Капибара и Ольга скрывает их от нас… — ? — …или нас от них. Рани, до этого теребивший в руках щепку, раздраженно кинул её в огонь. — Это глупо! Это всё глупо! Зачем нам поднимать репутацию до красного, если на нашу силу это практически не влияет? Что там за монстры такие, ради которых надо так впахивать на Арене? Если там такие сильные игроки, то не правильнее было бы нам про них рассказать, чтобы мы знали чего ждать и подготовились бы? — Ты меня спрашиваешь? — А у тебя есть ответ? Цицы пожал плечами. — Я уже спрашивал Ваню — он сказал мне, что нельзя, чтобы они знали, что мы готовимся отыграть флаг обратно, нельзя чтобы они были в курсе с чем мы к ним придем. — И что? Какое это имеет отношение к нашей информированности? — Если бы ты знал, кто они и откуда, разве ты не захотел бы посмотреть поближе? — За кого ты меня держишь? Конечно же да. «Конечно же да» — наверное, Ольга думает, что таким образом защищает сообщество. Не то чтобы Рани совсем не понимал этой логики — знание это оружие, ключевое оружие. С этим оружием надо быть крайне осторожным — так что в этом смысле он хорошо её понимал. Просто впервые он был тем, кто этим оружием не обладал. — Надо отдохнуть, — сказал Цицы, по-прежнему глядя в огонь, — впереди еще два этажа данжа. Сидеть надоело и Рани лег спиной на бревно — вместо веселого огня, перед ним предстал потолок пещеры. Рани одолело какое-то отчаяние — зачем всё это? Данж, игры на арене… С его настоящей силой всё это подземелье не более чем помеха на пути — тогда зачем изгаляться и выдумывать какие-то дикие планы? решать тривиальные проблемы? что он вообще здесь забыл? Из всех, кто до сих пор ему встретились в Цветущем Саду, сравниться с ним по-настоящему могла только Широяша, и может быть еще Иван и Ольга, если объединятся. Тогда зачем он прикидывается и старается подыгрывать местным обитателям? Не проще ли было бы просто взять то, что ему нужно? Рани мысленно прокрутил в голове все, что с ним уже случилось в Цветущем Саду, и попытался вспомнить то, что предшествовало его приходу сюда. Как ни странно, ему пришлось приложить усилие, чтобы вспомнить Землю: вспомнить свой дом, своих приближённых, свою работу. Он даже удивился, насколько сильно привык к Цветущему Саду, что воспоминания дома довались с трудом. Но стоило ему вспомнить, и он понял, почему он здесь — он сам этого захотел. Да, Черный Кролик напортачила с письмом призыва, и оно перенесло его сюда без его на то однозначного согласия. Но разве письмо попало к нему случайно? Всем в мире правит всемогущий Случай, и Его логика абсолютна, но ничто не случайно. Если бы Рани верил в случайность, в бессмысленные совпадения, то никогда не стал бы собой… Ведь если вспомнить, буквально за минуту, до того как он увидел письмо, он думал о том как же ему тоскливо, и как он устал от рутины повторяющихся событий, как ему надоело знать все наперед заранее. И вот, пожалуйста — он в другом мире. Здесь в Цветущем Саду все иначе: здесь он не знает всего, не знает окружающих, никто его не знает, не зависит от него, а вот он вполне может зависеть от местных. Зря что ли он выдумывал себе новое имя? Нет. Пытаться здесь быть снова собой, чтобы банально повторить свою историю? Нет уж — если он здесь, чтобы повеселиться, чтобы развеять тоску, то надо повеселиться, как следует и не надо притягивать себя прежнего сюда. Как там говорится: «со своим уставом в чужой храм не лезь»? Вот и я не буду. Наслажусь этим миром по полной! Рани повернул голову к Цицы — ванар больше не лежал: он сидел скрестив ноги и что-то рассматривал в своем волшебном кошельке. Кажется, его сейчас одолевали похожие мысли. — Цицы, мы ведь должны победить? Не отрываясь от содержимого кошелька, ванар кивнул. «Победить» — значит пройти подземелье. Не суть какие в нем сокровища — наверняка они Ольге и даром не сдались. Победить им нужно для того, чтобы