Портрет виконтессы

Наутро Фрейр первым делом отправился в епархию. Накануне легли глубоко за полночь. Леана, увидев супруга в настолько непотребном виде, приготовила чай, плеснув туда укрепляющего зелья. Дождавшись, пока он примет ванну, заставила выпить. После этого невозможно было не поделиться в подробностях процессом выполнения заказа. В результате встали поздно, позавтракали только часам к одиннадцати. В это время было уже абсолютно прилично наносить визит духовному лицу. В приемной сидели две суровые пожилые дамы, Фрейр окинул их взглядом искоса. Перед такими попробуй сунься, воткнут спицу в глаз и скажут, что так и было. — Вы к отцу Даниэлю? — спросил он женщин. — Отец Даниэль не принимает, — встрепенулся молоденький монашек за конторкой. Отлично. Прекрасно. Просто блеск. — Ничего страшного, я подожду, пока он освободится. — Сегодня он не освободится. — Значит, подожду до завтра. Прямо здесь. У вас очень удобные диванчики для посетителей, — Фрейр уселся на деревянную лавку, скрестил руки на груди. — С-сэр… — монашек покраснел. Хотел обратиться «сын мой», но язык не повернулся. А, мальчишка, поди, не старше Кевина. — Я бы попросил вас не нарушать принятых здесь правил поведения. — А что я делаю не так? Я смирился и жду. Вы же почитаете терпение и смирение. На шум из кабинета выглянул сам отец Даниэль. «Я же говорил, он тут» — усмехнулся про себя Фрейр. Поднялся, поклонился подобающе: — Добрый день, отец Даниэль, я к вам, но вижу, что мой визит некстати. — Сэр Эрикссон, рад вас видеть, заходите, — отец Даниэль пропустил его, закрыл дверь. — Как ваша уважаемая супруга? — Спасибо, хорошо. Скажите, святой отец, а что, Церковь официально объявила вампиров нечистью и призвала к их истреблению? — Что вы такое говорите? — оторопело переспросил тот. — Да то, что за какие грехи вы отправили ко мне этого господина ле Каре? Откуда вы его вообще откопали и зачем порекомендовали меня в качестве портретиста? — Сэр Эрикссон, я не понимаю, о чем вы, и прошу вас избрать другой тон. — Извините, — взял себя в руки Фрейр, — вы знаете Эжена ле Каре, виконта Вастер? — Да, его племянница дружна с моей кузиной, и я видел его несколько раз. Позвольте… он и в самом деле что-то говорил о художниках, спросил, кто расписывал приемную… Он приезжал к его высокопреосвященству, чтобы поставить печать на разрешении о применении магии дома. Фрейр скептически покивал: — Ну да, ну да. И его высокопреосвященство поставил? Вы в курсе вообще, кто у них в замке эту магию применяет? — Сэр Эрикссон, я не понимаю, к чему этот допрос? — нахмурился отец Даниэль. — Магическое существо сорокового уровня Хаоса — это вам говорит о чем-нибудь? Ваш свойственник приволок из другого мира тамошнюю богиню и держит ее взаперти! И она полностью ему подчиняется, потому что сбылось какое-то там очередное магическое условие! Вы вообще жену ле Каре видели когда-нибудь? — Стойте… — отец Даниэль грузно осел в кресло. — Сороковой уровень Хаоса?.. Но как?.. Я не… Я не видел его жену, он вообще, как женился, осел затворником в замке, но оставить мирские развлечения ради семейных ценностей — это богоугодно, и я не подозревал… Откуда вы это вообще знаете? «Спокойно», — Фрейр прикрыл глаза, чувствуя, что начинает закипать. Он ожидал найти союзника в лице представителя Церкви, а тот сидит и мямлит. — Оттуда, — медленно начал он. — Виконт заказал мне портрет жены. Заставил тащиться к ним в замок. И там они меня заперли — магическим путем заперли. Сказали, не выпустят, пока не закончу. Меня принялся разыскивать сын, вот он уровень магии и почувствовал. В общем, мне удалось оттуда сбежать, но этот чертов… хмм… простите, отец Даниэль… в общем, портрет я им напишу и отправлю с гонцом, но