Как прям и извилист бывает путь жизненный, так и путешествие в посмертии уводит глубоко во тьму.
Пути ссекаются и рассекаются. Многие враги становятся друзьями в дороге к одной цели, а многие друзья — порой оборачиваются непримиримыми врагами. Древний народец, проживающий в Восточной Азии и по сей день, верил, что Хуэко Мундо — это мир мёртвых, но он не для блаженных, а для тех, кто действительно должен был искупить собственные грехи. Для них путь по Хуэко Мундо в окружении демонов — это чистилище. Пути рассекались и ссекались с тех пор и по сей день. Путь, который преодолели Нему, Сэм и Сет был равен расстоянию от берегов империи солнца по морскому дну напрямик к срединному Китаю. Путь длинный. Путь, полный расхождений. Путь, полный соприкосновений. Именно в таком пути рождается семья — не родная, не та, что известна всю жизнь сознательного человека, а та, которая поселится в самом сердце. Из всех троих об этом разве что задумывался Сет, Нему была счастлива, — а Самуэль? В противовес им, он предпочитал всё делать затем, а не до окончания дороги. Песочек белого мира стал поблёскивать чёрным, и Сэм всерьёз подумал, что его глаза заслонили блики… Но, протерев их, он осознал, что земля и вправду почернела.Такой чёрный остаток, что ступни босых ног вмиг окрасились в чернозём. Гарь? Уголёк? Может, какой-то особый минерал, типа обсидиана? Ответа не последовало, Сет и сам не знал его. С каждым шагом Сэм всё более слабел, созданные Сетом модифицированные частички души подпитывали парня, но не слишком хорошо… Казалось, что Сет только ускорил неминуемый процесс потери сил. Это как болезнь, которая не желает отступать, а им осталось-то… Всего ничего. Шпиль. Прекрасно-белый. Невообразимо огромный, как единственная твёрдая гора по всему Хуэко Мундо! Шпиль не пронзал небо, он обрывался у самых крайних, чёрных сгустков местного неба и был гладким, будто срезанным кем-то, как дровосеком, срубившим это прекрасное, снежное дерево. И всё-таки, это точно То место. Ошибки быть не может, Сет всё перепроверил. И у него есть догадка, о которой он, впрочем, не спешит делиться. Оставался один длинный, тёмный «день». Поскольку мест спрятаться неподалёку они не нашли, Сэм и Нему уснули в сладких объятиях друг друга под открытым небом и бесконечным холодом пустыни, охраняемые лишь ревущим пламенем, которое неустанно контролировал Сет, обходя округу. Правда, через небольшой промежуток времени Сет понял, что тут и на пару сотен метров, и даже на несколько километров нет ни единой злобной души — никто не подходил к шпилю. Его боялись. Значит, это точно То место. Сет всегда всё исследовал. По натуре, он был ленив. По натуре, любопытен. Пока Нему и Сэм спали, он отходил ненадолго, ускользая звездопадом своей техники, мелькал то тут, то там — точно два кошачьих глаза, открываемые кошкой поочерёдно. Он был так быстр, вряд ли среди всех, кого видел Сэм в Готее, кто-то был быстрее его смертника. Сет был так быстр, что эти мелькания были равны для него нескольким минутам реального времени, тогда как в реальности всю округу он обежал за доли секунды. Наступил последний день. Последний день ночи. Последний длинный день. -… Так, ты говорил, что уже понял, как работает эта… — Сэм подзабыл слово, потом резко скакнул на месте, повернулся к Сету, шедшему позади, и щёлкнул пальцами, — «система»? — Да, но для начала! — утвердительно возник смертник, — Сэм, ты должен использовать оставшиеся пилюли. — Что, все разом что ли? — Да, все разом, — без раздражения, но с нажимом дополнил своё указание Сет. — М, а ничего не будет? Просто как-то не хочется помереть от супернесварения желудка на финишной прямой. — но, только завидев недобрый луч оранжевых зрачков, Самуэль молча достал пилюли, которых насчиталось четыре штуки и проглотил, — глотал рвано, сухо, с надрывом. — Отлично. Сэм, я возьму Нему, — без вопросов Сет подхватил девушку под ноги и взял на руки, аккуратно прижимая к себе, — Это не