доказать Ольге свою силу, свою преданность Капибара, показать, что на них можно положиться. Если сейчас они с Цицы откроют все свои козыри (у ванара наверняка тоже есть парочка), то это лишь покажет их слабость — что даже такое простое препятствие как подземелье это их потолок. Рани поделился своими размышлениями и подытожил: — Нам надо что-то придумать. — Что? — Разве мы уже не придумали? На Арене ты никогда не дерешься кулаками, но как сородич легендарного сына Ветра, ты силен как никто другой. При этих словах, Цицы, наконец, отвлекся от своего кошелька и горделиво выпятил грудь. — Так давай воспользуемся твоей силой. — А ты что? Рани криво усмехнулся. — Давай узнаем, на что мои иллюзии могут быть способны — уверен, даже я буду удивлен. О чем именно при этом подумал Цицы неизвестно, но он явно вдохновился и убрал свой волшебный кошелек на пояс. Перед тем как собраться и выйти, Рани задал вопрос, который его уже долго мучил. — Цицы, в армрестлинге кто победит — ты или Иван? Лицо ванара стало серьезным. — Иван. — ??? — У Вани руки длиннее — рычаг больше.***
Проход в зал Подземной Бестии, в честь которой было названо подземелье, вел по узкому мосту через пропасть. Столпившиеся перед обрывом кучка гоблинов в жестяных доспехах, навалившись всей гурьбою, пыталась оттеснить Цицы в предыдущий зал, словно в регби. Но несмотря на значительное численное превосходство гоблинов, Цицы, упёршись плечом, уверенно, шаг за шагом сталкивал гоблинов к краю в пропасть. Со стороны моста на Цицы побежали тролли в чугунных доспехах размахивая палицами. Эти уродливые создания в тяжелых доспехах раздавили бы Цицы вместе с гоблинами, когда из прохода в предыдущий зал выбежал крот подземелья (вроде нормального крота, только очень хищный и свирепый, а еще размером с маленького слона). На шее крота сидел Рани вцепившись в шерсть зверя — слепые глаза, уши и нос зверя были окутаны болезнетворной иллюзией и крот, с визгом, рвался вперед, куда его направлял Рани. Не успели бронированные тролли даже заметить обезумевшего от боли крота, как тот раздавил их словно жуков, разрывая огромными когтями чугунную броню словно яичную скорлупу. Когда Рани на кроте проносился рядом, Цицы надавив еще как следует, сбросив толпу гоблинов в пропасть и запрыгнул на спину зверю. Озорно подмигнув друг дружке, оба игрока на вопящем звере, понеслись через узкий мост пропасти. Пытавшиеся преградить им путь скелеты-пикинёры были растоптаны в щепки. Другой конец моста охранял огр-капитан с саблей (более мелкий представить огров). Рани усилил болевые иллюзии, наложенные на крота, и сразу после этого он и Цицы спрыгнули с него, а обезумевший от боли зверь бросился на огра. Гигантская сабля насквозь пронзила крота, но тот, воя от боли, продолжал рвать огра своими огромными когтями. Сцепившиеся в смертельной схватке монстры свалились в пропасть, а в освободившийся проход, ведущий в зал последнего босса, побежали Рани и Цицы. Это был последний коридор, ведущий прямо в логового Подземной Бестии. Рани и Цицы не прекращая бега переглянулись — последних два этажа подземелья они прошли именно в таком вот бодром темпе и не потеряли задора, а напротив — сейчас у, самого конца, его только прибавилось. Да, в начале подземелья, еще в первых залах первого этажа, они испытывали огромные трудности, так как были не полной партией и не понимали зачем им здесь быть. Но обсудив ситуацию, они пришли к решению, что это не повод падать духом и им напротив надо как следует постараться. К тому же выяснилось, что своими талантами они не пользовались в полную силу. Просто изменив точку зрения, своё отношения к ситуации, они сделали её значительно проще и теперь получали от неё удовольствие. Подземная Бестия оказалась гигантской паучихой, у которой вместо головы был женский торс, правда изо рта этой не симпатичной леди, все равно торчали