дело не в этом. Что прикажете делать? Вы представляете себе весь масштаб происходящего: у нас под боком обитает богиня, которой в любой момент могут приказать абсолютно что угодно. В общем, мне как, рассчитывать на поддержку Церкви? Вы в состоянии вырвать бедняжку из его рук и отправить в ее родной мир? Отец Даниэль развел руками: — Если речь идет о каком-то магическом условии — то нет. Но должно быть и условие освобождения. Я попробую выяснить, какое. Фрейр скрипнул зубами, чтобы не начать биться головой об стену: — Да знаю я условие! Вы что, сказок не читали? Юный благородный идиот должен ее полюбить и спасти! Спасибо, увольте! Может, я и идиот, но выполнять всякие ч-ч-ч… простите. В общем, я не подхожу. — Сэр Эрикссон… — покачал головой отец Даниэль. — Присядьте. Я попрошу, чтобы Николас принес нам чаю, и обсудим, что делать. — Благодарю вас. Кстати, приношу извинения, я не хотел вести себя грубо с вашим Николасом. Отец Даниэль кивнул. За что Фрейр особенно его уважал — так это за способность концентироваться на смысле, а не на тоне. Редкая черта. Оба молчали, пока монашек расставлял посуду. Затем дверь закрылась, и отец Даниэль вновь обернулся к нему. — Итак, сэр Эрикссон, давайте по порядку. Вы утверждаете, что супруга ле Каре — существо сорокового уровня, но при этом полностью ему подчиняется. Каким образом? Он же не маг. — Нет. Он нашел ее поясок, вы наверняка слышали эти легенды. — Слышал. Теперь я понимаю, о чем вы. Но видите ли, в чем проблема: у Церкви нет в данном случае ни единого законного способа ей помочь. Нам нужна жалоба самой виконтессы Вастер, чтобы начать процесс развода. А она не пожалуется. — Вам жалуюсь я. Уже сейчас. — Но вы — не она. Не ее опекун, не лицо, которому делегированы права выступить от ее имени. Фрейр поморщился, выставляя чашки ручками строго на север. — Я жалуюсь на то, что меня держали там вопреки моей воле. Этим как-то можно воспользоваться? — Обратитесь с этим к страже, только, боюсь, дело кончится ничем. Ну выплатят вам компенсацию, и все. Виконтесса не станет давать показания против своего супруга. — То есть, вы никак помочь не в состоянии. Тот развел руками. — Сожалею. Что вы собираетесь предпринять? — Написать портрет и отправить им, — Фрейр поднялся, — благодарю за беседу. Набросков, конечно, не хватало, но на память Фрейр пока что не жаловался. Виконтесса Вастер обладала яркой внешностью, а зарисовав отдельные черты карандашом, Фрейр убедился, что сможет воспроизвести их на холсте. Голубя в замок он отправил. В вежливой, но категоричной манере потребовал вернуть свое имущество. Коня жалко… Фрейр не особо надеялся, что ему всё доставят, но начинать громкое разбирательство было пока рано. — Работаешь, милый? — Леана поставила на стол поднос, закрыла дверь. Фрейр нахмурился, отложил кисть и тщательно вытер руки. Потом поправил кисть, чтобы она лежала строго параллельно карандашам. — Выполняю заказ. — О чем вы договорились с отцом Даниэлем? — Он дал понять, что Церковь мараться этой историей не будет. Леана кивнула, намазывая булочку паштетом. Так и видишь развернутый стяг женской солидарности. — Леа, мы больше не наемники. Ответственность за средства достижения цели полностью на нас, не на заказчике. — Но ты ведь что-нибудь придумаешь, милый? Фрейр молча пожал плечами. Нашла стратега. Леана придвинула ему чашку, добавила к угощению пирожное. — Спасибо, Леа. Я подумаю, честно. — Я не понимаю, зачем ей портрет. — Это я как раз понимаю. Она надеялась, что приглашенный художник ее увидит, влюбится и спасет. Возможно, рассчитывала, что позировать ее пригласят в мастерскую, а значит, появятся дополнительные шансы кого-то в себя влюбить… — Тебе ни капли ее не жаль? Фрейр замолчал. К