обсуждается. Сейчас поймёшь, почему. Следуй за мной. Тень, которая по каким-то причинам исходила из мёртвого, покрытого мглой, мира, накрыла Сета с головой; он ушёл в свою беговую технику, прижав принцессу как можно крепче к себе. Сэм даже осознать ничего не успел, только поймал брошенную эмпатийную волну — Сет указывал, куда бежать. Уловив, в чём суть, Самуэль побежал в звездопаде вперёд, очертя голову, опускаясь под тень величественного белого обелиска в мире, где и так нету солнца. Здесь было настолько темно, что парень забыл, как дышать, и эмпатия Сета ушла, видимо, потеряв цель из виду. Постепенно возвращая себе контроль над дыханием, он глубоко вздохнул, выдохнул и пошёл дальше, ориентируясь на чувствах. Куда его выведет эта затея? Как море. Как Марианская Впадина. Темно. Ещё холоднее, чем в Мундо. Это будто другой мир. Будто нечто поперечное. Сэму не хотелось идти, все чувства били в тревоге, колотили его изнутри, крича «Парень, беги отсюда, ты же хочешь жить?!». — Сэм, — чей-то голос вернул в реальность, когда мясистая, похожая на медвежью, но всё-таки кошачья, ладонь легла на его плечо, — остановись, не беги, как кролик. Мы почти пришли. Я уж думал, что потерял тебя. — Ты не поверишь, — Самуэль только сейчас заметил, как быстро теребил ногами по плотным духовным частицам, видимо, от нервов — ноги даже сливались, становились чем-то неосязаемым, как облачко, — я думал о том же самом. Куда? Как? Солнце? — солнце действительно слепило глаза; но как? Тут его не может быть! — Удивлён? Это иллюзия… — Чт?!.. Иллюзия? Настолько… огромная… — Сет показал Сэму на пространство вокруг, затем подхватил Нему поудобнее и помог всё ему же выглянуть за пределы барьера, который так ловко изображал пустыню в лучах небесного светила. Затем Сэм вернулся из бывшей темноты в новый, солнечный день. Солнце обжигало. Солнце слепило. Солнце… ненавидело. Как будто говорило, что из-за того, что их не было целый год — оно их испепелит. — Не просто огромная, Сэм. Видимо, с этой частью Хуэко Мундо что-то не так: здесь иллюзия состоит не в солнце, а в ночном мире — солнце реально. Будто что-то нарушает законы этого мира, позволяя коверкать пространство по желанию. — Такой силой может обладать только одно существо. Хиро, — Сет кивнул. — Что дальше делать? — А теперь самое смешное. Одна иллюзия развеяна, но осталась вторая, — Сет кивком головы указал на небо, вершина шпиля была на месте. Неужели и там иллюзия? — Шпиль не может быть таким «ровным» — там, скорее всего, купол, он покрывает собой отдельное измерение как яичная скорлупа. Вперёд! Готов? — Самуэль кивнул, приготовился бежать вдоль шпиля, перпендикулярно земле, и его смертник начал отсчёт: — Раз… Два!.. ТРИ! Ломанулись сломя головы они вдвоём, параллельно, одновременно, ускользая двумя огоньками от встречных ветров. Когда край вершины был уже столь близок, Сэм почувствовал это — ту самую потерю сил, которой так страшился всё это время; сила утекала сквозь каждую клеточку души, она пронизывала его как ледяной воздух Хуэко Мундо, оставляя после себя промёрзшие до инея вены и медленно умирающий как пустоте бескрайнего космоса мозг… Оставалась лишь эта Тень. Тень, падавшая ему на лицо в миг смерти. Тень, что заслонила собой целый мир — мрак шпиля, к вершине которого они стремились. Яркий, сиреневый всполох огласил потемневшее сознание, и Самуэль глубоко вдохнул, наполняя лёгкие спасительной реяцу Сета. — Понимаешь, почему я сказал, что возьму Нему сам? Я подозревал, что модифицированные души ускоряли твой процесс потери сил, но эта башня… — Что она такое?! — на выдохе рыкнул не своим, бесовским тоном Сэм. — Нечто ужасное, брат мой, нечто пострашнее всех тех пустых, что обитают в этом сереньком мирке. Ведь даже они страшатся подходить к ней. Купол и иллюзию пройти легко — а вот тень шпиля… Сэм, удерживаемый за руку своим смертником, посмотрел почерневшими от давления башни белками глаз на Нему, и ему в голову проникла