ядовитые жвала. И Гинганская — значит размером более босса-огра с первого этажа. Тем не менее, несмотря на внушительный вид, избыток конечностей, яд и паутину, вбежавшие в гнездо Бестии, Рани и Цицы ни на мгновение не замедлись. На бегу, Рани сотворил перед ними трамплин, который подбросил Цицы к самому потолку, где тот ловко ухватился за висящие сталактиты и продолжил, уже по сталактитам, двигаться к центру зала, к Бестии. У самого же Рани засветились глаза, он полыхнул пламенем и дымом из широко раздувшихся ноздрей, и в следующую секунду на Бестию набросился бескрылый змееподобный дракон. Подобно змее он оплел паучиху, крепко сжал и зарычал на неё. Паучиха хотела попробовать вырваться из колец дракона, когда Цицы, наконец-то добравшийся до центра потолка, оторвал один из крупнейших сталактитов и, спрыгнув вместе с ним вниз, воткнул его в голову паучихи. Цицы спрыгнул на землю и отбежал к краю зала, бескрылый дракон развеялся подобно дыму и к Цицы подбежал Рани. Сталактит разорвал голову Бестии и глубоко вошел в тело — паучиха, подобно обезглавлено курице, в агонии металась по залу. Прошло несколько минут и тело монстра упало и с легким свечением исчезло — подземелье было пройдено. — …Погодный камень, панталоны-неведимки, булава забытья, мешок золота, зубы василиска, семимильные сапоги, рапира такнечестности, мешок серебра, куча чертежей и алхимических рецептов… — Там хоть что-то полезное есть? — Есть цельнометаллический доспех… — О!.. — Для кентавра — примерять будешь? Заинтересованно вскинувшаяся голова Рани снова поникла. Сразив Бестию они принялись собирать её сокровища, которых, вместе с предыдущими, было немало для двоих. А безразмерных сумок инвентаря, как в играх, у них не было. — Цицы, а мы точно должны все это тащить? — Ольга сказала принести все сокровища. — Давай хотя бы эти доспехи кентавра брать не будем, или кинем часть вещей в твой кошелек. — Если мы положим их в кошелек, то обратно уже не достанем никогда. — А как же закон сохранения энергии? — Достанем что-нибудь другое с такой же ценностью. Цицы бодро суетился около сокровищ — от такого количества безделушек его глаза прямо блестели. Рани его возбуждения не разделял — при мысли о том, что всю эту куча хлама им тащить через три этажа подземелья, прежде чем они смогут на выходе нанять носильщика, у него руки сами собой опускались. — Чего расселся — помогай давай. — Да-да… Рани поднялся и принялся пересортировывать сокровища/хлам, чтобы они были более компактные и удобные для переноса. Пытаясь как можно компактнее сложить между собой вуаль речной принцессы, мотыгу короля гномов и титановую сковородку с органнокерамическим напылением Рани в сердцах воскликнул: — Черти полосатые! Такое ощущение, что организаторы специально подбирали сокровища так, чтобы игроки половину оставили за ненадобностью. — А ты думал — так и есть, чтобы содрать побольше деньжат. Но мы, — с этими словами ванар закинул за спину узел величиной с трех себя, — им этого не дадим. Идём? — Да, догоняю… По-моему я сдохну скорее от обратной дороги, чем от монстров. Рани поднатужился и поднял рюкзак, что был вдесятеро меньше, чем поклажа Цицы.***
— А где доспех кентавра? Ольга вглядывалась в груду сокровищ, что принесли в её кабинет Рани и Цицы. Цицы вопросительно посмотрел на Рани, и тот принялся оправдываться: — Ну, я… точнее мы, не думали, что нам будет нужен цельнометаллический доспех кентавра — у нас в Капибара и лошадей-то нету, только волы, не то что кентавров. Ольга вздохнула. — Ладно, это не большая потеря — за него все равно бы много не выручили… Вы оба, Рани и Цицы, большие молодцы и я очень вами довольна — вы сделали именно то, что я вас просила. Вроде простая похвала, для того подвига, что Рани и Цицы совершили, но они были рады оправдать ожидания Ольги — настолько сильное они её уважали. — Более того, вы оба были даже