Любовь "404"

Несчастная Оника, и без того напуганная до полусмерти, едва не грохнулась в обморок прямо за обеденным столом. Только подоспевшая вовремя Хельга удержала ситуацию под контролем. Резко схватив со стола графин с водой, она вылила его содержимое на девушку. Помогло. Громко охнув, Оника выпрямилась и села ровно, трясясь то ли от страха, то ли от вылитой на неё прохладной воды. — Ты мне бросай эти шуточки, — строго проговорила Хельга, слегка тряся её за плечи, — я за тебя головой отвечаю. Хочешь умереть — умри где-нибудь в другом месте, но не здесь. Тут уже едва не стало плохо и Лесте. С ними разговаривали так, будто они были не более чем вещью какой-нибудь. — Я первая пойду, — спешно сказала Леста. — Ну уж нет. Ещё не хватало, чтобы эта, — Хельга указала головой на насмерть испуганную Нику, — не померла тут между делом. Так что я сейчас отведу её, а потом вернусь за тобой. А чтобы ты тут не скучала, тебя тоже отведут кое-куда. Хельга подала знак, и тут же к столику, за которым завтракали пленницы, подошёл конвой. Хельга и ещё одна женщина подхватили под руки Онику, помогая ей выйти из-за стола, в то время как двое мужчин уводили Лесту в другом направлении. — Не переживай, это ненадолго, — сказала Хельга Лесте напоследок, — вас снова соединят. И добавила, когда девушка уже отошла и не могла услышать её слов, — если, конечно, так решится по окончанию осмотра. *** Оника была словно в тумане. Она почти не понимала, что происходит, не видела, куда её ведут. Ноги отказывались идти, в голове было пусто. В таком полуобморочном состоянии девушку привели в какой-то достаточно просторный кабинет, где, на удивление, были большие окна. — Профессор, мы доставили вам её, — где-то далеко раздался голос Хельги. — Где только берут таких? — послышался в ответ мужской голос, принадлежавший, судя по всему, пожилому человеку, — она же еле стоит. Никуда не годится. Девушку усадили на что-то, а спустя несколько секунд её привели в чувство, поднеся к носу ватный тампон, смоченный в какой-то вонючей и резко пахнущей жидкости. — Сколько лет прошло, а нашатырь — лучшее средство, чтобы привести в чувство кого угодно, — удовлетворённо произнёс профессор, глядя на то, как девушка сморщила лицо и стала чихать, — будь здорова. Ты нам здоровая нужна. Отойдя от Оники, профессор и Хельга недолго разговаривали, затем женщины, приведшие сюда девушку, тихонько удалились. — Ну-с, посмотрим, на что ты годишься, — обратился мужчина к пришедшей в себя Онике. — Как понять? — непонимающе уставилась на него та. Профессор усмехнулся. — Сейчас поймёшь. И откуда только вас таких берут, не понимаю, — пробормотал он, поворачиваясь спиной к ней. — Иди за мной. Встав с места, Ника покорно последовала за ним. Мужчина подошёл к какому-то непонятному предмету, сильно похожему на гинекологическое кресло. — Залезай, — кивнул он в его сторону. Оника понятия не имела, как на него залезают, но спорить не стала. Кое-как ей удалось вскарабкаться на эту бандуру и принять сидячее положение. — Ноги на поручни. Опустись пониже. И не сиди, нужно прилечь, — командовал профессор, наблюдая за неуклюжими действиями девушки. Сам он тем временем надел на лицо маску, а на руки — белые медицинские перчатки. Когда всё было сделано, как нужно, он подошёл к креслу и зафиксировал конечности девушки специальными ремнями, чем снова поверг её в панику. — Не бойся, это для твоей же безопасности, — ласково произнёс профессор, поднося какую-то включенную лампу поближе к раздвинутым ногам Оники. — Хорошо, очень хорошо, — приговаривал мужчина, беря с недалеко стоящего столика какие-то жуткие железные приспособления, больше похожие на орудия для пыток, нежели на медицинские инструменты. В ужасе наблюдала за его действиями Оника, не зная, чего ожидать. Ей было очень