* * *
Вопреки ожиданиям, Учиха прекрасно выспался за ночь и днём был бодр и полон сил, действуя на своих студентов, как генератор энергии на подыхающие батарейки. Преподаватель Итачи, что называется, от Бога: не имел манеры демонстрировать свое превосходство и никогда не дрочил чужие и без того истощенные мозги понапрасну, оттого являлся у будущих специалистов истинным авторитетом, и те сами стремились выкладываться по полной на практиках под руководством Учихи. Сегодняшний день — не исключение. Идет последняя четвертая пара, а Итачи в настроении, всеми доволен и даже не устал — благодать. Всегда бы так. Омега рисовал на доске хитрую конструкцию, когда сигнал оповещения о входящем sms решил его немного отвлечь, благо Итачи запросто мог и рисовать, и объяснять, и читать чужие сообщения одновременно. «Привет. Работаешь?» Нет, в сообщении не было ничего сверхъестественного, но имя абонента, Учиха Саске, отдало приятной волной в и без того хорошем расположении духа. «Привет. Работаю. Если хочешь позвонить, то я через пятнадцать минут заканчиваю.» Отписавшись в ответ, Итачи вытер пальцы от мела и вернулся за свой стол, продолжая занимательный рассказ о схеме на доске, силясь не обращать внимания на стук сердца, отдающий ударами в самое горло. Звонок на телефон омеги раздался буквально минуты через две после окончания последней пары, еще до того, как все студенты успели разбежаться из мастерской. — Привет. Ты что-то хотел со мной обсудить? — с некой опаской интересуется Итачи, взяв трубку. — Здравствуй, — отзывается Саске своим приятным голосом, немного перебитым посторонним шумом. — Скажи, пожалуйста, в каком корпусе ты ведешь пары? — В смысле? — не сообразив в чем дело, омега подзавис. — В смысле, скажи, как здание выглядит. — Четырехэтажное. Бежевое… — А у входа есть аллея и странная квадратная статуя? — Ну да, — подтвердил, слегка насторожившись. — Отлично. Жду тебя около нее, — доходчиво оповестив омегу, Саске жмет отбой, оставив своего собеседника в болоте очередных сумбурных эмоций. Тем временем Итачи не медлит и поспешно шурует собираться, строго напомнив себе — забрать личный ноутбук с кафедры. Омега находит Саске взглядом с первого шага на крыльцо, альфа высокой тенью простаивает у назначенного места, и некоторые прохожие бросают на него заинтересованные мимолетные взгляды. Еще бы, некий темный князь в черных одеждах гипнотизирует аллею единственным глазом, явно не ожидая, что нужный ему человек подкрадется сзади. — А ты мастер удивлять, — доносит Итачи, пристально поглядывая на альфу, обдуваемого слабыми порывами ветра, от которых длиннющая челка частично обнажала так тщательно скрываемую область лица. — И какими судьбами? — Не поверишь, выехал в город по делам, закончил их раньше, нежели планировал, и захотел прокатиться. Потом, на авось, забил в навигатор наименование твоего университета и, вуа-ля, — одарив омегу своей фирменной призрачной улыбкой, Саске забирает сумку с ноутбуком из его руки и ведет бывалого преподавателя к парковке, где их встречает новенький черный седан обтекаемой формы. Автомобиль не из дешевых. Определенно, на голую пенсию по инвалидности такой не купишь. Открыв дверь со стороны пассажирского кресла, альфа приглашает омегу сесть, а сам закидывает его ноутбук на заднее сиденье и, обойдя авто, занимает водительский трон. Мысли Итачи динамично заметались от одной крайности в другую. Вопросы в стиле: «Чего?», «Откуда?», «Как и по какому поводу?» вмиг одолели голову, однако омега счел их довольно неуместными. Какая разница? Так или иначе, он сидит в машине того самого экзотического альфы, пристально смотрит на него и дышит его притягательным запахом, провокационно блуждающим по салону. — Официального повода для встречи с тобой нет, — будто читая мысли омеги, разъясняет альфа. — Я подумал: зачем бесцельно кататься, если можно сделать благое дело — встретить тебя с работы и подвезти до дома. Кроме того, я в любом случае обещал позвонить, но, согласись, реальное общение приятнее суррогатного. Тем более, если будем тратить время на разговоры по телефону, вряд ли сможем успешно настроиться друг на друга. А без этого нам никуда. «Значит, согласен…» — мгновенно пронеслось в голове у доходчивого Итачи, и мысль на первых порах своих оказалась настолько призрачной, что поверить в нее пока еще было сложно, однако благодарность альфе уже цвела и пахла внутри души омеги, и только одно оставалось загадкой — почему же настолько не по себе? Всё