догадка: — Только смертники могут попасть туда, верно? Или те, кто связан с ними кровью… — И тут появляешься ты, не то смертник, не то проныра, который использует чужую реяцу. Вероятнее всего, башня насильно выветрила мою духовную энергию из тебя, оставив беззащитным. Хех, Сэм, потерпи несколько мгновений, сейчас, — Сет согнулся под давлением. А солнце всё также слепило глаза. Сэм позвал его, но смертник выпрямился и ничего не ответил на зов, бросив последнее: — … Почти на месте… Сет опустил голову. Всё это время Нему не подавала никаких звуков — её вырубило почти сразу, как только смертник покинул привычную им землю с молочно-белым песком и ушёл в скоростные шаги, — но давление вокруг башни было настолько сильным, что даже для тех, кто имел право войти, привилегии не приносили особого облегчения. Кажется, нечто подобное было и в Обществе душ: вход всегда был крепко заперт и проверяем, а, в случае нарушения, можно было уничтожить наглеца простым вызовом Кототсу. Здесь было ещё хуже. Если Тень существо живое, то ты ни в жизнь не узнаешь, как умер — так и лишишься всей духовной энергии, которую Тень сожрёт и не подавится, а потом — тебя расщепит на частицы рейши. Эта технология чёрной дыры была гораздо опаснее прохода в Сообщество душ. Это был ужас, с которым не захотел бы столкнуться ни один монстр в мире. Но, Сет не был монстром. И — Сет был смертником, выращенным из души самого безумного фехтовальщика. Закинув Самуэля на спину и сцепив его руки у себя на шее, смертник покрепче перехватил Нему, укутав её в одеяла, и помчался навстречу куполу. Купол, чья энергия похожа на мыльный пузырь, под физическим давлением прогнулся и впустил незнакомцев в свой мир. А Сет продолжал лететь, не видя, не замечая ничего — ровно до момента, пока гигантская тень — но уже не живая, — не накрыла его, и он, вскрикнув, вильнул на бегу в сторону. Полёт прекратился, и Сет просто встал на месте — там, где его застал испуг. Там, где Сет пытался понять, что вообще происходит. Мозг тщательно пытался проанализировать, почему есть солнце, но всё вокруг будто чем-то накрыто. Каким-то чёрным пятном. На ножке. Как подставка для чего-то — это чёрное пятно расположилось на вершине того самого шпиля, недавнее начало которого было теперь так далеко-далеко внизу, как бобовый стебель в приключениях Джека в королевстве великана. Воздух дрожал, пока Сет думал — ноги подкашивались слегка — напряжение спало, — но незаметные для глаза последствия остались. Как бы то ни было, Сет быстро пришёл в себя, покрепче перехватив своих друзей. Это плотное, чёрное пятно над головой не двигалось, как будто здоровенная рыба, или щит, растянувшийся на несколько десятков или даже сотен километров. — Держись, ребятки, придётся ещё немножко прокатиться! — рыкнул Сет, направляясь в бок, туда, откуда лился солнечный свет, лоскутами проникая за покрывшую поверхность пятна. Зонтик. Какой-то монумент. Или ещё что-то? Но что? Сет, двигаясь так быстро, что ему-таки удалось сократить максимальное расстояние до края этого тёмного листа, не ожидал увидеть такой красноречивый ответ. Город. Огромный, целый, прекрасный, покрытый солнцем город. Под лиловой шерстью смертника пробежались мурашки, которые, дойдя до затылка ягуара вырвались из горла весёлый смешком. Город поделён на несколько отдельно поднятых платформ, удерживались они на монументах размером меньше того, что был под этим городом. Невозможно красиво, у Сета перехватило дух… Смертник попытался аккуратно приземлиться, но у него ничего не вышло, Самуэль скатился с его спины, пролетев и упав на землю в паре метров — собрат потерял сознание. С ним что-то происходило — Сет надеялся, что не самое страшное. Пробежав по нему глазами, бывший пустой понял, что его друг потерял всякие остатки духовной энергии, но… обычной душой не стал. — Проверь, что с этим, — произнёс басовитый тон, и Сет увидел такого же смертника, как он сам, покрытого густой, но плотно