стыдно, ведь впервые на её обнажённые прелести взирал мужчина. Ещё никогда не доводилось девушке бывать в таком положении, а теперь она буквально сгорала со стыда и замирала от страха. Ей стало очень неприятно, холодно и больно, когда какая-то металлическая штука коснулась её интимного места и стала потихоньку проникать внутрь, словно расширяя там проход. Оника непроизвольно задрожала всем телом — от стыда, неприятных ощущений и внезапного холода. — Ай, — негромко произнесла она, когда стало совсем неприятно. — Терпи, терпи, моя хорошая, — радостно приговаривал профессор, продолжая свои манипуляции, — ещё немного — и ты свободна. Оника и сама не заметила, как из её глаз потекли слёзы. Она чувствовала себя униженной, раздавленной. Впервые она оказалась в такой ситуации, да ещё и неизвестно зачем. Если бы ещё её осматривала женщина, пожалуй, всё было бы не так плохо и страшно. Но тут был мужчина, к тому же годившийся её едва ли не в дедушки… И это было для неё ужасно. Девушка изо всех сил зажмурила глаза, стараясь сдержать слёзы, но они предательским потоком продолжали литься из глаз. На действия доктора она старалась не смотреть. Мысленно девушка молилась, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Провозившись ещё несколько минут, мужчина воскликнул: — Готово! На ходу снимая перчатки, он направился к выходу. Оника поняла, что её мучения окончились. Неприятные ощущения между ног заставляли её слегка извиваться. Было холодно, и после всего этого хотелось в туалет. В кабинет снова вошли Хельга и её спутница. Девушка слышала негромкий разговор, но вникать в него её совершенно не хотелось. Сейчас Нике хотелось как можно поскорее покинуть это место. Она хотела домой, к маме, назад в школу, в ту вонючую тёмную камеру, наконец, — куда угодно, лишь бы не оставаться здесь. Она почувствовала, что ремни с её рук и ног наконец-то сняли, и резко села. — Ты как? Нормально? — поинтересовалась подошедшая Хельга. Оника лишь молча кивнула головой, сдерживая слёзы, но когда Хельга помогла ей слезть с этого злосчастного кресла, она не выдержала — прижавшись к женщине и уткнувшись ей в плечо, девушка разрыдалась. — Ну-ну, не надо. Всё хорошо, слышишь? Всё уже закончилось. Пошли отсюда. Ты большая умница. Идём, Леста тебя уже заждалась. Оника лишь кивала головой, не переставая плакать. За что ей всё это? Зачем всё это? Почему именно она? Хельга не обманула — Онику и правда привели к подруге. Увидев Нику в таком состоянии, Леста и сама едва сдержала слёзы на глазах. — О, дорогая, что они с тобой сделали? — тихонько сказала она. — Сейчас сама узнаешь, ответила за девушку Хельга, — тебя ждёт то же самое. Пошли. Пообнимались — и хватит. Профессор сегодня один, а вас у меня ещё вон сколько. А ты, — сказала она Онике, — располагайся пока тут. Можешь сходить в душ или поспать. Если захочешь есть, кнопка звонка на столе. Напоследок обнявшись, Леста ушла, оставив Онику одну в комнате. Сама же девушка была настолько вымотана случившимся, что без сил повалилась на одну из кроватей, и забылась крепким сном. Бессонная ночь, сильные переживания, пустой желудок и этот кошмарный, унизительный осмотр сделали своё дело — у девушки элементарно не осталось сил ни на что. Она была измотана физически и морально. Для такой хрупкой психики, как у Оники, это было тяжёлым испытанием, и организм требовал отдыха. Неизвестно, сколько времени она спала. Разбудил девушку радостный вопль ворвавшейся в комнату подруги. — Ура-а-а!!! Они, Вставай!!! — кричала та, тормоша подругу. — Что? Что случилось? — испуганно спросила Оника, сонно потирая глаза и садясь в постели.  — Ничего, — вновь вмешалась Хельга, глядя на то, как подруги вновь стали обниматься, — вы молодцы, девочки. Я рада за вас. Можете располагаться тут. Назад вы не вернётесь.