внутри до опасного плавится от присутствия этого альфы рядом. Итачи будто стоит пред жирной чертой, отделяющей привычный, обогретый берег стабильности от неспокойных темных вод неизвестности, откуда на него смотрит Саске. Шагнешь в его сторону, и темная вода внахлест омоет ноги. Вернуться на свой берег разрешено — на здоровье. Если, вдруг, случайно не утонешь в темной воде. — Спасибо, — омега не может не поблагодарить Саске за согласие. — Пока не за что, — с присущей себе серьезностью отозвался Саске. Его тон Итачи ничуть не смутил и, тем более, не обидел. Бывший военный, что с него взять? Мотор заработал почти бесшумно, фоном заиграла приятная музыка из автоматически включенного проигрывателя. Руль в автомобиле Саске находился слева, оттого манипуляции с переключением передач альфа свободно мог выполнять правой рукой, в то время как технологичному протезу, скрытому под кожаной перчаткой, оставалось только помогать рабочей руке фиксировать руль. О том, насколько наметан единственный глаз Саске, дабы отслеживать ситуацию на дороге со всех сторон, Итачи предпочел не думать. Увечья альфы, разумеется, не порок, и Саске явно не из тех, кому сдалось сострадание на этот счет, но кто сказал, что омега не имеет права молча его жалеть и лелеять. — Дорогу покажешь? — вопрос альфы вновь действует эликсиром отрезвления от избытка мыслей. — Естественно. Руководить предстоящей дорогой Итачи начинает сразу, стоит выехать с заставленной в хлам университетской парковки. Дороги хоть и забиты, но час пик снизойдёт на автолюбителей позже, поэтому сейчас простой в пробке недолгий. Диалог завязывается непринужденно, с банального вопроса в сторону омеги: «Как прошел рабочий день?». И Итачи вновь замечает, что говорит, в основном, лишь он, всё больше посвящая альфу в курс своей повседневности. Наверное, это правильно. И нет здесь никаких хитрых подтекстов, если разобраться. Всего лишь тактичный ход альфы, который искренне хочет помочь омеге в том, с чем к нему обратились. Саске ведь не лезет в душу, он лишь пытается расположить к себе, сделать так, чтобы рядом с ним омега не чувствовал себя скованно, смог более-менее адаптироваться и не боялся довериться. Всё просто. Это часть программы для достижения поставленной цели, и Саске, полагаясь на программу, ведет себя как настоящий альфа, выступая, своего рода инициатором и, вроде как, проявляя к омеге интерес. В конце концов, расположить и настроить требуется, прежде всего, омегу. С учетом небольшой пробки, к многоэтажке, где живет Итачи, добрались примерно за полчаса. Неожиданно быстро, если судить по комментарию Саске. Исходя из намеченной программы, минимальный суточный лимит необходимого контакта выполнен. Оба молодцы, можно взять с полки по пирожку в награду и вежливо попрощаться, да только загадочная темная вода за гранью берега стабильности Итачи уже успела ласково омыть его ноги, а он даже и не заметил этого. — Идем. Моя очередь угощать тебя ужином, — с едва заметной улыбкой даже не предлагает, а констатирует Итачи, расстегивая ремень безопасности. — Ну, если приглашаешь, — кажется, альфа понял, что выбора ему не предоставляют.* * *
— Ты чего заскромничал? Раздевайся, будь как дома, — агитировал омега, глядя на то, как Саске откровенно застеснялся, разувшись, но продолжая простаивать в куртке, в пределах прихожей. — В общем, гостевые визиты я изначально не планировал, поэтому, надеюсь, тебя ничего не смутит, — мрачно предупредил альфа, таки освободившись от верхней одежды. И лишь тогда Итачи понял, что тот имел ввиду: вместо неприступной толстовки на альфе была надета сиреневая футболка-поло, во всей красе открывающая вид на то, чем альфа опасался напугать омегу. Оказывается, левая рука у Саске отсутствует фактически полностью, а ее роль выполняет современный бионический протез, закрепленный на культе, примерно на семь сантиметров выше от механического локтевого сустава. И нет, зрелище совершенно не жуткое, в чем Итачи раз и навсегда решил убедить Саске. — Нашел чего стесняться, ветеран, — с досадой проговаривает хозяин, провожая гостя в комнату, сам достает удобные домашние шмотки и шурует переодеваться в ванную, а после становится свидетелем на первый взгляд странноватой картины. Стоя посреди чужой уютной комнаты, альфа оценивающе и сосредоточенно сканировал в ней всё вокруг, будто рисуя в уме матрицу квадрата Пифагора и одновременно решая сложные формулы. Стандартная для современных многоэтажек комната, разделенная