чему эти вопросы? Какая разница? Леана огорчится, если сейчас заявить, что нет, ни капли не жаль. Нежная, кроткая Леа, которая двумя словами умеет заставить стыдиться. Такое впечатление, будто поясок украл он! И держит женщину в заточении тоже он! — Сокровище, моя жалость к леди Ингрид никак не влияет на объективные обстоятельства. Я обещал подумать — подумаю. — Хорошо, — Леана тихо вздохнула, опустила глаза. Ну вот, обиделась. Теперь утешай ее — вместо того, чтобы работать. Фрейр обнял ее за талию, поцеловал шею. И везет же ему по жизни на якобы трепетных созданий. — Извини. Ну вот такой я. Не рыдаю над участью посторонних богинь. Я что-нибудь придумаю. Шарль приедет в гости, с ним тоже посоветуюсь. Не обижайся. — Я пойду к Софи, — Леана мягко высвободилась из объятий. — Обещала помочь ей сделать уроки. Поешь, я пришлю Эми убрать. — Хорошо, — Фрейр проводил ее взглядом. Да ну застрелиться просто. Нет, те, кто называет Леану беспомощным цветком, просто ее не знают! Поджав губы, он вернулся к работе. Поссорились на пустом месте. Чтоб ей икалось, этой леди Ингрид, на расстоянии продолжает досаждать! Возможно, он несправедлив к Леане. Он причинил ей много страданий. Тоже принудил к браку в какой-то степени. И то, что он столько лет продолжал ее любить, еще до того, как она ответила согласием, никак его не оправдывает. Далеко не все, в принципе, назвали бы любовью то, что он к ней чувствовал. Нормально, если некоторые вещи Леана не простит ему никогда. Он мог бы найти себе множество оправданий. Но зачем? Платье. Складки платья. Добавим теней. Впервые он написал портрет Леаны много лет назад. Долгие ночи дежурств способствовали унынию, в голову лезли неуместные мысли, которые, к тому же, было совершенно не с кем обсудить. Тогда он начал рисовать. Картинки, сначала совершенно детские, кружочки с палочками, постепенно становились все более похожими на оригинал. Однажды он решился: купил большой альбом, акварели, изобразил Леану… тот портрет наверняка сгорел вместе с их домом в Форе. Когда-то ему в сердцах заявили, что на самом деле он любит не Леану, что вообще никого никогда не любил кроме собственной персоны. Фрейр упрямо встряхнулся. Всё это глупости. Их отношения никого более не касаются. — Леа? — окликнул он, выглянув из окна. Жена и дочь, потрясающе живописные в закатных лучах, выглянули из беседки. — Да, милый? — отозвалась Леана, придерживая шляпу, которую норовил сбить на землю ветер. — Я попрошу Эми накрывать на стол? Вы там доделали ваши уроки? — Дочитываем! — жизнерадостно ответила Софи. Фрейр кивнул и закрыл окно, потом аккуратно, чтобы не повредить свежие краски, занавесил холст. Приедет Шарль — надо обсудить с ним ситуацию. Конь, навьюченный пожитками Фрейра, прибыл на следующий день. Они с Шарлем как раз успели завершить тренировку. Виконт прислал имущество со служанкой, орать на которую смысла не было. Фрейр хмуро вручил ей серебрушку за труды и пошел устраивать животное. — С тобой там терпимо обращались? Не обижали? Ну давай, почищу тебя, красавца моего, — приговаривал он. Конь печально косился, явно намекая на необходимость вкусненького в качестве возмещения морального ущерба. Фрейр болтал какие-то глупости успокаивающим тоном, хлопоча над беднягой, когда в конюшню заглянул Шарль. Он уже успел принять ванну после тренировки, и его темные волосы завились на концах от влаги. — Ну, что тут? — Вернули всё. Бред какой-то. — Записку не приложили? — Шарль повертел в руках запечатанный пакет с набросками. — Может, внутри. Проверь, если хочешь. — Ты поклялся на Магии Слова, что не покажешь эти наброски никому. — Ладно, сам посмотрю сейчас. Останешься пообедать с нами? Потом обсудили бы. Мне нужен твой совет. Шарль