прилегающей к телу багряно-коричневой шерстью, на две головы ниже; с серебряной маской и такими же руками. — Привет, диверсантики! — произнёс красношёрстный с ударом к собеседнику в район виска. На пару секунд у Сета замигало перед глазами. — Сэр, он дышит, но, — послышалось какое-то шуршание. — метаморфоза происходит! — воскликнул второй. Сет раскрыл глаза, увидев, как проверяющий отпрянул, а красногривый подскочил, ударив Сэма серебристыми когтями в живот. Друг даже не дёрнулся, только рот его наполнился слюной вперемешку с вытекающей кровью, которая мгновенно высыхала. — НЕТ! Что ты делаешь?! Мы прибыли по приказу Короля! — вскричал Сет, и даже Нему открыла глаза. — Сет?.. Мы уже дома? Почему ты кричал… — девушка попыталась развернуться и посмотреть в сторону Сэма и двух других смертников, но Сет прикрыл ей глаза, отворачиваясь и непрестанно моля, чтобы она не смотрела. — Сэр, смотрите, — один из двух смертников указал на небо, которое покрылось небольшим клоком тёмных облаков. Туча закрутилась в форме водоворота и выпустила наружу нового смертника, который взревел, молнией ударив красногривого в грудь: «Сайлас, всех немедленно ко мне! И, если хоть один из них умрёт, ты попадёшь под трибунал!»***
Сет был в чертовски подавленном состоянии оставшиеся шесть часов до захода солнца. В первые же минуты прибытия в это до отвратного красное помещение смертник только и видел, что уйму пустых лавочек и закрытое перегородками обширное стекло. Сэма куда-то забрали, не сказав ему ни слова. Единственное, за что он переживал после, что Нему не поняла и не увидела, от чего её уберегли. В последующий час Сет судорожно сжимал одеяла, в которых крохотной малышкой спала девушка, свернувшись калачиком, будто бы чувствуя, что Самуэль сейчас на грани жизни и смерти. У этих двоих прочная связь — любовь, может ещё что-то, но они ощущают, когда им плохо… Сет лишь надеялся, что Нему полегчает, и тогда он будет знать, что с Сэмом всё в порядке. Поймав себя на мысли, что он нервничает и от этого потеет, Сет бережно уложил девушку на лавочку и, выдохнув, стал ходить из стороны в сторону. Пошёл второй час пребывания в городе. Мир смертников. Это даже звучит странно. Это пахнет как нечто новое. Как нечто многообещающее… Но, если многообещающе, тогда почему на душе такой клок нервов? На третьем часу к нему, наконец, пришли. Не те, кого он ждал. Не тот, кого он ждал. Не Король. Это была толпа: машины и люди. Женщины. По бокам, окружив их своеобразным, неровным квадратом, устроились серебристо-обсидиановые, на тонких спичках ножек роботы с восьмью цепкими руками, в которых у каждой машины было копьё. Внутри этого квадратного кружка шли девушки — по виду, человеческие женщины, самые обыкновенные, ни чем не отличавшиеся от обыкновенных душ — они были разодеты в одежду восточных танцовщиц, а всей своей аурой напоминали Сету смутно знаемых им свободных «бабочек», которыми так часто порой услаждали себя мужчины. Но девушки были не вульгарны, они смотрелись… целомудренно, при том не облепив Сета своими телами, а лишь поклонившись, указав за целью своего прихода — Нему — и ушли. Смертник пытался им сопротивляться, пытался сказать, что не позволит, но какая-то мысль в голове вселила в него спокойствие. Вряд ли кто-то ещё не понял, чья она дочь. И вряд ли кто-то в здравом уме захочет причинить ей вред. Тогда Сет стал спокоен. Прошёл четвёртый час, и пошёл пятый. В первые минуты пятого часа ожидания Сета навестили. Это был тот самый смертник — безумный — как его окрестил про себя Сет, когда он вломил своему же подчинённому невероятно сильной зуботычины. Тот смертник, что спас их. Тот, что приказал красногривому Сайласу оказать помощь Сэму. Имени его ягуар, к сожалению, до сих пор не узнал, но очень надеялся, что тот представится. Однако образ его навсегда крепко-накрепко запал в памяти: … маленький по размеру, настолько, что Сет был способен его ненароком задавить — это было его главным