на два сектора при помощи специально подобранного для этой цели шкафа. В малом секторе на пол настроена платформа — зона, представляющая из себя рабочую. Основная часть комнаты такая же не перегруженная мебелью, как и гостиная квартиры Саске: большой диван, пара кресел, стеклянный журнальный столик. А непосредственно обстановка выполнена в пастельных тонах, что визуально придавало помещению дополнительный объем. — В чём дело? — удивился Итачи, подойдя к гостю. — Ты собираешься жить здесь с малым? — спросил, как отрезал, альфа, неожиданно хмуро взглянув на хозяина. — Ну да, — ответил, как отрезал. — Тесновато. — Чем богаты, тем и рады. Это — во-первых. Во-вторых, почему же тесновато? Все очень даже удобно: рабочая зона — отдельно, а здесь, — указывает на пространство вокруг, — будет зона общая. Места хватит и на детскую кроватку и на то, чтобы выделить ребенку игровую площадку на полу. Нам сойдет. Тем более, мой дом — моя личная крепость, я не устраиваю здесь ни тусовок, ни банкетов. В гости только Сасори заходит. Так что твое замечание не обосновано, — пресек с деловитой улыбкой Итачи, скрестив руки на груди. — Всё равно, тесно, — не отступился альфа. — Со временем что-нибудь придумаем, было бы желание. А будет желание, будут и возможности. Пошли, расскажешь мне о чем-нибудь, пока буду готовить, — Итачи смело увел гостя вслед за собой, на кухню.* * *
— Что, например, тебе рассказать? — не то с опаской, не то с недовольством любопытствует Саске, посиживая на узком угловом диванчике. — Например, предысторию знакомства с моим другом-доктором, — вопрос из раздела «была, не была, пошел ва-банк». — Тебя интересует то, как я стал его пациентом? — Можно и так сказать. Саске с минуту обдумывает что-то свое, но затем все-таки решает раскошелиться на предысторию знакомства с бетой. — А что тут рассказывать? Дурацкая вышла ситуация… — Шел, шел и упал прямо на пистолет, а тот, бац, и сам выстрелил? — О, так меня сдали? — усмехнулся. — Вроде того, — разложив овощи в форму для выпекания, Итачи удостоил Саске мимолетным, но полным интереса взглядом, получив в ответ нечто подобное. — На самом деле, в тот вечер мы с другом подъехали разрулить крупную пьяную потасовку, в которую каким-то боком затесался мой работодатель. В подробности вдаваться не буду, ибо они не имеют лично ко мне никакого отношения. Естественно, убивать меня никто не собирался, один козел просто хотел остановить мою машину, открыв беспорядочную стрельбу по кузову. Вот и дострелялся. Увезли меня оперативно, поэтому, что дальше было — не знаю. — А что с нерадивым стрелком? Наказали? — с нескрываемой надеждой поинтересовался Итачи, отправив сформированное блюдо в духовку и присев напротив гостя. — Таких, как он, закон не наказывает. Сам понимаешь, закон нынче продажный, как мальчики с объездного кольца. Говорят, крендель в шоке был после случившегося, тем более, сам — бывший военный и питает глубочайшее уважение к собратьям своим, так что приехал ко мне в больницу с покаянием и, как не странно прозвучит, прилип со своей заботой, как банный лист. А мне его забота, прости за откровенность, на хуй не сдалась. Позволил ему взять на себя медицинские расходы, лишь бы тот отъебался уже и не звонил каждый день с расспросами о состоянии моего здоровья, ну и тачку мою отремонтировать, само собой. В результате, ему этого оказалось мало для искупления грешка, поэтому, после моей выписки, он нарисовался в гости с подарком заморским, — Саске демонстративно помахал кистью бионической руки, один в один, как если бы это делалось настоящей конечностью. — Модель предыдущего протеза была куда скромнее по эргономичности и функциональности. — Значит, ты вращаешься в криминальных кругах? — Итачи спросил это совершенно налегке, будто интересуясь о любимом блюде. — Я похож на того, кто вращается в криминальных кругах? — альфа иронично усмехнулся. — Ты похож на темного ведьмака. Да уж, омега бы никогда не подумал, что Саске умеет смеяться, и что улыбка его очень красивая. Видимо, поэтому он и не склонен ей раздариваться, дабы ненароком не очаровать кого-нибудь не того. — И не страшно тебе рожать ребенка от темного ведьмака криминальных дел? — Ну, что поделать. У всех дети, как дети, а у меня родится колдунёнок, — отговорился омега, гипнотизируя взглядом яблоко в плетеной вазе. — Прости, разочарую. Никакой я не ведьмак криминальных дел. Я — простой начальник охраны. — Вот как. И у кого же? — У человека по имени Хатаке