пожал плечами. — Вряд ли я много насоветую в подобной ситуации. Но останусь, спасибо. — Скажи тогда Эми, чтобы накрывала на стол, а я выкупаюсь и приду. — Занесу в твой кабинет вещи, — Шарль подхватил сумку с одеждой и рисовальными принадлежностями. Сколько лет они знакомы? Фрейр улыбнулся, наливая воды для коня. Шарлю было одиннадцать? Или даже десять? В любом случае, это был еще ребенок, но такой серьезный и деловитый. С ним было намного проще общаться, чем с его титулованным дедом. Кристиан… Целая эпоха, а? Гениальный алхимик. Гениальный интриган. Не очень гениальный воспитатель детей. Фрейр вызвался учить мальчика фехтованию — сам не зная, почему. Уж скучно ему точно не было. Джей бы непременно объяснил, почему, сопроводив лекцию учебниками по психиатрии под редакцией межмировых светил науки. Ладно, по крайней мере, Шарль, когда вырос, продолжал хорошо к нему относиться — в отличие от некоторых других детей, с которыми он имел честь общаться. И ведь Шарль лучше всех осведомлен об его странностях и пунктиках. Пожалуй, даже лучше, чем Леана. Все уже сидели в столовой, и дорогого друга осаждала Софи. В данный момент юная леди желала обсудить с настоящим взрослым рыцарем последнюю прочитанную книгу о трубадурах и прекрасных дамах. Шарль держался вежливо, но особого удовольствия не испытывал. — Всё, извините за задержку, давайте есть, — Фрейр собственноручно усадил дочь рядом с собой. Шарль едва заметно улыбнулся. После обеда расположились в кабинете. Фрейр принес горячий шоколад, печенье, поставил на край стола поднос и закрыл дверь. — Вино не предлагаю, извини. — Да ладно, — Шарль сел на подоконник. — Как ты можешь предположить, я уже посреди портрета. Леа всячески настаивает, чтобы я помог страждущей богине. — А ты? Фрейр расположился в кресле, принялся рассеянно выкладывать бруски печенья в ровную линию на подносе. — Ну, я никогда не страдал особым гуманизмом, ты же знаешь. Эта виконтесса мне не нравится. Но есть несколько причин, по которым я хочу ей помочь. — И первая из них — Леана? — Все мои проблемы, — проворчал Фрейр, — вот практически все начинаются с того, что очередной эльф смотрит на меня огромными дивными глазами, и я не могу противостоять. Шарль усмехнулся, устроился поудобнее, оперевшись на раму. — А другие причины? — Мне не нравится, когда бьют женщин и детей. У меня много недостатков, но этим я никогда не занимался, это отвратительно и недостойно — бить заведомо слабейшего. И тут неважно, что она — богиня и в естественных условиях может дать сдачи так, что его придется со стены соскребать. Сейчас она ответить не может, и он это понимает. Только у меня нет ни единого легального способа ставить ему палки в колеса. — Если ты что-нибудь придумаешь, я помогу, ты же знаешь. — Спасибо, Шарло, деточка, я знал, что всегда могу на тебя рассчитывать. Нет, на самом деле, я не хочу тебя активно впутывать. Мне, скорее, нужен свежий взгляд. Вдруг я не замечаю каких-то тонкостей? Шарль поболтал ногой, глядя в потолок. Да нет здесь логичных способов, укладывающихся в законодательство. Замкнутый круг: жаловаться должна виконтесса, а она не пожалуется. — Я вот еще подумываю найти ее мир. Вдруг в их идиотской легенде есть мелкий шрифт? — с надеждой предположил Фрейр. — Например, луна в особой фазе, цветущий папоротник, омытый кровью девственницы, еще какая-нибудь редкая штуковина, которая позволит ей освободиться от владельца пояска. — Поищи, — согласился Шарль. — Только мне кажется, богиня бы знала о подобном дополнительном средстве. Либо его не существует, либо оно не помогает. — Либо у нее нет возможности его добыть, рекрутировать юного рыцаря проще, — мрачно подхватил Фрейр, — ладно, подумаю. Спасибо тебе в любом случае.