признаком — этот смертник, как ёж по сравнению с вековым дубом, он чёрный, с непослушной, длинной шерстью, редкими полосами седой молнии по всему телу, и громадными ушами, не укрытыми разломанной маской какого-то мелкого, злого зверя. Он хотел казаться старым, но не был им. — Ты смертник Самуэля Фрая? — протянул руку посетитель, протягивая свою руку. Сет пожал, удивившись и сразу же задав вопрос: — Фрай? Фамилия Самуэля? Насколько я знаю, у него же вроде… — Не будем об этом. Меня проинформировал Король, что фамилия мальчика — Фрай. У меня не было ни времени, ни средств для выяснения — настоящая она или нет, — с иронией произнёс смертник. — Имя у тебя-то есть? — Да. Сет. — Отлично, Сет. Новостей много, даже сейчас, когда мы с тобой говорим, они появляются. С какого дерьма начать, хорошего или плохого? — маленький смертник был настолько серьёзен, что каждое слово пробивало в Сете очередную стену хладнокровия, которая успела вырасти за годичный срок там внизу. — Прошу прощения, меня зовут Шрёдингер. Правая рука Короля Мундо, первый генерал Его Высочества. И… ещё кое-что, прежде чем начнём, — прости за то, произошло немного ранее, год путешествий по Хуэко — весомый срок, однако, в этот период у нас начались проблемы. И с приходом этих проблем мы просто не смогли вас нормально встретить. — Такие… проблемы? Даже Хиро не может с ними справиться? — скепсиса в голосе Сета хватило, чтобы Шрёдингер угрожающе зарычал, поэтому оба собеседника прервались и замолчали, а потом начали сначала. — Отвечая на твой вопрос, смогу высказать, что Король и стал главной причиной этих проблем. У нас началась гражданская война — её последствия чувствуются по всей площади Юду(1), город ежедневно перекраивается как праздничный торт. Сейчас Инчжоу(2) целиком находится под контролем полубессмертных — так эти ребята себя называют. — Повстанцы? — на тяжёлом выдохе спросил Сет, встав неподалёку от скрестившего руки на спиной генерала. — Отборные смертники — лучшие из всех, все те, кто только мог их поддержать из числа сильнейших. Не подумай, что я жалуюсь, — Шрёдингер боковым зрением пронзил голову Сета таким испепеляющим взором, что тот похолодел и даже снова успел согреться, — я вообще никогда не жалуюсь, просто ты должен знать, что тут вообще происходит. Хотя Король изначально был против втягивать вас в это — предлагал запрятать тебя, Самуэля и Нему до конца конфликта, — генерал издал ироничный смешок, после чего сказал: — Нему-то и прятать, в принципе, не надо, этим займётся её маман… — Погодите! Нему у матери? Мы не знали… что она жива… — растерянно произнёс смертник. — Ха, эта женщина-то? Живее всех живых! — Шрёдингер вернулся к своему рассказу и внезапно произнёс: -… Тем не менее, в связи с чрезвычайными обстоятельствами… я не могу позволить просиживать без дела здоровому лбу на территории своего города. — Чрезвычайные обстоятельства? Какие ещё обстоятельства, кроме войны? — вместо ответа Шрёдингер молча повернулся к смертнику и поднял на него взгляд. — Мне жаль, сынок. Этот дубина-Сайлас перестарался… Сэм — не выжил. — осознание пришло с той же скоростью, с которой их компания целый год пробиралась сквозь серый мир пустых. Больно резанувшее сознание не хотело признавать факт, перед которым его поставил товарищ Короля, но, к собственному страху, Сет принял это событие как можно спокойнее… Только сознание кричало «Нет! Нет! Нет! Нет! Нет…» и ещё бесконечное количество раз, ударяясь кровью о мысли, заполняло голову свинцовым ураганом, мешая думать. Сет вернулся в реальность с неожиданным для себя хладнокровием, которое должно было растаять под давлением Шрёдингера. Так и появляется это хладнокровие — не напускное, а реальное — бесконечно железное. — Пойдём. Король тоже хочет с тобой поговорить. — Мне… можно будет похоронить Самуэля? — Шрёдингер развернулся обратно, уже собравшись уходить. — После выполнения миссии, которую я тебе дам, ты лично сделаешь всё, что пожелаешь — я предоставлю тебе средства, — Сет догнал генерала, и тот добавил ещё одну вещь: — Я рассудил, что юной мисс пока тоже не стоит говорить. Надеюсь, ты сам всё ей передашь… Сет Фрай. Не люблю я женских слёз… … Остатки дня не сделали общую картину мира Сета радужнее, чем это было возможно, и, даже после разговора с Королём, смертник не чувствовал облегчения, а лишь бесконечный груз из потерь. Из дворца, огромного, белого собора в центральной части закатного города его выпустили так же быстро, как он туда попал. Минимум разговоров, лишь самое основное. Король был скуп на детали, но, Сет это ощущал, пытался манипулировать смертником, давил на самые болезненные нервные окончания. — Полубессмертные… Король объяснил тебе цель, но не сказал, кто он… — Шрёдингер вёл его к выходу, и было немного времени для обсуждения всего услышанного. — Кто этот Минск такой? — нетерпеливо спросил Сет, и получил самый лаконичный ответ: — Тот, кто развязал гражданскую войну. Гениальный стратег с прирождённым лидерским талантом и беспрецедентными качествами оратора. — В вашем голосе я слышу восхищение, генерал? — и правда, неприкрыто — но сдерживаясь — правая рука Короля восхищался оппонентом в каждом слове. — Ничего не могу с собой поделать, парень, извини, — Шрёдингер развёл руками, — Минск играет с нами почти шесть месяцев. Идеальная оборона. Идеальная атака. Ноль жертв со стороны обычного населения, а город, тем временем, переходит из рук в руки. Не могу не говорить о нём с восхищением в голосе: он водит нас за нос так ловко, что мог бы давно обрушить нам на головы наковальню, но вместо этого ставит нас у края красного креста и потом спускает ручник, — после чего, улыбаясь, шепчет, как мы были близки, а он нас спас. Генерал перевёл дух. — И, Хиро… простите, Король хочет, чтобы я убил его? Как мне убить смертника, который обладает настолько обширными возможностями? Я же ничем не отличаюсь от обыкновенных солдат, да и к тому же — даже не из числа лучших. У меня и шанса нет. — Есть, мой дорогой Сет. — Какой? Один на миллион? — Два на тысячу, если вернее. Всё дело в том, что Минск не смертник. Его солдаты хоть и лучшие из числа смертников, но это не означает, что они непобедимы, и тебе — это вполне по плечу. По крайней мере, так сказал Король… И у меня нет причин не доверять его словам. — Минутку! Не смертник, а… А? А кто он тогда? — Родственное с нами существо. Их называют Спящими. Это смертники, лишённые своих сил по тем или иным причинам. Духовная энергия таких существ угасает до определённой точки, после чего исчезает окончательно, ставя владельца… несколько за пределами обычных законов нашего мира. Даже не только нашего мира, а мира в принципе. Спящие столь же опасны, сколь и слабы. На наше счастье, Минск не силён в ближнем бою, тебе не составит труда убить его. — То есть, мне предстоит убить смерт… существо, которое развязало гражданскую войну. Если это так просто, как вы говорите, то почему никто ещё этого не сделал? — Отнюдь, Сет Фрай, отнюдь это будет просто, тем не менее, у тебя получится, — Шрёдингер повернулся к парню-смертнику и всерьёз глянул в глазницы его маски, не мигая, — Король так сказал. Позволите узнать кое-что из личного? Вы… всегда так доверяете Хиро, или только в отношении незнакомцев, которые должны убивать ваших врагов? — генерал ехидно усмехнулся, издав смешок. В определённые моменты я доверяю своему Королю, во всё остальное время он меня просто бесит, — искренне высказался смертник, после чего юльнул в тёмный переулок, а солнце за его спиной скрылось под горизонтом, куда уводила обширная линия дороги. Этот город очень напоминал Сету те города, которые существовали в памяти Самуэля: не те, которые были сейчас в реальном мире, а те, что смертным людям ещё предстояло построить в недалёком будущем. Неужели смертники так сильно похожи на обычных людей? И страсти у них человеческие?.. Перед большой дверью тёмного цвета — в городском мраке он