Какаши. — Простой начальник охраны у простого мэра города. Действительно… Вообще-то, Итачи ничуть не удивлен. Теперь, паззл личности Саске выглядел куда более логичным и оформленным. Альфа при офицерском звании, прошедший огонь, воду и медные трубы. От него не только красивой породкой веет, но и манерами человека, оправдывающего свой статус. У Хатаке Какаши хорошая слава, а человек с хорошей славой вряд ли станет терпеть недостойных в своем кругу. Всё здесь ясно, и нет никаких нечистых загадок. — Хатаке мне, прежде всего, друг. Он меня еще в подростковом возрасте хитростям жизни научил и поднатаскал в правильном обращении с оружием. Потом разошлись пути-дорожки, я подался в военный колледж и понеслось. Забросил все и всех… Хотя, вру. Отцу регулярно звонил, хоть ему это и побоку было. Деньги переводил, вроде как на врачей и санатории, но, естественно, тратились они на иные нужды. С лучшим другом и Хатаке связь поддерживал. Они-то меня, собственно, и вытянули со дна, когда крышу сорвало на почве отставки по инвалидности. Такая история. Про то, что эта самая история кажется ему мрачноватой и тяжелой, Итачи предпочел отметить про себя, ничего не комментируя вслух. В какой-то мере, Саске его по-настоящему удивлял: столько всего накопить за плечами к двадцати восьми годам и не долбить себя в грудь с лозунгом «Я — альфа всем альфам» — большое дело. Хотя омега не знает о нем всего, поэтому сложно говорить наверняка. Однако, в любом случае, портрет личности Саске Итачи нарисовал себе вполне достойным. Беседа за ужином приобрела более легкий характер для тем. Саске вновь предпочел уступить Итачи ведущую роль в диалоге, и для омеги это было на пользу: воспоминания и рассказы о том или другом жизненном завитке не давали возможности раствориться в той обволакивающей энергии, которой Саске заполонил пространство вокруг, непроизвольно разбавляя ауру омеги своей. А та, в свою очередь, даже не стремилась отторгать чужое вмешательство, лишний раз доказывая, что нашла с ним общий язык. Это хорошо, ведь времени не так уж много… — Когда у тебя течка? — опять, будто читая омегу, как открытую книгу, задает весьма актуальный вопрос альфа. — Через три недели. Плюс минус пара дней. У тебя есть какие-то пожелания или условия? — омега спросил без задней мысли, просто, как нечто должное. — Одно. Если нам, всё-таки, суждено провести вместе твою течку, пусть это будет на моей территории. — Хорошо, — омега соглашается беспрекословно. В подробности и обоснуй данного пожелания альфы вдаваться ему не обязательно. У каждого свои причуды. Да и так будет лучше для самого Итачи. Наверное… Будто намеренно выкрав паузу из молчания в диалоге альфы и омеги, телефон Саске разразился входящим вызовом, откуда-то со стороны прихожей. — У кого там горит? — причитал гневно Учиха-альфа, направляясь к вешалке с верхней одеждой. — Чего тебе, шкет? Я занят, — послышалось через несколько секунд из прихожей, после едва уловимых, но явно тревожных слов абонента в телефоне. — Напился и вешаться собирается, говоришь? Что не день — новое пожелание: то руководить, то вешаться. А что случилось-то? …Ясно. В общем, смотри за ним и попытайся вразумить. Матери звонить не вздумай, а то панику разведет. Я приеду сейчас. Сам его повешу, — полный интриги разговор прерывается, и вслед за ним омега слышит, как Саске выдает целую тираду нецензурщины себе под нос. — Что-то случилось? — скорее из вежливости интересуется омега, когда альфа возвращается к нему. — Нет. Просто кто-то перебрал чутка, видимо забыв о том, что у него сегодня свидание с сыном. А малой носится за ним по хате, не зная, что делать. — Езжай, — без доли обиды оценил ситуацию Итачи. — Мало ли что, тем более ребенка впутали. Уже стоя в прихожей, Учихи прощаются точно так же, как и прощались после первой своей встречи — по-деловому, по-партнерски. Саске снова извиняется, благодарит омегу за приятный вечер и напоследок обещает позвонить. Как и в прошлый раз. Уходя, альфа оставляет за собой тяжелый, но неимоверно приятный шлейф индивидуального запаха, и неспокойный океан разномастных эмоций, бушующих в омеге. Итачи неловко это признавать, но его действительно гложет необъяснимый страх. А, может, банальная неловкость за столь щедро проявленное в его сторону понимание, а то и сострадание. На мгновение попросту захотелось позабыть, что все происходящее — лишь часть программы для достижения обговоренной цели… Однако природный рационализм все равно тянул одеяло на себя.