успешнее Ивана. Оба удивленно посмотрели на Ивана, что так же пришел встретить их. — Ванюша, это, что правда? Ты что не выиграл? Рани тоже заинтересованно повернулся к Ивану. — Мы были лучшими на фестивале боевых искусств, но нас дисквалифицировали судьи, — Иван посмотрел прямо в святящиеся желтые глаза Рани. «Прости — я ничего не смог поделать и тебе придется расхлебывать последствия самому» — Что? Тебя дисквалифицировали? Цицы не мог поверить своим ушам, а Рани покинул кабинет: он не остался ни услышать ответ Ивана, ни поговорить с Ольгой о пройденном подземелье и причине его прохождения — Рани поспешил в жилые корпуса. Несмотря на спешку, он успевал окинуть взглядом Капибара, но никаких изменений, которые он думал увидеть, не было заметно. Поиски в жилых корпусах оказались безрезультатными, а расспрашиваемые им девушки лишь пожимали плечами. Маловероятно было найти в мужском коттедже и уж тем более в его комнате, но он и туда заглянул — разумеется безрезультатно. Еще проверив купальню, Рани решил, что не имеет смысла более бегать и гадать, и сделал то, чего уже давно не делал — прислушался… Ну, конечно — об этом надо было сразу подумать. Рани пошел в сторону тренировочных площадок. Еще издали он услышал лязг металла о камень и выкрики полные ярости. У каменного болвана, предназначенного для тренировок Ивана с палицей, была Цзянь. Её меч вонзался в камень вышибая искры и каменный щебень из болвана. Деревянные и соломенные манекены, предназначенные для мечей и рукопашных тренировок, были уже порублены в щепки и Цзянь с яростью набросилась на каменный тренажер. В таком гневе, нет, в такой ярости Рани еще её не видел, разве что в день их первой встречи, когда она впервые пришла к нему и поразила его своей злобой. Именно её Рани искал, но подойти к ней сейчас было натурально опасно для жизни, особенно ему. Поэтому он предпочел присесть в сторонке — не слишком далеко, чтобы в случае чего подоспеть к ней, и не слишком близко, чтобы «не стоять над душой». Ему оставалось только ждать и смотреть. На Цзянь были белые брюки и длинная рубаха с косой застежкой, все это с красной отделкой и сделано из шелка — это был один из тех нарядов, что он приобрел для неё: слишком нежный, красивый и маркий для повседневного ношения, но достаточно комфортный для упражнений с мечом. Хотя, все же, столь дорогой и яркий костюм жалко носить для простых тренировок, а значит Цзянь надела его с умыслом и едва ли просто чтобы сносить красивый костюм и тем насолить Рани — она надела этот костюм на ярмарку искусств. Наличие в волосах коралловой заколки, говорило, что она даже прическу какую-то носила. Рани не мог видеть мыслей Цзянь, даже если хотел этого, поэтому ему оставалось довольствоваться простым созерцанием. Да, наверняка у неё была прическа, но волосы Цзянь давно растрепались и местами слиплись от пыли и пота. Белый шелковый костюм, который модницы носят с необычайной осторожностью, покрылся пылью, весь был измят, а красный пояс, соединявший подолы длинной рубахи на талии валялся в пыли среди остатков соломенных манекенов. Теперь рубаха держалась только на паре верхних застежек и порою открывала вид на живот Цзянь. Из слов Ивана при встрече, следовало, что он и Цзянь вернулись не многим раньше их с Цицы — всего несколькми часами ранее. Очевидно, Цзянь была здесь всё это время, учитывая её состояние и разгром, который она здесь устроила. Её ярость и ненависть, с которыми она крушила тренажеры, пугали, но если Рани хоть что-то понимал в людях, то вмешиваться сейчас не стоило. Искры удара металла о камень, осколки болвана летели в стороны, Цзянь с ненавистью рубила бездушный валун. Прошло еще полчаса, а её ярость ни чуть не утихла, а вот камень заметно пострадал. После очередного яростного удара, болван треснул, качнулся и упал на Цзянь. В последний момент среагировав, она подставила своей