не мог сказать точно, какая она, — Шрёдингер остановился, на пару секунд бросил взгляд через плечо, осматривая Сета, и затем направил его к этой самой двери, добавив напоследок: — Помощи ждать будет неоткуда, но ты будешь не один — тебя будет ждать сопровождающий. Вместе с ним вы проникните на территорию Инчжоу, вернее, зайдя за эту дверь, ты уже будешь на территории полубессмертных, поэтому ни с кем не говори и, тем более, не доверяй. — Ха, а вашему связному в таком случае можно доверять? И, если да, то как мне его отыскать? — Я бы не сказал, что ему можно доверять — выбора просто нет в такой ситуации. Если что почуешь, можешь убить его. А по поводу того, как его отыскать, зайдёшь за эту дверь, и тут он сам тебя отыщет, — Сет захлопнул за собой дверь раньше, чем Шрёдингер ушёл. Генерал понимал, что вранья и так было многовато, но эта вновь прибывшая троица могла поменять положение дел — и не в лучшую для Короля сторону. Смертник ушёл тем же путём, каким и прибыл. Оставшись наедине с собственными мыслями, Сет наконец-то смог расслабиться, хоть и непроизвольно — это было больше похоже на принудительный поход в туалет, когда не хотелось, но тот, кто тебя уговаривал облегчиться, при этом играл с пистолетом и периодически наставлял его на тебя. Именно такого рода чувства наполнили смертника с ног до головы: даже нахождение рядом со Шрёдингером это как… жизнь под боком у вулкана — никогда не знаешь, в какой момент времени эта громадина… издаст взрыв. В остальном, голова у Сета ясная, почти пустая, нет даже намёка на волнения. Сэм умер. Нему безопасности. Цели никакой. Он один. Волк-одиночка. Вернее, ягуар. Когда-нибудь это должно было случится… Когда-нибудь, он должен был остаться один. Друзья не всегда будут рядом. Сейчас их нет. Ему дали новую цель — убийство? Эта цель. Смехотворно! Самуэль прожил всю жизнь, пытаясь отказаться от этого — а Сета ставят перед той же дилеммой. Он не будет убивать этого Минска, но найти попробует. Город не похож на обещанный рай, даже под солнечными лучами он слишком белый. Шагая по длинному, белому коридору, принимая на костяную маску пыльный ламповый свет, Сет слышал эту неясную музыку: сборище бита и никакого вкуса. Вперемешку с музыкой, воздух наполнялся чьими-то голосами, только позже смертник заметил, как по бокам белого коридора расположились сливающиеся с пространством белёсые двери: за ними кто-то жил? Разговоры. Стоны. Ахи. Кажется, это просто притон для прожигателей жизни. Один истошный крик вывел мужчину из абсолютно пустой задумчивости. Он сразу подскочил к двери, откуда тот раздался и спросил, всё ли в порядке, не заслышав ответа, дверь была взломана, и Сет тысячу раз пожалел, что не прошёл дальше. Девушка — вполне себе обыкновенная, человеческая, миниатюрная, усевшись на грудь медведеподобного гуманоидного смертника, трясла над ним своим телом, а тот лишь довольно подрыкивал. У них что, брачные игры такие?! — Сет замер, не в силах что-либо произнести. — Простите, — он поскорее захлопнул дверь, услышав обрывок фразы, сказанной в его адрес: «Хочешь быть третьим, парень?»… Точно притон. Дальнейший путь до конца коридора преодолевался без остановок на любые крики. В конце пути Сета ждало тёмное помещение, освещаемое тысячами огней: все, кто здесь был, танцевали. Сет попал из коридора на второй этаж и тут же задумчиво облокотился на перила, всматриваясь в людей. Смертники и обыкновенные души… Хотя нет, тут же поправил себя Сет, скорее всего, это кто-то ещё: может, тут живут даже синигами или есть другие Спящие, кроме Минска. — Нелепо прожигать жизнь — девиз современного поколения, — потеряв счёт времени, смертник ещё бы очень долго так вот простоял, если бы не этот незнакомец. Сет не пытался на него смотреть, лишь краем глаза опознать: тёмная шкура какого-то зверя, желтоватого цвета маска, в которой была выемка для вполне человеческого рта. — Что не говори, а в этом мирке спокойно. Уж после нашего завоевания тут самый настоящий рай, жаль, что боги смерти этого не видят… — Связной? Вместо ответа смертник допил содержимое собственного стакана и бросил прямо в толпу народу внизу, после чего хлопнул Сета по плечу и сказал: — А ты большой, большой парень. Мне такие нравятся, — он клацнул язычком: — Пойдём, подружка заждалась, думаю, от нас двоих она будет в восторге! — «связной» наклонился к маске собеседника и шёпотом что-то сказал. — Ну пойдём, проведаем твою «подругу», — откашлялся Фрай, после чего новый знакомый провёл его через толпу смертников и помог выйти на свежий воздух с совершенно другой стороны здания. — Ты так и не представился. — напомнил Сет. — Прости, дружище, крысам имена не нужны. Моя шкурка мне дороже, — хохотнул смертник. — Сюда. Нужно тебе многое показать. — Мне так и не объяснили, куда мы идём. Да, за Минском, но мы ведь не знаем, где он… Или, ты знаешь? — Вниз по улице. Минск и его бравада предпочитают прятаться в тенях, а городские каналы и заброшенные жилые дома — как нельзя лучше для этого подходят. Дальше будет самое большое заброшенное здание в этом районе, бывший приют — вроде бы он там. — Вроде бы? — с сомнением в голосе поинтересовался Фрай. — Хей, в отличие от генералов и Короля, Минск и верхушка восстания не сидит в одном месте. Эти ребята, как рой, ведомые одним-единственным, пожирают район за районом. Что тебя… — заметив, что Сет отвернулся, поглядывая в какой-то слабо видный огонёк из соседнего здания, спросил связной: — там заинтересовало? В ответ на вопрос Фрай лишь неопределённо пожал плечами. А затем, на каких-то инстинктах или велении сердца, медленно подошёл к стеклу, протёр окошко мощной лапищей и попытался что-нибудь разглядеть. Тьма. Если бы это слово могло заморозить одним своим произношением, то так бы оно и было. Произнеся его про себя, Сет ощутил, как на душе сразу приморозило всё хорошее. Какой-то стул у одной из стен, неловкий танец огонька над свечкой и несколько стопок книг — всё, что удавалось разглядеть в плавающем как лодка мраке. — Эй, там, вроде бы кто-то сидит? — тихо произнёс Сет, обращаясь к собеседнику, но тот ничего не сказал. Он долго молчал, пока невольный товарищ исследовал убранство чьего-то дома. — Да, — ответил внезапно, нарушив мерный покой, смертник, что, в принципе, уже не нужно было, — а ещё прямо под окном, в которое ты смотришь, лежит труп… Сет был в шоке. Он молча выпрямился, незаметно для себя, но очень заметно внешне — выпрямившись по струнке от невыказанного напряжения. Связной пошёл дальше. А Сет пришёл в себя только через пару минут. Он догнал своего невольно товарища и задал только один вопрос: — Как такое возможно? Мне говорили… Шрёдингер говорил! Что жертв нет! Война не трогает обычных людей! — наивные полагания Сета были сломаны последней фразой. — Друг мой, война касается всех, когда она идёт — на другом конце земли дети, рождённые вне её пределов, вдыхают трупный хлад. Как бы далеко она не шла, чтобы кто тебе не говорил, Сет, война всех так или иначе касается. — он хотел было добавить:***
В руках Минска блеснуло кукри, короткое оружие с отполированным до блеска лезвием. Клинок неудачно полоснул маску Сета сбоку, а затем под углом вошёл в шею чуть правее артерии, пронзив собой гортань. Сет зашипел, но шипение было настолько слабым — что походило на выдох от боли, после чего смертник бессильно повис на кандалах. Его тело наполовину слезло на пол, но его удачно придержал Минск, чтобы затем встать и, выдохнув сказать: — Когда очнёшься после такого, невольно вспоминаешь, почему нас назвали смертниками… Улыбка не сошла с его лица, немного злая, в меру печальная, подстать лужице крови, тёмным предзнаменованием растекающейся под телом Сета. (1) Юду — («столица мрака») — в древнекитайской мифологии столица подземного мира, расположенная на крайнем севере. (2)Инчжоу — в древнекитайской мифологии священная гора, где живут бессмертные, своеобразный вариант даосского рая