меч в вертикальном блоке и задержала валун грозившийся её раздавить. — Цзянь, брось это! Она уперлась ладонью второй руки в плоскость лезвия удерживая валун. Её руки дрожали, пот стекал со лба, но она не собиралась уступать. Сквозь зубы она процедила: — Я докажу… Я ничем не уступаю мужчинам!.. — Оставь, тебе говорю! Даже мне не удержать такой камень! — Тем более!.. — В чем твоя честь, Цзянь, если тебя раздавит камень?! — Моя честь… Его колени опасно подогнулись. — Подумай про отца!.. Дошло ли до неё? Едва ли так как хотел того Рани, то при мысли об отце, она чуть подогнула левую руку при этом смещаясь всем телом в сторону и каменный болван с грохотом обрушился на землю. Обрушившись, он покатился обратно, на Цзянь, но её схватил за руку Рани и оттащил в сторону. — Оставь меня! Мне не нужна помощь! Тем более от такого как ты!!! Она грубо вырвала свою руку и ударила Рани в лицо. — Ну, всё… Ты что, забыла своё место?! Ты забыла, почему ты здесь?! То ли похолодало, то ли свет померк… Глаза Рани засветились, его голос рокотал, подобно рыку чудовища. Он сделал движение рукой, и обнажил из воздуха прямой обоюдоострый меч. Ярость Цзянь нашла наконец-то адекватную реакцию — как же долго она этого ждала! Но этот меч: это длинное тонкое лезвие и пять камней в рукояти — это был единственный меч, которому она проиграла… Нет, не так — это был единственный меч, у которого она не выиграла… И не так. Как же это было? Этот меч не уступал ей, но в отличие от неё в этом мече не было ненависти. Этот меч напомнил ей, что фехтование может приносить радость. И владелец этого меча — он ничего не сделал, чтобы заслужить её ненависть, он ничем перед ней не провинился. Тогда почему она его ненавидит? за что? что он ей сделал?.. — Успокоилась? — А? Голос Рани был таким же как и всегда, его желтые глаза не светились, а меч куда-то делся. Цзянь отрицательно помотала головой. Рани вздохнул: — Ну, что мне с тобой делать? На его лице все так же красовался след от удара Цзянь — осознав свой поступок, она склонилась в глубоком поклоне: — Прости меня, господин. Я проявила грубость и заслуживаю наказания. — Это мы еще посмотрим, а сейчас, — Рани куда-то отошел, но склонившаяся Цзянь не видела куда. — А сейчас прикройся — не дай бог, кто увидит, еще не так нас поймет. Цзянь подняла голову и увидела, что Рани протягивает ей пояс. Её рубаха держалась лишь на паре верхних застёжек и сейчас, не закрепленные полы, обнажали её торс. Привыкшая к жизни одиночки, ей были чужды подобные мысли, но сейчас она покраснела. Взяв пояс она отвернулась и принялась поправлять свой костюм. Рани глядел в её сторону задумчиво. — Наказание, говоришь?.. Думаю с тебя хватит прибраться на тренировочной площадке после твоего разгрома. Но это завтра… А сейчас пошли — уже вечер и надо хотя бы ванну принять. А заодно расскажешь, что случилось.***
Стемнело — время пролетело совершенно незаметно. Обитатели Капибара в это вечернее время уже были все по своим домам, поэтому в банях никого не было. Тем не менее, они пошли туда. Пока Цзянь разжигала лампы, Рани разогрел воду. Однако это было три четверти часа назад, а сейчас Цзянь просто лежала в ванной в уже остывающей воде. Рани принимал ванну в соседней комнате, но перегородки в купальной были совсем тонкие, так что Цзянь смогла рассказать случившееся с ними даже не повышая голоса. На самом деле, рассказывать было совсем нечего. Когда Иван сказал Цзянь, что они идут на ярмарку искусств и будут принимать участие в выступлениях школ боевых искусств, она очень обрадовалась и даже надела купленную Рани парадную одежду, вместо обычной. Сама ярмарка оказалась очень большой, не перечислить даже тех немногих кого она видела: художники, музыканты, кулинары, артисты, акробаты, танцоры, кузнецы, поэты, барды, писатели, плотники, ювелиры… Перечислять просто не имело смысла, потому что на ярмарку пришел каждый, для кого его труд был не просто путь к булке хлеба. Фестиваль школ боевых искусств был прекрасен: там собрались представители от разных направлений рукопашных поединков, до холодного оружия всех видов, и даже лучники. Целью проходившего там соревнования было не выявить сильнейших, а продемонстрировать школам своё умение — то есть, это были показательные выступления, а соревнование несло формальный аркадный характер. Сложнее всего приходилось представителям грубо прикладных видов боевых искусств, вроде бокса, так как их движения, вне боевого ринга, тяжело было оценивать визуально. Много лучше чувствовали себя представители более грациозных школ, обладавших на обучение формами — последовательности приёмов и перемещений, зачастую очень показательных. Иван, который полагался на свою физическую мощь и склонявшегося к практичным школам, со своими жонглированиями валунами и акробатикой с тяжелыми бревнами, не очень преуспел в выступлениях. А вот Цзянь, напротив снискала большую популярность. Она была практиком, но школа меча её отца была не только очень эффективна, но еще и очень красива. Выступления Цзянь очень нравились публике, снискали высочайшие оценки и всё шло просто замечательно. В какой-то момент, Цзянь даже пожалела, что не было рядом Рани, настолько хорошее у неё было настроение. Но… Откуда всегда появляется это «но»?! Почему хорошее должно прерываться?! Кто так задумал?! Тем не менее, но — на одном из кругов соревнования, когда после выступления ей аплодировали все зрители и восхищались её техникой, поднялся один из судей этого этапа выступлений. Он заявил, что демонстрируемая Цзянь техника была украдена, что это плагиат, что её школа это жалкая пародия с целью обмана и подрыва репутации, что это всего лишь кривляния, которым подходит разве что швабра или половая тряпка, а ни как не благородный меч… И еще много гадостей он говорил и никто не остановил его, и даже Ивану не дали слова. На глазах тысяч людей Цзянь и меч её отца поливали грязью, а когда она попыталась возразить, то её приказали схватить и выставить с ярмарки, чтобы она не позорила боевые искусства. Этот судья был из школы «Лун-ху-чуэн», из сообщества из которого её когда прогнало, сообщества с наибольшим авторитетом среди боевых школ. Вот что случилось с ней, пока Рани был в подземелье. Рани закончил мыться еще полчаса назад и сейчас сидел на ступеньках крыльца. Он внимательно её выслушал и сразу всё понял, ибо знал её историю, но в ответ ничего не сказал. Да и что было сказать в такой ситуации? Если бы Цзянь была ранимой девушкой, то её можно было бы утешить, сказав что-то вроде: «Они были не правы, это всё неправда», — если бы Рани попытался приободрить её чем-то вроде: «Ты еще им покажешь», то это тоже не снискало бы успеха — эти пустые слова ничего бы не изменили. На самом деле Рани и так сделал максимум, что мог для неё — он её выслушал. Когда вытеревшаяся насухо в банном халате Цзянь вышла к нему, то увидела, что Рани при свете парящей лампы правит её меч. После того как она в ярости бросилась на каменного болвана, чудом было, что он не сломался. Когда Рани касался побитого лезвия пальцами, то металл послушно менял свою форму. Обычно для этого требуется печь, наковальня и часы работы, но если у тебя есть магия, то можно править клинок и отдыхая после бани. Рани как раз исправил последнюю зазубрину на лезвии. — Вот Цзянь, держи. И впредь, если захочешь выместить свой гнев, то возьми тренировочный меч и побереги меч твоего отца. — Спасибо… — Что-то не так? Цзянь как будто замерла. — Нет, я не знаю, но я правда сейчас благодарна. Рани криво усмехнулся. Он было потянул руку чтобы потрепать её по голове, но передумал — авось еще руку отрежет. — Посмотрим как ты завтра запоешь. А насчет того, что случилось на ярмарке — уверен у тебя еще будет случай взять ответное слово.